Александр Розов - Созвездие эректуса

• Название: Созвездие эректуса
• Автор: Александр Розов
• Жанр: Фэнтези

«Созвездие эректуса» - это в каком-то смысле продолжение мини-романа - трансутопии «Депортация». Часть сюжета развивается в том же регионе (и той же стране), и действуют некоторые герои из предыдущей серии. Ряд географических объектов и координат совпадает (случайно, разумеется) с теми, что вы можете увидеть на географической карте, а часть на современной карте отсутствует. Так, вы не найдете на своей карте территорию Конфедерации Меганезия (в Тихоокеанском регионе между Филиппинами, Гавайями, Новой Зеландией и антарктической Землей Мэри Бэрд). В справочнике по новейшей истории отсутствуют упоминания об Алюминиевой Революции и меганезийской Великой Хартии. В этнографическом справочнике пропущен народ Утафоа (хотя, в полинезийских разговорниках вы найдете множество слов, похожих на слова из их языка). Многие обычаи утафоа практически ничем не отличаются от известных полинезийских или меланезийских (откуда они, в общем-то, и взяты).

---

— И что решил суд?

— Да ничего особенного. Депортировал всех активистов и приравнял «зеленые» налеты к морскому пиратству.

— Это оно и было, — добавил Асмунд, — Представь, ты работаешь в своей промысловой зоне, соблюдаешь все меры защиты морских животных, контролируешь периметр, поставляешь органическое сырье, топливо, комбикорм. Тут вдруг какие-то дегенераты прут на баркасе через твое поле, срывают буйки, льют в воду какую-то дрянь вроде керосина…

— И что, теперь за это расстрел на месте? — поинтересовалась Санди.

— По идее, да, — признал Асмунд, — но реально никого не шлепнули. Копы потопили один их баркас, а этих засранцев вытащили из воды, и на депортацию. Еще морду набили, но уже не копы, а наши работяги. Копы наших оттаскивали, кому-то даже штраф вклеили.

Акела многозначительно поднял палец к небу

— Мы куда-то соскользнули, а разговор, вообще-то, был про кино, — напомнил он.

— Там, по сути, то же самое, — заметила Скатто, — наш маленький фест это локальное явление, а вот гиперфест, который на BDL, это уже глобально.

— Quo este BDL? — спросила Санди.

— ВDL este grand navio «Bandeira da liberdade»! Voce nao sabe?

— Primo ouvi, — подтвердила Санди. Она действительно впервые слышала про большой корабль «Флаг свободы», и про гиперфест. Это сообщение вызвало бурный и подробный рассказ об истории BDL и Free-art-hyperfest, поскольку, как оказалось, к этой истории имеют прямое отношение Скатто и Спарк.

Несколько лет назад, Скатто опубликовала в «Pacifica cultural revista» статью «Elegant-art as a prosumers property», содержавшую агрессивный манифест глобального фольк-арта:

«Развитая община сама производит то искусство, которое потребляет. Претензии касты псевдо-интеллектуалов от искусства на роль законодателя мод и ограничений, должны быть безоговорочно отвергнуты. У искусства один критерий качества: потребительский спрос, и один позитивный путь развития: абсолютно свободная конкуренция».

Подобные статьи множились на фоне роста популярности фри-арт-фестов (в которых уже начали участвовать не только меганезийцы, но и австралийцы, новозеландцы и гавайцы). Постепенно оформилась идея создать глобальный фри-арт-фест, который выступал бы в той же весовой категории, что и крупнейшие мировые дистрибюторы масс-культуры.

В это же время, шло становление маленького кладоискательского партнерства HTOPO. По заданию Оливии Минго, Акела «прошелся граблями по сети», и выдал огромный список известных кладов на океанском дне. Это были не те клады, о которых пишут авантюрные романы, а совсем не романтичные вещи: корпуса кораблей и самолетов, грузы цветных металлов и нержавеющей стали, ценного минерального сырья, и т. д. Классические клады (золотой песок, алмазы и пр.) не отвергались, но их было мало, и они не делали погоды. Затем Слай и Спарк прошлись по списку, вычеркивая объекты, подъем которых (с учетом возможностей партнерства) был невозможен, или нерентабелен, или слишком рискован. Нескольких таких объектов Спарку было жалко прямо до слез. Это были тяжелые боевые корабли II мировой войны, затонувшие в результате американо-японских сражений во всей меганезийской акватории от юга Филиппинского моря и Марианских котловин, до Кораллового моря и моря Фиджи. Спарк набросал эскизы проектов подъема некоторых из этих кораблей, но Оливия была непреклонна: «Валентайн, мы не можем нашими силами поднять с 500-метровой глубины 200-метровую стальную коробку весом 20 тысяч тонн».

При этом, она совершенно не возражала против открытой публикации проектов Спарка, (какой смысл сидеть на них, как собака на сене, вдруг кому-то пригодится).

Так на интернет-блоге Спарка появились схемы подъема двух авианосцев, затонувших в мае 1942 в битве за Коралловое море: американского «Лексингтона» и японского «Сехо». Третьей была схема для японского линкора «Нагато». Пережив войну, он стал кораблем-мишенью и затонул от атомного удара при испытаниях на атолле Бикини 29 июля 1946.

