Нэнси Хейл - Долгожданное счастье

• Название: Долгожданное счастье
• Автор: Нэнси Хейл
• Издательство: ТЕРРА – Книжный клуб
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-300-02425-2

В сборник включены три романа, героиням которых предстоит множество испытаний на их пути к счастью с любимым человеком: «Вот такая любовь» X. Гилберт, «Долгожданное счастье» Н. Хейл и «Такие разные» Д. Хенквуд.

---

– Ты не понимаешь, о чем говоришь!

– Я знаю, что вы обе – ты и Риа – спали с моим отчимом.

– Нет! – Ее мучительный крик раздался в ночи. – Нет, это ложь. Я никогда…

– Один раз точно. – Он взял ее лицо в свои руки и сжал его. – И все же ты – старомодная девушка, не так ли?

– Ты, полоумный ублюдок!

– Но женщине вроде тебя необходимо безраздельное внимание мужчины.

Он наклонился к ней – она почувствовала в его дыхании запах виски, – потом он прижался губами к ее губам. Она вертела головой из стороны в. сторону, но не могла избежать его поцелуя.

Боже, как она ненавидела этого человека! Как он был ей противен! Как она… Как она…

Легкий озноб охватил ее. Его губы касались ее губ, кончиком языка он легко их ласкал, моля их раскрыть. Его руки обвили ее, прижали к своему телу так тесно, что она чувствовала тяжелые удары его сердца.

– Открой, – шептал он ей. – Дай мне вкусить тебя, Оливия.

«Нет, – думала она, – нет, нет, нет…» Но ее губы раскрылись под ласковым требованием, и с легким стоном она ощутила, как его язык скользнул в ее рот.

От него исходило ощущение подогретых виски страсти, желания и мощи. Он шепотом снова и снова повторял ее имя, его рука скользнула под ее жакет, и она почувствовала, как ее груди напряглись от его прикосновений, почувствовала, как ее тело оживает под его лаской. Она теряла контроль над собой, теряла уже много дней, много недель с той самой минуты, как он внезапно вошел в ее жизнь.

Оливия ненавидела его, – не только за то, что он думал о ней, но и за то, кем он был: человеком, от рождения получившим право на власть и привилегии, который уверен, что ему позволено все и что он может поступать с людьми, в том числе и с ней, по своему усмотрению. Она выросла среди таких, как он, и рано узнала, что мужчины вроде него думают о таких девушках, как она.

Рыдание сдавило ей горло. Она здесь и подтверждает свою правоту. Вот она, в его объятиях, прижимается к нему.

Злоба, не на Эдварда, а на саму себя, придала Оливии силы.

Она впилась зубами в его губу.

– О-о! – Он отпрянул и приложил руку ко рту. – Что за черт?!

– Отойди от меня, Эдвард, – сказала она. – Уйди из моей жизни и не возвращайся.

Он смотрел на нее, пока доставал носовой платок из кармана. Приложил его к губе. Оливия перевела дыхание, ожидая реакции. Она наступила спустя мгновение, но это была не ярость, как она ожидала: он посмотрел на нее и криво улыбнулся:

– Чарлзу нравилось, когда ты грубо играла?

– Ты слышал меня, Эдвард? Я больше никогда не хочу тебя видеть.

– Хорошо. – Его голос удивил ее. Он был ровный, спокойный, почти бесстрастный. – У нас с тобой будут деловые отношения, Оливия. Я хочу вернуть пай. Он принадлежит моей семье…

– Он не мой. Ты знаешь это.

– Я знаю, что он у твоей подружки, но я не могу найти ее. Она играет в кошки-мышки.

– Это не имеет ко мне никакого отношения.

Эдвард снова улыбнулся:

– Имеет, дорогая. Ты знаешь, где она.

Оливия покачала головой.

– Возможно, – сказала она, чтобы подразнить его.

– Пошли ей письмо. Расскажи ей, что я хочу, чтобы она перевела пай на меня. Напиши ей, что я хочу видеть ее немедленно. Сообщи ей…

– Скажи ей сам, – спокойно сказала девушка. – Если сможешь ее найти.

Затем она повернулась, толкнула отпертую дверь и вошла в спасительную темноту дома.

5

В далеком детстве мать Оливии, утешая ее после того, как девочка обдирала коленку или царапала палец, брала ее на руки и приговаривала:

– Все пройдет, дорогая. Думай о чем-нибудь хорошем, и ты сама не заметишь, как солнышко снова будет тебе светить.

Когда Оливии было десять лет, ее родителей унесла автомобильная катастрофа. После этого ей часто приходилось вспоминать эти слова, произносимые ласковым шепотом, особенно после того, как ее привезли в дом Боскомов в качестве подопечной ее двоюродной бабушки, которую до этого она видела всего несколько раз.

«И это пройдет», – говорила она себе на крутых поворотах своей молодой жизни. И действительно, это прошло спустя некоторое время. Память о родителях была глубоко спрятана в ее сердце, и она сохраняла ее всегда, приспосабливаясь к реальности: ее воспитывала двоюродная бабушка Мириам, которая, хотя и была достаточно добра к ней, держала ее на некотором отдалении. А когда с ней сдружилась Риа Боском, в жизнь Оливии снова вернулось тепло.

