Евгений Закладный - Звездная рапсодия

• Название: Звездная рапсодия
• Автор: Евгений Закладный
• Издательство: Тбилиси: Мерани, 1984. 367 с. 3000
• Жанр: Научная Фантастика

Тема романа – контакт между землянами и инопланетянами

---

— Пока Эо собирает остальных, — сказал Гаал, — я займу вас иллюстрациями некоторых положений, высказанных нами ранее. В частности, постулата необходимости борьбы а каждом человеке, в необходимости его сознательного подъема над тем, что досталось ему в наследство... Это к вопросу о свободном времени. Юон, помоги мне, а вы, друзья, подойдите ближе, сюда.

Гаал и Юон стали друг против друга, соединили раскрытые ладони рук, уперлись в них взглядами.

Людям показалось, что воздух над этими ладонями сгущается, образуется какая-то светлая полусфера, в которой видны многоэтажные здания, проспекты, вереницы автомобилей, деревья... Все это было крошечное, почти микроскопическое, но видимое с поразительной отчетливостью, реальностью.

— Есть тут один прелюбопытнейший человечек, за которым мы уже давно наблюдаем, — вполголоса продолжал говорить Гаал, не отрывая взгляда от ладоней, — И если нем сильно повезет...

Невский и Воронов обменялись быстрыми удивленными взглядами, одна и та же мысль-воспоминание пришла им в голсву: несколько дней назад они вместе листали альбом репродукций картин Чюрлениса, и эта сцена живо напомнила им теперь картину, названную художником «Короли». Только обстановка там, как и внешность самих «королей», была несколько иной: Чюрленис изобразил двух почтенных старцев на фоне предзакатного неба, в старом лесу... Но смысл был точно такой же: на их раскрытых и сомкнутых ладонях сияла небольшая, залитая солнечным светом полусфера, в которой можно было различить крохотную фигурку человека, идущего по дороге от маленького домика...

Что это могло означать? Откуда мог Чюрленис взять этот сюжет? Что, если его вот так же несколько десятилетий назад пригласили на борт базы, чтобы показать что-то интересное?

И вдруг полусфера на ладонях Юона и Гаалв стремительно расширилась, и люди увидели себя в большом городе; увидели так, что поняли: сами — невидимы. Действие развертывалось стремительно, и так же стремительно каждый из них входил в обстановку, в смысл событий, Потом им показалось, будто кто-то комментирует происходящее; доброй иронией ведет рассказ от третьего лица, лишь изредка оживляя его репликами действующих лиц...

... Иван Семенович проснулся с тяжелой головой и таким ощущением во всем теле, будто накануне по нему проехался, не спеша, асфальтовый каток.

А ведь выпили они всего ничего: пару-другую «Столичных» на троих да баллон пивка... Придавили сверху... И вот — на тебе. «Стареть, что ли, начал?» — грустно подумал Иван Семенович, разглядывая в зеркале постороннюю одутловатую физиономию с каким-то пещерным взглядом.

По дороге на службу он «для прояснения» опрокинул в киоске кружечку пивка, куда предварительно влил сто граммов, и почти сразу же осознал этакую двойственность своего существования, своего «я»: вроде бы один «он» шел по улице и всему, что есть, удивлялся, а другой «он» смотрел на этого удивляющегося и удивлялся его удивлению, только спокойно, как-то даже безразлично...

Потом этот «он» вдруг решительно повернул от заводских шумов и побрел по улице, тараща глаза на прохожих, задевая женщин и выискивая, где бы чего пожрать. После нескольких довольно сомнительных встреч и переговоров Иван Семенович оказался в участковом отделении милиции, где совсем молоденький, но ужасно аккуратный и корректный лейтенант осведомился:

— Где же это вы, папаша, так изволили наугощаться с утра? — На что Иван Семенович вполне резонно возразил ему: — И не с утра вовсе, а еще... Нынче-то что у нас, понедельник? Вот видишь! А мы в пятницу шабашим. Значит, считай, вечер пятницы, всю субботу, опять-таки воскресенье. А сегодня что? Сегодня так, для тонуса. Улавливаешь?

— Улавливаю, — потянул носом аккуратненький лейтенант. — И удивляюсь: до чего ж вы, папаша, не по-хозяйски распоряжаетесь своим богатством.

— А что богатство? — рванул рубаху Иван Семенович. — Что в нем есть? Сегодня, глядишь, есть, завтра нету. А мне для друзей...

— Так я не о том богатстве, — улыбнулся лейтенант. — Я о вашем свободном времени. А вот если бы вам, папаша, дать не два выходных, а четыре... Вы бы их тоже? Туда же?..

— А если с друзьями — почему нет? — несказанно удивился Иван Семенович. Лейтенант кротко вздохнул и начал читать протокол.

