Семен Слепынин - Паломники Бесконечности

• Название: Паломники Бесконечности
• Автор: Семен Слепынин
• Издательство: ЦЕНТРПОЛИГРАФ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-227-00080-8

---

— Ты уверен, что история так и пойдет?

— Да. Все точно подсчитано.

— Подсчитано? Уж не этой ли мерзкой жабой?

— Прошу не оскорблять. Он мой друг.

— Хорош друг.

Я рассказал о том, как еще в темнице средневекового замка жаба с хохотом вычисляла для него, старпома, какую-то пакость.

— Садист Великий Вычислитель все подсчитал, — продолжал я. — И твое присутствие на этой планете, и вспышку сверхновой, и появление мутантов, и то, что их туши станут темницей для ваших душ.

Тиранозавр ошеломленно раззявил пасть, потом с лязгом захлопнул ее и прорычал:

— Да, да! Это он подстроил. Как я сам не сообразил. — Тиранозавр короткой передней лапой хлопнул себя по лбу, за которым скрывался высокоразвитый мозг. — Болван! Какой я болван! Попался в его сети!

Тиранозавр сорвался с места и начал со злобным рычанием метаться по поляне. В страхе я попятился от разбушевавшегося старпома.

— Ну подожди, проклятая жаба! — в ярости гремел он. Ругательства то и дело сменялись шипением и рыком. — Я еще доберусь до тебя. Расквитаюсь!

Тиранозавр вдруг затих и прислушался. За рощей саговых пальм что-то происходило. Пирующие там крылоящеры испуганно, со скрежетом и шумом разлетелись. Затрещали пальмы.

— Опять этот дурак деревья ломает. Привычка у него такая, — шепотом пояснил старпом.

— Кто там? — спросил я.

— Крысоед. Выследил, негодяй, — трясясь от страха, сказал старпом. Устыдясь своей трусости, он, тихо, но решительно рыкнув, добавил: — Нет, с этим надо кончать.

Старпом-тиранозавр поскакал и скрылся за рощей. Вскоре земля так загудела и задрожала, как при землетрясении. Я поднялся на сотню метров ввысь и в ярком лунном свете увидел, как два тиранозавра — старпом и Крысоед — с громовым ревом накинулись друг на друга.

На душе стало так гадко и мерзко, что я улетел еще выше и присел на Луну. Передо мной висел среди звезд темный диск планеты, окаймленный светящейся атмосферой. Там, в мезозойской ночи, разыгрывается сейчас кровавая драма. Не так уж важно, кто кого сожрет. В своих дальнейших земных воплощениях они, дьявол и палач, все равно будут вместе. Они неразлучны, как планета и спутник.

Что мне делать дальше, я не знал. С опаской подумал: а что, если мое здешнее полупризрачное присутствие возвещает приход моей новой вещественной жизни. Где? На этой планете, где старпому и Крысоеду жаба вычислила «выдающуюся историческую роль»? Упаси Боже!

Я снялся с лунной поверхности, покинул и планету с мезозойскими чудовищами, и Солнечную систему, и вообще Млечный Путь. Я вновь незримый дух, я вновь в межгалактическом пространстве.

Вот и соседняя галактика. Пришельцы, как мне помнится, называли ее Туманностью Андромеды. На ее далекой окраине нашлась для меня крохотная планетка, забытая Богом и своей матерью-звездой. Я присел на ее горный пик и осмотрелся. Куда ни кинь взгляд — несметное сонмише галактик. И все они торопятся куда-то, разлетаются в разные стороны. Большой Взрыв продолжается! И тут мне пришла мысль, от которой повеяло холодком: Большой Взрыв — не формирование мира, а наоборот — распад и хаос. Вселенная расширяется и стареет, потом начнет гаснуть и неудержимо покатится к своему концу, к той самой мертвой Вселенной, к вечному холоду энтропии. Юность Вселенной далеко позади, когда она сжималась до бесконечности и была…

А была ли вообще? Ведь бытие и небытие — одно и тоже. Если спросят сейчас, есть ли мир вообще, отвечу: он есть и его нет. И на извечный старпомовский вопрос о смысле и цели «всей этой кутерьмы», на вопрос — откуда Вселенная и зачем, напрашивается ответ: Вселенная ниоткуда и низачем. Тогда к чему все наши усилия и страдания? Ведь и я с капитаном, как и старпом, одержимы одной и той же космической страстью: докопаться до смысла и цели мироздания и наших собственных жизней. Космизм мышления, метко подмеченный пришельцами, толкает нас по одной и той же Дорожке. Все мы ищем одно и тоже. Капитан — в области мысли, я — в искусстве и творчестве. А старпом… Но он не мыслитель и не созерцатель. Он деятель. И в своем неистовстве — деятель страшный, сущий дьявол, палач… Тиранозавр!.. Кстати, где он сейчас? Вот в этот момент? Я оглянулся назад, на звезды Туманности Андромеды и заметил, что в жизни этой галактики многое изменилось. Пока я размышлял, пролетели миллионы лет. Что сейчас в Млечном Пути? Там, на покинутой мной планете? Старпом и Крысоед, пройдя ряд жутких, предначертанных жабой метаморфоз, наверняка уже внедрились в человеческое общество. И злодействуют там, резвятся бывшие тиранозавры… Впрочем, ну их к черту. И без них муторно на душе.

