Джейн Фэйзер - Изумрудный лебедь

• Название: Изумрудный лебедь
• Автор: Джейн Фэйзер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-009910-Х

Граф Гарет Харкорт случайно увидел представление бродячего цирка и был потрясен поразительным сходством юной акробатки Миранды с прекрасной леди Мод, которую он безуспешно пытался убедить выйти замуж за самого короля Франции. Дерзкий план созрел мгновенно — граф предложил безродной циркачке сыграть роль знатной дамы и занять место Мод у алтаря. Однако он не принял в расчет того, что сам может безумно влюбиться в Миранду, а она — со всем пылом первой любви ответить на его чувства.

---

— Она должна постараться родить наследников, если не хочет, чтобы его сестра ее со свету сжила.

— Но у сестры нет потомства. Леди Имоджин не проявля: ет желания рожать детей. Сомневаюсь, что Дюфор способен позаботиться о продолжении рода, — ухмыльнулся Брайен.

— Хочешь сказать, он не в силах заставить себя совокупиться с ней и дать ей дитя? — спросил Лестер с непристойным хихиканьем.

— Возможно, он не способен ни па то, ни на другое, — сказал Брайен, снова бросая кости. — Что с тобой, Кип? Парень, да ты уснул над своей чашей!

— Прошу прошения, я немного задремал, — ответил Кип, но его острые, проницательные глаза не казались сонными, словно он мысленно решал какую-то загадку.

Гарет направился к реке, всматриваясь в темноту и держа шпагу наготове. В эти часы на улицах было опасно. Но пока что он слышал только звук собственных шагов. При виде неровно освещенной набережной и пристани Ламбета он ускорил шаги и вышел из грязного переулка на улицу, освещенную фонарем, подвешенным на носу барки перевозчика.

Гарет ступил на борт и, садясь на скамью, плотнее запахнул плащ.

— В имение Харкортов, за пристанью Стрэнда, — скомандовал он.

— Да, милорд. — Перевозчик взялся за весла, и барка скоро оказалась на середине реки. Было около четырех часов утра, и вода была черна, как деготь, а небо над ней еще чернее. Маленькое суденышко внезапно вильнуло, и откуда-то из темноты до Гарета донеслось хоть и приглушенное, но столь явственное проклятие, будто его произнесли совсем рядом.

— Чума и оспа на тебя! — выругался перевозчик, чудом избежав столкновения с плотом, с которого двое мужчин ловили угрей. — Почему на вашем плоту нет фонаря?

Единственным ответом, который он услышал, было:

— Чтоб Господь послал на тебя проказу!

Гарет кутался в свой плащ и ежился, мечтая согреться и жалея о том, что не оделся потеплее. Но он не рассчитывал сегодня так задержаться. Потом он стал думать о словах Брайена.

Брайен не сказал ничего, кроме правды, но сам он вряд ли понял, как близок к истине. Откуда Брайену было распознать в Имоджин похожую на одержимость любовь к брату, сродни той, которую сам Гарет питал к Шарлотте? Каждая минута в жизни Имоджин была посвящена заботам о брате. Она жила ради него и для него. И поскольку он сам знал власть и силу такой всепоглощающей любви, он не мог ее отвергнуть, как была отвергнута его собственная любовь.

Его мрачные раздумья были прерваны, когда барка перевозчика ударилась с глухим стуком в причал. Он легко спрыгнул на берег, бросил перевозчику шиллинг и направился к калитке. Привратник, зевая во весь рот, одной рукой снимал шляпу, а другой пытался выкрутить фитиль своего фонаря.

— Прошу прощения, милорд. Должно быть, задремал, — бормотал он.

Гарет только хмыкнул и взял у него фонарь.

— Я сам доберусь до дома, — сказал он.

Теперь уже небо на востоке посветлело. Фонари, расположенные вдоль дорожки, ведущей к дому, почти догорели, а один или два и вовсе погасли.

Зоркие глаза Гарета уловили мелькнувшее на дорожке впереди оранжевое пятно — Миранда, как обычно босоногая, бежала ему навстречу. Рядом с ней прыгал верный Чип.

— Милорд?

Гарет нахмурился, пытаясь освободиться от мрачных воспоминаний, окутавших его, как облако.

— Что ты здесь делаешь, Миранда?

Лицо ее казалось бледным пятном в темноте, а глаза черными.

— Не могла уснуть. Мне было так одиноко в этой неуютной спальне. Я чувствовала себя такой несчастной и жалкой! Не могу поверить, что я просто взяла и сняла туфли! И это в дополнение ко всему остальному! Леди Мэри так на меня смотрела! И вы не сказали ни слова… Поэтому я решила, что выйду и дождусь вас здесь.

Она улыбалась ему чуть неуверенно. Внезапно под порывом ветра с реки смоляной факел вспыхнул ярче и осветил их лица. Улыбка Миранды исчезла.

— О, что с вами? — спросила она, инстинктивно потянувшись рукой к его лицу, будто прикосновение ее пальчика могло стереть горькую складку у его рта и боль в глазах. — Что случилось? Неужели вернулся тот кошмар?

