Г. Арельский - Повести о Марсе

• Название: Повести о Марсе
• Автор: Г. Арельский
• Жанр: Научная Фантастика

Г. Арельский в своем сочинении «Повести о Марсе» описывает следующее устройство межпланетного корабля «аэробиля», при помощи которого жители Марса сообщались с Землею. Аэробиль был построен по принципу планеты. Как планету, его окружала атмосфера, образующаяся от особого, вырабатываемого внутри аппарата, газа. Эта газовая рубашка предохраняла аппарат от холода безвоздушного пространства и разрешала все неразрешимые ранее трудности. Энергию аппарат брал от солнечных лучей. После первых опытов удачных перелетов на Землю, был открыт институт «Межпласо» (межпланетных сообщений) и организовано О — во «Солнечный двигатель». Между Землей и Марсом было установлено регулярное сообщение на упомянутых кораблях».

Межпланетный корабль Арельского

---

Кри понял, что Биканджапур, вероятно, упал в воду и сделался жертвой какого-нибудь ящероподобного, которые в изобилии обитали в озере.

Это скользнуло в его мозгу, не оставив следа. Он слишком был занят своими мыслями, слишком жаждал чуда…

Могла ли интересовать его судьба Биканджапура.

Когда он вышел на берег, начался рассвет…

Подходя к черному камню еще издали увидел Кри, что источник ожил. Серебряным звоном звучали прозрачные струи, падая на острые камни.

«Божество гор» сдержало свое слово.

5. Экспедиция отправляется на розыски

Радио-аэробиль бесшумно мчался вдоль залива Авроры, за которым, бесконечной прямой линией, синел канал Ямуна.

Было еще рано.

Обычная жизнь в городах еще не начиналась, лишь на всем протяжении залива Авроры, занятого пашнями, ползли в разных направлениях электро-тракторы, управляемые механическими рабочими. Последние были сделаны из мягкого телоподобного сплава резины и клевеита,[9] a paдио-механизм внутри, координирующий их движения, регулировался лучами главной радио-станции.

У нас времени три часа… — сказал доктор Ни-Асту-Сол — я прочту вам, как обещал, последнее письмо Ни-Сол.

«Дорогой отец, я, наконец, в этом сказочном мире! У меня сейчас такое чувство, как будто бы я вновь родилась и забыла навсегда всю нашу культуру, все наши знания. Надо мной шумят гигантские хвощи. Я стою у индигового лесного озера. На песке передо мной лежит мертвый аерали[10]. Два его больших глаза, на толстом головном щитке, устремлены на меня. Пойми, через сколько миллионов лет эти глаза, напоминающие шлифованный алмаз в оправе, смотрят на меня… Члены моей экспедиции раздражают меня. Твой подбор ученых оказался неудачным. Здесь нужны люди, умеющие и желающие переносить опасности. Весь этот мир — одна сплошная опасность, одно сплошное пламя жизни и борьбы за жизнь. Мне удалось без особенного труда найти жилище человекоподобных. На С.-В. 40° широты, 87° долготы находятся отроги скалистых гор. Там в пещерах поселились человекоподобные. Я нашла очень удобную пещеру, где жили раньше черные пещерные ксами, которых человекоподобные называют ка. Я занялась систематическим и подробным изучением их жизни.

И не могла себе представить, какую неоцененную услугу принес мне, посланный тобой, репортерский костюм-невидимка. Он защищает меня от всех опасностей.

В наших городах я ненавидела это вредное изобретение, приносившее мне не мало огорчений. Не желая себя уродовать, я не носила очков, что делали все наши дамы, чтобы «видеть» невидимых репортеров и избегать опасности появления своих сокровенных тайн на огненных столбцах воздушных газет.

Надеюсь тебя скоро обрадовать серьезными данными в области радио-зоологии.

Твоя Ни-Сол».

Доктор окончил чтение.

Первой заговорила Ги-Сол.

Я всегда знала, что моя милая сестрица очень экзальтирована. В ней бурлит кровь ее матери поэтессы, воспевающей прелести этого мира… Но во всяком случае все это очень интересно. Я благодарна, тебе, отец, за эту поездку. Мне порядком надоел наш Межпланетный клуб и Всепланетная радио-опера.

Aнy-Ала-А засмеялся, и его безволосое, сморщенное, всегда мрачное лицо с клювообразным носом сделалось веселым.

— Держу пари, что Ни-Сол влюбится в кого-нибудь из человекоподобных!

— А я посоветовал бы ей влюбиться лучше к дизаа,[11] это будет оригинальнее и принесет мне меньше огорчений… — вставил Ок-я-ги и подошел к переднему круглому окну аэробиля, где помещался увеличительный aппарат.

— Смотрите, там вдали зеленеет наш доисторический мир!

Действительно, в синевато-прозрачной дымке, окруженный высокими скалистыми горами, в котловине раскинулся необозримый изумрудный простор пышной и мрачной растительности.

Над ним прозрачно — золотисто — фиолетовыми полосами неслись облака.

Высокие, отвесные горы как будто с определенной целью отделяли этот мрачный, доисторический мир, беспредельно порабощающий человека, от мира современного, прошедшего бесконечно длинный путь в своем развитии и всецело порабощенного властью человека.

— Скажите, уважаемый доктор, — задал вопрос Ок-я-ги, — каким образом совершилась здесь без участия солнца вся эта сложная эволюция жизни? Я инженер, и это мне не совсем понятно…

Ни-Асту-Сол подошел к рулю и, взглянув на аэро-компас, изменил направление аэробиля.

— Я готов ответить на ваш вопрос. Ок-я-ги. То, что мы называем жизнью, мы видим в этом удивительном чуде природы, — органической клетке. Эта живая клетка создалась в те времена, когда планета еще светилась, подобно потухающему Солнцу и звездам. Она не нуждалась тогда в свете Солнца, и только позже, когда планета остыла, жизнь стала приемышем Солнца, В данном случае мы видим яркий пример зарождения жизни на нашей мертвой планете, где уже погиб весь животный мир, и только искусственно поддерживался нами мир растительный. И вот достаточно было падения нашего спутника Фобоса, чтобы вновь вспыхнуло угасающее пламя жизни…

— Ну, а как же обстояло дело с первобытным «раем», идеи о котором так долго занимала когда-то существовавшие религии нашей планеты? Об этом забытом теперь «рае» так любили вспоминать наши поэты.

— От этой идеи ты скоро освободишься, дорогая Ги-Сол. Ты увидишь, какая жестокая и ужасная борьба происходит в этом мире. Там все пожирает друг друга. Смерть была древнее «рая», и ее дуновением гасились огоньки жизни для того, чтобы давать горючий материал будущему вечному пламени жизни.

Я, к сожалению, должен прекратить нашу милую болтовню, так как мы достигли своего назначения.

Мы спустимся вот здесь, у этих скал, и пойдем в лес, захватив с собой лишь необходимые нам предметы.

6. В доисторическом лесу

Второй день находились спутники в мрачном, доисторическом лесу. Они шли к скалистым горам, где по сообщению Ни-Сол жили человекоподобные.

Ярко горело вокруг пламя жизни. Теплый влажный ветер гнал с лесных болот и озер облака золотистой растительной пыли. И в каждой такой пылинке горел огонь жизни.

И из каждой такой пылинки возникало новое растение.

Около исполинских, разросшихся хвощей, к которым примыкало лесное озеро, Ги-Сол увидела белый красивый цветок, прибитый к берегу.

— Это мужской цветок орияли[12]… - объяснил Ни-Асту-Сол. — Его история очень интересна. Это прообраз отделения животного от растения. Растение находится на дне. Когда наступает время оплодотворения, растение выбрасывает на длинном стебле на поверхность воды женский цветок.

У мужского цветка природа создала слишком короткий стебель. Он не может дотянуться до поверхности. Но акт оплодотворения должен быть исполнен. Мужской цветок делает тогда героическое усилие, отрывается от своего стебля и выплывает на поверхность. Приблизившись к женскому цветку, он передает ему пламя жизни, а сам уносится ветром и погибает. Этот прекрасный порыв принесения себя в жертву для будущего — основа жизни…

Ги-Сол вдруг вскрикнула, схватив в ужасе Ану-Ала-А за руку.

— Что это такое?! Посмотрите!

В чаще хвощей послышался заглушенный топот.

Ломая молодые побеги, неожиданно выскочил оттуда громадный гобри.[13] С неописуемой яростью он бросился на спутников.

Все растерялись.

Дорожные тюки и оружие были необдуманно оставлены за несколько сажен от озера. К счастью Ок-я-ги взял с собою радио-револьвер. В самый последний момент, когда гобри был в двух шагах Ок-я-ги выстрелил.

Невероятно яркий луч, как огненно-узкий бич, хлестнул зеленый влажный полумрак.

Гобри в эту же секунду тяжело рухнул на траву.

Все склонились с любопытством над этим громадным, величиною со слона, мертвым животным.

Один только доктор Ни-Асту-Сол, но обращая на него внимания, ползал на коленях по траве и шарил вокруг рукой, разыскивая упавшие в суматохе очки.

В это же время он продолжал говорить тем же поучительным тоном, как и за несколько минут до этого.

Однако, вы знаете ли, что это за животное? Это простая мышь. Постепенно развиваясь, она достигла таких размеров. Вас это поражает? Где же мои очки?

Все рассмеялись и принялись за поиски.

В зарослях послышался новый шум…

Ану-Ала-А схватил доктора за руку. Скорей к нашим тюкам! Оденем костюмы-невидимки… Кто знает, какой еще нам готовится сюрприз…

Но в это мгновение из зарослей выскочила громадная толпа человекоподобных. Голое волосатое тело покрывала у бедер шкура пещерного ксами. В руках были копья с острыми каменными наконечниками. У некоторых были тяжелые каменные топоры.

С неистовым ревом часть их окружила мертвого гобри, а другая бросилась в погоню за нашими спутниками.