Марианн Кейс - Каникулы Рейчел

• Название: Каникулы Рейчел
• Автор: Марианн Кейс
• Издательство: Ред Фиш
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-901582-90-Х

Знакомьтесь: Рейчел Уолш, двадцать семь лет, высокого роста, ирландка, живет в Нью-Йорке. Она встречается с Люком Костелло, ослепительным красавцем в кожаных брюках и увлекается – некоторые считают, что даже слишком увлекается – легкими наркотиками. Немного валиума, чтобы расслабиться, чуть-чуть кокаина, чтобы взбодриться, а вдогонку алкоголь – куда же без него. Но она ведь не наркоманка, зачем же ее упрятали в специализированную клинику? С другой стороны, Рейчел так устала – небольшие каникулы с гидромассажем и джакузи в обществе порочных рок-звезд ей не повредят…

Однако реальность неизменно проступает сквозь любой самообман. Начавшись как веселенькое девичье чтение, роман перерастает в острое серьезное повествование – оставаясь при этом уморительно смешным и абсолютно узнаваемым.

---

– Пойди принеси мне из холодильника чего-нибудь… покруче, – сказала она.

– А я и не знала, что Хеленка живет в холодильнике, – брякнула я, и мы обе расслабленно рассмеялись. – Не могу, Бриджит, – извинилась я. – У меня нет сил, я почти в обмороке.

– Ты, никчемная ленивая тварь! – выругала меня Бриджит, – когда приходит Люк Костелло «из семидесятых» со своей штукой наготове, силы у тебя откуда-то появляются.

Лучше бы она этого не говорила, потому что меня тут же пронзило острое желание, которое сейчас было совсем не ко времени, потому что я должна была увидеться с ним только через несколько часов. Внезапно все, что может произойти до этого времени, показалось мне заведомо скучным и бесполезным.

– Тебе что-нибудь принести? – спросила Бриджит, поднимаясь с кровати.

– Принеси-ка нам по пиву, – предложила я.

– Пиво кончилось, – крикнула она через некоторое время из кухни. По голосу я поняла, что она злится. У нее в последнее время так быстро меняется настроение. Что с ней такое, черт возьми!

Трахнуть ее нужно как следует, вот что. Это то, что всем нам нужно. Просто хотелось начать целую кампанию, шагать по улицам с плакатом: «Трахните Бриджит Ленехан!» или «Трахните лучшую девчонку Нью-Йорка!» Возможно, я возглавила бы демонстрацию от «Крутой телки» до «Болота», с криками в мегафон: «Так чего же мы хотим?» И толпа отвечала бы: «Чтобы трахнули Бриджит Ленехан». И тогда я орала бы: «А когда мы этого хотим?» И мне отвечали бы: «Прямо сейчас!»

– М-да, – злобно процедила Бриджит. – Пиво кончилось. Кто бы мог подумать!

– Я же извинилась, – крикнула я, и тут же тихо добавила, – сколько раз еще мне это повторить?

Я не высказывалась бы так смело, будь Бриджит в комнате. Открытая конфронтация ничего не дала бы. Мне всегда гораздо легче препираться с людьми, когда их нет рядом. Несколько самых удачных разборок в моей жизни у меня произошли с людьми, которые в тот момент находились в других странах.

– Послушай, Рейчел, – позвала Бриджит. – У нас ничего нет! Нам нужен был хлеб, диетическая кола, я имею в виду настоящую колу, а не ту дрянь, которую ты обычно пьешь, чтобы сбросить вес…

От ее злобного тона я вся сжалась.

– И еще бренди, кофе, сыр. И что, спрашивается, ты приносишь домой? Хлеб? Нет. Сыр? Нет. Что-нибудь еще из списка? Нет! Она, видите ли, возвращается с…

Судя по тому, что она начала говорить обо мне в третьем лице, дело плохо.

– …и что же она приносит домой? Ничего, кроме двадцати четырех банок светлого пива и пакетика «Доритос». Все было бы замечательно, если бы она купила все это на собственные деньги. На свои она может покупать сколько угодно пива!

Судя по голосу, она приближалась, так что я забилась под одеяло.

– А потом она все это выпивает за несколько часов!

Бриджит уже стояла в дверях, и я, честное слово, предпочла бы сейчас находиться в Северо-Корейском лагере, где допрашивают заключенных по двадцать три часа в сутки. Это и то лучше, чем то, чего я ожидала от Бриджит.

– Извини, – сказала я, потому что это было все, что я могла сказать.

Она проигнорировала эту реплику. Когда мне стало совсем невмоготу выносить такое напряжение, я вновь прервала молчание, осмелившись сообщить ей:

– Мне очень жаль, Бриджит.

На этот раз она удостоила меня взгляда. То есть мы уставились друг на друга, глаза в глаза. Мне трудно было прочитать по ее лицу, что она чувствует, но мысленно я умоляла ее простить меня. Я посылала ей сообщения: «Прости Рейчел! Она твой друг!» И, должно быть, сработало, потому что лицо Бриджит смягчилось. Воспользовавшись этим, я снова пробормотала: «Мне очень жаль». Я подумала, что вреда от этого не будет, а может, будет и польза.

– Я тебе верю, – ответила она.

Я с облегчением вздохнула.

– Хотя, знаешь ли… – сказала она уже гораздо более нормальным голосом, – двадцать четыре банки пива… – она расхохоталась, и у меня отлегло.

– Да уж, – я скорчилась от смеха, – надо успеть привести себя в порядок до Люка.

– Где вы встречаетесь?

