Мария Барышева - Последнее предложение

• Название: Последнее предложение
• Автор: Мария Барышева
• Жанр: Ужасы и Мистика

Главный герой по имени Роман, житель провинциального российского города, закован в броню иронии, жестко огрызается и выставляет иглы навстречу любому общению. По типу: «не троньте меня, вам же лучше будет». Он становится свидетелем нескольких необъяснимых смертей совершенно рядовых граждан своего города. Его, уволенного архитектора, нанимает водителем катера для экскурсий и пикников друг детства, бизнесмен, вернувшийся в родной город. Через какое-то время его катер фрахтует на неделю странная девушка. За ним пристально наблюдает инспектор уголовного розыска, подозревая, что неспроста Роман становится свидетелем загадочных и трагических проишествий. Сам Роман в каждом из этих проишествий видит странного светловолосого мальчика…

---

Постепенно Роман задремал — лесные звуки расплылись, слились в нечто малоразборчивое и вовсе исчезли, осталась только темнота, наполненная цветочным ароматом. Темнота длилась долго, а потом в ней вдруг открылись фосфоресцирующие кошачьи глаза, сверкнули в издевательской улыбке острые треугольные зубы, и к нему потянулась рука, белая, как рыбье брюхо, и схватившие его за запястье пальцы оказались очень холодными. Вздрогнув, Савицкий открыл глаза, и склонившаяся над ним Рита отдернула руку.

— Извини, напугала?

— Да так… — он потянулся, хрустнув суставами, потом чуть подвинулся, и Рита опустилась рядом, на его куртку, подтянув колени к груди и обхватив их руками. — Что — уже насмотрелась?

— На это невозможно насмотреться, — она слабо улыбнулась, потом уголки ее рта дернулись вниз, но в глазах вспыхнуло лукавство. — Наверное, ты многих девушек очаровал этим местом?

— Ну, для того, чтобы их очаровывать, мне вовсе необязательно их сюда приводить, — отозвался Роман и снова закрыл глаза. — Тем более что некоторые и сами рвутся в бой и в очаровывании не нуждаются. Когда захочешь уходить — разбудишь…

Рядом с ним помолчали, потом тихий и очень серьезный голос произнес:

— Ром, тебе нужно уехать из города.

— Это еще почему? — он приоткрыл один глаз и посмотрел на нее. Лицо Риты было совершенно несчастным.

— Один раз на тебя уже напали… это может повториться. Гельцер послал их, я уверена. И не смейся — я говорю совершенно серьезно, поверь, у меня есть все основания так говорить.

— Чего ж тут смешного — когда в тебя пытаются ножик воткнуть, это совсем не смешно, — Роман закрыл глаз. — Но с чего ты это взяла? Заказывать человека только за то, что он чего-то там сказал обидное…

— Гельцер сумасшедший, — спокойно ответила Рита, и внезапно Роман подумал, что она искренне верит в то, что говорит. — С некоторых пор он совершенно сошел с ума.

— Знаешь, с некоторых пор я и сам совершенно сошел с ума, и мне, если честно, наплевать на Гельцера, даже если это и он решил меня изничтожить, — сонно пробормотал Роман. — Есть вещи намного хуже, чем твой Гельцер… И уезжать из города я не собираюсь. Не могу.

— Но ведь тебя могут убить! — воскликнула она, и Савицкий усмехнулся, не открывая глаз.

— И кроме меня есть много хороших водителей. Не таких, конечно, очаровательных и сексуальных, но много.

— Скромняга! — Рита фыркнула. — Мне кажется, что многие уже пытались тебя изничтожить. Я видела старый шрам у тебя на боку… и лицо, верно, тоже разукрасил какой-нибудь твой собеседник?

— Да ну, ерунда, бурная юность, — Роман небрежно отмахнулся. — Все по стандарту… дворовая драка, девчонка, в которую ты был влюблен до одури и которая ушла к другому… и этот другой тут же присутствует… Не по стандарту только то, что когда мы пришли туда, где они обычно собирались, и началась драка… некоторые из них прикрывались своими девчонками, прятались за них. И парень моей бывшей тоже прикрывался. Прикрывался ею. Там черт знает что тогда творилось, никто уже ничего не соображал… Наши накинулись на них… и на него тоже. Я пытался… вытащить ее, отбросить в сторону, чтобы ее не прибили ненароком… ведь он ею закрывался… да, я пытался… У него был нож, и он, прикрываясь ею… ударил меня… дважды… почти одновременно. В бок и в лицо. Я долго валялся в больнице. А она спустя два года, сразу же после окончания школы вышла за него замуж. За человека, который защищал себя ее телом, — Роман пожал плечами, не открывая глаз. — Может именно с тех пор я вас, женщин, совершенно перестал понимать.

— Она была блондинка, — остро спросила Рита, и он усмехнулся, потому что ожидал этого вопроса.

— Вовсе нет. Рыжая. В общем, разбудишь, ага?

Рита снова замолчала, чем-то зашуршав. На этот раз она молчала долго, и Роман чувствовал на своей щеке знакомую ладошку ее осторожного изучающего взгляда, но глаз по-прежнему не открывал, с некоторым раздражением дожидаясь, когда же она, наконец, пойдет снова разглядывать цветы и оставит его в покое — ему сейчас совершенно не до вздорных, сумасшедших девиц, даже если у них такая великолепная грудь, а глаза до краев наполнены морем. Вокруг плавал аромат ирисов, тонкий, дурманящий, с легкой горчинкой — казалось, все вокруг пахнет ирисами — и ветерок, и дерево, к которому он прислонился, и ладошка, осторожно гладящая его по щеке, — и даже само ее прикосновение, но только это уже не ладошка взгляда — ее ладонь, мягкая, прохладная, и он даже не уловил момента, когда она появилась — будто она скользила по его щеке всегда.

— Урок не пошел на пользу… — пробормотал Роман недовольно и открыл глаза, и ее лицо было совсем близко, глаза казались огромными, и в сине-зеленом он впервые увидел тепло, и в нем не было ни малейшей фальши.

— Ты много говоришь… — шепнула Рита и прижалась губами к его подбородку. — Очень много…

Ее губы скользнули выше и поймали его губы, и Роман, приподнявшись, прижал ее к себе, сочтя дальнейшее собственное сопротивление совершенно бессмысленным. Никакой куртки на ней уже не было, золотистые волосы, больше не стянутые шарфиком, рассыпались по обнаженным плечам, она вся тянулась к нему, раскрываясь навстречу, — уже не испуганный зверек, а женщина, которая никуда не собиралась убегать. Игры, если они и были, закончились, и сейчас в его мире существовали только ее руки, ее губы и сияющие глаза из-под полуприкрытых век, да еще тонкий, странный аромат ирисов — до самого неба, а все прочее не имело значения… и теперь, и еще очень долго.

* * *

Потом она сидела у него на коленях, мурлыкала что-то в шею со сладкой утомленностью, приятно щекоча волосами, а он обнимал ее и думал, что Анатолий оказался прав — работать водителем действительно было совсем неплохо. Где-то неподалеку возмущенно стрекотала сорока.

— Негодует, что мы устроили разврат на ее территории, — сказала Рита и легко куснула его шею, потом потерлась щекой об его подбородок. — Господи, какой же ты, все-таки, колючий.

— Это жалоба?

— Констатация факта, — она чуть повернулась, прижимаясь к нему грудью, и обняла его, сцепив пальцы на спине. — Если б знали, взяли б с собой одеяло.

— С тобой я не знаю, что произойдет в ближайшие десять секунд, а уж на такой длинный временной срок…

— Это жалоба?

— Нет, так, философское нытье…

Рита усмехнулась, потом подняла голову и очень внимательно на него посмотрела.

— Ты ведь меня не любишь, верно?

Роман покачал головой — чуть недоуменно. Его удивил не вопрос, а легкий, почти незаметный страх, скользнувший в ее голосе. Рита вздохнула, потом удовлетворенно сказала:

— И я тебя не люблю. Здорово, правда?

— Господи, ну и дите же ты еще, — вздохнул Роман, притягивая к себе ее голову. Рита с готовностью ответила на поцелуй, потом, с неохотой оторвавшись от его губ, сурово погрозила Савицкому пальцем.

— Так ты дите соблазнил, коварный негодяй?! Завел в лес бедную девочку и неоднократно надругался! Как это гнусно! — она показала ему кончик языка и провела пальцем по его щеке. — Ох, как же это было гнусно… А ты можешь еще гнуснее?

— Могу, только дай моей фантазии и всему прочему немного отдохнуть.

— Так и быть, — милостиво сказала Рита, потом осторожно погладила его по боку. — Твой порез не разошелся от резких движений?

— Нет, — он закрыл глаза, ощущая ее озорные пальчики. — А вот там уже не порез, там совсем другое…

Рита, рассмеявшись, встала и пошла к озеру. Роман сказал ей вслед, пристально глядя на тонкую, иссеченную шрамами спину:

— Не вздумай купаться — вода здесь ледяная.

Она кивнула, зашла в заросли ирисов и остановилась там, выгнувшись и закинув руки за голову, сцепив пальцы под золотистыми волосами. Рита казалась там удивительно к месту — беззаботная обнаженная лесная нимфа в своих владениях, которой совершенно некого опасаться. Подняла руки, так что золото волос медленно стекло с них, потом подошла к воде, наклонилась, поводила ладонями, разгоняя мусор, потом зачерпнула пригоршню, плеснула себе в лицо и восторженно взвизгнула. Роман, наблюдавший за ней, улыбнулся. Все сейчас казалось ему каким-то нереальным, хрупким, почти волшебным, — и собственные ощущения, и эти цветы, и плеск ручья, и птичий щебет, и идущая к нему нимфа с солнцем в волосах.

— Вода и вправду очень холодная, — Рита снова села к нему на колени. На ее лице и груди сияли и переливались прозрачные капли. — Как же здесь хорошо, тихо… Ты чего такой серьезный стал? Вспомнил об имидже мрачного водителя? А ну-ка, скажи что-нибудь злобное!

— Отшлепаю! — он дернул ее за прядь, и Рита засмеялась, потом наклонилась, чтобы снять прилипший к пятке дубовый лист. Роман осторожно провел ладонью по ее спине, и она вздрогнула и негромко сказала, выпрямившись: