Любовь Тильман - Отраженье

• Название: Отраженье
• Автор: Любовь Тильман
• Жанр: Поэзия

Сборник стихов и прозы на русском и украинском языках.

---

Он размечтался и, неожиданно для себя, задремал. Разбудило его сильное качание и подёргивание сети. Сердце сжалось от недоброго предчувствия. Обрывая и путая левые сигнальные цепи и тяжёлые ведущие канаты, к нему приближались два чудовища. Он замер от ужаса. Но гиганты его даже и не заметили. А сети больше не существовало. Они прошли через самую середину, через сердце его сети, в один миг уничтожив заботу, муку и радость всей его жизни.

Тяжёлая безысходность сковала всё его тело, каждый суставчик… И, вдруг, в пустоте сознания, мелькнула мысль. Мелькнула острая как молния, на минуту угасла и вот уже вновь забилась, завладела всем его существо, заставила его содрогнуться своею жестокостью и простотою – это была мысль о мести.

Он сплетёт сеть для этих чудовищ. Он сплетёт такую сеть, что им не разорвать. Главное не горячиться, всё хорошо обдумать и найти их наиболее уязвимое место. А возможно, в будущем, им удастся найти применение, может даже оказаться, что они пригодны в пищу… Воодушевлённый новыми мыслями он созвал учеников, и закипела робота…

А здесь неплохая малина – сказал мужчина, выпрямляясь и стирая с лица паутину – только много пауков. Что ж – ответила, смеясь, женщина – наше счастье, что они ловят всего лишь насекомых, представляешь, что было бы, если б они начали охоту на людей?

Муравьи

Сначала появились муравьи. Очень маленькие рыжеватые муравьи, не вызывающие у Жителей ни особых эмоций, ни особого удовольствия.

Столицы, крупные города, городки – постепенно муравьи завоёвывали всё новые и новые форпосты. С ними пытались бороться. Но тысячелетний инстинкт, отлив себя в цепь взаимосвязанных разделений труда и функций, служил надёжной защитой маленьким пришельцам.

В неравных битвах с Жителями гибли фуражиры – добытчики пищи, маточные же гнёзда были сокрыты в глубинах крупноблочного строительства.

Потом начались эпидемии. Странные непонятные эпидемии с тяжёлым исходом.

Высокоразвитая медицина была бессильна. Эта почтенная и почитаемая практическая наука давно уже перешагнула ту черту, когда от каждой болезни знали одно-два, максимум три средства, плюс их различные комбинации.

Техническая революция, введя в оборот миллионы новых средств и названий, оказалась для многих жрецов от медицины блюдом неудобоваримым. Следуя одному из известных законов Исаака Ньютона: “Сила действия = силе противодействия” они выдвинули, в качестве основного медицинского принципа, постулат: организм способен сам справиться с большинством болезней, надо только его долго и правильно уговаривать.

Хотя каждому более-менее разумному существу было понятно, что подоплёкой такого подхода была всего-навсего практика школярства: полный отказ выучить хоть какую-то часть домашних уроков при очень большом общем объёме домашнего задания.

Но эпидемии ширились – организмы, как их ни уговаривали (и все вместе, и каждый по-одиночке), не справлялись. Старая медицина уходила в забвение, новая – только выкристаллизовывалась в узко избранных сферах. Люди умирали.

– Опять эти муравьи! – в сердцах воскликнула Женщина – Сколько это может продолжаться? Ты же обещал мне.

– Но, дорогая, ты же понимаешь, что у меня работа и я не могу отказаться просто так. Ты ведь знаешь, как трудно найти работу биологу. Нам с тобой и так повезло. Большинство моих коллег моют посуду по ресторанам.

– Но мы уже все переболели! Ты хочешь, чтобы наши дети навсегда остались калеками?

– Дорогая, ты знала за что я получаю деньги и была согласна, чего же ты хочешь от меня теперь?

– Но ведь мы уже выполнили программу.

– Не волнуйся. На этот раз муравьи стерильны. Просто, учитывая моё образование, меня попросили выяснить некоторые аспекты их биологии.

– А ты уверен, что это так? Почему же мы все опять болеем?

Мужчина сел, положив голову на руки, и задумался. Да. Муравьи. Маленькие, бездумные исполнители чужой воли. Безопасные и, в общем-то, почти безвредные сами по-себе. И он сам тоже муравей. Маленький человек, не смеющий высунуть голову из под железобетонного нагромождения государственного механизма. И он, как и эти муравьи, никому не желает зла сознательно. Но надо же как-то зарабатывать себе на жизнь.

А потом, эти муравьи… Нет. Об этом думать не надо. И какое ему дело, на что их используют потом? Ведь никто же не задумывается о нём, о маленьком человеке, которому не на что существовать и содержать свою семью.

Он увидел ползущего по поверхности стола муравья и подумал, как просто раздавить, уничтожить это крохотное беззащитное насекомое. “Я, как и ты, всего-навсего фуражир – добытчик пищи – мысленно обратился он к муравью. И я, как и ты, как и любое биологическое существо, хочу жить, да и смерть моя, как и твоя, ничего не изменит.”

Последняя мысль несколько успокоила, приглушив, всё более мучившие его, угрызения совести. И, перед тем как уснуть, он ещё успел подумать, что срок контракта скоро кончается, а полученной суммы хватит на несколько лет передышки. И что может тогда ему удастся, наконец, найти хоть более-менее приличную работу.

Утром Глава Фирмы пригласил к себе в кабинет Директора.

– Что нового по вашим разработкам?

– Всё с точностью до одного часа. Как мы и предполагали, вчера, в 24.00 взаимодействие вызвало у муравьёв новую мутацию, и в пять утра всё было покончено.

– Что ж – Глава Фирмы удовлетворённо откинулся на спинку кресла – готовьте эту партию муравьёв к засылке. Новая Семья готова?

– Да. Только они требуют увеличить сумму вознаграждения по окончании контракта. Хотят купить дом на островах.

– Увеличьте. Похоронное бюро давно уже нарекает на нашу скаредность.

Ресторан

Мы живём вчетвером – я, муж, сын и дочка. Мы с мужем работаем, сын – студент, а дочка учится в пятом классе.

Несколько лет назад, мои мужчины, ввели поочерёдные дежурства на кухне, чтобы высвободить мне время для подготовки диссертации. Но мера оказалась чисто теоретической. Мужа целиком поглощает работа: доработки, подработки, собрания, заседания, совещания…, а сын по вечерам бегает в бассейн. В результате, в те нечастые вечера, когда я занята, Юлька жарит себе яичницу и, усаживаясь перед включённым телевизором, начисто забывает про уроки.

Мне надоело, каждый день, после работы, мотаться по продуктовым магазинам, а затем, нагруженной как вьючный ишак, сломя голову мчаться домой, возиться на кухне, разбираться с Юлькиными уроками, пытаться, хоть как-то, привести в порядок квартиру и только после этого, падая с ног от усталости, ещё полночи сидеть за диссертацией. Тем более, что как бы вкусно ни старалась я приготовить ужин, ни муж, ни сын не ценят этого – вяло ковыряются вилками ссылаясь на усталость.

«Всё! – Сказала я себе – Надо эмансипироваться самостоятельно. Если сам себя не эмансипируешь, никто тебе не поможет».

Утром, я объявила домочадцам, что вернусь домой поздно, поскольку меня попросили провести дополнительные вечерние занятия. Муж тут же отпарировал, что с удовольствием подменил бы меня на кухне, но к его великому сожалению у него вечером семинар.

«Мама, папа, – сказал с искренним возмущением Сашка – не хотите же вы, чтобы я пропускал занятия по плаванию, да ещё чуть ли не перед самыми соревнованиями?!». Мы с мужем переглянулись.

Следующей в «хор» вступила Юлька со своей неизменной арией: «Ну что ж, я опять буду кушать яичницу» – сказала она грустным, покорным голоском, но глаза её при этом сверкали в предвкушении бесконечных телевизионных программ.

Вечером, сидя с подругой в ресторане, мы обсуждали насущные проблемы. Что делать? Как повернуть колесо семейного быта вспять.

И тут!!! Я увидела его. Весь какой-то очень чистенький, подтянутый, ухоженный, он стоял в проходе с товарищем, выискивая, куда бы сесть. Когда наши глаза встретились, мы, как будто пораженные магнетизмом, уже не могли отвести взгляд друг от друга.

Ни минуты не колеблясь, он направился прямо к нашему столику, и я не могла ему отказать. Лангет и картофель фри оставались на тарелке не тронутыми. Я не могла отвести взгляд от своего соседа.

Наконец, он сообразил и пригласил меня танцевать. Во время танца он прошептал мне, что домой мы отправимся вместе. Я как раз обдумывала, что бы такое ему ответить, но неожиданно увидела его остекленевший взгляд устремлённый мне куда-то за спину.

Я обернулась. В дверях какая-то девица висла на нашем Сашке. «Хороший заплыв» – сказал мой партнер. «Да, – поддержала я – лучше, чтобы он нас здесь не видел». Скрываясь за танцующими, мы тихонько расплатились и покинули ресторан.

Дома нас ждала Юлька с несделанными уроками. Она ожидала взбучку и очень удивилась, когда я, ни слова не говоря, села с ней за уроки, а супруг, также молча, пошел на кухню жарить картофель.