– Я просто звоню на эту станцию выработки тестостерона, и мы выходим в свет. Пойдешь с нами?

– Смотря, что у вас намечается. Свидание?

– Да нет, пара коктейлей с ним и с его сорока девятью ближайшими друзьями. Пожалуйста, пойдем!

– Ладно, так и быть, но учти, я не собираюсь спать с Джои, чтобы сделать тебе приятное.

– Ну, пожалуйста, Бриджит! – взмолилась я. – Я уверена, что ты ему очень нравишься. Это было бы так здорово, так романтично! – я помолчала немного. – И так… кстати.

– Эгоистка проклятая! – воскликнула она.

– Неправда! – запротестовала я. – Я только хотела сказать, что… ну, мы с тобой живем вместе, и Люк с Джои живут вместе, и…

– Ну, нет! – воскликнула она возмущенно. – Ни за что! Мы уже взрослые… И каждый отвечает за себя. Мы вовсе не должны все делать вместе, как в детском саду. То есть, я хочу сказать, что нам вовсе не обязательно спать с мужчинами, которые дружат между собой.

– Отлично, – мрачно произнесла я. Несколько минут мы напряженно молчали.

– Что ж, ладно, – смиренно вздохнув, сказала она. – Я подумаю.

49

Мне ужасно хотелось, чтобы у Бриджит сладилось с Джои, потому что мне все еще было как-то неловко появляться на людях с одним из Настоящих Мужчин. Если бы удалось уломать подругу встречаться с парнем из их компании, мне стало бы гораздо уютнее. А одна я боялась. Да-да, я отдавала себе отчет в том, что это мелко, что я ужасный человек, но ничего не могла с собой поделать.

Мы с Бриджит приняли душ, что было совершенно бесполезно, так как через пять минут мы снова стали мокрыми, как мыши. Надев на себя минимум одежды, мы поплыли на встречу с Люком по тяжелому влажному воздуху.

Робея и нервничая, я нажала на кнопку звонка. Я всегда чувствовала себя так, приходя к Люку. Странное сочетание сексуального желания и неприятия. Почти отвращения. Какое-то едва заметное еканье в желудке, как будто слабый сигнальный огонек мигает.

Мы выползли из лифта и остановились. Дальше идти было слишком жарко. Дверь в квартиру была открыта, Люк лежал на полу в хлопчатобумажных шортах. Вентилятор обдувал его загорелую грудь и длинные голые ноги, трепал его длинные волосы. Когда я подошла к нему совсем близко, он улыбнулся мне, и глаза его потемнели. На его шортах возник бугорок, а на лице – счастливое выражение. Я одновременно испытала бешеный взрыв желания и приступ тошноты.

– Ну, как дела, «Назад, в семидесятые»? – приветствовала Люка Бриджит.

– «Бросок в семидесятые»! – поправил Люк.

– «Нырок в семидесятые», – уточнила Бриджит.

– «Выныривание в семидесятые», – не уступал Люк.

– «Рука семидесятых»? – предложила Бриджит.

– Ну, нет, так не честно, – твердо ответил Люк. Люк и Бриджит прекрасно ладили. Что мне иногда почему-то нравилось. А иногда – нет, тут очень тонкая грань. Надо чтобы все-таки не слишком ладили…

А потом со мной случилось то, что всякий раз случалось, когда я попадала в дом к Люку: я угодила в тестостероновую ловушку. И Люк изрядно помог мне в этом своим смехом. Потом мы с Бриджит еще немного покрутились вокруг него, размахивая руками, как ветряные мельницы.

– Боже мой! – восклицала Бриджит, оглядывая это холостяцкое жилище мачо. – Здесь с каждым разом все хуже и хуже. Столько мужских гормонов! Как у вас только яйца не отвалятся! А не найдется ли тут стаканчика кофе со льдом?

– Ой, честное слово, не знаю. – Люк смущенно потер свою щетину жестом, который лично я нашла столь сексуальным, что немедленно захотела, чтобы Бриджит куда-нибудь сгинула, оставив нас с Люком заниматься серфингом на полу. – Вообще-то мы дома не очень-то готовим. Но я могу сбегать на угол и принести, – предложил он. – Или, может, пива? Пива у нас полно.

– Почему-то это меня не удивляет, – сухо заметила Бриджит. – Ладно, пиво так пиво. Что я вижу! – воскликнула она, подняв с пола кожаную безрукавку с надписью «Уайтснэйк» на спине. Она печально покачала головой и сказала:

– Какой теперь год, а. Люк? Ну, скажи мне, какой нынче год?

Она должна была задать этот вопрос. Она всякий раз задавала его, когда видела Люка.

– Конечно, 1972-й, – бодро ответил он.

– Вообще-то, нет, знаешь ли, – быстро возразила она. – Сейчас 1997 год.

Люк сделал большие глаза:

– Эта женщина бредит?

– Передай-ка мне газету, Рейчел! – велела Бриджит. – Посмотри сюда, ты, бедный отсталый дурачок, сюда, где проставлена дата…

Люк, как обычно, сосредоточенно наморщил лоб, и я решила, что хватит уже мне стоять в сторонке.

– А где ребята? – поинтересовалась я.

– Вышли, – ответил он, – будут с минуты на минуту.

Как раз в этот момент послышался шум в дверях, шарканье ног, голоса: невнятные восклицания, жалобы. И Джои с Шейком почти втащили в комнату Гэза, у которого лицо было землисто-серое.

– Уже совсем чуть-чуть осталось, старик! – уговаривал Джои Гэза.