Мэри Симмонс - Луч надежды

• Название: Луч надежды
• Автор: Мэри Симмонс
• Издательство: Международный журнал "Панорама"
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1994

Когда юная Андреа Вэйд позже вспоминала о невероятных событиях, пережитых ею на ферме «Пристанище Отшельника», куда она устроилась гувернанткой к маленькой девочке, она и сама удивлялась, почему никогда не подводившая ее интуиция изменила ей на этот раз.

И все же, несмотря на невзгоды, выпавшие на ее долю, героиня обретает истинное счастье и настоящую любовь.

---

Огромным усилием воли ей наконец снова удалось поднять чашечку к своим губам, но пить она не могла. Взяв протянутое Софи печенье, она тем не менее не могла его попробовать.

— Заговор! — со всех сторон доносились до нее крики. — Беги отсюда! Убегай! Скрывайся!

Андреа все больше замерзала и в конце концов уже не могла более сдерживать дрожь. Тело не повиновалось ей. Голоса замолкли.

— Мне холодно, — сказала Андреа, надеясь, что голос ее звучит хотя бы наполовину своей естественной громкости. Супруги Альварес внимательно разглядывали ее полуприщуренными глазами.

— Глоток бренди? — предложил Хосе.

— Нет-нет. Я уже выпила более чем достаточно.

Она попыталась улыбнуться, и ей это, как ни странно, удалось достаточно хорошо.

— Я принесу вам жакет, — предложил Хосе, и Андреа согласно кивнула.

— В этой комнате действительно несколько влажно и прохладно, а вы одеты очень легко. Когда идет дождь, то даже большой камин не в состоянии прогреть комнату. Я полагаю, что это из-за слишком высоких потолков в этом помещении.

«Ну да, конечно», — подумала Андреа. Но вот как объяснить голоса?! Она понимала, что это не настоящие голоса. Они звучали как бы внутри нее.

Постепенно мысли о холоде и голосах отошли на задний план, но оставался страх. «У меня слишком разыгралось воображение», — упрекнула она себя, пытаясь сообразить, не стоит ли ей навестить психиатра. Но в любом случае ей следовало побыстрее возвращаться домой.

Несмотря на протесты Альваресов, она поднялась.

— Мне на самом деле уже пора идти, — решительно заявила она. — Уже поздно. К тому же, я полагаю, мне уже и так гарантирована простуда. Правда, теперь мне снова тепло.

Хосе настоял на том, чтобы отвезти Андреа домой, и она согласилась. На улице вновь шел довольно сильный дождь, и Андреа даже думать не хотелось о пути через темные мокрые поля.

Прежде чем выйти, Хосе решил заглянуть к Джастину. Софи отправилась на кухню. Андреа осталась в прихожей одна. Так как ей было страшно, она решила последовать за Хосе.

— Я бы посмотрела, как он спит, — сказала она.

Джастин лежал в той же позе, что и несколько часов тому назад.

— У него сбилось одеяло, — сказал Хосе, — а ночь сегодня холодная.

Андреа обратила внимание на то, что Хосе прошел к кровати, поправил одеяло и затем любовно погладил по голове спящего. И снова ее глубоко тронула проявляемая этим человеком забота о юноше, который не был ему даже сыном.

— По-моему, нам следует немного проехаться, — предложил Хосе. — Пусть ваши нервы немного успокоятся. Ну как, согласны?

— Как вы догадались? — удивленно спросила Андреа.

— Ну, скажем, у нас есть определенный опыт, связанный с гостиной. Так, как вы, реагируют немногие. С Софи, например, не происходило ничего подобного. Я же испытал это дважды. Однажды это пережил и Билл Гордон отец Фелиции. — Хосе ласково похлопал своей ладонью ее судорожно сжатые кулачки. — Это плохо. Но, поверьте, вы наверняка не сумасшедшая, даже если вы и стали подумывать об этом.

— А как чувствовали себя вы?

— Ну, вначале чувствуешь прохладу, потом — смертельный холод, а потом начинают звучать нашептывающие всякую чертовщину голоса.

Андреа проглотила набежавшую неожиданно слюну. Ей было страшно, поскольку все сказанное соответствовало пережитому ею. Но потом она подумала, что лучше уж побывать в комнате, где «пошаливает», чем оказаться душевнобольной.

— А… как вы объясняете все это? — спросила она. — Ведь комнаты сами по себе не разговаривают.

— Не всегда, — возразил Хосе. — Я хочу сказать, что они, конечно же, не говорят, но в Европе подобные феномены хорошо известны. В домах, где было совершено убийство, часто появляется дух убитого.

— Вы говорите — убийство?

— Это же комната, где убили проповедников. Перед Революцией. А что, Берт Готье вам ничего не говорил об этом?

— Что-то было.

Андреа глубоко вздохнула.

— Они попытались скрыться в башенной комнате, но им это не удалось. Они молились, когда это случилось. Их предали индейские слуги. Они сами открыли дверь своим соплеменникам.

— Так вот почему, оказывается, прозвучало слово «заговор».

— Да.

Остановив машину вблизи дома Гордонов, Хосе раскурил две сигареты.

