Раймонд Фейст - Дочь Империи

• Название: Дочь Империи
• Автор: Раймонд Фейст
• Издательство: Азбука
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1998
• ISBN: 5-7684-0556-9

В этой книге читатель вновь встретится с участниками Войны Врат, но на этот раз действие разворачивается в Империи Цурануани на планете Келеван, связанной с Мидкемией магическим космическим коридором.

Трагические события войны круто меняют судьбу юноймонастырской послушницы: внезапно ей приходится принять на хрупкие девичьи плечи груз отвественнности за сохранение древнего и славного рода, которому грозит полное уничтожение.

---

Кейок водрузил шлем на голову, а затем подчеркнуто неторопливо застегнул ремешок под подбородком.

— Твои солдаты умрут, защищая тебя, госпожа.

— Вот именно, Кейок. — Слова рвались из самого сердца Мары; она не могла унять бурю чувств, из которых главным была безнадежность. — Все они умрут. А также и ты, и Вайо, и даже старая Накойя, Потом враги, убившие моего отца и брата, отправят мою голову и натами нашей семьи к властителю Минванаби, и… и Акомы больше не будет.

Старый солдат в молчании опустил руки. Он не мог ни опровергнуть слова своей госпожи, ни предложить ей хоть какое-нибудь утешение. Он тихо приказал носильщикам идти вперед, к дому, к свету, к средоточию красоты и искусства, ко всему, что было сердцем Акомы.

Носилки качнулись, когда после неровной почвы луга рабы вступили на мощенную гравием дорожку. Устыдившись своей вспышки, Мара распустила завязки занавесок, и тонкие полотнища упали, отгородив ее от мира. Понимая, что, возможно, она плачет, Кейок выступал рядом с паланкином, глядя только перед собой. Выжить, не утратив чести, — это казалось недостижимой мечтой после гибели властителя Седзу и его сына. И все-таки ради хозяйки, чью жизнь он оберегал, старый воин не хотел поддаться уверенности, которой успели проникнуться его соратники: что немилостью богов отмечен этот дом и судьба Акомы неотвратимо близится к концу.

От этих печальных мыслей военачальника отвлек голос Мары, в котором звучала неожиданная решимость:

— Кейок, вот если я умру, а ты переживешь меня… что тогда?

Кейок указал назад, в сторону холмов, где укрылись разбойники со своей добычей.

— Если я не получу от тебя, госпожа, разрешения покончить с собой, я стану таким, как те люди. Бродяга, не имеющий хозяина, одинокий, без цели и смысла… серый воин, который не вправе носить цвета никакого дома.

Мара немного отодвинула занавеску:

— И таковы все бандиты?

— Некоторые. Другие — мелкие преступники, воры и грабители; иногда среди них попадаются и убийцы, но большинство — это солдаты, пережившие своих хозяев.

Носилки приближались к крыльцу господского дома, где томились в ожидании Накойя и несколько слуг. Мара поспешила задать новый вопрос:

— Это люди чести, Кейок?

Во взгляде, который военачальник бросил на властительницу, не было и тени упрека.

— У бездомного солдата не может быть чести, госпожа. Но прежде, до того как погибли их хозяева… Я полагаю, что серые воины были достойными людьми… И все-таки, пережить своего хозяина… это знак немилости богов.

Паланкин был уже у крыльца, и носильщики опустили его на землю. Мара раздвинула занавески шире и с помощью Кейока выбралась из паланкина.

— Военачальник, когда твои разведчики вернутся с холмов, зайди ко мне. У меня есть план, который нужно обсудить, пока весь дом спит.

— Как прикажешь, госпожа.

Кейок поклонился, прижав кулак к груди, как полагалось по этикету. Но когда слуги, высоко поднимая фонари, двинулись вперед, чтобы осветить ей путь, Мара подумала, что уловила искру одобрения на изборожденном шрамами лице старого воина.

Беседа Мары с Кейоком затянулась до глубокой ночи. Звезды искрились, как льдинки. Медно-золотой профиль луны Келевана стоял в зените, когда военачальник поднял с пола свой шлем.

— Госпожа, твой план рискованно дерзок. Но от газена никто не ожидает нападения, и потому этот план может сработать.

— Он должен сработать! — Мара выпрямилась в темноте. — Иначе наша гордость сильно пострадает. Просить о безопасности в обмен на брак — это не прибавит нам чести и только порадует тех, кто строит против нас козни. Наш дом уже не будет одним из главных участников Игры Совета, и духи моих предков не смогут обрести покой. Нет, я думаю, что по этому поводу отец сказал бы: «Безопасный путь не всегда самый лучший».

Кейок надел и закрепил шлем столь тщательно, словно готовился к сражению.

— Как пожелает моя госпожа. Но я не завидую тому, кто возьмет на себя задачу объяснить Накойе, что именно ты задумала.

