Август Бебель - Женщина и социализм

• Название: Женщина и социализм
• Автор: Август Бебель
• Издательство: Москва, Государственное издательство политической литературы, 1959
• Жанр: Политика

Книга Августа Бебеля «Женщина и социализм» относится к числу наиболее известных книг в марксистской литературе. Она переведена на многие языки мира и при жизни автора только в одной Германии издавалась 50 раз

Эта яркая и запоминающаяся книга читается с большим интересом. Она рассказывает о положении женщины с первобытных времен до капиталистической эпохи и о жизни женщины при социализме и коммунизме. В ней рассматриваются вопросы о взаимоотношениях мужчины и женщины, о браке и семье, о воспитании детей и др.

Текст настоящего издания заново сверен с текстом книги «Die Frau und der Soziahsmus», Берлин, 1946 изд. 55.

http://polit-kniga.narod.ru

---

Известно, далее, что растения, посаженные в хорошую и сильно удобренную почву, роскошно разрастаются, но не дают семян. Что и у человека род пищи влияет на состав мужского семени и на способность к оплодотворению женского яйца, — в этом вряд ли можно сомневаться, и, таким образом, следует думать, что способность к размножению населения в высокой степени зависит от рода питания. Другие факторы, природа которых еще мало изучена, точно так же должны играть роль.

В вопросе о населении в будущем обществе решающее значение приобретет более высокое, более свободное положение, которое тогда займут все наши женщины без исключения. У интеллигентных и энергичных женщин — об исключениях не говорим — нет склонности давать жизнь большому числу детей по «божьей воле» и проводить лучшие годы жизни в состоянии беременности или с ребенком на груди. Это нежелание иметь много детей, которое уже и в настоящее время заметно у большинства женщин, должно в будущем, несмотря на все заботы, которые проявит социалистическое общество по отношению к беременным и матерям, скорее усилиться, чем ослабнуть, и, по нашему мнению, очень вероятно, что в социалистическом обществе размножение населения будет совершаться медленнее, чем в буржуазном.

Наши мальтузианцы, право, не имеют никаких оснований ломать себе головы по поводу увеличения человечества в будущем. До сих пор народы гибли вследствие уменьшения своей численности, но никогда от своей чрезмерной численности. В конце концов регулирование народонаселения в обществе, живущем согласно природе, совершается без вредного воздержания и без противоестественного употребления предупредительных средств. Карл Маркс и здесь окажется прав для будущего; его воззрение, что у каждого экономического периода развития имеется свой особый закон народонаселения, оправдывается при господстве социализма.

В сочинении «Искусственное ограничение числа детей» Ганс Ферди придерживается такого взгляда: «Социал-демократия, выступая против мальтузианства, оказывается большой шельмой. Быстрое увеличение населения благоприятствует массовой пролетаризации, и это вызывает недовольство. Если удастся справиться с перенаселением, то придет конец распространению социал-демократии, и ее социал-демократическое государство со всем своим великолепием навеки будет похоронено. Здесь, таким образом, ко многим старым присоединяется новое средство убить социал-демократию — мальтузианство».[351]

Между теми, которые страдают страхом перенаселения, а потому требуют ограничения браков и свободы передвижения, особенно для рабочих, находится и профессор доктор Адольф Вагнер. Он жалуется, что рабочие слишком рано вступают в брак по сравнению с средними классами. Он, как и другие, высказывающие подобный взгляд, проглядел, что мужчины средних классов лишь в более позднем возрасте достигают такого положения в жизни, которое дает им возможность вступить в брак, приличный их положению. Но за это воздержание они вознаграждают себя проституцией. Затруднить вступление в брак рабочим — значит толкнуть их на тот же путь. Но тогда уже не придется жаловаться на последствия и кричать «о падении нравов и нравственности». Не придется и возмущаться, если мужчины и женщины, ибо последние имеют те же потребности, что и мужчины, будут жить в незаконном сожительстве, чтобы удовлетворить свои естественные потребности, и, «как семенами», заселять незаконными детьми город и деревню. Впрочем взгляды Вагнера и его товарищей противоречат также интересам буржуазии и нашему экономическому развитию, ибо буржуазия нуждается в возможно большем количестве рабочих рук, чтобы располагать рабочей силой, делающей ее конкурентоспособной на мировом рынке. Куцыми, близорукими предложениями, происходящими из филистерства и отсталости, не лечат болезней века. В начале XX века нет ни одного класса, ни одной государственной власти, достаточно сильной, чтобы задержать или затормозить естественное развитие общества. Всякая такая попытка кончается неудачей. Поток развития так силен, что он разрушает всякое препятствие. Не назад, а вперед, гласит лозунг, и только обманутый может верить в возможность задержки.

В социалистическом обществе человечество впервые, будучи действительно свободным и стоя на своей естественной основе, будет сознательно направлять свое развитие. Во все предыдущие эпохи в отношении производства и распределения точно так же, как и в вопросе увеличения населения, оно действовало, не зная законов развития, то есть бессознательно; в новом обществе оно будет действовать планомерно и сознательно, зная законы своего собственного развития.

