Александр Дихнов - Один мертвый керторианец

• Название: Один мертвый керторианец
• Автор: Александр Дихнов
• Жанр: Детективная фантастика

Король умер, да здравствует Король! Однако престол пуст, а претендентов на него много. И тогда было решено: выживает сильнейший. Наследники знаменитых родов отправляются прочь с родной планеты, в космос, освоенный земной цивилизацией. Именно там сплетается сеть из интриг, тайн и кровавых дуэлей, ибо один выживший, и только один, станет всесильным императором Кертории.

---

Хотя, собственно, размышлять — не вполне подходящее слово. Правильнее было бы — оценивать… а еще правильнее — нервничать. Я не обедал с женщинами в ресторанах. Признаться, я вообще переносил их с трудом, и мало того, что строжайше не допускал в свое ближайшее окружение, но и старался свести общение с так называемым слабым полом к жесткому минимуму, при моем образе жизни благополучно стремившемуся к нулю… Почему так? На то было достаточно причин, приводить которые не имеет смысла отчасти из-за того, что многие из них все равно всплывут по ходу повествования, а отчасти — чтобы никого случайно не обидеть… Не исключено, впрочем, что в основе такого положения дел лежало то обстоятельство, что я являлся богатым холостяком без заметных вредных привычек, но при этом, как и другие керторианцы, не нуждался в непременном и регулярном времяпрепровождении в постели. Зависимость, с моей точки зрения, очень пагубная для человечества в целом. А между тем мисс Гаэль Ла Рош могла быть отнесена к едва ли не наихудшей категории — она была молода, хороша собой, неглупа, что следовало из наличия ее имени в кондуите Адриана Форбса, и любопытна, что следовало непосредственно из ее профессии.

Поэтому, когда мы уже пробирались по городу, к его центральной части, где, как выяснилось, располагался ресторан, я мог только пообещать себе, что буду предельно сдержан, корректен, побыстрее закончу все дела и выметусь домой. Ну, разумеется, с тем же успехом я мог пообещать себе, что с завтрего научусь летать.

Ресторан «Уединенные грезы» оказался небольшим и исключительно фешенебельным. Он располагался на первом этаже, то есть сразу под крышей одного из самых высоких зданий в городе, а у входа, кокетливо исполненного в виде разверстой пещеры, дежурили два молодцеватых швейцара, лишь немного уступавшие мне в размерах. Больше поблизости никого, в том числе и Уилкинса, не было. Впрочем, господа швейцары явно были предупреждены о моем прибытии, поскольку наш флаер еще не успел замереть на шасси, как один из них бросился помогать мне выйти из машины (с чем я, между нами говоря, вполне был в состоянии справиться сам), а второй не без усилия распахнул створки трехметровых сводчатых дверей, притаившихся в глубине.

Проходя по мраморному полу пещеры, я машинально сунул руку в карман в поисках мелочи, но таковой не обнаружил, без малейших угрызений совести оставил усердие молодых людей без внимания и спустился по устланной ковром винтовой лестнице в небольшой полутемный зал без окон. От достаточно резкой смены освещения я немного утратил ориентировку, но из глубины зала ко мне уже спешил с иголочки одетый метрдотель.

— Мистер Гальего, — он расстелился в поклоне, — для нашего заведения огромная честь принимать у себя такую знаменитость, как вы. Разумеется, мы приготовили наш лучший кабинет. Позвольте вас проводить, сэр.

Я позволил и даже удержался от брезгливой гримасы. Являясь аристократом в необозримом числе поколений, я, как ни странно, терпеть не мог лести и подобного угодничества… К тому же, следуя за своим провожатым по полупустому залу, я был томим дурным предчувствием, что «лучший кабинет», моментально представившийся мне как нечто большое и обставленное с безвкусной помпой, мне вовсе не нужен…

Однако в этом плане я оказался приятно удивлен: когда метрдотель отпер ключом и распахнул передо иной почти неразличимую на фоне стены дверь, моим глазам предстала маленькая круглая комнатка с отделанными под грубый гранит стенами, единственными предметами мебели в которой были, естественно, стол и тянущийся вдоль стены диван без спинки. Придирчиво осмотрев сервировку, я вынужден был признать, что она отнюдь не уступает принятой у меня дома…

В несколько более благодушном настроении я разместился на обитом бархатом диване, в то время как метрдотель вновь затараторил:

— Ваш… э-э… посланец не указал, какие именно блюда вам угодно будет отведать, сэр, поэтому мы подготовили свои фирменные, и если вы будете так любезны взглянуть в меню…

Я жестом прервал его излияния:

— Подавайте фирменные! — и, не обнаружив на столе весьма необходимого предмета, нахмурился.

— Что-нибудь не так, сэр?

— Принесите пепельницу. И встретьте мою спутницу, она должна быть с минуты на минуту. Ее зовут мисс Гаэль Ла Рош…

— Да, сэр, конечно. Мы знаем мисс Ла Рош — она у нас частая гостья. После очередной порции поклонов он испарился, а я задумчиво стукнул костяшками пальцев по якобы каменной стене. Тишина. Как я и подозревал, звукоизоляция кабинета была почти абсолютной.

