Мария Барышева - Увидеть лицо

• Название: Увидеть лицо
• Автор: Мария Барышева
• Жанр: Ужасы и Мистика

Пассажиры междугороднего автобуса, вместо пункта назначения, приезжают в удаленный и изолированный от внешнего мира роскошный особняк. С ними начинают происходить события, не до конца объяснимые с позиций здравого смысла. Мистика и фантастика всё сильнее вторгаются в их существование. Детективно-фантастический сюжет начинает развиваться в стиле «Десяти негритят», но это — только часть авторского замысла. Психологически-мистико-фантастический триллер. Изумительная проработка каждого персонажа. Напряженный и непредсказуемый сюжет.

---

— Правда? — с облегчением спросила Ольга. — Это хорошо… но ты все равно… меня извини… Я…

— Я знаю, — повторила ее бывшая одногруппница по модельной школе.

Алина шла, не отрывая взгляда от идущей ей навстречу рыжеволосой девушки с изумрудными глазами и присыпанным веснушками открытым лицом, и когда они, наконец, остановились друг напротив друга, девушка протянула ей руку, их ладони скользнули, соприкоснувшись, и они обнялись, словно старые приятельницы, не видевшие друг друга много лет, и Алина, не выдержав, расплакалась детскими, виноватыми слезами.

— Если б я могла что-то сделать! Если б я… то тебя бы не убили!..

— Ты ничего бы не смогла сделать! — решительно произнесла Оксана и, чуть отодвинув ее, крепко встряхнула за плечи. — Пойми это, прими и забудь! Все случилось, как случилось — это часть твоего прошлого, но это не должно становиться частью твоего настоящего. Ты всегда хотела понять, видела ли я тебя… Я тебя видела. В той пещерке, сквозь траву — испуганную маленькую девочку, и если бы я могла дать тебе знак не кричать, я бы это сделала. На самом деле я ведь думала, что закончив, они просто уйдут… а так, страшно подумать, что могло бы с тобой случиться. Я думала, что они уйдут… — повторила Оксана, отпуская плечи Алины. — Я, в принципе, разбиралась в этих вещах… и я была не такая уж правильная, как ты думаешь… И тебе не в чем себя обвинять.

Алина кивнула, потом прошептала:

— Это сон?

— Не совсем, — Оксана легко улыбнулась. — Не спрашивай себя, что это, и не задавай вопросов мне. Я все равно не смогу на них ответить. Это происходит — и все. Для тебя и для каждого из них, и все, что вам нужно сделать, это всего лишь с нами попрощаться. Вы это заслужили. Отпустите нас и мы отпустим вас. Таков порядок вещей.

— А где же остальные? — Алина обернулась, потом снова посмотрела на лицо, которое целый мир было ее собственным отражением. — Где Евсигнеев, Маринка… Лешка?

— Темные создания уходят иными путями. Путями, на которых они не ищут прощения, поэтому уходят в одиночестве.

— А воронка? — спросила Алина. — Что это было?

Оксана виновато развела руками.

— Извини, Аль.

— Значит, теперь мы сможем проснуться и все закончится?

Рыжеволосая голова утвердительно кивнула.

— Да. Ты заберешь их. Этот снотворец зашел слишком далеко, и он наказан за это. Но и ты будешь наказана тоже. Неосведомленность не снимает ответственности. В нарушении равновесия есть и доля твоей вины.

— Я умру? — дрогнувшим голосом спросила Алина, зябко охватывая себя руками.

— Нет. Ты будешь жить, но только жить. В реальности. Прогулки по снам для тебя закончены. Навсегда.

Алина нахмурилась, пытаясь понять — огорчена она или нет, но так и не поняла. Она снова взглянула на остальных — на Виталия, одной рукой обнимающего сестру, а другой треплющего по голове весело скалящегося пса, на Олега, что-то говорящего своей матери, улыбаясь счастливой мальчишеской улыбкой, на Жору, хмуро беседующего со своим отцом, на Ольгу, что-то жарко доказывающую Татьяне, которая отрицательно качала головой и посмеивалась, на Петра, который все так же стоял в сторонке, держа на руках сына, и разговаривал с тощим нескладным мужчиной — верно, тем самым, который когда-то угодил под колеса его автобуса. А потом она отвернулась и долго говорила с Оксаной, и говорили другие, на какое-то время позабыв о существовании друг друга, — говорили с теми, кто олицетворял их боль и их вину — и боль и вина уходили все дальше и дальше, оставляя после себя лишь печаль, в которой не было ни тяжести, ни темноты. Они никогда никому не скажут, о чем были эти разговоры — они не скажут этого даже друг другу. Есть вещи, который должен знать только один человек.

А потом пришедшие начали отступать обратно к лестнице. Их отпускали — неохотно, со слезами, с горечью, но отпускали, потому что таков был порядок вещей, и они удалялись с каждым шагом, продолжая смотреть на них и прощально улыбаться — каждый своему человеку, и Петр уходил вместе с ними, качая на прощанье широкой мозолистой ладонью и продолжая улыбаться все так же виновато. И Татьяна, отступив от Ольги на шаг, кивнула ей, и Ольга, развернувшись, тоже отступила, становясь рядом с ней и глядя на остальных, которые теперь стояли рядом друг с другом. Олег, вытирая ладонью мокрое от слез лицо, спросил:

— Что ты делаешь? Тебе ведь на эту сторону!

Ольга покачала головой.

— Нет.

