Майкл Муркок - Спящая волшебница

• Название: Спящая волшебница
• Автор: Майкл Муркок
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-25787-4

Знаменитая героическая сага об Элрике Мелнибонийском и о его рунном мече Буревестнике, порождении самого Хаоса. Путь славы и бесславия Элрика пролегает между безумием Владык Хаоса и разумом Владык Закона, к чьей последней решающей битве и приводит в конечном итоге древнюю Землю последний император Мелнибонэ.

---

И Телеб К’аарна – где он сейчас?

Элрик попытался найти колдуна, но тот скрылся где-то в глубине воинства келмаинов.

Элрик убил золотокожего воина, распоров ему горло острием своего меча. Он почувствовал новый приток сил. Он убил еще одного келмаина, сделав движение рукой вбок и разрубив ему плечо. Но его сопротивление было бессмысленно, если только Мунглам не спустится к нему на птице из золота и серебра.

Птица словно бы изменила направление своего движения и полетела в сторону Канелуна. Может быть, она просто ждала указаний от своей спящей хозяйки? Или отказывалась подчиняться приказам Мунглама?

Элрик отступил по скользкому, пропитанному кровью снегу, и груда тел оказалась у него за спиной. Он продолжал сражаться, но надежды его таяли.

Птица пролетела мимо где-то далеко справа от него.

Элрик с горечью подумал, что он совершенно неверно истолковал взлет птицы со стены замка и, выбрав неудачное время для принятия решения, лишь приблизил свою гибель, а может быть, и смерть Мишеллы и Мунглама.

Канелун был обречен. Мишелла была обречена, Лормир и, возможно, все Молодые королевства были обречены.

И он, Элрик, тоже был обречен.

Именно в этот момент какая-то тень упала на сражающихся, и келмаины закричали и отпрянули назад, когда сильный шум прорезал воздух.

Элрик с облегчением поднял глаза – он слышал хлопанье металлических крыльев птицы. Он ожидал увидеть в седле Мунглама, но перед ним оказалось напряженное лицо самой Мишеллы, ее волосы развевались вокруг головы, спутанные порывами ветра, который подняли металлические крылья.

– Скорее, Элрик, пока они не опомнились!

Элрик сунул рунный меч в ножны и запрыгнул в седло, устроившись за Темной дамой Канелуна. Они сразу же поднялись в воздух, а вокруг них засвистели стрелы, отскакивавшие от металлических крыльев птицы.

– Еще один круг, и мы вернемся в замок, – сказала она. – Твоя руна и Нанорион победили колдовство Телеба К’аарны, но на это ушло больше времени, чем всем нам хотелось бы. Ты видишь, принц Умбда уже отдает приказ своим людям садиться на коней и атаковать замок Канелун. А в Канелуне теперь только один защитник – Мунглам.

– К чему эти облеты воинства Умбды?

– Увидишь. По крайней мере, я надеюсь, что ты это увидишь.

Она запела. Это была странная, тревожная песня на языке, чем-то похожем на высокое наречие Мелнибонэ, но в то же время другом – Элрик смог разобрать лишь несколько слов, потому что интонации речи были необычными, ни на что не похожими.

Они облетели лагерь. Элрик увидел, что келмаины строятся в боевой порядок. Несомненно, Умбда и Телеб К’аарна решили атаковать самым эффективным способом.

Огромная птица вернулась в замок, села на зубчатую стену, и Элрик с Мишеллой выпрыгнули из седла. Взволнованный Мунглам подбежал к ним.

Они подошли к краю стены посмотреть, что делают келмаины.

И они увидели, что келмаины наступают.

– Что ты сделала… – начал было Элрик, но Мишелла подняла руку.

– Может быть, ничего. Может быть, из этого колдовства ничего не выйдет.

– А что ты?..

– Я разбрасывала содержимое той сумки, что ты принес. Я разбрасывала его над этой армией. Смотри…

– А если ничего не получится… – пробормотал было Мунглам. Он замолчал, вглядываясь в сумерки. – Что это там такое?

Голос Мишеллы хотя и прозвучал удовлетворенно, но в нем послышалось какое-то отвращение.

– Это Петля Плоти.

Что-то вырастало из снега. Что-то розоватое, дрожащее. Что-то огромное. Огромная масса поднялась со всех сторон воинства, отчего их кони встали на дыбы и заржали.

Келмаины издали жуткий вопль.

То, что возникало из снега, было похоже на плоть. Оно скоро достигло такой высоты, что воинство келмаинов скрылось из виду. Слышались какие-то звуки – это они пытались привести в действие боевые машины, с помощью которых хотели прорубиться сквозь это вещество. Слышались крики. Но ни один всадник не смог прорваться за Петлю Плоти.

Потом она стала смыкаться над келмаинами, и Элрик услышал звук, не похожий ни на что.

Это был голос.

Голос сотен тысяч человек, объятых невыносимым ужасом и умирающих одинаковой смертью.

Это был стон отчаяния, безнадежности, страха.

Но это был стон такой силы, что стены замка Канелун содрогнулись.

