Надежда Остроменцкая - Приключения мальчика с собакой

• Название: Приключения мальчика с собакой
• Автор: Надежда Остроменцкая
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детские приключения
• Год: 1980

В этой книге рассказывается о том, как мальчика Клеона и его собаку Льва пираты похитили с острова Сицилия и привезли в Италию. Это случилось как раз в те дни, когда Спартак и семьдесят его товарищей бежали из школы гладиаторов в Капуе. Множество приключений, полных лишений и опасностей, пришлось претерпеть Клеону-сицилийцу и его верному другу Льву, прежде чем они попали в лагерь восставших рабов, которыми руководил Спартак.

---

– Вот чудак! – фыркнул Александр. – Никакой он не колдун, а просто так подстриг деревья, что они стали похожи на птиц и зверей.

– И господам это нравится? – с отвращением спросил Клеон.

– Делать им нечего, вот и выдумывают…

– А может быть, дриадам[93] больно от этого?

– Будут они думать о дриадах! – сердито сказал Александр. – Они вон таких героев, как Спартак, на арену посылают!.. Вот придет он в наши места, убегу к нему! Тогда я им покажу!.. Хочешь, уйдем вместе к Спартаку?

– Хочу!

– Так расскажи, как попал к Везувию в ту ночь, а то не возьму с собой. И про пиратов расскажи… Вон, смотри, – указал Александр на громадный подстриженный луг: – тут на лошадях катаются. Это мы половину пути прошли, а ты еще и не начал рассказывать!

– Ну хорошо… – Клеон помолчал, собираясь с мыслями. – Слушай же, как отомстили мне боги…

Сын вилика заслушался Клеона и совсем было забыл, что отец приказал объяснить новому пастуху, что ему придется делать. Только увидев старые вязы, обвитые до самых крон виноградом, Александр вспомнил напутственные слова отца и сообразил, что сад кончается.

– Не всякому боги посылают столько приключений! – завистливо вздохнул он. – А ты говоришь, что они тебе мстят!

– Конечно, мстят, – возразил Клеон. – Я был свободным, а они сделали меня рабом.

– Я тоже раб и сын раба, – сказал Александр, – а у богов нет причин на меня сердиться.

– Это другое дело: ты родился рабом. Кроме того, рабы разные бывают. Вон Хризостом тоже раб, а ехал в рэде молодого господина…

– Ну, не сердись, – примирительно сказал Александр. – На пастбище тебе будет хорошо. Только не очень слушай Долговязого. Он вообще не плохой, но лентяй и захочет вами командовать. А ты не давайся и Льва не давай. У него собаку загрызли волки, и теперь постоянно пропадают ягнята. Старший пастух его не наказывает, потому что одному без собаки трудно, а старший – его зовут Мардоний – никак не может найти хорошую.

– Теперь твой Мардоний может спать спокойно! – Клеон с гордостью поглядел на бежавшего впереди Льва. – У нас ни один ягненок не пропадет.

– С такой собакой волк не страшен, – согласился Александр, – да и пасти вам придется всего одну сотню маток с ягнятами. У нас на каждую сотню два пастуха. А Мардоний недавно почему-то отослал помощника Долговязого: говорит, будто он нечестный. Мардоний за всеми пастбищами смотрит, он ваш главный начальник, и ты ему во всем повинуйся… Ну вот мы и пришли.

При их приближении из густой травы поднялся высокий юноша со всклокоченной рыжей копной на голове.

– Я привел тебе помощника, – обратился к нему Александр. – Гляди, какая у вас будет собака! Теперь тебе уж не придется жаловаться на волков.

Долговязый опасливо покосился на Льва:

– Лучше бы их послать в другое место. Тут им будет плохо…

– Спятил ты, что ли? Ты же совсем один, даже без собаки.

– Ну и что же… – Долговязый глядел в сторону, покусывая травинку. – Я и один справлюсь.

– Всем известно, как ты справляешься. И вообще, не твое дело рассуждать! Так приказал сам молодой господин. И знай, что Мардоний не будет больше прощать тебе пропажу ягнят.

– Не надо мне помощника – хуже будет, – упрямо твердил Долговязый.

– Конечно! Придется смотреть в оба и за каждого ягненка отвечать собственной шкурой… Ну, нечего болтать! Принимай: вот тут мука и крупа. Да покажи ему сотню.

Долговязый с помощью Клеона отнес мешки с провизией к пастушьему шалашу. Получив свой шест и веревку, Александр попрощался с пастухами и Львом. Он пообещал Клеону навещать его.

– Как услышу какие-нибудь новости про человека, о котором мы с тобой говорили, – он выразительно поглядел на Клеона, – так и прибегу.

– Пусть боги пошлют тебе все, что ты хочешь! – напутствовал его обрадованный Клеон.

Многозначительно подмигнув новому приятелю, сын вилика ушел. Едва он исчез за кустами, как рыжий пастух снова растянулся на земле и, заложив руки под голову, уставился в небо.

Не обращая на него внимания, Клеон и Лев занялись осмотром стада. Через час они уже знали приметы почти каждой овцы. Лев, как настоящий хозяин, согнал в кучу разбредшихся по лугу маток и улегся на холмике, зорко поглядывая вокруг. Клеон, взяв на руки самого маленького ягненка, сел возле собаки. Разговаривать с неприветливым рыжим парнем ему не хотелось.

