Сергей Смирнов - Сидящие у рва

• Название: Сидящие у рва
• Автор: Сергей Смирнов
• Издательство: Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: ISBN: 5-17-028853-0

Земля в далеком океане — арена вечной Игры братьев-демиургов Аххумана-Строителя и Намухха-Воина.

Побеждает Строитель — и воцаряются мир и благоденствие, но горе людям, если удача приходит к Воину!

Так было ВСЕГДА.

Но теперь в игру Строителя и Воина вторглась ТРЕТЬЯ СИЛА — орда кочевников-варваров, идущих с далекого Севера. И не остановить их всей силой демиургов, ведь они почитают СОБСТВЕННЫХ БОГОВ — таинственных и могущественных Сидящих у Рва…

---

Аххаг брезгливо посмотрел на него.

— Я сам выбираю жертвы, раб! — свистяще сказал он.

Поманил Аххаггида пальцем. Еще раз взглянул на скулящий темный комок, скорчившийся у кромки воды, плюнул на него и протянул сыну руку.

— Идем. Осталось совсем немного…

* * *

Не таясь, не скрываясь, он поднялся на мост.

По узкому мосту тяжко двигались повозки. Впереди, на площади перед дворцом, солдаты споро возводили осадные орудия. Они работали полуголыми, тела блестели в свете многочисленных костров и факелов.

Четыре стражника охраняли мост. Они стояли, опершись на копья, переговаривались. Вот один поднял голову. Вгляделся в шедших по мосту мужчину и мальчика. И снова вступил в разговор.

Аххаг, держа сына за руку, прошел мимо них, глядя прямо перед собой. Он вышел на площадь, и уже почти затерялся среди множества снующих людей, когда сзади раздался окрик:

— Эй ты, с мальчишкой!

Аххаг остановился, медленно повернулся.

Молодой стражник шагнул от костра.

— У тебя есть пропуск?

— Конечно, — мрачно сказал Аххаг. Он не выпустил руку сына, но другая рука его приподнялась, готовая в любой момент выхватить из-за спины меч. Акинак он мог бы достать быстрее — и метнуть его в случае необходимости. Но правая рука была занята.

— Покажи! — приказал молодой десятник.

Аххаг молча расшнуровал плащ на груди. Под плащом сверкнул нашитый на кожаный панцирь золотой круг. В круге над острой вершиной плыл, раскинув крылья, аххумский орел.

Десятник вгляделся, вытаращил глаза и даже присел, чтобы получше разглядеть никогда не виданный им знак царской власти.

Тихо ойкнул. Поднял взгляд и непонимающе посмотрел в лицо Аххага.

— Кто ты? — спросил он.

— Разве ты не знаешь, кто носит этот знак?

Десятник приоткрыл рот. И уже рука его потянулась вперед и вверх для салюта, а колени стали подгибаться, но тут от костра подошел еще один стражник. Это был седоусый ветеран-третьелинейщик: таких ставят в третью линию боевого построения; эта линия выбьет из седел прорвавшихся сквозь первые линии всадников, остановит бегущих новобранцев из первой линии, спасет любое положение и взломает вражескую оборону, даже если при этом поляжет вся, до единого человека.

И тогда командир, выигравший время, введет резерв и по телам павших трехлинейщиков пройдет к победе…

Ветеран был рядовым, но молодой десятник с готовностью вытянулся перед ним.

— Кто этот человек и куда он идет? — спросил седоусый.

— Не знаю. Но у него на груди… — десятник перешел на шепот, — царский орел.

Седоусый повернулся к Аххагу, вгляделся. Долгое, томительное мгновение переводил взгляд с золотой пайцзы на темнобородое худощавое лицо.

Аххаг незаметно высвободил правую руку — не без труда, мальчишка держался крепко — и стал приподнимать ее, пряча в складку плаща. Он уже ощутил под пальцами рукоять акинака, уже напрягся, готовый в любую минуту выхватить оба меча и двойным ударом дотянуться до обоих. Но тут ветеран вскинул руку и повернулся к десятнику:

— Это царь. Наш повелитель. Разве ты не видишь?

Затем он молча поклонился Аххагу, повернулся и не спеша вернулся к костру. Десятник, оглядываясь, последовал за ним.

Аххагу что-то распирало грудь, и он вдруг понял, что вздохнул когда-то давно — минуту, две назад, — и забыл выдохнуть. Он выдохнул. Снова взял сына за руку.

— Идем.

Путь к входной лестнице занял немного времени: площадь была забита солдатами, мулами, телегами. В толчее никто не обратил на них внимания.

По лестнице тоже шли солдаты: они несли внутрь дворца связки тростника, тюки рисовой соломы, пучки хвороста. Аххаг мельком глянул на них и уже хотел было присоединиться к носильщикам, уже поднял мальчишку на руки…

И вдруг увидел ее — деву-воительницу. Матхумма, начальница отряда телохранителей царицы Домеллы. Закованная в латы на киаттский манер, Матхумма стояла на лестнице со своими девами-воительницами и неотрывно глядела на Аххага.

Аххаг стиснул зубы, отвел взгляд, двинулся было по лестнице, но Матхумма преградила ему дорогу.

— Вот тот, из-за которого случились все несчастья царицы, — негромко произнесла она. Взгляд ее был холоден, как сталь. — Из-за которого пали лучшие в бессмысленных битвах в Данахе и Каффаре. И здесь, в Нуанне. Похититель детей. Враг аххумов…

Аххаг задрожал, быстро прижался ртом к уху сына:

— Беги назад. Ты понял? Беги к костру стражников, скажи седоусому, что ты сирота, и я встретил тебя случайно. И еще скажи: пусть помнит присягу. Беги!..

Он оттолкнул от себя мальчишку, развернулся, и успел встретить акинаком удар Матхуммы. Акинак выпал из его руки, но другой рукой он уже достал аххумский двуручный меч и отбил им второй удар.

Матхумма завизжала; ей на помощь бросились девы-воительницы.

Закипел настоящий бой, зазвенела сталь, пролилась кровь. Аххаг отступил на площадь, вскочил на подводу, к нему подоспели солдаты, бросившие работу. Озверевшие девы рубили всех подряд.

Уже Аххаг с трудом парировал удары, уже получил несколько ран — а Матхумма с рычанием и визгом атаковала его, не зная ни жалости, ни усталости.

Вся площадь перед дворцом пришла в движение. Ярость, почти безумная жажда крови охватила всех. Бились и один на один, налетали и по нескольку на одного. Полуголые солдаты — кто с мечом, кто с топором, кто просто с факелом, а то и колом — не на жизнь а на смерть схватились с агемой Домеллы. Через мост бежала подмога — успевшие вооружиться пехотинцы. Из дворца, в свою очередь, выбежала еще одна сотня дев-воительниц.

Всего агема царицы насчитывала три сотни. Но Домелла никогда не держала ее при себе. Да и сама Матхумма презирала дворцовую службу. Будучи абсолютно свободной и самостоятельной, она водила свою агему в атаки в Киатте и в Тао, уходила в глубокий поиск вдоль границ Нуана, приводила пленных, с триумфом бросала к трону трофеи и исчезала опять.

Она подчинялась лишь самой царице да еще, пожалуй, Аххагу.

Впрочем, Аххаг никогда не относился к ним серьезно, считая их помешавшимися дурнушками, а их походы, схватки и трофеи — детскими играми.

Теперь он понял, как ошибался. Меч Матхуммы не знал усталости. И хотя Аххаг довольно легко отбивал ее удары, но силы его таяли. Сделав неверный шаг, он упал с подводы, ударился спиной и головой о камень. И не успел подняться, когда увидел занесенный над ним меч.

Он попробовал перекатиться, но не успел. Меч взрыл складки плаща и достал незащищенную шею. Удар был скользящим, и Аххаг смог подняться, но кровь, пульсируя, стала уходить через вскрытые жилы.

Матхумма яростно захохотала.

— Смотрите на своего повелителя! Он так хотел быть бессмертным. А сейчас истекает кровью как неправильно охолощенный боров!..

И снова захохотала:

— Боров! Бессмертный холощеный бо!..

Договорить она не успела. Аххаг не целясь метнул меч и заткнул ей глотку. Улыбка Матхуммы сделалась шире, потекла кровь; глаза ее стали выкатываться из орбит, но она еще попыталась вытянуть меч изо рта, хватаясь руками за отточенную сталь, не жалея пальцев, на которых обнажались кости. Наконец, повалилась лицом вперед. Меч рукоятью ткнулся в камень, Матхумма замерла на секунду — и повалилась набок. Острие меча, приподняв смоляные волосы, торчало у нее из затылка.

* * *

Сквозь визг, вой, мельтешение разгоряченных схваткой тел, Аххаг двинулся к лестнице. Кто-то пытался его остановить, на ступенях сотник-каул узнал его и отсалютовал; чьи-то руки начали перевязывать ему шею; ничего не видя, не слыша Аххаг поднялся по лестнице и вошел во дворец, оставляя за собой кровавый след.

ДОЛИНА ТОБАРРЫ

Богда сидел на возвышении в своей новой ставке — у слияния Тобарры и Алаамбы — и смотрел на проходивших мимо воинов.

У ног Богды стоял Ар-Угай в богатой меховой накидке и шапке с тремя лисьими хвостами.

Воины шли по десяткам, ведя в поводу лошадей. Богда, казалось, не смотрел на них — уже несколько часов длился смотр, и глаза его устали от слепящего солнца.

Но внезапно он приподнял руку. Воины замерли, Ар-Угай повернулся к каану, ловя каждый жест. Богда неторопливо ткнул пальцем в шеренгу. Тотчас первая шеренга раздвинулась, и из второй вышел тот, на кого указал каан.

Ар-Угай сейчас же сбежал вниз, к воину. Отдал короткую команду. Невысокий воин, судя по цвету ленточек и нашивок, украшавших одежду, оружие и сбрую — хуссараб из Махамбетты, первого года службы, из тысячи Баага, — развязал дорожный мешок, вынул и разложил на земле его содержимое.

Ар-Угай окинул выложенные вещи мгновенным оценивающим взглядом, и чуть-чуть повернулся в сторону каана.

Богда длинно вздохнул: