Юрий Рожицын - СМЕРТЬ НАС ОБОЙДЕТ

• Название: СМЕРТЬ НАС ОБОЙДЕТ
• Автор: Юрий Рожицын
• Издательство: журнал "Простор"
• Жанр: Исторические приключения
• Год: лохматый

---

  Чем дальше, тем яростней свирепствует ураган. Мгла сгустилась и ранними сумерками прилипла к земле. Лисовский еле различил двуглавые ворота, через которые громыхающая кавалькада влетела в незнакомый город, загрохотала по булыжной мостовой его узких, путаных улочек, проскочила мимо старинного собора с огромными башнями-близнецами, выехала на широкий проспект, окаймленный грудами развалин, и снизила скорость на пологом спуске. Дорога выровнялась, и неподалеку от нее ошеломленный Костя различил бушующее море.

   Море?! Зачем их сюда привезли? Обстановка непредвиденным образом осложнилась, и Лисовский замер в отчаянном неведении. Море и бронетранспортеры не соответствовали друг другу. Может, десант где-то собираются высаживать? Навряд ли, гитлеровцев обложили со всех сторон, им теперь не до жиру, остаться бы живу. Что означает море в дальнейшей судьбе сибиряков, не в нем ли разгадка туманных намеков Скорцени?..

   Миновали один контрольно-пропускной пункт, за ним другой, третий, всюду вооруженные моряки. Вдоль нескончаемого мола пролегла широкая бетонная полоса с портальными кранами и непонятными сооружениями. В бурное море вдаются омываемые соленой водой пирсы. Вгляделся Костя и чуть не вскрикнул: в пенистых волнах он различил веретенообразные стальные сигары, похожие на вертлявых акул. Субмарины! Выходит, они попали на базу подводных лодок. Непохоже на десант, чем-то более серьезным грозит парням эта поездка.

   «Мерседес» притормозил у длинного, похожего на сарай кирпичного здания. Следом замерла вся кавалькада. Вышли из машины и согнулись под ураганными порывами северного ветра. Разъяренное море ревело и сотрясало берег, неповоротливые громады пенистых волн ударяли в дамбы с грохотом артиллерийских залпов. Валы медленно накатывали один на другой, высокие как горы, и свирепый порывистый ураган брызгами рассеивал белую пену их гребней, похожую на пот взмыленных чудовищ.

   Потрясенный Груздев изумленно наблюдал за разбушевавшейся стихией, когда Лисовский схватил его за руку и потянул за унтерштурмфюрером. Тот с трудом приоткрыл придавленную плотным воздухом дверь, Сергей и Костя успели проскочить за ним следом, а Ценнер замешкался и получил по спине удар пушечной силы. Он камнем, выпущенным из пращи, пролетел по коридору и плечом врезался в стену. Эсэсовец бросился ему на помощь, а парни, тая в глазах злорадную усмешку, невозмутимо следили, как он помог подняться штурмбаннфюреру, отряхнул пыль с его шинели и фуражки. Ценнер свирепо глянул на друзей и отвернулся.

   Откуда-то появился эсэсовец в блестящем плаще и повел приезжих за собой. Отомкнул окованную железом дверь и ввел в большую комнату с зарешеченными окнами. Включил свет, раскрыл большой платяной шкаф и ткнул пальцем в развешенную на плечиках одежду.

 — Переодевайтесь, одежда по вашему росту. Фамилии на бирках. Документы, оружие и ордена сдать мне.

   Костя быстро глянул на Сергея: как быть с пистолетами? Тот успокаивающе кивнул головой. Разделись догола, потому что принесли вязаное теплое нижнее белье. Когда Груздев снял с себя ремни с кольтом, унтерштурмфюрер протянул к ним руку, но парень невозмутимо подвинул револьвер к себе.

 — Сдайте оружие, таков приказ! — жестко потребовал гитлеровец.

 — Тысяча чертей! — рявкнул Лисовский. — Что вы себе позволяете, унтерштурмфюрер? О субординации забыли?

 — Выполняйте приказ, оберштурмфюрер! — решил отыграться Ценнер за свое падение в коридоре. — Иначе...

   Сергей, проверяя оружие, выхватил кольт из кобуры и взвел курок. Эсэсовцы заметно побледнели и инстинктивно отодвинулись.

 — Кольты нам подарены оберштурмбаннфюрером Скорцени,— спокойно проговорил Костя, — и только ему мы их вернем. Лично!..

 — Ах, кольты! — c облегчением произнес унтерштурмфюрер.— Приказ относится только к немецкому оружию.

 — Скорцени! — эхом отозвался Ценнер, — Я этого не знал.    Однако местный эсэсовец в блестящем плаще с недоброй улыбкой предупредил:

 — Учтите, оберштурмфюреры, у немецких парабеллумов бой не хуже, чем у американских кольтов.

 — Давайте, испытаем! — вспыхнул Лисовский.

 — Хватит препираться, у нас мало времени, — остановил их Ценнер.

   Быстро переоделись, натянули черные брюки навыпуск, плотные шерстяные свитера, кожаные куртки, а штурмовки — водонепроницаемые теплые бушлаты с капюшонами и кожаные шлемы — эсэсовец в плаще посоветовал не надевать до обеда.

   За обедом познакомились с капитаном подводной лодки, рослым вышколенным офицером в черной морской форме. Был он молчалив, задумчив, с непроницаемым худощавым лицом, лишь в глазах порой мелькало презрение, когда оглядывал своих пассажиров. Обедали вчетвером, унтерштурмфюрер куда-то исчез, и Костя опасался, как бы он не сообщил своему начальству о перепалке из-за пистолетов. Но тревога не убавила аппетит. После сравнительно легкого завтрака у парней за весь день не побывало во рту и маковой росинки.

   И Сергей полностью отдался еде, не обращая внимания на соседей. Когда разлили по рюмкам ром, он удивленно посмотрел, вылил в цветок воду из стакана и до края наполнил его коричневой золотистой жидкостью. Капитан застыл с вилкой в руке и с недоверчивым любопытством наблюдал за парнем. Тот поднял стакан, залпом выпил ром, пожевал губами и принялся за тушеное мясо.

 — О-о, —с уважением произнес моряк, — великолепно!

 — Немец не должен помногу пить, — напыщенно проговорил Ценнер. — Ему незачем туманить себе голову алкоголем...

 — Много вы понимаете, — презрительно глянул на него капитан. — Нужно уметь находить удовольствие в простых радостях жизни.

 — Радости жизни! — возопил обиженный эсэсовец. — Чисто еврейская точка зрения! Когда на карту поставлена судьба рейха, интересы личности не играют роли. Тот, кто хочет жить для себя, предает Германию...

 - Прекратите! — негромко, но жестко и внушительно оборвал его капитан, поднимаясь над столом. — Зарубите себе на носу, штурмбаннфюрер, кораблем командую я, а мои приказы и распоряжения выполняются беспрекословно!..

   Лодку подбрасывало на волнах, когда они с пирса перешли на мостик. Ценнер не выдержал качки и со страдальчески перекошенным лицом спустился следом за боцманом по трапу, Сергей и Костя наблюдали, как с бронетранспортеров в чрево субмарины перегружали последние металлические ящики. Затем бронированные машины развернулись и исчезли в снежной мгле. Унтерштурмфюрер так и не появился.

 — Не иначе, золотишко в ящиках, — не выдержав, поделился Груздев с земляком своей догадкой.

 — Может, золото, а могут быть и секретные документы. Дело к краху идет, вот они и спасают самое ценное...

 — Вроде нас с тобой...

   Матросы сняли сходни, отдали швартовы, и пирс понемногу стал уменьшаться в размерах. Вода шумно неслась вдоль обтекаемых бортов субмарины, все чаще и яростнее накатывалась на них, с плеском и шипением ссыпалась. В непроглядной тьме горами ходило мрачное, ледяное море. Обмерзлые, побелевшие провода антенны и поручни, казалось, ревели с остервенелой тоской и удалью, студенистые волны перекатывались через вздрагивающий корпус подводной лодки, и опять, опять били по бортам и страшно светились взмыленной пеной в черноте ночи и моря.

   И вдруг сквозь тучи, снег и мрак робко мигнул раз... другой, третий теплый, живой, земной огонек на горизонте. Маяк посылал последнее прости невольным мореходам.

 — Далеко мы путь держим? — крикнул Костя в ухо стоящему капитану.

   Помедлив, тот проговорил:

 — Пакет с приказом вскрою в море. 

   Он нагнулся к переговорной трубке:

 — Приготовиться к погружению! — и повернулся к парням: — Господа, прошу спуститься!..

Этапы...

Спустя полтора года после этих событий в парижской газете «Фигаро» появилось неприметное сообщение, набранное мелким убористым шрифтом: «Истребители французских ВВС посадили на военный аэродром спортивный самолет без опознавательных знаков. Личности пилота и пассажира устанавливаются. Но, как сообщили нашему корреспонденту компетентные лица, в пассажире предполагается опасный фашистский преступник, в свое время бежавший при невыясненных обстоятельствах из Дармштадской тюрьмы в американской зоне оккупации Германии. Опознание продолжается».

   В тот богатый бурными событиями год читатели не обратили особого внимания на заметку в «Фигаро», да и сама газета потом словно забыла о таинственной авиетке и ее экипаже.

                                                                                                                27 сентября 47 г.

   Милые, далекие мои роднульки! Это — я! Впервые за три года имею возможность самолично вам написать... Как я по вас соскучился! Клянусь богом! Изредка мне сообщали о вашей жизни, но всего несколько слов... Мы живы-здоровы! Мы - это я и мой друг Сергей Михайлович Груздев, кондовый ачинский чалдон. Даже не друг, скорее брат родной и даже не брат, а много роднее и надежнее... Впрочем, скоро вы и сами убедитесь в достоинствах моего друга, чье  жизненное правило — проворство спасает жизнь — гарантировало наше возвращение домой.