Семен Слепынин - Сфера разума

• Название: Сфера разума
• Автор: Семен Слепынин
• Издательство: Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• ISBN: ISBN: 5-227-00621-0

Увлекательный героический фантастический роман.

---

— Василь прав! — воскликнула вскочившая на ноги Юнона. — Узнаю. Это музыка из оперы Вагнера.

Еще яростнее засвистел ливень. Туча клубилась, рвалась с грохотом и звоном. В ее разломах и промоинах сияли столбы солнечного света. А там мчались… Облака? У Василя пресеклось дыхание: там, поверх тучи, по ее холмам мчались кони с развевающимися золотыми гривами. А на конях небесные всадницы, махавшие молниями-мечами.

Юноши и девушки замерли, еще не веря своему великому счастью. Из оцепенения вывел чей-то ликующий крик:

— Братцы! Это валькирии!

И тут началось нечто невообразимое. Парни и девушки хохотали, вопили «Ура!», кувыркались. Потом плясали, как малые дети, тянулись руками навстречу сизым струям ливня, глядели в мглистую тучу, в ее сияющие разрывы и кричали:

— Валькирии! Валькирии! Возьмите нас!

И облачные девы-воительницы откликнулись. Ураганный ветер с шипением прокатился по степи. Взметнувшиеся в нем упругие вихри подхватили ребят и унесли в небесную высь. Не успел Василь опомниться, как уже сидел на облаке. Влажноватое и мягкое, оно клубилось, меняло форму и… Не облако это! Волшебный конь!

Конь мчался по туче и с треском высекал копытами гигантские искры-молнии. Впереди и по сторонам сквозь рвущиеся тучи и клочья тумана Василь видел своих товарищей на таких же чудо-рысаках. Подобно ему, они лавировали в огненной паутине молний и тоже, наверное, слышали в грозе «Полет валькирий» Вагнера.

И вот одна из небесных всадниц уже рядом. Сняв шлем, она обнажила красивое лицо со смелым разлетом бровей. Ее темные волосы вились на ветру и вплетались в черную тучу.

— Я знаю тебя. Ты Василь, — услышал юноша ее голос, слившийся с голосом бури.

— Верно! Но откуда ты знаешь?

— Я самая вещая из валькирий.

— Брунгильда! — воскликнул Василь. — Постой! Куда же ты?

Но валькирия, коснувшись рукой его куртки, умчалась в крутящуюся мглу. Василь взглянул на куртку и увидел огненный знак «Валькирии».

— Ура-а! — возликовал он.

Юноша понимал, что знак этот уже связал его с космосом. Он — разведчик дальних миров!.. Василь скакал по туче, как по крыше мироздания, и в кричащей буре, в раскатах грома слышал грохот миров и звездных потоков, зовущий гул планет и пугающий рев черных дыр.

Это было братание с грозными стихиями вселенной. И был опаляющий восторг, была захватывающая душу удаль, блаженство избранных.

А волшебный конь парил в небесах, временами спускался ниже туч, вновь взмывал ввысь и снова снижался. Вдруг он коснулся копытами трав, вихрем пролетел по степи и растаял.

Василь обнаружил, что стоит он уже на холме рядом со своими товарищами. Вместе с ними вглядывается в клокочущую черную мглу, освещенную взмахами молний, зовет небесных спутниц:

— Валькирии! Валькирии!

Но все было напрасно. Уже очистилось полнеба, и дождевые ручьи, засверкав на солнце, с шумом сбегали с холма. А туча, погромыхивая и вздрагивая огненными всполохами, уходила все дальше и дальше.

Неужели вместе с нею уходит самая сказочная пора жизни и останется всего лишь вот этот знак зрелости на груди? Но знак удивительный: в овале — живое небо и упругая молния, извивы и изломы которой складывались в слово «Валькирии».

Чувствуя себя покинутыми, юноши и девушки с затуманенными грустью глазами провожали тучу и махали руками:

— Прощайте, валькирии! Прощайте!

— Ребята! — воскликнул вдруг Нильс Ларсен и показал на девушек. — Нам нечего грустить. Валькирии не ушли и всегда будут с нами. Вот же они!

«Причем тут они?» — Василь пожал плечами, взглянув на своих спутниц. Разные здесь были девушки: рослая гречанка Юнона и невысокая хрупкая кубинка Тереза, смуглая итальянка Сильвия и белокурая, никогда не загорающая Таня Мышкина. Ее присутствие здесь привело Василя в изумление: Сфера Разума явно допустила грубый промах! Застенчивая и нешумная в играх Таня Мышкина, которую он с детства привык называть Тихой Мышкой, и вдруг — в славной дружине покорителей космоса? Нелепость!

Василь вгляделся в девушек более внимательно и неожиданно у всех, в том числе и у Тани Мышкиной, обнаружил нечто общее, что роднило их с промелькнувшими в грозном небе девами-воительницами. Все они отличались какой-то особой статью, в глазах их светились смелый ум и отвага…

— А ведь верно! — воскликнул Василь. — Это наши амазонки! Валькирии космоса!

Девушки смеялись и, желая в свою очередь польстить юношам, называли их викингами звездных морей.