Спарк даже и предположить не мог, что в течение года все три схемы будут реализованы.

Собственно, это было совпадение. Спецназ ВМФ Меганезии проводил глубоководные инженерные учения «Deep pull», для которых бесплатные эскизные разработки Спарка оказались как раз кстати. Учения прошли успешно, военный координатор решил, что престиж флота пострадает, если автору концепт-идеи ничего не перепадет. Так Спарк получил престижную премию национального конкурса, а у ВМФ появились 3 «коробки», 270, 200 и 210 метров длиной. Самую большую, «Лексингтон», быстро переоборудовали и использовали в серии морских маневров, а «Сехо» и «Нагата» полгода торчали у самого дальнего терминала базы ВМФ на Бугенвиле. Вероятно, дело кончилось бы переплавкой, если бы не предвыборный флэш-моб фест-фанатов, из-за которого в карте общественного запроса появился фестивальный супер-проа «Bandeira da liberdade». Наличие уже готовых корпусов сделало постройку BDL сказочно дешевой, а получившийся корабль поражал воображение. На «коробках», ставших поплавками установили трехэтажный квадратный настил, каждый ярус которого был размером с 8 футбольных полей. Между «коробками» в кормовой части вмонтировали ходовой блок с силовой атомной установкой 150 МВт. Это тоже стоило дешево, поскольку было снято с устаревшего военного транспорта. Из модерновых элементов BDL получил только рубку управления с коммуникациями.

Вывести получившееся чудище на ходовые испытания вызвался находившийся в отпуске экипаж легкого патрульного катера во главе с молодым лейтенантом по имени Пак Ен, уже тогда имевшим репутацию полного отморозка (позже он подтвердил эту репутацию в целом ряде экстремальных случаев). BDL под его командованием прошел 1000 миль от Бугенвиля до Науру за двое суток и два часа, показав среднюю скорость 20 узлов, и встал на рейде Айво. Деловую жизнь островка парализовало, 7 из 15 тысяч жителей торчали в порту. Все, кто мог, подошли к BDL на ботах, а сотни две самых отчаянных забрались по забортным трапам и ошарашено бродили по пустым металлическим полям ярусов. Два канала TV прервали программы для экстренных репортажей. Утренние газеты вышли с фото Пак Ена на фоне BDL, и цитировали его фразу: «Один тип бился об заклад, что эта могильная плита на двух гробах никогда не войдет в порт, так вот, он проиграл».

Праздник удался, и первый фурор определил судьбу проекта. Меганезийские корпорации завалили BDL спонсорскими средствами и технической помощью. За пару месяцев супер-проа был превращен в несколько гротескное, но вполне благоустроенное плавсредство.

По традиции, заложенной Пак Еном, на BDL стали работать экипажи волонтеров из ВМФ и флотское начальство это одобряло. Неофициально считалось, что это хорошая практика для молодых офицеров. Когда через год был объявлен первый международный гиперфест на BDL, оказалось, что и в других родах войск волонтеров хватает, т. е. наемный персонал почти не нужен. Сопоставив поток спонсорских средств с эксплуатационными расходами, устроители проекта решили брать деньги только в кафе, в отелях и на парковках личного транспорта, а само пребывание на борту супер-проа сделать бесплатным. За 20 дней BDL прошелся по нейтральным водам вокруг Меганезии (флотилия мелких частных судов сопровождала супер-проа, как рыбы-лоцманы гигантскую акулу), собрал пеструю толпу молодежи из двух десятков стран, и бросил якорь у атолла Кваджалейн. В гигантской лагуне этого атолла (130 на 32 км), где собралась в несколько раз большая толпа, чем уже была на самом суперпроа, состоялся грандиозный двухнедельный фест. Около сотни фильмов, изгнанных из европейского и американского проката по политическим мотивам, или юридически запрещенных к распространению в порядке защиты морали, крутились на BDL круглые сутки: в залах, в кафе и на прогулочных палубах. Тут же, на борту BDL, спонтанно возникали команды любителей, которые снимали свои короткометражки, и крутили их на резервных экранах для всех желающих. Мировые масс-медиа изощрялись в описаниях порочных нравов, царящих на гиперфесте, чем готовили почву для следующих гиперфестов, которые стали проходить каждые три месяца. После летнего гиперфеста в этом году, европейская и американская ассоциации кинематографистов совместно постановили исключать из своего состава любого, кто ступит на борт BDL.

— Это был слив, — заключила Скатто, — на осеннем гиперфесте мы публично назовем эти ассоциации сборищами дырявых кондомов, и молодежь нас поддержит. Venseremos!

— Жаль, мы туда не попадем, — заметила Санди, — У нас уже будет гиперпузо.

— Реально можем метнуться только на весенний, — добавила Келли.

— И метнемся — уверенно сказал Спарк, — На авиетке от нас до Кваджалейна 3 часа лета.

— На осенний можете метнуться в виртуале, — сказала Скатто, — там пузо не помеха.

— А я и не знал, что у гиперфеста есть виртуальное зеркало, — удивился Акела.