Из того, что я пока увидел и услышал, о мисс Ла Рош можно было сделать два достаточно любопытных вывода. Во-первых, ей явно не впервой было предаваться конфиденциальным беседам, что, даже учитывая род ее занятий, не казалось вполне обыденным, ведь она не была, к примеру, криминальным репортером. И во-вторых, что, признаться, меня несколько успокаивало, она была хорошо обеспечена, если могла позволить себе флаеры «торнадо» и регулярные ужины в этом ресторане, уровень цен которого Адриан Форбс точно бы не одобрил.

Стоило мне об этом подумать, как мисс Ла Рош оказалась легка на помине, появившись в дверях в сопровождении метрдотеля, не забывшего, однако, про пепельницу.

— Еще раз добрый день, мистер Гальего, — улыбнувшись, она скользнула на диван напротив меня.

— Здравствуйте, — пробормотал я, немало удивленный совпадением: она тоже была в черной блузе и красном брючном костюме. Оттенка, правда, ближе к алому, тем не менее…

— Прикажете подавать?

— Да! — отчего-то повысив голос, приказал я, и метрдотель исчез, будто бы и не сделав ни единого движения.

Наверное, с минуту мы молча смотрели друг на друга: я по весьма прозаической причине того, что не знал, как выступить, а ее, судя по улыбке, спрятавшейся в уголках небольшого, четко очерченного рта, это, похоже, забавляло… Наконец я поинтересовался:

— Вы не будете возражать, если я закурю?

— О нет! Я тоже курю, хотя дым ваших сигар для меня крепковат… Вы, кстати, с Земли их экспортируете?

— Да. Там по-прежнему делают лучшие. — Доставая из внутреннего кармана портсигар, я еще раз напомнил себе, что с ее наблюдательностью надо держать ухо востро, и хмыкнул: — Уже начинаете свое интервью?

— Скорее просто пытаюсь завести разговор. Хотя, — она чуть приподняла левую бровь, — я никогда не упускаю шанса что-нибудь узнать.

— Очень радостно это слышать. — Я кисло улыбнулся, а она рассмеялась коротким звонким смехом и тоже достала из небольшой сумочки пачку сигарет и зажигалку.

Однако закуривать не стала, а лишь с заметным интересом следила за моими приготовлениями. Я действовал не торопясь, курить мне тоже не хотелось — последнюю сигару я выкурил совсем недавно, по дороге в ресторан, — и затеял все это единственно потому, что с сигарой в зубах чувствовал себя несколько увереннее… Но ее внимание было что-то слишком уж пристальным, и я не без доли иронии спросил:

— Вы усматриваете в моих действиях некий тайный смысл?

— Не без этого. Вы — левша. Я, кстати, тоже.

— Я заметил.

Она кивнула с серьезным видом, но в глубине ее темно-карих глаз промелькнули веселые искорки.

— Да, у нас определенно есть некоторые общие черты. Боюсь, что этому замечанию я мог бы возмутиться в открытую, но, к счастью, в этот момент дверь в кабинет после вежливого стука отворилась, и, возглавляемая лично метрдотелем, через нее гуськом проследовала вереница официанток. Когда сие молчаливое шествие завершилось, я обнаружил, что стол с прямо-таки удивительной плотностью уставлен самыми разнообразными закусками и салатами. Даже для хорошего едока, а я, безусловно, мог быть к таковым причислен, на расправу с подобным количеством ушло бы море времени, и ведь это явно было только начало.

Поэтому я затянулся с заметной, по-видимому, досадой и собрался предпринять попытку к убыстрению процесса.

— Итак, мисс Ла Рош…

Она приподняла руки, развернув их ладонями ко мне.

— Вы куда-нибудь торопитесь?

Я не смог сразу оценить, насколько будет правдивым положительный ответ, с враньем же, как вы, возможно, заметили, у меня неважные отношения, поэтому пришлось признать:

— Да нет, пожалуй.

Довольно кивнув, она вооружилась ножом и вилкой и предложила:

— Тогда давайте сначала пообедаем.

Я, конечно, отдавал себе отчет, что все это уловки, направленные на установление со мной так называемого человеческого контакта, но ничего не поделаешь — приходилось попадаться… Утешало лишь то, что обедать я любил и богато накрытый стол до сих пор вызывал у меня приятные, я бы даже сказал игривые, эмоции.

Более того, поскольку в последние полвека трапеза являлась моим, по сути, единственным развлечением, то и поддерживать возникшую беседу на кулинарные темы мне не составило большого труда. К моему удивлению, мисс Ла Рош, несмотря на весьма юный возраст, проявила неожиданно глубокую эрудицию в столь серьезном вопросе, и я даже узнал для себя какие-то новые факты относительно приготовления и вкусовых качеств рыбы на пару.