Глава 2. На пастбище

На ночь, по приказу Мардония, пастухи не возвращались на виллу. Овцы ночевали в переносных загонах из плетенок и сеток. В одних загонах те, что должны ягниться, в других – матки с новорожденными ягнятами.

Клеон внимательно присматривался, как ухаживают за овцами в этом большом хозяйстве, и старался все запомнить, чтобы потом, когда вернется домой, обо всем рассказать отцу. Он был уверен, что рано или поздно ему удастся убежать от Станиена и возвратиться в Сицилию.

Едва забрезжит рассвет, Клеон со Львом и Долговязый выгоняли овец на влажный от ночной росы луг. А когда всходило солнце, они гнали сотню к ручью на водопой. В то время как овцы, стоя по брюхо в воде, пили, пастухи тут же умывались и завтракали черствыми лепешками, запивая их молоком. Подоить овец они успевали еще в загородках до восхода солнца. Доил обычно Долговязый, предоставляя Клеону более беспокойное дело – выпускать ягнят, которых еще кормили матки. Клеону доставляло удовольствие смотреть, как радостно вырывались они на луг и, подбежав к овцам, жадно тянули молоко. А когда ягнята насыщались, мальчик запирал их в загоне и, чтобы они не скучали по материнскому молоку, клал им в кормушки самой нежной травы и дробленой вики.

В полдень Долговязый забирался в шалаш: поджидал, как он уверял, когда с сыроварни приедут за молоком, а на самом деле – чтобы выспаться на подстилке из свежей травы. Клеон и Лев, как, бывало, и дома, загоняли маток под раскидистые деревья. Клеон усаживался в тени с какой-нибудь работой, но скоро руки его опускались, мысли улетали, ему начинало казаться, будто он пасет свое стадо, будто где-то здесь, за одним из стволов, прячется Пассион и, притаившись, ждет, чтобы Клеон стал искать его… Клеон закрывал глаза, прислушиваясь к шелесту листьев и стрекотанию цикад. Он дома… на лужайке возле оливковой рощи… не было ни корабля пиратов, ни римского лагеря, ни рынка рабов… он в Сицилии.

Но вот слышался лошадиный топот. Клеон еще плотнее смыкал веки. Топот приближался. Конь останавливался, над его головой раздавался окрик… Мальчик вскакивал. Это был или раб с сыроварни, или старший пастух.

А иногда дремотная истома улетала сама, и Клеон с внезапной яркостью вспоминал какую-нибудь подробность из пережитого на пиратском корабле или на привале маркитантов. Горе сдавливало ему горло. Он вскакивал и начинал бегать среди овец, проверяя, правильно ли они стоят. Старший пастух сердился, если видел, что овца стоит головой к солнцу. «У овец, – говорил он, – головы слабые, овцы могут умереть от солнца. Пастух должен следить, чтобы овца стояла к солнцу хвостом, а не головой». И вот Клеон бегал по пастбищу, поворачивая овец хвостами к солнцу, а Лев с лаем носился за мальчиком и прыгал вокруг него. Долговязый, которому они мешали спать, вылезал из шалаша и бранился.

– С тебя же спросят, если Гелиос[94] поразит овцу стрелой! – огрызался Клеон.

Но не от усердия бегал он и загонял овец в тень. Он хотел в движении рассеять тоску по дому и подавить желание убежать от этих лугов и рощ, ставших для него тюрьмой.

День проходил за днем, и Клеон потерял им счет, а сын вилика не приходил.

Но каждые три – четыре дня приезжал на пастбище небольшого роста человек: жилистый, черный, словно высушенный на солнце, – старший пастух Мардоний. Он вел счет овцам и ягнятам.

Лев почему-то невзлюбил его. Всякий раз, как Мардоний брал ягненка от матки, Лев рычал, и только сердитый окрик Клеона удерживал его от нападения.

Старший пастух добродушно смеялся и хвалил усердие Льва: с таким сторожем можно не бояться за овец, как бы далеко ни ушла сотня. Мардоний никогда не забывал наградить бдительного пса чем-нибудь вкусным – куском солонины или костью от окорока. Лев не притрагивался к угощению, ожидая, чтобы хозяин сказал ему: «Возьми». Но и после разрешения ел с таким видом, точно делал Мардонию одолжение. Всякая попытка черного человечка прикоснуться к собаке вызывала у нее взрыв ярости, и старший пастух в конце концов отказался от мысли приручить ее.

Иногда после посещения Мардония пастухи угоняли овец на новое пастбище, погрузив колья, сетки и плетенки на лошадей, которых специально для этого держали при сотне. Всякий раз Клеон грустил, что они уходят от Александра.

Чем больше удалялись они от виллы, тем ленивей делался Долговязый, и Клеону становилось все труднее. Мардоний приказал, чтобы ночью пастухи сторожили овец по очереди. Но Долговязый часто засыпал, сидя у костра, и сицилийский пастух каждую ночь сам обходил загоны и долго потом стоял на холодной от росы траве, выжидая, не блеснут ли где зеленоватые огоньки волчьих глаз.