Социализм — это наука, примененная ко всем областям человеческой деятельности.

Заключение

Наше изложение показывает, что при осуществлении социализма дело идет не о произвольном разрушении и созидании, но об естественном историческом возникновении. Все факторы, играющие роль, с одной стороны, в процессе разрушения, с другой стороны, в процессе возникновения, действуют так, как они должны действовать. Ни «гениальные государственные люди», ни «возмущающие народ демагоги» не могут направлять течения дел по своей воле. «Они думают толкать, а их самих толкают». Мы близки к тому моменту, «когда придет время».

Нам уже не раз приходилось говорить о перепроизводстве товаров, которое порождает кризисы. Это явление свойственно лишь буржуазному миру, его не знал ни один из прежних периодов развития.

Но буржуазный мир создает не только перепроизводство товаров и рабочих, но и перепроизводство интеллигенции. Германия является классической страной, которая на всех ступенях общественной лестницы создает это перепроизводство интеллигенции, и буржуазный мир не знает, что с нею делать. Это явление объясняется главным образом тем состоянием, которое в течение столетий для развития Германии считалось несчастьем. Существование самых маленьких государств децентрализировало духовную жизнь нации, оно создало много маленьких центров духовной жизни, которые влияли на целое. По сравнению с единым центральным правительством многочисленные маленькие государства требовали необычайно большого чиновничьего аппарата, для которого необходимо было высшее образование. Поэтому возникла такая масса высших школ и университетов, какой мы не видим ни в одной другой стране Европы. Большую роль при этом играли соревнование и честолюбие различных правительств. Нечто подобное произошло и тогда, когда отдельные правительства начали вводить обязательное народное обучение. Стремление не отстать от соседнего государства принесло здесь хорошие плоды. Потребность в интеллигенции повысилась, когда возрастающее образование, идя рука об руку с материальным развитием буржуазии, пробудило требование участия в политической жизни народного представительства и самоуправления общин. Это были небольшие корпорации для небольших стран и округов, но они побуждали сыновей высших классов стремиться занять в них место и согласно с этим заботиться о своем образовании.

Это проявилось не только по Отношению к науке, но и по отношению к искусству. Ни одна страна Европы не имеет относительно так много художественных и технических школ, музеев и собраний предметов искусства, как Германия. Другие страны в своих столицах могут показать, может быть, в этом отношении нечто более значительное, но такого распределения по всей империи нет нигде, кроме Германии; с ней может поспорить только Италия в области искусств.

Все это развитие оказало глубокое влияние на немецкую духовную жизнь, а отсутствие крупной политической борьбы оставляло достаточно времени для созерцательной жизни. В то время как другие нации боролись за господство на мировом рынке, делили между собою земли и участвовали в великих внутренних политических столкновениях, немцы сидели дома, мечтали и философствовали. Но эта мечтательность, углубление в себя и философствование, чему благоприятствовал климат, принуждающий к домашней жизни и к усиленному напряжению сил, создали тот критический, наблюдательный ум, которым немцы начали отличаться после своего пробуждения.

В то время как английская буржуазия уже в середине XVII столетия, а французская в конце XVIII завоевали себе решающее влияние на государство, немецкой буржуазии лишь в 1848 году удалось добиться сравнительно очень умеренного влияния на государственную власть. Но 1848 год все же был днем рождения для немецкой буржуазии как сознательного класса, представленного в либерализме и выступившего на сцену в качестве самостоятельной политической партии. И здесь сказалась особенность немецкого развития. Руководящую роль играли не фабриканты, купцы, представители торговли и финансов, а преимущественно либеральничающие сановники, профессора, писатели, юристы и доктора всех факультетов. Это были немецкие идеологи, и соответственным вышло и их творение. После 1848 года буржуазия должна была на время политически замолкнуть; но она воспользовалась временем политического кладбищенского покоя пятидесятых годов, чтобы тем основательнее заняться своими хозяйственными делами. Австрийско-итальянская война и начало регентства в Пруссии снова побудили буржуазию ^протянуть руку к политической власти. Началось движение, связанное с возникновением национального союза. Буржуазия была уже слишком развита, чтобы продолжать терпеть внутри многих отдельных государств многочисленные политические преграды, носившие одновременно и экономический характер; она сделала вид, что становится революционной. Господин фон Бисмарк понял положение и воспользовался им на свой лад, чтобы примирить интересы буржуазии с интересами прусской королевской власти, по отношению к которой буржуазия никогда не была враждебна, так как она боялась революции и масс. Наконец преграды, мешавшие ее материальному развитию, пали. При богатстве Германии углем и рудою, при интеллигентном, но не требовательном рабочем классе буржуазия в течение немногих десятилетий достигла такого колоссального развития, какого ни в одной стране, за исключением Соединенных Штатов, не достигала буржуазия в такое короткое время и в таких размерах. Германия как промышленное и торговое государство быстро заняла в Европе второе место и стремится на первое.