Элейн Гудж - Любящие сестры

• Название: Любящие сестры
• Автор: Элейн Гудж
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7027-0085-6

Две – до поры до времени – любящие сестры мечтают о славе голливудской звезды. Успеха добивается лишь одна. Ей же отдает предпочтение и мужчина, в которого влюблены обе девушки. Старшая, ослепленная завистью, предает свою более удачливую сестру. Безрассудная подлость приводит к скандалу и трагедии. Младшая сестра погибает, а старшей приходится навсегда покинуть «фабрику грез»…Идут годы, старшая сестра находит свое призвание в сфере, далекой от кино. Спустя много лет жизнь сводит ее с двумя племянницами – дочерьми покойной сестры. Девочки совсем не похожи ни на мать, ни на тетку, но Боже, как несовершенен мир! И опять – теперь уже другие – любящие сестры становятся соперницами. Неужели все повторится снова?

---

– Как можно быть такой неосторожной! В один прекрасный день вы останетесь без головы! – заворчал испуганный гватемалец, когда она уселась на заднем сиденье. Долли взглянула в зеркальце над рулем, где отражалась его широкая физиономия с забавным плоским носом, к тому же сморщившимся от укоризны, и пожала плечами. Анри тоже недоволен ее рискованными передвижениями через улицы. Но иначе в этом городе вообще никуда не успеешь.

Ее мысли вновь вернулись к Энни и Лорел… ведь они где-то неподалеку от нее. Есть ли у них деньги? Где они спят? Не ходят ли голодными? За долгие годы они стали частью ее жизни. Хотя ей приходилось довольствоваться пустяками – некачественными фотографиями Нэда Оливера и его благожелательными, но схематичными описаниями.

Господи, что они только не пережили в последнее время! Бесконтрольное пьянство Ив, усиливающееся год от года, все более короткие передышки между запоями. Никаких денежных поступлений, необходимость проживать то, что есть, – пока совсем ничего не осталось.

Долли страстно желала помочь сестре. Не было ни одного дня в ее жизни, чтобы она не сожалела о том роковом письме. Но всякий раз, как она звонила, какая-то горничная-испанка брала трубку и говорила: «Миссы Дерфилд нету дома». Сама Ив ни разу не пыталась позвонить сестре. В Бэррвуде было то же самое – требование Ив оставалось непреклонным: никаких визитеров.

Однажды Долли все-таки удалось проскользнуть через приемную и добраться до комнаты Ив. Та сидела на кровати, куря сигарету и глядя в окно. При виде ее спины, обозначившейся сквозь полупрозрачную ткань платья, Долли чуть не заплакала. Она была так тонка, что выпирало каждое ребрышко, каждый позвонок. Когда-то роскошные волосы, отливавшие золотом, приобрели тусклый желтый оттенок.

Но больше всего ее поразила происшедшая в сестре быстрая деградация. Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как она с каменным лицом отказалась назвать сенатору Маккарти хоть одно имя. Голливуд все еще переживал приглашение на съемки Грейс Келли вместо Ив. Сид, как оказалось, просчитался, вообразив, что Преминджер возьмет на эту роль Долли. Но для нее это уже не имело значения. Единственное, о чем она теперь заботилась, – это загладить свою вину перед Ив. Как бы жестоко Ив не обходилась с ней раньше – по недомыслию или эгоистичности – она все-таки не заслуживала такой кары.

Обернувшись, Ив увидела ее. Синие глаза, пустые и плоские, мгновенно вспыхнули. Она заулыбалась, но это была страшная улыбка, от которой у Долли похолодело сердце. Дым сигареты потянулся вверх, клубясь над ее головой.

– Это ты… – сказала Ив бесцветным голосом. – Ну что ж, посмотри. И уходи. – Она погасила окурок в пепельнице возле кровати.

– Прости меня, – сказала Долли. Эти слова показались такими же незначительными, как камешки, брошенные в глубину океана. Но что еще она могла сказать? Что предпринять? – Иви, дорогая, неужели ты никогда в жизни не сможешь простить меня? Я даже не представляла…

Ив пригвоздила ее к месту острым ледяным взглядом.

– Ах вот чего ты добиваешься? – ответила она тем же лишенным выражения голосом. – И тогда ты уйдешь? Хорошо, в таком случае я прощаю тебя.

Долли почувствовала, как что-то перевернулось в ее душе. Она заплакала. И тут же осознала нелепость своего положения – при ней не было носового платка. Не было даже клочка бумаги. А Ив ничего не предложила ей. Из носу сразу потекло, и Долли стала вытираться рукавом жакета.

– Как ты узнала, что это я? – отважилась она на вопрос.

– Неужели не знаешь? А Сид, ты про него забыла? – Ив усмехнулась с хриплым кашлем. – Боже, это бесподобно… поистине бесподобно. Могу поклясться, что он пообещал тебе за это райские кущи. А сам попросту водил тебя за нос. Вернее, нас обеих. На какой-то миг он даже заставил меня поверить, что это была твоя идея и что он готов был пасть на колени, лишь бы отговорить тебя. Благородный герой. Несокрушимая верность, несмотря на мою прежнюю измену. Поняв, что это конец, обесчещенная героиня с благодарностью падает в его объятия, обещая стать его любимой маленькой женой. Он не знал, что я уже замужем за Вэлом. Он воображал, что теперь, когда любой в городе может плюнуть мне в лицо, когда я стала скромной и смирной, он поднимет меня, смоет с меня грязь. Полный идиотизм, да?

Долли казалось, что сестра бьет ее ногами в живот.

Но в следующее мгновение Ив обмякла, будто ослабли нити, управляющие движениями ее тела, и руки бессильно упали на постель.

– А теперь – самое интересное. – Голос снова стал механическим, как скрежет. – Я беременна. Грандиозное предложение Вэла было просто вынужденным шагом. А путешествие в Вегас я придумала сама. Наверно, если копнуть меня поглубже, то окажется, что я как была, так и осталась простой деревенской дурочкой.

Криво улыбаясь, Ив повернулась боком, так что Долли ясно увидела округлость ее живота под платьем широкого покроя. Затем улыбка исчезла и снова зашелестел безжизненный, молящий голос:

– А теперь уходи. Оставь меня, забудь, что я есть. Двенадцать лет. Такой срок потребовался Ив, чтобы умереть. Это единственное, чем она занималась все эти годы. Умирала.

Глядя через стекло машины на серую мокроту лонг-айлендской дороги, Долли подумала: «Я убила ее. Я, а вовсе не вино, не таблетки, которые она приняла».

И теперь именно из-за нее, Долли, девочки Ив вынуждены где-то скитаться…

Она закрыла лицо руками и заплакала. Нет ей никакого прощения. Разве она достойна счастья с Анри? Так же, как не достойна дорогого великодушного Дейла, несколько лет бывшего ее мужем, который подобрал ее, когда она обслуживала столики в ресторане у Сиро, расточал на нее свою любовь и деньги и умер, оставив ее невероятно богатой вдовой.

Но скоро к ней вернулась способность рассуждать. Что пользы лить слезы? Все равно что пытаться наполнить дырявый сосуд – никому от этого не холодно и не жарко. Слезы не помогут ни ей, ни племянницам. Нет, она должна придумать что-то такое, до чего ни Вэл, ни О'Брайен не додумались. Должен быть какой-то намек, тоненькая путеводная нить, которая укажет путь.

Закрыв глаза, она напрягла свой мозг. Может, у Энни есть какой-то друг в Нью-Йорке, к кому она могла обратиться? Долли уже обзвонила всех, кого удалось вспомнить из прежних знакомых Ив. Но почти все выразили изумление по поводу ее звонка и сказали, что много лет ничего не слышали об Ив. Учителя из школы Энни тоже ничего не знают. Одна старая крыса даже отшила ее: она, видите ли, «уже сообщила полиции все, что ей известно».

Долли отдалась мечтам о том времени, когда девочки найдутся. Им, конечно же, надо жить всем вместе. А что, если сейчас они остановились у кого-то из друзей и не захотят уходить? А вдруг Ив рассказала им о ее предательстве, и девочки ненавидят ее? Тогда она сделает все возможное, чтобы загладить свою вину. Сначала короткие визиты, потом, когда они узнают друг друга, можно будет поехать в какое-нибудь приятное путешествие. В Париж. Они остановятся в «Ланкастере». Девочкам понравится маленький садик, вьющиеся по стенам растения, пышные французские булочки к завтраку. Они втроем будут бродить под огромным стеклянным куполом «Галери Лафайет», примеряя туфли и шикарные платья, выбирая чудесные шелковые шарфы.

Долли воспрянула духом. Кто знает, может быть ей удастся заменить Ив? Почему бы не стать ей для них второй матерью? Ей всегда хотелось иметь детей, но после неудачного первого года супружества Дейл прошел обследование, которое показало его полную неспособность к отцовству.

– Хобот, как у слона, а возможности, как у кастрата, – грустно шутил он, тяжело переживая свое несчастье.

Так что детей у них не было.

Но в конце концов это даже к лучшему. Она станет матерью девочкам Ив, и, может быть, это хоть как-то искупит ее вину перед сестрой.

Машина пошла быстрее, и скоро сквозь начинающийся дождь впереди замаячили зеленые подъездные знаки аэропорта. Через несколько минут шофер затормозил перед зданием в форме серого бетонного куба, где помещалась таможня, и Долли, подхватив сумку под мышку, понеслась по скользкому от дождя асфальту.

Внутри помещение выглядело еще более мрачным, чем снаружи. Стены цвета горохового супа, линолеум на полу, мебель, будто из тюрьмы. Она справилась у дежурной, как пройти к мистеру Макинтайру, и утомленное подобие женщины указало ей путь вдоль по коридору, даже не спросив, назначено ли ей.

Кабинет она нашла довольно легко – там висела пластмассовая табличка с именем Макинтайра. А через открытую дверь Долли увидела и его самого за письменным столом, где он разбирал необъятную кипу бумаг. Это был мужчина средних лет с оспинами на болезненно-желтоватом лице, миндалевидными карими глазами и рыжими, тронутыми сединой волосами.

Долли подождала, пока он кончит писать. И, заметив, что он положил ручку, осторожно постучала в открытую дверь.