Федор Достоевский - Том 11. Публицистика 1860-х годов

• Название: Том 11. Публицистика 1860-х годов
• Автор: Федор Достоевский
• Издательство: Наука, Ленинградское отделение, 1989-1996
• Жанр: Русская классическая проза

В одиннадцатом томе Собрания сочинений Ф. M. Достоевского печатаются публицистические произведения 1860-х гг.

http://rulitera.narod.ru

---

74

…закишели бессчетные иксы и зеты… — Речь идет о так называемой «алгебраической» или «алфавитной» гласности, о которой Добролюбов с сарказмом писал: «Под рассказом обыкновенно подписано; какой-нибудь зет или икс, а чаще и ничего не подписано; местность не обозначена; к кому голос относится, неизвестно. Я долго ломал себе голову, чтобы узнать, о чем хлопочут восторженные рассказчики, и наконец остановился на предположении, которое на первый раз может вам показаться странным, но которое не лишено своей доли правдоподобия. Я полагаю, что все безыменные известия в наших газетах сочиняет один какой-нибудь шалун, желающий подурачить вас, господ редакторов» (Добролюбов H. А. Собр. соч. T. 7. С. 349). «Алгебраическую» гласность высмеивает Достоевский в статье «Необходимое литературное объяснение по поводу разных хлебных и нехлебных вопросов» (1863 г.).

75

О, не думайте, г-да европейцы — но об Островском потом. — Эти слова об A. H. Островском, как следует из текста «Введения», прямо отсылают читателя к статье M. M. Достоевского о «Грозе» (Светоч. 1860. № 3. С. 1–37)

76

…пуще всего не верьте «Отечественным запискам», которые смешивают гласность с литературой скандалов. — В октябрьской книжке «Отечественных записок» (1860) появилась статья П. И. Вейнберга под псевдонимом «Непризнанный поэт» — «Литература скандалов» (Отеч. зап. 1860. № 10. С. 29–39) об издании Сочинений Ивана Панаева (СПб., 1860) и «Очерков из петербургской жизни Нового Поэта» с послесловием редакции Статья Вейнберга в первом номере «Времени» за 1861 г. упоминается также в «Письме Постороннего критика…» (Отд. II. С. 47). Ироническая реплика Достоевского в основном направлена против редакционного послесловия (Отеч. зап С. 37–39).

77

…«оскорбить своей насмешкой» даже самих братьев Милеантов… — Достоевский цитирует стихотворение Добролюбова «Наш демон (будущее стихотворение)» (1859). У Добролюбова:

И даже братьев Милеантов
Своей насмешкой оскорбил

(Добролюбов H. А. Собр. соч. Л., 1963. T. 7 С. 348)

78

Это все от здоровья, это все молодые соки — хорошие признаки!.. — Достоевский полемизирует с редакционным послесловием к статье П. И. Вейнберга «Литература скандалов»: «…люди более отважные, нежели знающие, более молодые, нежели талантливые, схватились за насмешку над наукою и литературою, которые как бы ни были ограничены своим объемом у нас, все-таки стоят недосягаемо выше тех насмешек, которыми их потчуют. Началось насмешками над историей, над литературой, над политической экономией и публицистами Запада в то время, когда мы, по нашим познаниям, были пигмеи перед этими авторитетами, и кончилось свистом, без всяких рассуждений, над лицами, трудившимися над историей, литературой и политическими науками. <…> Наше общество молодо в литературном деле до степени невероятной, хотя оно в этом нисколько не виновато» (Отеч. зап. 1860. № 10. С. 38). Достоевский в «молодости» общества как раз и видит одно из главных его преимуществ и к тому же весьма сочувствует литературному «свисту», особенно когда он задевает руководителей «Отечественных записок» и «Русского вестника».

79

Известен факт, что грамотное простонародие — и не обрежутся. — Достоевский полемизирует со статьями В. И. Даля (1801–1872) «Письмо к издателю» (Рус. беседа. 1856. Кн. 3. «Смесь»), «О грамотности» (СПб. ведомости. 1857. № 245); И. С. Беллюстина (1820–1890) «Теория и опыт» (Журнал Мин-ва народного просвещения. 1860. Кн. 10), в которых говорилось о вреде грамотности для простонародья, а также — с органами печати, поддерживавшими такую ретроградную точку зрения («Выписка из письма по поводу статей В. И. Даля» — Сев. пчела. 1857 № 278). Достоевский отталкивается непосредственно от следующего сравнения Даля: «Нож и топор — вещи необходимые; а между тем сколько было зла от ножа и топора». Выступления Даля и Беллюстина против грамотности вызвали почти единодушную отрицательную реакцию общества и прессы.

