Сьюзен Коннел - Славная девочка

• Название: Славная девочка
• Автор: Сьюзен Коннел
• Издательство: Русич
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-88590-092-2

Роман современной американской писательницы рассказывает о сложных чувствах молодой женщины, страдающей из-за неудачного брака, человеческой подлости и встретившей, наконец, настоящую любовь.

---

– Очень трудно, дай мне еще минуту.

– Как тебе будет угодно.

Она обхватила руками колени и опустила на них голову. В ней бушевал инстинкт самосохранения, и перед глазами вновь и вновь проигрывался знакомый сценарий, а она все смотрела и смотрела на лунную дорожку, на поверхность океана. Прочь, бежать, спрятаться, на луну улететь по этой платиновой дорожке.

Прочь отсюда, прочь от Эвена, прочь от невыносимого положения, в котором она оказалась. Она шумно выдохнула сквозь сжатые губы: все это мечты, а вот она реальность. Вот Эвен, ее друг и не только, сейчас она ему все поведает. И Холли повернула к нему голову.

– На самом-то деле этот плакат никогда не казался мне грязным, если мне что в нем и не нравилось, так это то, что у меня над ним не было никакой власти. Я доверилась Стью и в буквальном смысле слова оказалась из-за этого без штанов. В один прекрасный момент я расслабилась, и весь мой тщательно наработанный на всю Америку имидж рассыпался на куски. И теперь всякий, кто взглянет на этот плакат, увидит, что я просто в шоке от того, что меня фотографируют. Двадцатишестилетняя, отвечающая за свои поступки женщина такого себе никогда бы не позволила. Стью лишил меня всенародного доверия, которое я имела, а дальше будет еще хуже.

– Я не понимаю.

– Эвен, говорят, что будет еще и второй плакат, и слухи эти обоснованны, весь вопрос во времени.

– Второй плакат? – переспросил он. – То есть как?

– А вот так, Стью продолжал щелкать своей камерой и дальше, только я тебе не говорила. Кроме того, он не только талантливый фотограф, но еще и психолог. Он говорит, что если я не вернусь к нему работать, то он выпустит на рынок вторую фотографию, и по-моему, он не блефует.

– Слушай, Холли, а что, этот второй плакат будет совсем уж плохой?

– Не знаю, но даже если он будет хотя бы немного откровеннее, чем первый, то у меня не будет никаких шансов попасть в совет Лемонэйд, мне не позволят представлять в обществе интересы детского благотворительного фонда, одновременно предлагая каждому желающему уроки анатомии по десять долларов за штуку.

– Но для меня-то все это не имеет никакого значения.

– А для меня имеет, ведь Лемонэйд – это та самая организация, в которой я надеялась обрести новое лицо.

Она откинула волосы за уши и снова уставилась на море.

Набежала волна, жизнь шла своим чередом. Скоро новый день, это еще не конец света. Она заговорила уже мягче:

– И ведь у меня у самой когда-нибудь будут дети, я ведь этого хочу, и что они скажут о своей матери, и что я им отвечу? – Она покачала головой. – Я, конечно, чушь несу, прости меня.

Ее руки сжались в кулаки, и она потрясла ими перед своим лицом.

– Я ведь делаю все, что могу, чтобы с этим покончить, но клянусь, если выйдет второй плакат, то я все брошу, иначе я разрушу всю репутацию Лемонэйд. – Руки ее беспомощно упали. – Дальше, что касается тебя. Что, как ты думаешь, случится с твоим бизнесом, если тебя уличат в связи со мной, с играющей в прятки безмозглой голозадой пипочкой?

Не дождавшись ответа от Эвена, она встала, сняла пиджак и швырнула его на песок рядом с ним.

– Теперь ты все знаешь. – И сунув руки в глубокие карманы брюк, она зашагала прочь вдоль пенной изогнутой линии прибоя.

Эвен сидел, уставившись на то место на подстилке, где только что сидела она. Его волновал отнюдь не бизнес, он размышлял о ее реплике, что она захочет детей, ведь он тоже всегда хотел детей, но после развода подавил в себе это желание, поскольку не подворачивалось подходящей женщины.

– Ничего, все образуется, – говаривал он себе, стоило в груди его возникнуть щемящему чувству после разговора с племянником или племянницей, или когда дети Энни обнимали его, или когда он вез на самолете детей, чьи лица восторженно розовели от полета и от того, что летчик с ними разговаривает.

Он взъерошил волосы двумя руками, час его пробил, появилась подходящая женщина, теперь он более чем когда бы то ни было был в этом уверен, ведь она наконец открылась и все рассказала ему.

Холли ходила взад-вперед по пляжу. Свет луны струился по ней жидким серебром, и мягкий ветер с моря трогал пряди ее волос, свешивающихся вдоль опущенного лица.

Улыбаясь сам себе, он встал.

– Холли!

Она подняла взгляд и увидела его распростертые руки.

– С твоим бывшим мы разберемся, вместе мы все сможем повернуть, Холли, я клянусь тебе!

Она пошла к нему, но немного не доходя, остановилась. Он поманил ее руками:

– Ну же, подходи поближе, ну же!

И рассыпался тяжелый ком, скопившийся в ее груди. Да и что за смысл и дальше противиться неодолимому влечению? – и она шагнула к нему.

– Я хочу тебя, Холли, прямо здесь, прямо сейчас!

Их взгляды сомкнулись, и руки его скользнули под топик Холли, он снял его через голову и отбросил в сторону от нее. С океана дул ветер, но она не замечала этого. Все, что она испытывала, исходило исключительно от Эвена.

– Сними брюки, Холли.

Она расстегнула молнию, штаны упали на песок, и она откинула их в сторону. Она смотрела, как он пальцем проводит по кружевной каемке ее старомодной черной атласной комбинации. От его прикосновений по всему телу растекался жаркий поток удовольствия, он нащупал пальцем красную розочку, помещенную во впадине посредине ее груди.

Потом перевел палец к сразу напрягшемуся соску и провел им дальше вниз до высокого выреза на бедре.

– Ты специально ради меня это надела?

До этого мгновения она бы даже перед самим Господом в этом не созналась.

– Да!

Он одарил ее своей всесокрушающей улыбкой, и она подумала, что с радостью умерла бы сейчас. Тяжелым от вожделения взглядом он обвел ее снизу доверху.

– А ты снимешь это ради меня?

– Да, – шепнула она, и голос ее был наполнен предвкушением того, к чему все шло.

– Сними это для меня, – повторил он, и ноздри его раздувались. Яркий лунный свет не смягчал обнаженного желания на его лице. Она сняла атласную лямку сначала с одного плеча, потом со второго, отороченные кружевами чашечки сползли, приобнажив упругие холмики розоватой плоти. Спуская шелковистый верх, она смотрела ему в лицо, и полная высокая грудь была молочно-белой при луне.

Тут она замешкалась, и он стянул с себя рубаху, потом расстегнул брюки и снял их вместе с трусами.

«А ведь он уже готов», – осознала она, ощутив глубокое женское удовлетворение, и она стала стягивать комбинацию дальше вниз, обнажая крутой изгиб талии, переходящий в бедра, потом остановилась и снова посмотрела на него.

– Давай я, – сказал он, становясь перед ней на колени и запуская большие пальцы под комбинацию. Он спускал ее все ниже и ниже, целуя ее плоский живот, щекоча ее бедра, гладя ее упругие стройные ноги.

Холли вцепилась ему в плечи, чтобы не упасть от наплыва чувств. Губы его спускались все ниже, ей казалось, что она вот-вот закричит от желания. Поцелуй их был полон радости и вожделения, жажды и любви, желания и потребности друг в друге. Он увлек ее за собою на подстилку, раздвинул ей ноги и, наконец, возлег на ложе ее женственности. Нависнув над ней, он втягивал в себя морской воздух и ее запах.

– Холли…

Она поняла невысказанный вопрос, общепринятую условность первого раза, позволяющую в последний момент повернуть назад, и с благодарностью за этот жест благословила его. Благословила душераздирающим поцелуем и, мяукнув как котеночек в знак полной покорности, она обхватила ногами его бедра и приняла глубоко в себя. И вот он уже в ней – врезается, ласкает, поглаживает, наполняет всю ее восходящим по спирали наслаждением. Луна скрылась за облачком, и она изгибалась навстречу каждому его толчку, каждому запретному приказу, который шептал он в ночную тьму.

– Скажи мне, что ты моя, – удалось выдавить ему, слегка обуздывая себя в ней.

Как могла она жить без него, без его любви, без его тела?

– Да.

Она обхватила ладонями впадинки на его спине, заставляя его снова полностью войти в себя, и вот уже ритм движений, резких туда и ласкающих обратно, участился и наконец Холли почувствовала, как она содрогается и распадается на тысячи кусков сверкающего наслаждения. И вместе с ней в этом звездном дожде ощущений был он, он вошел в него вместе с ней, скользя в ее объятиях, чтобы остаться там навсегда. Насыщенный, цельный, любимый он держал ее в своих руках и прислушивался к звукам моря, к биению их сердец и к самому сладкому из всех звуков, к голосу Холли.

– Я – твоя.

Глава седьмая

Добавив на свой второй бутерброд с ветчиной еще немного майонеза, Эвен навалил на него сверху толсто нарезанные помидоры и зелень. Широко улыбаясь тому, что вся эта конструкция не разваливается, он аккуратно поднес сандвич ко рту. Перед тем как откусить, он спросил:

– Ты точно не хочешь? А то давай, сделаю такой же.

– Нет, спасибо.

В свете давешнего занятия любовью Холли испытывала прилив энергии и отнюдь не чувствовала себя голодной. Она сидела на кухне Эвена, привалившись спиной к буфету и положив ноги на разделочный столик. Ей вполне достаточно было смотреть, как Эвен ест свой сандвич. Как правильно она поступила, доверившись Эвену, уж вместе-то они придумают, как покончить с этим фарсом, который затеял Стью. А на остаток ночи у нее один враг – мечтательная улыбка, которая так и норовит проползти украдкой на ее губы.