Оливия прилежно училась и, став взрослой девушкой, сама сделала свою карьеру и построила свою жизнь. Она никогда не опускала рук – ни тогда, когда умерла ее двоюродная бабушка, ни тогда, когда стало ясно, что ее и Риа пути разошлись. И раньше она никогда не нуждалась в том, чтобы воспользоваться старой детской привязанностью.

До сей поры. Она подумала об этом на следующий день, когда одного взгляда на лицо Дольчи оказалось достаточно, чтобы понять, что в «Чаттербоксе» появилась очередная ужасная статья.

– Тебе даже не надо читать ее, – сказала Дольчи. Но она прочитала. Не прочитать ее было все равно что удержаться от того, чтобы потрогать языком больной зуб.

С нее было достаточно, уже одного наглого заголовка. Ее имя было напечатано для всеобщего обозрения: «Эта увертливая Оливия Харрис». Она прочитала лишь первый абзац и яростно швырнула газету об стену.

– Я буду здесь держать оборону, – сказала Дольчи, – а ты иди наверх.

Оливия так и сделала. Она вернулась в студию и села за свой чертежный стол, пытаясь немного поработать. Каждый раз, когда звонил телефон, она слышала в трубке одно и то же – аннулирование заказа. У нее появилось было искушение отключить телефон, но как можно без него заниматься бизнесом? «У тебя больше не будет никакого бизнеса, – шепнул ей маленький чертик, – а будет цирковое представление сразу на трех аренах».

К концу дня ей казалось, что перезвонил весь Нью-Йорк. Но это было не совсем так. Не позвонили, по крайней мере, два человека. Одним из них была Риа. Вторым – Эдвард Арчер.

Почему не позвонила Риа? Оливия разорвала очередной бесполезный набросок из блокнота. Разумеется, никто во всем Западном полушарии не мог остаться в неведении, что здесь произошло. Риа должна была знать из «Чаттербокса» и телевизионных программ, что случилось с ней, не могла не понимать, в какую она попала мясорубку.

Выходит, Риа оказалась в числе тех немногих, кто ничего не знал.

Не позвонил и Арчер. Это удивляло Оливию. Ведь он просил ее написать Риа.

Нет. Не совсем точно. Он потребовал, чтобы она написала Риа, но она отказалась. Трудно представить, чтобы он на этом остановился. Он был не из тех людей, кто легко отступает от своего.

Зазвенел телефон. «Черт», – подумала она, снимая трубку.

– О-ли-и-ви-и-я-я, – протянул шепотом мужской голос, а затем последовало предложение, от которого ее бросило в краску, и она швырнула трубку.

Потом Оливия встала, отодвинула кресло и вышла из кабинета.

Она накинула на себя куртку с капюшоном и спустилась вниз.

– Я выйду, – бросила она, проходя мимо Дольчи.

– Выйдешь? Но…

– Ты можешь все запереть и тоже пойти домой.

Помощница уставилась на нее:

– Но это наш последний вечер…

Оливия толчком открыла дверь и вышла наружу. Она прошла полквартала, когда на улице появился миниавтобус с эмблемой телевидения. У нее забилось сердце. Она с трудом удержалась, чтобы не побежать, и, свернув за угол, ускорила шаг.

Ей следовало пойти куда-нибудь и хорошенько все обдумать, но куда? Центральный парк был недалеко, но уже наступали сумерки, а в это время в парке небезопасно. Куда она могла пойти в этом городе, чтобы остаться неузнанной? Она медленно сошла с края тротуара. «Думай, – твердила она себе, – думай».

Раздался резкий гудок. Оливия вскрикнула и отпрянула назад, на тротуар, едва не попав под колеса обтекаемого черного автомобиля, с визгом затормозившего рядом с ней.

– Эй! – Оливию затрясло: это было хорошим поводом выпустить пар, и вот она уперла руки в бока и закричала: – Вы с ума сошли? Вы едва…

И замолкла. Гневные слова застряли в ее горле. Она знала эту машину, и знала водителя. Она повернулась, чтобы скрыться, но было поздно. Эдвард уже распахнул дверцу и выбрался на тротуар. Его руки обхватили ее плечи и развернули девушку лицом к нему.

– Это я сошел с ума? – Приблизил он к ней свое побелевшее, разъяренное лицо. – Это вы брели, словно лунатик, по мостовой…

– А вы что думаете, это гоночный трек? И свет, если вы…

– Правильно. Красный, и означает он «стоп!», или вам это очень трудно запомнить?

– Послушайте, мистер Арчер…

– Нет, это вы послушайте, мисс Харрис. – Его пальцы по-прежнему сжимали ее плечо. – Самое последнее, чего мне не хватало, это…

– Не кричите на меня! – гневно сказала Оливия.

– Я не кричу! – заорал он. Тут послышался автомобильный гудок – его машина мешала уличному движению. Эдвард обернулся, зло взглянул на сигналившего водителя, потом схватил Оливию за руку.