80

Мы расскажем вам это так — над острожною жизнию. — Прямое указание Достоевского на личный каторжный опыт, дающий ему право не только «теоретически» не согласиться с мнением Даля. Достоевский возражает Далю и в «Записках из Мертвого дома».

81

Взгляните на так называемых начетчиков — своих единоверцев. — Эти (и ниже) суждения Достоевского о раскольниках также основаны на личных наблюдениях писателя, а также возможно, навеяны «Старцем» и «Матушкой Маврой Кузьмовной» Салтыкова-Щедрина. Раскол Достоевский оценивает как явление огромной, первостепенной значительности, свидетельствующее о неисчерпаемых силах, таящихся в народной массе. Точка зрения Достоевского одинаково далека от официальной антираскольничьей пропаганды и идеалистических воззрений на староверцев. «Время» уделяло расколу и религиозным сектам исключительное внимание; в журнале было напечатано несколько больших рецензий на литературу о старообрядчестве и радикальная по политическому смыслу статья А. Ф. Щапова «Земство и раскол. Бегуны» (Время. 1862. № 10, 11).

82

…появляются Иваны Яковлевичи, Марфуши и проч. — Иван Яковлевич Корейша (1780–1861) — московский юродивый. Его имя часто мелькало на страницах журналов и газет 60-х годов, особенно после выхода книги И. Г. Прыжова «Житие Ивана Яковлевича, известного пророка в Москве» (СПб., 1860). Литературным Иваном Яковлевичем тогда нередко называли издателя «Домашней беседы» В. И. Аскоченского. Марфушу-юродивую также наряду с Корейшей упоминали в прессе, сравнивая со знаменитой французской гадалкой Ленорман. Иронически о девятнадцатом столетии — веке «Ивана Яковлевича и Марфуши» — писал Л. П. Блюммер в статье «Опыт окончания истории русской словесности г-на Шевырева» (Светоч. 1861. № 1. С. 53). О популярности Марфуши свидетельствует «Светоч», упоминающий о ней в «Хронике событий в России» как о прямой предшественнице Ивана Яковлевича: «Давно ли еще в Петербурге здравствовала известная Марфуша, к которой ездили на поклон не только супруги апраксинских торговцев, но и прекрасная половина гостинодворской аристократии и даже барышни, воспитанные в разных учебных заведениях на французском и немецком языке» (Светоч. 1860. № 6. С. 33). Корейша послужил прототипом юродивого Семена Яковлевича в романе «Бесы».

83

Взгляните на воскресные школы. — Воскресные школы возникли в 1859 г. в Киеве по инициативе профессора П. В. Павлова и H. И. Пирогова и затем стали быстро распространяться по всей России. Обучались в них главным образом солдаты и рабочие, обучали безвозмездно студенты, офицеры, чиновники, писатели 1860 год был самым горячим временем в жизни воскресных школ в Петербурге, возникавших одна за другой в разных частях города: к 1 января 1861 г. было открыто до двадцати школ. Основными принципами воскресных школ были «бесплатное обучение, бесплатность преподавательского труда, одинаковые права всех учащихся». Решительным сторонником воскресных школ был «Светоч». «Время» полностью унаследовало от него эту традицию и давало обширную доброжелательную информацию об этом культурном движении большого масштаба, продемонстрировавшего в равной степени энтузиазм интеллигенции и тягу народа к просвещению. Но у воскресных школ были и серьезные, облеченные властью противники. Уже 30 декабря 1860 г. министр народного просвещения (по указанию шефа жандармов) подписал циркуляр, вводивший строгое наблюдение за деятельностью воскресных школ, студенческая история и петербургские пожары подготовили почву для распоряжения Александра II о закрытии воскресных школ (июнь 1862); они были разрешены снова в 1864 г., но поставлены под строгий контроль духовенства и полиции.

84

…народ — этого неразгаданного сфинкса, как выразился недавно один из наших поэтов. — А. И Герцен — в «Былом и думах» (ч. IV, гл. XXX, «Не наши»). Достоевский в «Дневнике писателя» за 1876 г. (февраль, гл. I, § 2) развивает эту же мысль, оказавшуюся столь же справедливой и 15 лет спустя: «…народ для нас всех — всё еще теория и продолжает стоять загадкой. Все мы, любители народа, смотрим на него как на теорию, и, кажется, ровно никто из нас не любит его таким, каким он есть в самом деле, а лишь таким, каким мы его каждый себе представляли. И даже так, что если б народ русский оказался впоследствии не таким, каким мы каждый его представили, то, кажется, все мы, несмотря на всю любовь нашу к нему, тотчас бы отступились от него без всякого сожаления. Я говорю про всех, не исключая и славянофилов; те-то даже, может быть, пуще всех» (XXII, 44).