Андреа молча курила в течение некоторого времени.

— А знаете, — задумчиво произнесла она, — если бы вы заранее предупредили меня обо всем, я, возможно, была бы даже восхищена рассказом, но наверняка приняла бы вас за ненормального.

— Ну а теперь? — улыбнувшись, поинтересовался Хосе.

— Едва ли у меня теперь остается выбор, как вы полагаете?

Они молча докурили свои сигареты. Странно, но Хосе не пытался теперь флиртовать с нею. Оставаясь необычно дружелюбным, он умудрялся одновременно вести себя и как озабоченный отец.

— Боюсь, я никогда уже не смогу войти в ту комнату, — объявила Андреа.

— Уверен, что сможете. Если вы очень чувствительны, то можете воспринять все это в первый раз. В дальнейшем — едва ли. Если, конечно, не возникнет какой-нибудь опасности.

— Но вы же слышали это дважды. Когда, интересно?

— Ну, я бывал в той комнате сотни раз. В первый мы были там вдвоем с Биллом. И тогда мы пережили эту чертовщину абсолютно одинаково. Потом я длительное время ничего не слышал — до ночи накануне смерти Билла…

Андреа зябко передернула плечами.

— Ну нет, не думаю, чтобы я когда-нибудь решилась переступить порог этой комнаты. Услышь я эти голоса вновь, я буду думать, что мне грозит опасность. Это еще больше напугало бы меня.

— А вы в следующий раз своевременно дайте знать о голосах. Тогда мы просто выведем вас из комнаты.

— Хорошо. Было очень приятно провести у вас вечер, — улыбнувшись, поблагодарила Андреа.

— Мы всегда рады вас видеть, Андреа. Вы очень долго собирались к нам. Хотелось бы надеяться, что теперь вы будете заглядывать к нам почаще.

Он подождал, пока за нею не закрылась дверь. И только после этого поехал домой.

* * *

Андреа удивилась, когда поняла, что уже полночь. На цыпочках она поднялась по лестнице. Вверху она увидела, как кто-то выскользнул из комнаты Фелиции. От неожиданности Андреа вскрикнула. Фигура обернулась. Джастин?! Но это же невозможно!!!

В тот же самый момент она услышала крики Фелиции. Она бросилась в комнату девочки, а загадочная фигура исчезла в другой комнате. В какой? В ее собственной? Или в комнате Дэвида? Или в пустой комнате, где прежде жили родители Фелиции? Она не поняла этого. Не успела заметить.

Андреа попала в комнату Фелиции на несколько мгновений раньше Вельмы.

— Ну что? Снова кошмар? — услышала она у себя за спиной голос.

В дверях стоял Дэвид Гордон. Он зажег свет, С некоторым смущением Андреа подумала, что загадочной фигурой мог быть и Дэвид, поскольку он очень похож на младшего брата. Они внимательно оглядели друг друга. Дэвид явно с недоверием рассматривал ее, а на лице Андреа был написан откровенный страх. Дэвид прошел к Фелиции, намереваясь успокоить девочку.

— Ну почему вы не держите собаку? — спросила Андреа.

Вопрос повис в воздухе.

— Ее собаку убили, — помедлив, пояснила Ведьма.

— Можно было взять другую, — упорствовала Андреа Будь у девочки собака, считала она, никто не смог бы проникнуть ночью в комнату.

— Она больше не хочет иметь собаку, — заметил Дэвид и снова внимательно посмотрел на Андреа. — Ее пса Бекка переехал автомобиль. Водитель не успел затормозить.

— Ах, вот оно что. Понимаю.

Андреа молча вышла из комнаты. Пройдя к себе, она заперла дверь в коридор и дверь в ванную. Когда позже к ней постучала Бельма поспросила, нужно ли ей оставаться с Фелицией, она даже не пошевелилась, притворяясь спящей. Однако заснуть Андреа удалось лишь на рассвете.

Глава 8

Андреа попросила, чтобы ее не будили в воскресенье к завтраку. Начиная с первого воскресенья после своего приезда на ферму, она охотно спала почти до двенадцати, после чего в одиночестве завтракала на кухне. Теперь она всегда запирала дверь кладовой, хотя Джастину, или кем бы там ни был желавший проникнуть к ней, не было никакой необходимости обязательно пользоваться для своих целей именно окном кладовой. Со своего места за кухонным столом она могла видеть все газоны с тыльной стороны дома, огородик при кухне и дверь заднего выхода, ведущего в расположенный симметрично переднему задний холл.

Как ни странно, на следующее утро после пережитого ею в доме Альваресов она чувствовала себя бодрой и спокойной, и при этом все-таки продолжала непрерывно думать о всей этой чертовщине. Даже не находя иных объяснений, она все-таки не могла поверить в призраков. Наверняка специалисты нашли бы убедительные объяснения и холодным сквознякам, и странным голосам. Разве ей не приходилось слышать о том, что определенные звуковые колебания при некоторых условиях могут становиться слышимыми? Может быть, и Софи также слышала нечто подобное, но не рассказывала об этом, чтобы не пугать своего супруга.