– Это не смерть для воина, – пробормотал Мунглам, отвернувшись.

– Но у нас не было другого оружия, – сказала Мишелла. – Я владела этим средством много лет, но никогда прежде у меня не возникало потребности в нем.

– Из всех только Телеб К’аарна заслужил такую смерть, – сказал Элрик.

Опустилась ночь, и Петля Плоти сомкнулась над воинством Келмаина, уничтожив всех, кроме нескольких лошадей, которые оказались за пределами этого круга смерти.

Раздавлен был и принц Умбда, который говорил на языке, неизвестном в Молодых королевствах, который говорил на языке, неизвестном древним, который пришел из-за Края Мира завоевывать новые земли.

Петля Плоти раздавила Телеба К’аарну, который ради любви распутной королевы пытался покорить мир, призвав себе на помощь Хаос.

Она раздавила всех воинов этого получеловеческого народа – келмаинов. Она раздавила всех, не оставив никого, кто мог бы рассказать наблюдавшим со стены замка, кто такие келмаины и откуда они родом.

Она поглотила их всех, а потом, сверкнув, распалась, снова превратившись в прах.

Не осталось ни малой частицы плоти – человеческой или лошадиной. Однако снег был покрыт разбросанными повсюду, насколько хватало глаз, одеждой, оружием, доспехами, осадными машинами, конской сбруей, монетами, ременными пряжками.

Мишелла кивнула.

– Это была Петля Плоти, – сказала она. – Я благодарю тебя, Элрик, за то, что ты доставил мне ее. Я благодарю тебя и за то, что ты нашел камень, который вывел меня из сна. Я благодарю тебя за спасение Лормира.

– Да – сказал Элрик. – Благодари меня. – В нем чувствовалась усталость. Он отвернулся, по его телу пробежала дрожь.

Снова пошел снег.

– Не надо меня благодарить, госпожа Мишелла. То, что я сделал, я сделал для удовлетворения собственных темных порывов, чтобы удовлетворить свою жажду мести. Я уничтожил Телеба К’аарну. Мне безразличен Лормир, Молодые королевства или любое из тех дел, что важны для тебя…

Мунглам увидел, что Мишелла поглядывает на Элрика скептически, а на ее губах гуляет улыбка.

Элрик вошел в замок и начал спускаться по лестнице в зал.

– Постой, – сказала Мишелла. – Этот замок волшебный. Он отражает желания всех, кто входит в него… если этого хочу я.

Элрик потер глаза.

– Тогда у нас, несомненно, нет никаких желаний. Сейчас, когда Телеб К’аарна уничтожен, мои желания удовлетворены. Теперь я покину это место, госпожа.

– У тебя нет никаких желаний? – спросила она.

Он посмотрел ей прямо в глаза и нахмурился.

– Сожаление порождает слабость. Сожаление напоминает болезнь, которая поражает внутренние органы и в конце концов уничтожает…

– И у тебя нет никаких желаний?

Он помедлил.

– Я тебя понимаю. Должен признать, что твоя внешность… – Он пожал плечами. – Но ведь ты?..

Она распростерла руки.

– Не задавай слишком много вопросов обо мне. – Она сделала еще одно движение. – Ну, ты видишь? Этот замок становится тем, что ты желаешь более всего. А в нем – то, что ты желаешь более всего!

Элрик оглянулся, глаза его расширились, и он зарыдал.

Он в ужасе упал на колени. Он устремил на нее умоляющий взор.

– Нет, Мишелла! Нет! Я не хочу этого.

Она поспешно сделала еще одно движение.

Мунглам помог другу подняться на ноги.

– Что это было? Что ты видел?

Элрик выпрямился и положил руку на меч. Тихим горьким голосом сказал он Мишелле:

– Госпожа, я мог бы убить тебя за это, если бы не понимал, что ты поступаешь так из лучших побуждений.

Он несколько мгновений стоял, опустив взгляд в землю, а потом продолжил:

– Знай же! Элрик не может получить того, чего он желает больше всего. То, чего он желает, не существует. То, чего он желает, умерло. Все, что есть у Элрика, это скорбь, вина, злоба, ненависть. Это все, чего он заслуживает, и все, чего он когда-либо будет желать.

Она закрыла лицо руками и убежала в свою комнату – туда, где он впервые увидел ее. Элрик последовал за ней.

Мунглам хотел было пойти следом, но вдруг остановился и остался там, где стоял.

Он видел, как они вошли в комнату, видел, как закрылась за ними дверь.

Он вернулся на стену и уставился с нее в темноту. Он увидел крылья из золота с серебром – они мелькали в лунном свете, становясь все меньше и меньше, пока наконец полностью не исчезли из виду.

Он вздохнул. Было холодно.

Он вернулся в замок и, пристроившись спиной к колонне, приготовился спать.

Но немного спустя он услышал смех, доносящийся до него из самой высокой башни.

И, услышав этот смех, он бросился бежать по коридорам, через большой зал, где погас очаг, выбежал в дверь и в ночь. Он бросился к конюшням, где чувствовал себя в большей безопасности.