Александр Абердин - Три года в Соединённых Штатах Америки

• Название: Три года в Соединённых Штатах Америки
• Автор: Александр Абердин
• Жанр: Альтернативная история

Этот роман фактически является продолжением романа «Три недели в Советском Союзе», вызвавшем, на мой взгляд, определённый резонанс среди читателей, считающих Самиздат Мошкова своей чуть ли не самой главной библиотекой. За него я получил как множество плевков, так довольно большое количество положительных, благожелательных отзывов. Думаю, что мой новый роман о «попаданце» в наше советское прошлое с его бедноватым социализмом и восторженным интернационализмом, вызовет ещё большую бурю негодования и оскорблений в мой адрес. В любом случае он давно уже вызрел в моём сознании и потому, отложив в сторону всё остальное, я приступаю к изложению романа в виде файла на своём компьютере и буду регулярно выкладывать его на своей страничке.

---

– Ну, что же, Георгий Иванович, у меня претензий к мотоциклу нет никаких. Пусть ребята начинают их изучать и потихоньку вкатываться в трассу. Думаю, что они успеют освоиться на них и хотя бы покажут их на московской гонке. Генерал Булганин выслушав меня, буквально завопил:

– Боря, ты что это творишь? Ты же круги делаешь быстрее, чем парни на «Москвичах»!

– Всё правильно, – ответил я, – они же на машинах ездють, а у тех четыре колеса, пока они у них прокрутются, я на двух колёсьях далеко уеду. Всего то делов. А если без шуток, то тут всё заключается в удельной мощности двигателя на каждый килограмм веса. На этих мотоциклах она выше.

Меня выдернули из седла и стали, радостно крича, подбрасывать, а когда поставили на землю, то первым меня обнял и расцеловал генерал Булганин, а уже потом Ирочка, воскликнул:

– Боренька, какой же ты у меня молодец! Георгий Иванович хлопнул меня по плечу и спросил:

– Ну, как назовём новый советский мотоцикл?

– Как-как, Георгий Иванович? – Удивился я – Вы же сами назвали вашу команду «Метеоры Юга», пусть и мотик тоже называется «Метеор-1200», а второй, который дорожный, «Метеор-1200-Д». Чего же тут неясного? – После чего попросил – Георгий Иванович, пока суть, да, дело, черкните мне бумагу, чтобы я мог ездить на дорожном мотике и Ирочку катать.

– Сделаю, Боря, – с улыбкой сказал генерал и улыбаясь ещё шире приказал, – майор Мережкин, Гена, быстро дай мне папку, бумагу и авторучку. Подойдя к моей королеве, я сказал, надевая на неё шлем:

– Ваше величество, прошу пройти к карете.

Вслед за этим я метнулся к нашим сумкам, той, в которую мы сложили одежду и ещё двумя – в одной лежала бутылка шампанского, наш с Ирочкой ужин ужин, чёрная икра, а в другой полотенца и палатка с одеялами. Хотя шасси у обоих мотоциклов и было совершенно одинаковое, второй мотоцикл мы изготовили похожим на мотоцикл «Хонда Голд Винг» с тремя багажными отсеками, а потому в них поместилось всё наше добро. Только теперь Георгий Иванович обратил внимание на пятый мотоцикл, стоящий немного в стороне и восхищённо сказал:

– Это же просто какой-то правительственный лимузин, а не мотоцикл, Борис. Боже, хромированные дуги, заднее сиденье получше, чем кресло в моём кабинете, да, ещё и настоящей кожей обтянуто. В багажники, как я погляжу, не одного, а целых трёх чертей засунуть можно, спереди две фары. Боренька, неужели это один и тот же мотоцикл или они всё же разные?

– Одно и то же шасси, Георгий Иванович, – усмехнувшись объяснил я, – только у этого глушаки другие, горизонтальные, ещё на нём установлены дуги безопасности на случай завала набок, и для него изготовлены совсем другие обвесы, ну, ещё он немного длиннее спортивного из-за двух дополнительных балок сзади и потому пассажир сидит не по центру заднего колеса, а за ним, но ведь у этого мотоцикла и силовой агрегат значительно тяжелее и потому общая продольная центровка не нарушается. Всё совершенно одинаковое, ну, может быть скорость будет поменьше из-за большего лобового сопротивления, но ненамного.

Генералу принесли папку, бумагу и ручку. Но не отказал себе в удовольствии сесть на мотоцикл и выписал мне временное разрешение на использование личного транспортного средства, именуемого мотоцикл «Метеор-1200-Дорожный». Вручив мне бумагу, он слез с мотоцикла и строго сказал:

– Делай ещё два таких, Кулибин, один лично для меня, а второй для Дмитрия Мироновича. Ну, может быть не такие мощные, я уже староват для таких скоростей, а Игорь Дмитриевич, сын первого, ещё слишком молод, ему всего двадцать четыре года.