И полетел я к другим мирам. Может быть, наткнусь на что-нибудь радостное? Ознакомившись с сотней галактик, начал замечать, что жили они и развивались каждая по-своему, каждая неповторима и своеобразна. Дело не в их внешнем виде. Не столь уж важно, шаровая это галактика или спиральная. Важно другое. Все они, как и люди, имеют свой характер, свой нрав и повадки. Попалась даже галактика-пьянчуга. Видимо, нарушились пространственные и гравитационные связи, и брела она в бесконечных просторах шатающейся, расхлябанной походкой. В иных галактиках словно всемирные часы разладились — и в разных частях время текло по-разному, в других творилось непонятное с тяготением — появлялись пустоты, колодцы и пропасти, в которые можно падать без конца. Постаревшие галактики умирали, рождались новые.

Перебрав еще с миллион звездных систем, напоролся на чем-то знакомую галактику. И ужаснулся: замерзающий мир! Как и в моей родной галактике, здесь в пространственных пустотах и пещерах — моря и океаны. Но если у нас под молодыми звездами плескался живой океан, то здесь была застывшая льдистая масса под тусклыми, гаснущими светилами. И даже черные дыры находились при последнем издыхании. Со стеклянным звоном проглотив несколько кусков замерзшего океана, они прекращали коллапсировать и замирали, раззявив черные пасти. И вдруг опять оживали, заглатывая чахлые звезды и куски льдистого океана. И здесь жвачка! Даже мертвая материя пожирает саму себя.

И такая тоска пала мне на душу, такой поселился в ней холод и ужас, что безумное кружение бесчисленных звезд казалось невиданной космической пургой, завывающей снежной метелью, унылой вьюгой. А так хочется тепла, домашнего уюта… И тихо бы грезить, уйти в вымысел — в живопись или музыку. Господи, где же тот звучный океан времени или хотя бы остатки его — реликтовые галактики? Где юность мира и тот парнишка с пастушьей свирелью? Где капитан, юнга, боцман? Разбросала нас судьба в стылой безбрежности времен и пространств…

Наконец-то! Вот мир, готовый, кажется, приютить, обогреть озябшего путника. Вот галактика, где звезды весело перемигиваются и дружески улыбаются мне, а на планетах, в их морях, в тихих заливах и лагунах цветут необыкновенно красивые лилии и розы. Может быть, это дивные города? Подлетел ближе и увидел, что не города это, а исполинские распахнутые зубастые пасти, издали похожие на цветы. С шипением и свистом они набрасываются друг на друга и жрут, чавкают…

В ужасе я отпрянул от кошмарного цветника и улетел так далеко, что очутился, кажется, на краю Вселенной. Промчался было мимо одной шаровой, чуть сплюснутой галактики. И что-то необычное почудилось в ней. Вернулся. И сразу же наткнулся на удивительную звезду — в ее протуберанцах и огненных языках не нашел ни одного атома водорода или гелия.

Вообще ничего привычного. Кажется, до Большого Взрыва, в юной и точечно крохотной Вселенной, видел я такую материю. Если это вообще материя. А что? Океан времени и разума? Его остатки, выброшенные первичным взрывом? Его реликтовые клочки? Все может быть. В звезде, в ее пламени и лучах чувствовал что-то гостеприимное, неравнодушное к присутствию мыслящего духа, то есть ко мне.

Нет, не такая уж она гостеприимная. Звезда вдруг взорвалась с такой силой, что я отлетел и уже издали с изумлением наблюдал за ее поведением. Сначала это была обыкновенная сверхновая звезда. С взрывоподобной, почти световой скоростью расширяясь, она сбрасывала с себя внешние покровы в виде пламени и вихрей раскаленного газа. Потом начала быстро опадать. Сейчас она, как и положено, свернется в белого карлика размером с Луну. Или вообще сколлапсирует, исчезнет и станет черной дырой.

Но ничего подобного, ничего привычного не произошло. Звезда вернулась в свое прежнее состояние, светила ровно, спокойно и как будто даже гордясь тем, что сотворила. А сотворила она удивительные вещи. Не газовую туманность в виде раздувшегося пузыря. Она создала… Планетную систему? Нет, не то. Это клочья сброшенного раскаленного газа чуть сгустились и вращались вокруг звезды. Еще немного и… облака! Это же космические кучевые облака. Белобокие пухлые красавцы тихо вращались вокруг своего солнца подобно планетам.