— Значит, так: «Появление в нетрезвом состоянии в общественном месте, оскорбление словами м действиями лиц женского пола, одно разбитое окно в витрине и изъятие с оной тамбовского окорока с попыткой употребления последнего в пищу, пререкания с директором магазина и постовым милиционером, попытка к сопротивлению, нецензурная брань...» Все правильно? Подпишите.

И только когда лейтенант протянул ему протокол, Иван Семенович понял, что попал прямо-таки в непонятное.

— Так это ж не я! — стукая себя в грудь, возопил он. — Это ж какой-то, понимаешь ты, вселился в меня и принялся командовать. А я что? Я себе смотрю и удивляюсь: во дает!

— Ну-у, это уж совсем интересно, — склонив голову набок, улыбнулся лейтенант. — А вот в добрые, старые времена, папаша, люди решили бы, что это и в самом деле не вы, а бес внутри вас творил, — вселился в вас, оккупировал, так сказать. И стали бы его изгонять? Знаете как? О, целая наука была! Сперва голодом вас поморили бы, при том всяким пыткам подвергли, еще что-нибудь придумали бы... А вот в наше время такие специалисты по изгнанию перевелись. Так что придется мнe для начала выписать вам путевочку на пятнадцать cуток, а вы уж там займитесь изгнанием этого беса в порядке самодеятельности. Не получится — поcтавим диагноз расщепления личности и станем лечить. Может быть, очень долго... Вы все поняли, иван Семенович? Ну, значит, все у нас будет славненько... Уведите задержанного, — обратился он к дежурному. — До свидания, Иван Семенович, выздоравливайте!

— Сарынь, на кичку! — заорал Иван Семенович из коридора. И сам себе удивился.

— А вот и Лола!

— Лола, где же ты пропадала? Тут было столько интересного!

— Здравствуй, подружка. Мне было тоже... Не скучно, в общем-то. Что случилось, Эо? Последнее время я совсем перестала тебя чувствовать... Отключилась?

— Когда-нибудь нужно и прощаться, Лола. Время пришло

— А как же... я?

Эо рассмеялась.

— Сначала ты отказывалась принять меня, потом собиралась царапаться, теперь вот не хочешь отпускать...

— А где Петр?

Гаал улыбнулся: Лола очень четко различала их, хотя в ее присутствии он и прятал глаз временного видения.

— По нашим данным, Петру предстоит выполнение довольно секретной миссии по ведомству мистера Докована. Но он будет в курсе всего, что мы, сообщим вам здесь... Лола, а где твои мальчики?

— Спроси чего полегче. Или у Эо.

— Гаал, они уже провели эту акцию, а тепeрь дружески беседуют с мистером Донованом...

— Будем ждать?

— Наверное, придется.

«Грандиозный взрыв установки термоядерного синтеза»!

«Диверсия или недомыслие?»!

«Вот куда летят наши зелененькие»!

«Русские что-то прячут... Но что?»!

«Правда о научном сотрудничестве»!

Норман отбросил газеты, устало откинулся в кресле. События развивались в полном соответствии с намеченной ими программой. Три дня назад Вольфсон получил уведомление о поступлении не его текущий счет кругленькой суммы «от заинтересованных в дальнейшем развитии науки лиц», после чего имел весьма непродолжительную приватную беседу с представителем крупнейшей энергокомпании страны. И хотя прямо, в лоб, практически не было сказано ничего конкретного и существенного, «стороны пришли к полному взаимопониманию» и расстались весьма довольные друг другом. Два дня назад закончился монтаж оборудования для проведения решающего эксперимента, вчера состоялся пробный пуск установки, подключение к информации Солнца прошло вполне успешно, — установка начала уверенно давать ток. А ночью...

Ночью плазма вдруг взбесилась и превратила в пар первозданный хаос громадные сооружения, дорогостоящее оборудование. Жертв, к счастью, не было — Вольфсон сумел заблаговременно удалить весь обслуживающий персонал за пределы oпасной зоны под благовидным предлогом.

— Сегодня я не стану просить вас оценить поcтупающую информацию — сквозь зубы процедил Донован, помахивая текстом шифровки. — Это за нас сделают другие. Но вас я пригласил для того, гобы сохранить объективность, узнать ваше мнеле о причинах этого.., скажем так: досадного неэразумения. Прошу об одном: предельно ясно и, возможности, лаконично.

Норман пожал плечами, Вольфсон снял и принялcя протирать стекла очков, Петр задумчиво глядел окно.

— Итак? — нетерпеливо сказал Донован. Вольф вздохнул.

— Хорошо, постараюсь быть предельно лаконичным и популярным. Плазма вела cебя спокойно днем и взбунтовалась ночью. Логический вывод: степень корреляции пропорциональна устойчивости каналов связи. Иными словами, до тех пор, пока в объем реакции вводилась пoлучаемая от Солнца информация, все шло гладКо. А вот с заходом Солнца спектр частот, доступных приему, резко сузился: начиная с коротковолнового диапазона, все высшие частоты были автоматически отсечены, в результате чего образовался дефицит информации, который и привел к аварии.