Он поклонился, повернулся и зашагал к двери; отодвинув засов, он вышел в сад. Лунный свет золотил цветочные клумбы. Мара следила за удаляющимся силуэтом военачальника, и ей казалось, что плечи у него сейчас развернуты шире, чем обычно, а в легкой походке чуть меньше напряжения. Она чувствовала, что Кейок одобряет военный способ преодоления трудностей, стоящих перед Акомой, и его молчаливая поддержка принесла ей немалое облегчение. Он предпочитал попытать счастья, выполняя ее рискованный план, но не быть свидетелем того, как она в поисках защиты заключит брак с кем-либо из более могущественного рода и тем самым поставит свою семью в унизительную зависимость от семьи мужа.

Мара расцепила чуть вспотевшие пальцы, испытывая одновременно страх и воодушевление.

— Я выйду замуж на моих условиях или вообще не выйду, — пробормотала она, а потом вернулась на свои подушки. Сон пришел не сразу. Воспоминания о Лано перемежались мыслями о молодых заносчивых сыновьях из знатных семей, на одном из которых ей рано или поздно придется остановить свой выбор.

***

Утро выдалось жаркое. С юга дули сухие ветры, и влагу, оставшуюся от сезона дождей, можно было найти лишь в низинах между холмами. В такие места и перегоняли сейчас пастухи многочисленные стада нидр, поднимающих облака желтой пыли. Мара завтракала в саду внутреннего дворика, сидя под спасительной тенью деревьев и прислушиваясь к мирному журчанию воды из фонтана. Одетая в яркое платье с высоким воротом, она казалась сейчас даже моложе своих семнадцати лет, хотя глаза ее блестели подозрительно ярко, а лицо слегка осунулось после бессонной ночи. Однако ее голос, когда она приказала позвать Накойю, звучал твердо и властно.

Старая няня явилась, настроенная весьма сварливо; с ней это часто бывало по утрам. Вызов хозяйки застал Накойю в тот момент, когда она одевалась: ее волосы были в спешке заколоты на затылке, а поджатые губы красноречиво свидетельствовали о раздражении и досаде. Отвесив короткий поклон, она спросила:

— Что угодно госпоже?

Властительница Акомы жестом разрешила ей сесть. Этим разрешением Накойя не воспользовалась: колени болели, а час был слишком ранний, чтобы вести споры со своевольной девчонкой, упрямство которой могло погубить честь ее славных предков.

Мара ласково улыбнулась бывшей няне:

— Накойя, я еще раз обдумала твой совет и поняла, что это и в самом деле разумно: выйти замуж, чтобы расстроить планы наших врагов. Прошу тебя, подготовь список женихов, которых ты считаешь приемлемыми: мне понадобится твое руководство, чтобы сделать правильный выбор. Теперь ступай. Мы с тобой все обсудим… в свое время.

Накойя моргнула, удивленная столь разительной переменой в настроении госпожи. Потом глаза ее сузились. Она догадывалась, что такая сговорчивость просто маскирует какое-то другое намерение, но пуранская этика запрещала слугам задавать вопросы господам. Заподозрив неладное, но не имея возможности остаться, после того как ей было приказано уходить, Накойя была вынуждена подчиниться:

— Как прикажешь, госпожа, и пусть направляет тебя мудрость Лашимы.

Шаркая ногами и что-то бормоча себе под нос, Накойя удалилась. Мара отхлебнула глоток чоки, являя собой живой портрет образцовой властительницы, которой некуда спешить. Через пару минут она подозвала мальчика-посыльного и негромко приказала:

— Позови ко мне Кейока, Папевайо и Джайкена.

Она еще не успела допить свою чашку чоки, когда явились оба воина: Кейок в отшлифованных до блеска боевых доспехах и Папевайо, также в полном вооружении; его черная головная повязка смертника была прилажена столь же аккуратно, как оружейный пояс с привешенным к нему мечом. Догадка Накойи оказалась верной: Папевайо держался как человек, удостоенный почетной награды за доблесть. В остальном же вид у него был такой, как всегда. Многое меняется в жизни, но преданность Папевайо остается, подумала Мара.

Кивком головы она подозвала служанку с кувшинчиком чоки, и на этот раз Папевайо принял кубок с дымящимся напитком.

Кейок отхлебнул чоку, не снимая шлема — верный знак, что сейчас его мысли целиком посвящены стратегии задуманной вылазки.

— Все готово, госпожа. Вайо проверил, как распределено оружие и доспехи, а сотник Тасидо руководит тренировкой. Пока не начнется стычка, твои солдаты будут выглядеть внушительно.

— Вот и прекрасно. — Слишком взволнованная, чтобы допить свою чоку, Мара уронила руки на колени. — Теперь нам нужен только Джайкен, чтобы приготовить наживку.

В этот самый момент появился Джайкен. Он поклонился, едва переводя дух: было очевидно, что он очень спешил. Его одежду покрывала пыль, и в руке у него была та же счетная табличка, на которой он делал отметки, когда пастухи выгоняли на пастбище гурты нидр.