Тем временем туча уползла за горизонт. За ней вдогонку неслись разрозненные хлопья облаков, похожих на стаю розовых птиц.

Юноши и девушки собирались разлетаться по домам, когда в небе проплыла еще одна небольшая, но грузная, перенасыщенная влагой тучка и обрушила шумные каскады воды. В лучах закатного солнца дождевые струи, толстые, как веревки, выглядели золотыми. Девушки запели и закружились в танце. Парни хохотали и прыгали по лужам, взметывая облака искрящихся брызг. За сияющей сеткой дождя девушки казались призрачными, сказочно нереальными. И ребята, глядя в их сторону, кричали:

— Валькирии! Валькирии!

А в ответ сквозь клекот воды слышали звонкие девичьи голоса:

— Викинги! Викинги!

Утром следующего дня валькирии и викинги — все семнадцать юношей и девушек — предстали перед приемной комиссией Академии Дальнего Космоса в своем ослепительном мифопоэтическом ореоле, с грозовыми знаками «Валькирий».

— Слышал уже о вас, слышал! — с улыбкой сказал председатель комиссии. — И даже немножко видел в небе! Ну что ж, братья и сестры грозы, у нас нет оснований не верить Сфере Разума, а потому будете учиться у нас… В нашу группу включим еще четырех вполне достойных вас девушек с Марса и вот этих трех русских богатырей.

И председатель с добродушной улыбкой показал на трех статных парней. Василь чуточку позавидовал: на их куртках красовались совсем уж уникальные, никогда и никем не виданные отметины Сферы Разума — пахнущие степной вольницей знаки былинного богатыря Ильи Муромца…

* * *

Очнувшись, я вскочил с кровати. В ушах еще звенел зовущий грохот грома, голову кружил аромат ливня и грозы. Но, подбежав к окну, я увидел страшный палисадник в лунном свете, все понял и закричал:

— Зачем разбудили меня! Зачем!

В груди зашевелился, застучался мой ночной собеседник, я услышал в себе встревоженный голос:

— Тише! Конвоиры проснутся…

— Извини, — успокоившись, сказал я. — Но меня вырвали из грозовых облаков… Вырвали из жизни на самом удивительном месте!

— Оглянись вокруг и вспомни. Увы, ведь это тоже твоя жизнь. И ты должен…

— Все знаю и помню. И я готов…

— К чему готов? Уж не задумал ли ты какую-нибудь нелепость? Признайся.

— Недалеко от моего коттеджа сооружена секретная лаборатория для взлома барьера времени. Постараюсь проникнуть и заложить бомбу.

— Не смей этого делать! Выдашь себя и сорвешь задание. Ты должен вернуться живым и запомнить, как отзовутся на мире изгнанников новые эксперименты ученых. Скоро начнется заключительная серия. Сейчас тебе надо хорошо выспаться. Неплохо, если бы тебе приснилось что-нибудь успокоительное и приятное. Например, музыкально красивая Аннабель Ли.

— Не ехидничай. На меня куда большее впечатление произвели валькирии.

— А не лукавишь? Ну-ну, не обижайся. Пусть будут валькирии.

Однако снились мне не валькирии, а Лебединое озеро, легкие туманы над ночным зеркалом воды и, конечно же, красавица балерина. И всю ночь слышалась тихая музыка, где серебряным колокольчиком звенело имя: Аннабель Ли… Аннабель Ли…

Но что это? Нежный перезвон колокольчиков сменился оглушительным гулом колоколов, и я бежал уже по какой-то пустыне. Падал, потом вскакивал и снова мчался изо всех сил, спасаясь от грохота. Грозные звуки накатывались волнами, настигали, затопляя душу ужасом. Я медленно пробуждался от нарастающего, как катастрофа, вопля колоколов…

Великий Гроссмейстер

Проснулся я от грохота городских колоколов. Он возвещал о том, что новый день начался пытками. Он вселял в души горожан страх и послушание.

На столе уже дымился обильный завтрак. Мои конвоиры сидели сжавшись, с заметно побледневшими лицами. А когда с башен собора Парижской богоматери докатывались громкие и чуть дребезжащие удары, Усач вздрагивал и… крестился.

— Не вешать носы, братцы! — ободрял я. — Нас еще не скоро сожгут. У нас есть чем оправдать свое существование: вчера я закончил симфонию.

Позавтракав, мы отправились в департамент исторических персонажей. После ухода умной и доброй Элизабет за столом секретаря-машинистки сидела хмурая пожилая особа с большим и кривым носом. Вероятно, злая колдунья. А вместо скончавшегося под пытками мистера Ванвейдена работал долговязый тощий субъект с прыщеватой физиономией — Змей Горыныч в своем изначальном виде. Он так гордился своим происхождением, что низшие чины из почтения так и звали его — Змей Горыныч. Он не имел оснований ненавидеть меня, как его предшественник вампир. Однако это был нервный, желчный субъект, очень недовольный историческими персонажами. «Опасные типы, — часто говорил он. — Я бы их всех сжигал». Но Аристарх Фалелеич по-прежнему благоволил ко мне.