Мы попрощались со всеми до понедельника, сели на мотоцикл и выехали за ворота. Для того, чтобы доехать до нашего с Ирочкой бережка, нам нужно было проехать через весь город, а поскольку солнце только спускалось к горизонту, то наш приезд произвёл примерно такой же эффект на жителей города, как если бы его посетили инопланетяне. Мы проехали через город на скорости не свыше семидесяти километров, выехали на шоссе и вот там-то я увеличил скорость и местами ехал на ста восьмидесяти. Вскоре мы были на месте, но всё же первым делом поставили палатку и уже затем полезли купаться. Хотя стояло бабье лето, вода уже не была такой тёплой и мы вскоре вылезли из реки, быстро обтёрлись полотенцами и взобрались на наш новенький мотоцикл, который был изготовлен всего за пятьдесят один день. Да, наличие производственных мощностей, к которым тебя допускают беспрекословно и стольких помощников, здорово ускоряет процесс, особенно если ты перед этим несколько лет обдумывал, как сделать свой собственный дорожный мотоцикл.

Зато и заниматься любовью на мотоцикле моей конструкции, а он был в своём дорожном на сорок три сантиметра длиннее «Ижа», оказалось намного удобнее, вот только с наступлением ночи стало быстро холодать и мы были вынуждены забраться в палатку, где и поужинали с шампанским и чёрной икрой. Наутро, основательно выспавшись, вдвоём нам в маленькой палатке, называющейся среди туристов собачья конура, нам было даже жарко, мы снова искупались, позагорали до часу дня и голод погнал нас в обратный путь, чтобы произвести фурор уже на своей улице, а также в самом доме. Отец даже и предположить не мог, что у меня из всей моей затеи выйдет такое произведение чуть ли не искусства. По этому поводу даже был устроен праздничный обед с шампанским и коньяком. Теперь семейство Картузовых вполне могло позволить себе такую роскошь.

Всё воскресенье я провёл в нашей швейной мастерской и в своём кабинете за компьютером с карандашом, кистью и красками. Отрабатывал долги перед семьёй. Теперь мне уже не приходилось делать слишком уж тщательных эскизов, всё равно мама и Галина их переделают, а делали они это мало того, что мастерски, так ещё и улучшая подлинные образцы восьмидесятых, девяностых годов и даже начала века. По две коллекции женской и мужской одежды осень-зима-весна уже были готовы в эскизах и выкройках, а потому в ателье Галочки тоже кипела работа, так как краевой худсовет просто выпал в осадок, когда мамуля со своей, точнее нашей, соавторшей, обе одетые в элегантные костюмы, представили свои эскизы. Так что на всех фронтах был полный порядок, даже в мансарде, где отец обустроил тренировочный зал, а Ирочка с помощью бинтов с гипсом, а затем бинтов на столярном клее сделала Васю-сана похожим на человека. Ему прикрутили к маковке четырьмя мощными шурупами стальную пластину с приваренным к ней кольцом, подвесили его на тросике на высоте в двадцати сантиметрах от пола, а ноги к нему притянули резиновыми шнурами от эспандера – бей, не хочу.

В понедельник мы завтракали все вместе, я сварил кофе, а мама и Ира приготовили завтрак. Мама оставалась на работе, отец поехал на свою верхом на форсированном «Иже», который освоил настолько быстро и здорово, что я даже предложил ему попробовать свои силы на супербайке и он загорелся. Мы же с Ирочкой поехали на работу на «Метеоре». Да, незадача, теперь нужно было срочно разрабатывать эмблему и думать, куда бы её присобачить, чтобы была побольше и покрасивше. Моя невеста для поездки специально надела брючный костюм-унисекс с узеньким галстучком, а я костюм-тройку, но не они вызвали фурор возле вход в институт, а именно мой дорожный мотоцикл и у меня не было ни малейшего сомнения, что то же самое произошло бы и в две тысячи пятнадцатом году, ведь сходство «Метеора» с «Хондой Голд Винг» было сугубо формальным. Просто оба мотоцикла имели большие герметичные багажники, но мои, выколоченные из латуни вручную и облицованные шестимиллиметровой толщины стеклопластиком, были ничуть не хуже.

Студенты и преподаватели, пришедшие в институт пораньше, недоумевали недолго, поцеловав Иру, я сел на мотоцикл, надел на голову интеграл вишнёвого цвета, ещё никак не разрисованный, и поехал к себе на работу, временами увеличивая скорость до ста двадцати километров в час, чтобы приехать без опоздания, как меня попросил Митрофаныч. Пропуск, разрешающий мне въезжать на «Метеоре» на территорию типографии, уже был приклеен к лобовому стеклу, но охрана меня всё равно задержала минут на пять, они держали бы меня и дольше, пока я не объяснил, что мотоцикл будет стоят под навесом и они успеют на него полюбоваться. Под навесом у ворот цеха Князев даже приказал установить ограждение, сваренное из труб и толстой проволоки, эдакую клетку, в которую я и поставил мотоцикл после того, как его осмотрели и даже посидели на нём директор типографии и её остальные руководители. Вот только меня насторожили слова директора, сказанные вполголоса Князеву:

– Так значит ты хочешь стать директором этого завода, Сергей? Ну, что же, стоящее дело. Вот туда я тебя отпущу с лёгким сердцем, парень, но смотри, не забывай родное предприятие.

Начальство разошлось и я хотел было идти в бытовку переодеваться, как Князев сказал мне: