ИОСИФ ЛИКСТАНОВ - ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЮНГИ [худ. Г. Фитингоф]

• Название: ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЮНГИ [худ. Г. Фитингоф]
• Автор: ИОСИФ ЛИКСТАНОВ
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1958

Всё, что рассказано в этой книге, происходило задолго до наших дней.

Наш Красный флот в то время был не так могуч, как сей­час, но и в то время он был силен мужеством и военным уме­нием моряков, их любовью к Родине, их решимостью до конца защищать честь и независимость своей великой страны. И в то время неустанно и упорно учились моряки военному делу.

В дни Великой Отечественной войны наш флот доблестно выполнил свой долг.

Героизмом, боевой дружбой и дисциплинированностью мо­ряков гордится весь советский народ.

В этой повести рассказано о приключениях юнги Виктора Лескова и его товарища Мити Гончаренко, которым удалось участвовать в манёврах советского флота.

А где сейчас Виктор Лесков и его друг?

Ещё за несколько лет до Великой Отечественной войны они успели хорошо обучиться военно-морскому делу, из озорных ребят превратились в стойких, выдержанных моряков и заняли достойное место среди защитников Ленинграда.

Сейчас они плавают на боевых кораблях, иногда встре­чаются в Кронштадте и вспоминают прошлое, о котором рас­сказано в этой книге.

Автор

---

И началось что-то сказочное, в чём ни Виктор, ни Митя так и не сумели разобраться. Шлюпка очутилась у самого борта «Водолея», кто-то схватил Виктора под мышки, перебросил его за борт, и, когда шлюпка поднялась на волне, хлоп! — Виктор очутился возле чернобородого, хлоп! — и рядом с ним на банке[49] сел ошеломлённый Митя: На борту «Водолея» послышался топот, кто-то закричал:

— Одну минутку, одну минутку!

Над шлюпкой свесились ноги в слишком коротких брюках, в шлюпку спрыгнул обладатель плоского чемодана, а за ним последовал и сам чемодан, переданный курсантом.

— Щепочкин, — отрекомендовался боцману обладатель чемодана. — А это очень мило с вашей стороны, что вы за мной заехали.

— Рад служить! — ответил боцман и с большим трудом заставил себя воздержаться от колкости по поводу того, что, как известно, по морю не ездят, а ходят.

— Митрофан! Митрофан! — закричал вдруг Митя вскакивая. — Алексей Иванович, возьмите Митрофана!.. Алексей Иванович, мы кошку забыли!

— Ну нет, хвостатого пассажира нам не нужно, — заявил Алексей Иванович. — Сядь, Митя! Кошки на миноносцах не выживают. Слишком у нас железа много. — И скомандовал: — Вёсла на воду!

Шлюпка пошла…

Прощай, старый, добрый «Водолей»! Прощай, водолаз, чья резиновая роба так напугала ночью мальчиков! Прощайте, курсанты, спасибо за волшебную горошину! Рано или поздно юные путешественники вспомнят о ней. Прощай, одноухий чёрный Митрофан! Что-то тебя ждёт, любитель шоколада, променявший бархатные диваны кают-компании «Змея» на невзгоды и опасности морского странствия на чужом судне?.. Прощай, прощай!..

Гребцы работали во всю мочь; вёсла в их руках не имели веса; море для них не имело волн; шестёрка[50] приближалась к миноносцу. Виктор взглянул на него и вдруг вскочил, подпрыгнул.

— Костин-кок! — завопил он. — Там Костин-кок, Костин-кок! Ура!

— Не шуметь на шлюпке! — строго приказал боцман. — Не умеешь вести себя, юнга! На место!

Всё равно кок, чудесный Костин-кок, был уже в двух шагах. Он смотрел на Виктора, и его лицо вполне — о, вполне! — заменяло солнце, которое всё никак не могло пробиться сквозь тучи. Гребцы будто спешили приблизить счастливую встречу и длинными гребками бросали шлюпку вперёд: и-раз, и-два! и-раз, и-два!

— Это Костин-кок, — шептал Виктор Мите. — Я тебе говорил… Он, ух, добрый! Он всё может готовить: компот, котлеты… А ещё он пирог «мечта адмирала» приготовит. Это потом, когда сына найдёт. Такого пирога никто на флоте ещё не ел.

Митю не заинтересовал даже пирог «мечта адмирала». Он грустно смотрел на «Водолея», который спокойно продолжал свой путь. Бедный, бедный Митрофан! Мальчик был уверен, что теперь одноухого кота ждут самые страшные злоключения…

Тем временем на «Водолее» действительно разыгралось драматическое событие.

Палубный матрос решил, что теперь он должен навести порядок. Четвероногое корабельное имущество с уходом мальчиков превратилось в бродячий скот, и из этого надо было сделать решительные выводы. Напрасно курсанты пытались утихомирить матроса: он заявил, что на «Водолее» крыс не имеется и что, следовательно, «Водолей» обойдётся без котов, да к тому же одноухих. Тьфу!

Высоко поднимая длинные ноги, ненавистник кошек крался вдоль ящиков и бочек, готовый выполнить свой страшный замысел во что бы то ни стало. Опасность снова нависла над Митрофаном, и, казалось, никакая сила не могла предотвратить ужасную развязку.

Развязка наступила.

Ненавистник кошек неожиданно остановился, попятился, расставил ноги и развёл руками, как человек, увидевший нечто совершенно непонятное. Ему навстречу по палубе шёл Митрофан. Он двигался медленно, торжественно, выгнув шею, опустив голову и сердито урча. В зубах он держал громадную крысу с длинным хвостом.

Это была настоящая крыса — серая с ржавчиной старая крыса, одна из тех, без которых не обходится ни одна гавань и ни одно судно.

Митрофан положил добычу на палубу, сел и беззгучно открыл рот, как бы спрашивая: «Если это не крыса, то объясните, пожалуйста, что вы называете крысой?»

Теперь одноухий чёрный любимец Мити мог ничего не бояться на «Водолее».

НЕУДАЧНЫЙ РАЗГОВОР

Никогда в крохотной каюте боцмана Щербака не бывало так людно и весело. Мальчики за обе щеки уплетали борщ и жаркое. Костин-кок прислонился к двери, скрестил руки на груди и не спускал сияющих глаз с Виктора, а боцман курил у открытого иллюминатора, бесконечно довольный тем, что Митя попал под его опеку. Он уже нарисовал себе картину, как приведёт Митю к его родному дому, как выбежит навстречу Оксана Григорьевна, всплеснёт руками и, может быть, обрадуется боцману не меньше, чем своему братцу.

— Так-то, гроза морей Виктор! — сказал Иона Осипыч. — Задал ты беспокойства всему блокшиву! Недоглядели за тобой — и пожалуйста, в море удрал, режим сломал. Хорошо, что я тебя нашёл… Ешь с хлебом, тебе говорят!

— Как это вы, ребята, попали на «Змей»? — спросил Алексей Иванович, улыбаясь Мите.

— Нас арестовал командир Кравцов, — не без гордости сообщил Виктор. — За буйство на стенке. Мы с Митей на стенке кормили друг друга пылью…

Костин-кок обратил взгляд на Митю, и тот залился румянцем. Он легко краснел, этот вихрастый, веснушчатый мальчик со вздёрнутым носиком. Костин, как показалось Мите, смотрел на него недружелюбно, и мальчик был недалёк от истины. Простодушный Костин-кок возлагал всю ответственность за последние проступки своего любимца исключительно на Митю и, уж конечно, не на Виктора.

— Значит, подрались?.. А кто первый начал? — поинтересовался Алексей Иванович.

Лучше бы он не задавал этого вопроса! Но разве мог знать Алексей Иванович, что этот разговор будет неприятен Ионе Осипычу!

— Первым начал я, — признался Виктор с лёгким сердцем, так как ему уже пришлось однажды сделать такое же признание на палубе «Змея».

Костин поджал губы и нахмурился. Признание Виктора больно задело его чувствительное сердце. Поднять дебош, и где? — на стенке военной гавани! И с кем? — с береговым мальчишкой! Этого ещё не хватало…

— Ну, и кто кого? — спросил боцман, уверенный, что Мите пришлось солоно.

Костин бросил на Виктора гордый взгляд. Вот сидят два малыша — широкоплечий, крепкий юнга Лесков, за питанием которого изо дня в день следил лучший кок флота, а рядом с ним мальчик с тонкой шеей, жилистый, худенький. Кто кого? Ну-ка, Виктор, скажи, что ты из него сделал там, на стенке? Виктор поёжился. Тут уж было труднее соблюсти беспристрастие, тем более перед лицом Костина-кока, но что случилось, то случилось, и вовсе не надо Мите так смущаться. Неужели он думает, что Виктор не решится сказать правду?

— Он мне всыпал, — тихо проговорил Виктор.

— А ты мне тоже крепко задал, — поспешил вмешаться Митя, заметивший, как округлились глаза Костина-кока, как высоко поднялись его брови. — Ты хорошо дерёшься, очень хорошо! Ты не виноват, что о тротуар споткнулся…

Надо было говорить всю правду, и Виктор сказал её:

— Нет, это я только в первый раз о тротуар споткнулся. А во второй раз и ещё раз ты мне сделал нокаут, хоть ты и не знаешь бокса. Я бы тебе тоже сделал нокаут, только я не успел, потому что нас арестовали…

Алексей Иванович отодвинул кресло, на котором сидел Виктор, достал из нижнего ящика шкафа пёструю картонную коробку и положил её перед Виктором:

— Это тебе за правду-матку, юнга! Вижу, что ты честный паренёк.

— Спасибо, — сказал Виктор, подвигая коробку-Мите. — У нас уговор: всё пополам.

— Каковы малыши! — воскликнул боцман. — Вот, товарищ Костин, сказано: друга в море ищи! Жаль, Витя, что ты мало у нас погостишь. Не хотелось бы дружков разлучать. — И в ответ на вопросительный взгляд Виктора боцман пояснил: — Скоро мы к эскадре присоединимся, придётся вас с товарищем Костиным на линкор «Грозный» перебросить.

На линкор! Виктор ушам своим не поверил. Он вскочил, вцепился в Иону Осипыча, засыпал его нетерпеливыми вопросами:

— Правда, дядя Иона? На линкор, да? А зачем ты на линкор? Да говори же, дядя Иона!

Иона Осипыч с важным видом сообщил:

— По именному вызову командования «красных» направляюсь на линкор «Грозный» заменить Кузьму Кузьмича Островерхова, кормить весь линкор. Кузьма-то Кузьмич на берегу остался. Заболел он.

— О! Весь линкор кормить! — с восхищением произнёс Виктор. — И меня возьмёшь? Непременно возьмёшь?

— Ну что же, куда от тебя денешься, — милостиво согласился Костин-кок, который, конечно, и без просьб Виктора ни за что не расстался бы с ним. — Так и быть, возьму…

— И Митю! — сказал Виктор таким тоном, будто это подразумевалось само собой.

Костин-кок молча убирал со стола. Щербак взглянул на обеспокоенного и смущённого Митю.