— Оля, не валяй дурака! — возмутилась Алина и подошла к ней с явным намерением удержать силой. — Что это ты надумала?! Ты ведь с нами, а не с ними!

— Больше нет, — ответила Ольга и невесело усмехнулась. — В том, настоящем мире, меня нет уже несколько минут. Я думала, ты знаешь.

— Нет! — Алина схватила ее за руку и крепко сжала пальцы — так же, как совсем недавно Харченко держала ее ускользающую руку. — Не может быть! Как это могло случиться?!

— Сердце, — Ольга посмотрела на нее, и внезапно ее глаза стали отчаянно несчастными. — Поэтому поторопитесь. У вас тоже мало времени.

Алина внезапно обняла ее и глухо сказала.

— Вот уж не думала, что сделаю такое!

— Да я сама в шоке! — Ольга вымученно усмехнулась. — Спасибо.

Алина отпустила ее, прижимая ладонь ко рту, и Ольга подошла к Жоре и, прежде чем он успел что-то сделать, обхватила его за шею и крепко поцеловала прямо в губы.

— Ты все-таки ничего мальчишка! — весело сказала она его изумленным глазам. — Не злись за то, что я тогда наговорила, просто у меня такой характер. Надеюсь, у тебя все сложится. Пока, народ! Вспоминайте меня и, по возможности, без мата.

Отвернувшись, она подошла к Татьяне и та протянула ей руку, и Ольгина ладонь легла в нее, и вслед за остальными они подошли к радужной стене, прошли сквозь нее и начали подниматься по лестнице — все выше и выше. Жора сел на корточки и обхватил руками голову, что-то бормоча, прочие же не отрывали глаз от уходящих и смотрели, пока те не исчезли.

А потом и они исчезли тоже.

* * *

Четверо людей открыли глаза одновременно и долго смотрели кто куда, пытаясь осознать, что произошло и где они находятся. Потом начали с трудом подниматься, словно древние старики, потерянно озираясь и все еще не в силах поверить, что на этот раз они проснулись окончательно.

— Старая добрая реальность! — Олег закряхтел, растирая спину, потом уставился на свое запястье. — Четыре часа… Поверить не могу, всего лишь четыре часа прошло! Как это так?! Мне казалось прошло лет двести!

— Может, и больше, — Жора присел возле лежащей Ольги и осторожно прижал ладонь к ее шее, потом опустил голову и ударил себя кулаком по колену. Виталий поочередно подошел к телам Алексея, Марины и Петра и негромко сказал:

— Мертвы. А выглядят… будто спят.

— А может… — начал было Олег, но Воробьев отрицательно покачал головой.

— Нет. Они умерли.

Кривцов выругался, подобрал с пола свою кепку, обтряхнул ее о колено и нахлобучил на голову, после чего пробормотал:

— Эх, Петька, Петька!.. Бедняга!..

Виталий подошел к Алине, которая стояла, привалившись к стене, и расширенными от ужаса глазами смотрела на Кристину, которая все так же сидела возле окна, сильнее, чем раньше, завалившись набок. Ее куртка промокла от крови, а на лице навечно застыла злая досада. Распахнутые глаза стеклянно смотрели в никуда.

— Алюш? — Виталий обнял ее, и Алина, пьяно покачнувшись, привалилась к его груди. — Как ты, рыжик?! Как?!

— Господи… я человека убила!.. — хрипло пробормотала она.

— Нет, Аль, — он погладил ее по волосам. — Нет. Человека ты не убивала.

— Уходить надо! — деловито заметил Жора, поднимаясь. — Как мы объясним гору трупов, если нас тут застукают?! Как мы вообще будем с ними разбираться?!

— Придумаем, — Виталий отпустил Алину и повелительно махнул Олегу, который поспешно подбежал и поддержал девушку с другой стороны. — Потом. Я хочу отвезти Алю в больницу. Немедленно. Но вот это заберу сразу…

Он подошел к Кристине и Алина отвернулась, чтобы не видеть, как Виталий будет выдергивать нож из мертвого горла. Олег ободряюще подмигнул ей.

— Молодчина ты, Алька! Будешь награждена орденом за спасение засыпающих!

— Дурак, — сказала она, слабо улыбнувшись, и Олег, усмехнувшись, повел ее из комнаты.

— Ну, какой есть! Идем, нечего тебе здесь делать. Дальше мы будем разбираться.

Они вышли на улицу — все четверо, и пока Виталий запирал дверь, жадно смотрели по сторонам, глубоко вдыхая осенний воздух. Жора, ошеломленно качая головой, пробормотал:

— Не знаю, сколько пройдет времени, прежде чем я окончательно поверю, что проснулся. Но мы ведь проснулись? Да, Аля?

Она хотела было ответить, но внезапно ощутила на языке знакомый солоноватый привкус, торопливо провела ладонью под носом, посмотрела на нее и увидела темную кровь. В глазах дернулась дикая боль, словно в каждый зрачок воткнули по раскаленной игле, накатил сильный приступ тошноты, в затылке стукнуло, и мир качнулся, опрокидываясь на нее. Подошедший Виталий успел подхватить ее на руки, и она слышала его срывающийся голос, которым он повторял ее имя. Алина смотрела на его лицо, плывя в воздухе, и лицо это уносилось в темноту — все дальше и дальше, или это уносилась она сама… и это было так несправедливо и страшно. В последнем усилии она шевельнула губами, чтобы сказать, что не хочет, отчаянно не хочет умирать, потому что… Но не успела.