Изабель Вульф - Собачье счастье

• Название: Собачье счастье
• Автор: Изабель Вульф
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-94278-569-4

Одна из лучших книг Изабель Вульф. «Романтическая комедия», героиня которой – психолог, специалист по поведению животных – никак не может устроить личную жизнь. Когда же она наконец встречает своего избранника, то ее дурное поведение в прошлом мешает их нынешней, казалось бы, ничем не омрачаемой любви.

---

– Прошу прощения. Это был мой редактор. На чем мы остановились? – Он заглянул в свои записи. – Вы замужем или нет?

– Я… не замужем. – В ту минуту я молилась про себя, чтобы журналист не упомянул Александра, но, к счастью, он не мог ничего знать об этой странице моей биографии.

– А сколько вам лет? Надеюсь, этот вопрос вас не смущает?

– Вовсе нет. Мне тридцать два.

– И наконец, шуточный вопрос, который я всегда и всем задаю. Какой ваш самый большой, самый мрачный секрет?

– Самый большой и самый мрачный?

– Ну да. Не пугайтесь так – это не всерьез.

– О… – На мгновение он сбил меня с толку. – Что ж… – Представляю себе его ужас, если бы он узнал правду. – Мне… я слегка влюблена… в Барри Манилоу.[15] – выдавила я.

– Барри… Манилоу, – повторил Тим. – Здорово.

Затем он сказал, что у него уже достаточно информации и теперь остается только сфотографировать меня.

– А когда материал выйдет? – спросила я, пока журналист открывал рюкзак и извлекал небольшой фотоаппарат.

– Завтра.

– Так скоро?

– В последний момент у нас освободилась полоса, поскольку один из рекламодателей отозвал свою информацию, так что мне нужно сдать наш материал к двум. Оба наших фотографа сегодня загружены под завязку, так что я сам сниму вас на цифровой фотоаппарат. Давайте мы поставим вас у входа в дом с собакой на руках – так, чтобы была видна табличка.

Мы вышли из дома. Я взяла на руки Германа и улыбнулась Тиму, который как-то странно на меня покосился. Внезапно он опустил фотоаппарат.

– Вы меня, конечно, извините, но у вас что-то вроде синяка под левым глазом…

– Да? – Я вся сжалась от волнения. – Да, правда.

– Еще раз простите, но я подумал, что вы вряд ли захотите, чтобы это было видно на снимке.

– Э, конечно. То есть, конечно, нет. Вероятно, мой грим сошел из-за тепла.

Я вошла в дом и погляделась в зеркальце. Тим не ошибся – под левым глазом довольно отчетливо виднелось изжелта-лиловое пятно. Можно было подумать, что это след от растекшейся перьевой ручки. Очевидно, я по рассеянности стерла грим – какая небрежность с моей стороны! Я замазала пятно маскирующим карандашом и присыпала пудрой.

– Отлично, – бодро произнес журналист. – Теперь – другое дело. Вероятно, небольшая автомобильная авария?

– Нет… это… – промямлила я, чувствуя, как душа уходит в пятки, – просто… один пустяк… Я… наткнулась на… фонарь… в темноте… Вечно эти фонари несутся, не разбирая дороги!

– Понятно, – сказал Тим со смехом. – Теперь берите собаку. Скажите: «Чи-и-из!» Есть. Ну вот я и взял свое последнее интервью для «Кэмден нью джорнал», – объявил он, убирая фотоаппарат. – Поманили новые горизонты.

– Правда? И куда вы теперь?

– В воскресную «Индепендент».

– Вот здорово. В какой отдел?

– Для начала в хронику, но потом надеюсь стать политическим обозревателем.

– Что ж, поздравляю и желаю удачи.

– Спасибо. Приятно было познакомиться. Вот, возьмите. – Он протянул мне визитку. – Никогда не знаешь, где и как пересекутся наши пути. Не пропадайте – особенно если услышите какую-нибудь забавную сплетню.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Непременно.

Уже спустя два часа после выхода газеты с интервью у меня возникла масса поводов для благодарности Тиму. Во-первых, материал оказался очень остроумным и без ошибок, а во-вторых, я тут же получила шесть заявок на участие в щенячьих вечеринках. К тому же ко мне на прием записались три человека – владельцы шиншиллы, длиннохвостого попугая и бенгальской кошки (хозяином последней оказался остеопат Джой), так что до конца недели я была обеспечена клиентами. Я несколько раз пыталась созвониться с Дейзи, но она работала без продыху, и только в пятницу у нее нашлось для меня время.

– Извини, что я не звонила раньше, но у меня творилось что-то безумное. Ну, рассказывай, как дела.

– Знаешь, я уже довольно сильно загружена – клиенты идут косяком.

Я рассказала ей о материале в «Кэмден нью джорнал».

– Здорово. А как тебе Лили Джейго?

– Как ты и предупреждала, она все ужасно драматизирует. – Я захихикала, вспомнив о нашей встрече.

– А Кэролайн Малхолланд? Она звонила тебе?

– Да. Я была у нее дома. Она славная.

– Она явно богата как Крез и вдобавок замужем за этим красавцем депутатом парламента.

– Да-а, – с деланным оживлением подтвердила я. – Так и есть. Я виделась с ним… мельком. Вообще-то я снова поеду к ним завтра – судить у них дог-шоу.

– Да ты что? А это как получилось?

Я объяснила.

– О, да ты, конечно же, заткнешь Тринни и Сюзанну за пояс, – фыркнув, воскликнула подруга. – Представляешь, какие бы пошлости они несли? «Что этот бордер-колли на себя напялил? – передразнила она Тринни. – По-моему, он похож на швабру! А та бобтейлиха в розовых лосинах – просто дешевка, правда, Сюзанна? – О, да, Тринни, какая-то собачья тушенка. И зад вон той спаниелихи слишком велик для ее мини-юбки». В общем, ты гораздо, гораздо тактичней, – хихикнув, добавила Дейзи уже своим обычным тоном.

– Буду стараться. Но раньше я никогда не выступала в такой роли.

– Зато ты, возможно, найдешь новых клиентов. Даже ради этого стоит поехать.

– Именно потому я и согласилась, – солгала я. – К тому же средства от вечеринки пойдут на благотворительные цели. А какие подвиги ждут тебя в эти выходные?

– О, завтра у меня волшебный день. С утра я отправляюсь заниматься альпинизмом по-тирольски.

– Как-как?

– По-тирольски. Это такой способ, который альпинисты используют, чтобы перебираться через расселины, а наша маленькая группа хочет испробовать его в одной старой каменоломне в Кенте.

– А какая там высота?

– Ой, да какие-то несчастные сто футов.

– Да ты просто сумасшедшая!

– Вовсе нет.

– А я говорю – ты, Дейзи, сумасшедшая, и всегда это говорила.

– Но это же действительно отличное развлечение. Сначала натягиваешь тросы через пропасть – ну, как бы такую страховку, а затем разбегаешься и прыгаешь с края…

– Что?

– Тогда тросы натягиваются, и, вместо того чтобы грохнуться, ты болтаешься над пропастью, как марионетка. По-моему, здорово.

– Да мне от одной мысли об этом становится худо.

– Говорят, это куда занятней, чем съезжать со скалы, поскольку в данном случае возникает чудесное ощущение падения в пропасть.

– Ух!

– А в субботу вечером Найджел хочет меня куда-то пригласить, но, – Дейзи сделала театральную паузу, – не говорит куда. Он сказал, что вечер будет «совершенно особенный». «Совершенно особенный», – радостно повторила она. – Так он и сказал.

– Гм… Ты думаешь, это может быть… Ну, ты меня понимаешь.

– Да, я и вправду думаю, что это вполне может быть то самое. Ладно, желаю успеха с праздником, – бодро завершила разговор подруга.

– Буду стараться, – ответила я.

На следующее утро я проснулась в ужасном настроении. Я не выспалась, к тому же мне приснился очень странный сон. В этом сне я выступала на сцене какого-то театра (не знаю какого, но, видимо, очень большого), и как раз поднялся занавес. Почему-то я играла Дороти в «Волшебнике из Страны Оз». Остальные роли оказались распределены следующим образом: Герман – Тото, Дейзи – добрая колдунья Глинда, моя мама – тетя Эм. Александр играл Льва.

– Боже мой, зачем так волноваться? Ты просто большой-пребольшой трус!

– Ты права. Я трус. Во мне нет ни грана храбрости. Я боюсь даже самого себя.

И тут появился Найджел в роли Железного Дровосека.

– Как думаешь, может, Волшебник и ему поможет?

– Почему бы и нет? Может, и ты пойдешь с нами? Мы направляемся к Волшебнику Оз, чтобы он одному из нас дал сердце, мозги – другому, так что, возможно, у него найдется и храбрость для тебя.

Потом мы пошли к Волшебнику, которого, к моему удивлению, играл мой папа. И тут я внезапно осознала, что Львом был уже не Александр, а Джимми. Это сбило меня с толку. Во сне я никак не могла понять, куда делся Александр и как он относится к тому, что его сменил Джимми, – это ведь очень хорошая роль. Еще я ужасно беспокоилась, что публика заметит происшедшее. В общем, проснулась я с ощущением жуткого стресса и мыслями о Джимми. А когда я подумала о том, что он будет держать речь на празднике, мне стало хуже некуда. Чтобы хоть как-то отвлечься, я провела все утро, отвечая на вопросы, присланные по электронной почте. То, о чем люди спрашивают, меня очень развлекает.

«Кажется, моя кошка сошла с ума на почве гигиены. Она все время умывается», – говорилось в одном письме. Нет, с кошкой все в порядке – такое поведение свойственно большинству кошек. «Как бы приучить моего тарантула вести себя более дружелюбно?» Боюсь, что никак: враждебность у тарантулов врожденная. «Мой серый африканский попугай все время посылает меня куда подальше. Он действительно так плохо ко мне относится?» Вовсе нет.

Иногда людям нравится сообщать мне о «забавных» поступках своих подопечных. «Мой ослик кричит „задом наперед": не „Иа-иа", а „Аи-аи"». «Моя лошадь умеет считать до десяти». «У моей сиамской кошки талант пианистки – она гоняет взад-вперед по клавиатуре». «Мой пересмешник научился петь „Отель разбитых сердец"». Внезапно пришло новое письмо – от папы. В нем содержалась вполне обычная информация: погода в Палм-Спрингс (отличная), знаменитости, играющие в гольф у него в клубе (целая куча), подслушанные голливудские сплетни (скандальные). Папа также выразил надежду на то, что моя новая практика началась вполне успешно. Но когда я добралась до последнего предложения, у меня перехватило дыхание: