Патриция Кемден - Роковые поцелуи

• Название: Роковые поцелуи
• Автор: Патриция Кемден
• Издательство: ТЕРРА – Книжный клуб
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-300-01860-0

Действие романа популярной американской писательницы разворачивается в Европе начала XVIII века. Венгерская красавица графиня Элеонора задумала покорить сердце французского аристократа Ахилла. Это, впрочем, лишь первый шаг в сложной игре, которую ведет семья Элеоноры, решившая отомстить тому, от чьей руки пали на поле брани их родные и близкие.

---

– Что? Я не понимаю.

– Разве? Это достаточно легко – играть, так ведь? Называть меня дьяволом, тая в моих руках. А потом гневно осуждать меня, клеймя соблазнителем.

Элеонора обняла себя руками, как если бы ей вдруг стало зябко.

– Если ты не возьмешь меня силой, вина будет лежать на мне.

– От невинности к мученичеству. Отлично сработано.

– Прекрати надо мной издеваться. Что ты хочешь, чтобы я сказала?

– Я хочу, чтобы ты сказала: «Да, Ахилл, я хочу тебя. Я хочу целовать тебя, ласкать тебя, быть с тобой и оказаться с тобой в раю». Я хочу, чтобы ты сказала: «Я хочу быть твоей любимой, Ахилл. Я хочу, чтобы твое тело слилось с моим, хочу засыпать под биение твоего сердца, хочу просыпаться с твоих объятиях». Вот что, Элеонора, я хочу услышать от тебя.

Он посмотрел на нее из-под опушенных ресниц. Явно не ожидая такого прямого ответа, она пыталась справиться с потрясением и раздражением.

– Это то, чего хочу я, – добавил Ахилл. – Я жду ясного и определенного «да».

Элеонора хмыкнула и грустно покачала головой.

– У меня кружится голова! Могла ли я когда-нибудь подумать, что стану…

Он протянул к ней руку.

– Любовницей, Элеонора. Мужчина и женщина, доставляющие друг другу удовольствие.

– В твоих устах это звучит примерно как приглашение на обед на природе. Сделав однажды, переделать уже не удастся. Или забывать.

– Ты уже проявила верх благоразумия. И я не желаю ни переделывать это, ни забыть.

– Слова дьявола, Ахилл, – заметила Элеонора, но жакет выскользнул из ее рук и упал к ногам.

Ожидание застучало у него в венах.

– Тогда стань дамой сердца этого дьявола. Элеонора протянула руку и коснулась кончиками пальцев его пальцев. Ахилла наполнило волнение. Тело и разум…

Их пальцы сплелись.

– А потом? – тихо спросила она.

– Потом у меня будут воспоминания о тебе. Я уеду на фронт, когда прибудет курьер. То, что произойдет сейчас, даст мне воспоминания, которые я увезу с собой.

– И ничто этого не изменит?

– Ничто, Элеонора, – ответил Ахилл, притягивая ее к себе. – Ничто, кроме самой Судьбы, не сможет этого изменить.

Глава 10

Ахилл взял лицо Элеоноры в ладони и почувствовал, как она задрожала, и дрожь передалась с ее щеки ему на ладонь, как искра с вращающегося кремня. Его губы скользнули по ее губам, раскрывшимся и будто молившим его поцеловать ее крепче.

Что же было в ней такого, что все переворачивало у него внутри? Заставляло хотеть ее, заставляло мечтать о ней, вместо того чтобы думать о собственном удовлетворении, заставляло его доставлять удовольствие ей, причем не ради самого себя, а ради нее. Раньше, до Элеоноры, женщина всегда была… просто женщиной. Сейчас же…

Ахилл проник своим языком в ее рот. Это была вылазка быстрая, стремительная. Потом вернул его назад, словно он был в бою, и перевел дух; его кровь пела. И вновь Элеонора встретила его язык, приняла его, стала противостоять своим, сталкивать их, исследовать, пробовать.

Ее руки обвивали его шею, прятались в его волосах. Он гладил ее спину, прижимая к себе, ощущая на своей груди вершины ее груди.

Руки Ахилла скользнули по рубашке на ее плечах вниз по рукам. Рубашка ниспадала на бедра, скрывая интимные темные завитки как бы в последнем протесте. Ахилл не стал стягивать ткань, он знал, что она упадет сама.

Он поцеловал нежнейшую мягкую кожу Элеоноры под ухом, попробовал губами и языком точенность ее шеи, ощутил ее ответную реакцию, впитывая ее в себя. Пальцами он начал развязывать завязки, а его руки замирали снова и снова всякий раз, когда он целовал ее, не желая отдавать даже мельчайшую часть своего сознания чему-нибудь еще, кроме познания ее.

Элеонора откинула голову назад, словно она стала слишком тяжелой для нее. Приятное тепло пульсировало там, где губы Ахилла касались ее. Так хорошо, так хорошо… ее завязки и рубашка упали. Она гладила его плечи, грудь, страстно желая почувствовать его всего. Она хотела его, хотела, чтобы он заставил ее гореть, как он это сделал среди восхитительно залитых светом деревьев. Мысли кружились в желании, будто листья, пляшущие в нарастающем жаре осеннего костра. Какое могло иметь значение, если бы она разок побывала с ним просто как женщина с мужчиной? Страсть, как он говорил, в ней жила страсть.

Ахилл повел своими руками вверх по ее телу, словно контакт с ней питал его, кормил его. Из глубины горла Элеоноры выскользнул стон. Мужчина и женщина… «Один раз, пожалуйста, один раз», – молча молила она. Она хотела, чтобы хотя бы один раз мужская страсть поговорила с нею. Ну что может случиться? Просто будут два тела: его и ее. И ничего больше, и ничего больше…

Руки Ахилла очертили грудь Элеоноры, прошлись под мягкими сферами, сбоку от них, словно от читал ее кончиками пальцев. Ее сердце останавливалось от его прикосновений.

Взор Ахилла застыл там, где его пальцы двигались по округлой груди Элеоноры, казалось, он полностью растворился в восхищении.

– Ты околдовала меня, – пробормотал Ахилл. – Изольда для моего Тристана. Но ей потребовалось… – он поцеловал ложбинку на ее груди, – зелье… – рукой погладил грудь, потом пальцами потер ее темно розовую вершину, – для колдовства.

Вверх рванулся язык пламени, будто искра от кремня попала в подготовленный порох. У Элеоноры перехватило дыхание.

– Да… о-ох, да. Такое колдовство, – пролепетала она, подаваясь навстречу его прикосновениям и закрывая глаза. – Военное колдовство. Чары огня, захвата…

– Сдавшейся крепости. – Рот Ахилла снова захватил губы Элеоноры, пробуя, уговаривая, будто вызнавая ее тайны. Запах сандала, исходивший от Ахилла, затмил разум Элеоноры. Остались лишь тяжелые удары ее сердца.

Ахилл понес Элеонору к кровати, тихо шепча о ее красоте, волосах, глазах, истине, которую он хотел видеть в них. На мгновение в огромном зеркале в позолоченной раме у изголовья кровати отразился очаровательный сатир, держащий нимфу, которую он вожделеет.

Потом он положил ее на белую атласную простыню, покрывавшую матрас, и Элеонора погрузилась в облако.

Ахилл встал на колени рядом с нею, его губы задержались на жилке, пульсирующей на шее, а руки поглаживали груди, играя сосками. Элеонора застонала, желая дотронуться до Ахилла, но он остановил ее руки.

– Я эгоист, Элеонора, – прошептал он в ее кожу. – Я хочу удовольствие из удовольствий.

Его руки двинулись к ее животу, прошли по бедрам, сжав округлые ягодицы, потом они двинулись по ногам. В собственном порыве, в своей жажде, ее тело задвигалось, напряглось там, где он касался ее, словно музыка струилась по коже. Ее удовольствие сочинял он.

– А-а-ах. Что ты делаешь? – с чувственной невнятностью слов прошептала Элеонора. – Ахилл, Ахилл, я дрожу, я…

– Ты – моя, – ломающимся голосом произнес Ахилл, почти сходя с ума от чувства к ней. Он закрыл глаза и поцеловал женскую гладкость ее живота, втянул ее в себя, раскрыв губы, провел ими по нему, словно пробуя дрожь ее нарождающейся страсти.

Из приоткрытых губ Элеоноры вырвался сладкий крик. Ахилл поцеловал ее бедро, потом еще раз возле самого сокровенного и обольстительного места. Ее запах опьянил его. Он уткнулся носом в ее золотисто-каштановые завитки.

– Ахилл? – спросила Элеонора не то со стоном, не то плача. – Ахилл, что ты… – Слова заглушил стон.

Ахилл снова поцеловал бедро, ближе, еще ближе. Элеонора согнула ногу в колене, чтобы защитить себя, но в итоге вся раскрылась Ахиллу. Он застонал.

– Эл… – выдохнул он. Его руки сжали ее бедра. Он поцеловал золотисто-каштановые завитки, потом ниже.

Он услышал удивленный шепот Элеоноры.

– О Боже, нет, ты не должен… Нет, нет, ты… – Ее руки взлохматили ему волосы, потом отдернулись, как крылья испуганной птицы. – Что…

Кончик его языка пошел вдоль набухших границ медленное словно маг, выговаривающий слова заклинания. Элеонора выдохнула стон вопросительного протеста, и шок удивления ворвался в пульсирующие мысли. Она спрашивала о чем-то ей неведомом.

Губы Ахилла прижались к Элеоноре в нежном поцелуе, затем погладили ее и пощипали. Его язык прошелся по ней. Бедра Элеоноры поднялись…

– Ах-х-х, – вскрикнула Элеонора, дугой выгибаясь к Ахиллу. – О Боже, что ты… – Ее слова исчезли в протяжном стоне чувственной мелодии удивления и чуда. Ахилл глубоко и сокровенно поцеловал ее… и, о-о-ох, так медленно.

Рука Элеоноры сжала волосы Ахилла. Ее тело, следуя ритму собственной мелодии, начало двигаться к его губам и обратно. Ахилл услышал, как учащается ее дыхание – ласкающие звуки повисшего ожидания.

– Что п-происхо… О Боже, пожалуйста, – молила Элеонора, не зная, о чем она просит. Ее руки извивались на простыни.

Она напряглась. Раздалось всхлипывание.

– Нет, нет, нет. – Ее голова металась вправо и влево. – Она напряглась, отталкиваясь от него. – Нет, нет… о-о Боже, ох… – Она задрожала… вскрикнула… тело выгнулось, зависло, волна за волной ее стоны врывались в воздух.