Роджер Желязны - Рука Оберона

• Название: Рука Оберона
• Автор: Роджер Желязны
• Жанр: Фэнтези

Престол таинственного Янтарного королевства — приз победителю в жестокой игре отражений. Сталь и огонь, предательство и коварство, жизни и судьбы людей — все это ничто перед грандиозностью великой цели. Ведь из девяти претендентов — Девяти принцев Амбера — лишь одному суждено занять место на троне.

---

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Яркая вспышка воспоминаний, подобная этому странному солнцу...

Вот он... Раскинулся в солнечных лучах, хотя прежде я видел его только в темноте, где он светился собственным светом — Образ, Великий Образ Амбера, отпечатанный на овальном плато, расположенном под/над загадочным морем-небом.

...И я знал — скорее всего благодаря той нерасторжимой связи, что существовала между мной и Образом, — что он подлинный. То есть Образ в Амбере — всего лишь его первая тень. А значит...

Значит, и Амбер, и Ребма, и Тир-на Ног-т никогда и не могли быть перенесены куда-либо вне пределов нашего мира, и место, которого мы достигли, являлось, согласно закону первичности и положения, подлинным Амбером.

Я повернулся к улыбающемуся Ганелону; его борода и буйная шевелюра словно плавились в безжалостном свете солнца.

— Как ты узнал? — спросил я его.

— Я неплохо угадываю, Корвин, и я помню все твои рассказы об Амбере: как его тени и ваша внутренняя борьба отражается в Тени. Я часто задавал себе вопрос: а не могло ли что-то из мира Теней отбросить внутрь самого Амбера столь страшную Тень, как черная дорога? И мне это показалось возможным, однако лишь под воздействием могучей, неведомой нам силы. — Ганелон показал на лежавший перед нами Образ. — Вот вроде этого.

— Продолжай, — сказал я.

Выражение лица его переменилось, и он пожал плечами:

— Ну и в таком случае просто обязан был существовать некий более глубокий уровень реальности, чем уровень Амбера. Там и творилась грязная работа. Твой зверь-покровитель привел нас, похоже, именно туда, а вон то черное пятно посреди Образа выглядит как эта грязная работа. Согласен?

Я кивнул.

— Я ошеломлен скорее твоей восприимчивостью, нежели тем логическим заключением, которое ты сделал, — сказал я ему.

— Черт побери! — вмешался и Рэндом, стоявший справа от меня. — Если честно, ощущение первозданности этого мира проняло меня до самых кишок — как бы это поделикатнее выразиться... И я действительно верю, что основа, фундамент Амбера именно там, внизу, перед нами!

— Зрителю порой виднее, чем тому, кто является частью спектакля, — задумчиво проговорил Ганелон.

Рэндом глянул на меня и снова перевел взгляд на раскинувшийся перед нами Образ.

— Как ты думаешь, дорога будет еще меняться, если мы спустимся и рассмотрим получше? — спросил он.

— Есть только способ выяснить, — сказал я.

— Тогда идем гуськом, — кивнул Рэндом. — Я впереди.

— Хорошо.

Рэндом повернул коня сперва направо, потом налево, потом снова направо, двигаясь резкими зигзагами, точно по бесконечным «американским горкам». Ехали мы в том же порядке, что и в течение всего дня, — я за Рэндомом, а Ганелон последним.

— Сейчас вроде бы вполне надежно, — крикнул, оборачиваясь, Рэндом.

— Да, вроде бы, — откликнулся я.

— Там, внизу среди скал, какой-то просвет.

Я наклонился вперед. На одном уровне с овальной площадкой и чуть сзади и правее нас виднелся вход в пещеру. Ее совершенно невозможно было заметить с того выступа наверху, откуда мы любовались Образом.

— Мы должны пройти весьма близко от нее, — сказал я.

— ...и как можно быстрее, осторожнее и тише, — добавил Рэндом, обнажая клинок.

Я вытащил из ножен Грейсвандир; Ганелон у меня за спиной тоже приготовил оружие.

Мы не стали сразу выезжать на открытое пространство, а еще раз свернули влево. Мы проехали в десяти—пятнадцати футах от входа в пещеру, однако я уловил доносившийся оттуда неприятный запах, определить который не смог. Лошади, похоже, разобрались в ситуации лучше меня, а может, просто были пессимистами от рождения, потому что прижали уши, раздули ноздри и стали тревожно ржать, всхрапывать и упираться, не желая слушаться поводьев. Впрочем, они мгновенно успокоились, стоило нам в очередной раз свернуть в сторону, противоположнуюпещере, И были спокойны до тех пор, пока мы не достигли конца спуска и не начали движение в направлении поврежденного Образа. Однако к нему лошади просто наотрез отказывались приближаться.

Рэндом спешился. Затем подошел к краю светящегося волшебного узора, постоял, помолчал, глядя на него, и наконец проговорил, не оборачиваясь:

— Повреждение было умышленным.

— Похоже, что так, — откликнулся я.

— Также очевидно, что и нас завели сюда с определенной целью.

— И я того же мнения.

— Не требуется слишком богатого воображения: мы здесь для того, чтобы выяснить, каким образом был поврежден Образ и как можно его исправить.

— Возможно. И ты уже успел поставить диагноз?

— Пока нет.

Рэндом двинулся по периметру площадки, на которой светился Образ — дальше, вправо, туда, откуда доносился тот самый запах. Я снова сунул меч в ножны и приготовился спрыгнуть на землю, но Ганелон подъехал ближе и сжал мое плечо.

— Я вполне могу и сам... — начал было я, однако он беспокоился не обо мне.

— Корвин, там, примерно на середине Образа, что-то явно не в порядке. И эта штука выглядит так, будто не имеет ни малейшего отношения...

— Где? Какая штука?

Он показал, и я внимательно присмотрелся. Да, там действительно виднелся какой-то совершенно посторонний предмет. Палка? Камень? Скомканная бумага? С такого расстояния определить было невозможно.

— Теперь вижу, — сказал я.

Мы оба спешились и пошли к Рэндому, который к тому времени уже сидел на корточках у самого края и изучал потемневший сектор площадки.

— Ганелон заметил там какую-то штуковину, примерно на середине, — сказал я.

Рэндом кивнул:

— Я тоже ее заметил и как раз пытался определить, как бы мне получше к ней подобраться. Проходить поврежденный Образ меня как-то не тянет. С другой стороны, и через почерневший участок идти опасно... Ты как думаешь?

— Во-первых, даже если Образ и поврежден, чтобы пройти его, всегда требуется некоторое время, — сказал я. — Особенно если сопротивление там примерно такое же, как и в Амбере. Во-вторых, нас всегда учили, что сбиться с Образа — значит погибнуть, а это пятно вполне может заставить сойти с Образа даже меня. А если пойти прямиком через потемневший сектор, то — и здесь ты прав — это может привлечь внимание наших врагов. Так что...

— Так что ни один из вас никуда не пойдет, — вмешался Ганелон. — Это сделаю я.

И он, не ожидая ответа, с разбегу прыгнул на черный сектор, стремительно пролетел по нему до самого центра, довольно долго, как нам показалось, возился там, наконец подобрал интересующий нас предмет, развернулся и устремился назад.

Через несколько секунд он стоял перед нами.

— Зачем же было так рисковать? — произнес Рэндом с укором.

Ганелон кивнул, признавая его правоту, однако возразил:

— Но ведь вы оба до сих пор спорили бы, если б я не рискнул. — Он протянул нам подобранный предмет. — Итак, что вы скажете теперь?

Окровавленный пергамент с рисунком, насквозь пробитый кинжалом. Я взял у Ганелонм и кинжал, и рисунок.

— Похоже на Козырь, — проговорил Рэндом.

Я кивнул и снял карту с острия клинка; потом расправил смятые и порванные уголки. Человек, на которого я сейчас смотрел, выглядел отчасти знакомым — что само собой подразумевало, конечно, что отчасти он мне был и совершенно чужим. Светлые прямые волосы, чуть резковатые черты лица, легкая улыбка на губах, не слишком крепкого сложения...

Я покачал головой:

— Я его не знаю...

— Дай-ка мне посмотреть.

Рэндом взял у меня карту, глянул на нее и нахмурился.

— Нет, — сказал он, помолчав. — Я, пожалуй, тоже его не знаю. Хотя почти уверен, что должен был бы знать, но... Нет.

И тут лошади снова жалобно заржали, только гораздо более громко. Мы как-то позабыли чуть свернуть, чтобы выяснить причину их беспокойства, но тут «причина» сама решила явиться пред нами.

— О черт! — воскликнул Рэндом.

Я был с ним вполне согласен.

Ганелон трубно прочистил глотку и выставил вперед свой клинок.

— Кто-нибудь знает, что это такое? — тихо спросил он.

Сперва мне показалось, что чудовище, выползшее из пещеры, больше всего похоже на змея или дракона: оно извивалось, и у него был длинный толстый хвост весьма угрожающего вида. Тварь передвигалась с помощью четырех мощных и широких лап, довольно коротких, однако снабженных длиннющими острыми когтями. Узкая голова чудовища заканчивалась клювом, и тварь покачивала ею из стороны в сторону, медленно приближаясь к нам и показывая то один свой бледно-голубой глаз, то другой. Большие кожистые багряного оттенка крылья были сложены вдоль спины. Ни шерсти, ни перьев мы не заметили, однако на груди, на плечах, вдоль хребта и хвоста чудовище было покрыто пластинами чешуи. От острого как штык клюва до кончика извивающегося хвоста в нем было немногим более трех метров. Двигаясь, оно издавало слабый звон, и я заметил, как на шее у него вспыхнуло что-то яркое.