Он смотрел сверху вниз в ее озабоченное и встревоженное личико, в огромные синие глаза, полные тревоги за него и смотревшие так прямо и открыто.

Что могла она знать о черных цепких щупальцах одержимости? О пламени, горевшем жарче, чем огни преисподней, и о стыде, приходившем на смену постыдной страсти? Что ей было известно о власти желания, о безумной потребности в другом человеке, об отчаянном томлении? Желание забыться, очиститься от тягостных кошмаров в общении с этой простой, не запятнанной грехом душой охватило его с непреодолимой силой.

Руки его потянулись к ней, чтобы обхватить ее тонкую талию. Ее пальчик все еще был прижат к его губам. В глазах девушки он видел серьезную озабоченность, сменившуюся мгновенным изумлением, в свою очередь, уступившим Место чистой страсти. Она убрала палец от его рта, протянула к нему обе руки и жадно подставила губы его поцелую.

Фонарь над их головами шипел, и его иссякающее пламя трепетало, а фитиль наконец погас. Сад погрузился в темноту, облака закрыли луну, влажный ночной воздух был полон аромата роз и левкоев. И теперь, в темноте, Гарету показалось, что Миранда источает соблазн и тайну. Под простым оранжевым одеянием угадывалось стройное тело, которое он держал в объятиях; маленькая головка прижалась к его щеке. Когда она прижалась ртом к его губам, он ощутил восторг и томление, пронзившие все его тело.

У ее губ был свежий и сладкий вкус, как у только что испеченного хлеба. Они были теплыми, податливыми и жадными, но он сразу понял, что она неопытна. Поцелуи ее были поцелуями девственницы, ни разу в жизни еще не целовавшей мужчину, и, несмотря на бешеное желание, его затопила огромная нежность к ней. И пальцы его, уже расшнуровывавшие ее корсаж, были нежны, хотя и дрожали от желания прикоснуться к ее груди.

Груди у нее были маленькие, но совершенной формы и легли в его ладони, будто и были созданы для него. Ее губы становились все требовательнее, и, лаская восхитительные округлости ее грудей, проводя пальцами по соскам, внезапно проснувшимся к жизни и приподнявшимся, как бутоны, он услышал ее слабый стон.

Подняв голову, Гарет смотрел на бледный овал ее лица. Голова ее была запрокинута, и он видел стройную обнаженную шею. Он поцеловал впадинку у основания шеи, нежную ямочку, в которой отчаянно билась жилка, и губы его медленно спустились ниже от шеи к правой груди. Он принялся ласкать и дразнить языком маленький отвердевший сосок. А когда этот бутон оказался между его губами, он слегка прикусил его. Миранда застонала, но так тихо, будто боялась нарушить безмолвие ночи. Его губы коснулись ее левой груди, а ладонью он прикрыл правую.

В ароматной тени сада их ласки казались нереальными, будто все происходило во сне, будто они оба подчинялись какой-то странной магии. Они не произносили ни слова, и в эту минуту слова им были не нужны. Миранда в своем безыскусном нетерпении сбросила одежду, и она упала у ног девушки. Под платьем на ней ничего не было.

Руки Гарета блуждали по стройному телу девушки, и он упивался нежностью, прохладой и трепетом ее кожи под его ищущими пальцами. Он чувствовал ее нерешительность и робость, как и силу нарастающего в ней

возбуждения. Его собственное желание росло с каждым прикосновением к ее телу. Ее руки скользнули ему за спину, проникли под камзол и рубашку, гладили его кожу. В неловких ласках была та же пленительная нерешительность, что и в поцелуях, но с каждым прикосновением она становилась все увереннее.

Он ощущал под пальцами ее грудь и чувствовал, как бешено бьется ее сердце. Обнимая ее за талию, он встал на колени, наклонил голову и приник к ее юному телу. Миранда затрепетала. Его язык ласкающими движениями коснулся ее пупка — и он почувствовал, что все ее тело повлажнело, будто от росы. Его руки притянули ее ближе к себе, в то время как язык ласкал ее.

Ее тело пахло божественно, как ваниль и сливки. Ее ноги раздвигались, по мере того как он продолжал целовать ее, а пальцы его спускались все ниже и ниже и теперь скользнули между бедер, открывая тайны ее тела. Он бережно и нежно познавал Миранду, и потаенные складки ее плоти сопротивлялись этому вторжению. Когда же ее плоть подалась и раскрылась для его ласк, по телу ее снова пробежал трепет.

Руки ее ласкали и гладили его голову, неосознанно она пропускала густые пряди его волос сквозь пальцы, а в теле ее все нарастало непонятное томление, и она не могла остановиться и не могла больше выносить эту пытку ожидания, рвавшую ее тело па части. Вдруг ей показалось, что сейчас она взорвется, — она не могла больше ни дышать, ни говорить, потому что непонятные ей ощущения зарождались где-то в самой сердцевине ее существа и наполняли каждую клеточку ее тела, а потом медленно, очень медленно это наваждение начато проходить.