Карл Хайасен - Клинический случай

• Название: Клинический случай
• Автор: Карл Хайасен
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Триллер
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-19353-7

Бывший рок-кумир необъяснимо гибнет на Багамах. Безутешная молодая вдова устраивает на похоронах презентацию своего альбома. Репортер Джек Таггер, не угодивший начальству и протирающий штаны в отделе некрологов заштатной газеты, мечтает вернуться на первую полосу. Статья, проливающая свет на подозрительные обстоятельства смерти музыканта, восстановит справедливость для всех троих.

Джек одержим чужими смертями. Его информатор – девица, которая зарабатывает онлайн-стриптизом. Его соратница – дочь его бывшей любовницы, юная ветеранка клубной жизни. Его редакторша боится его до полусмерти. Бывший владелец его родной газеты – язвительный старикан, который вот уже 17 лет никак не может умереть. В холодильнике у Джека спит вечным сном бывший пивной алкоголик – замороженный мертвый варан, который при необходимости может стать смертоносным оружием.

В «Клиническом случае» Карла Хайасена шоу-бизнес и журналистика, а также написание некрологов и сама жизнь превращаются в высокое искусство.

---

– Но ты спас нам жизнь. Не забывай об этом, Джек.

Я не рассказал Эмме, что случилось с Джерри и Лореалем. Когда мы с Хуаном их нашли, она пребывала в стране грез.

– Катер твоих похитителей перевернулся, и они погибли.

После тревожной паузы Эмма спрашивает:

– Ты уверен?

– Ты когда-нибудь слышала выражение «тупая травма»? Так вот, с ними случилось прямо противоположное.

– Может, надо позвонить в полицию?

– И что мы им скажем? «Здравствуйте, плохие парни хотели нас убить, чтобы скрыть кражу поп-песни, но в итоге откинулись сами»? Копы мигом упакуют нас в смирительные рубашки и отправят в психиатрическое отделение «Милосердия».

Завтрак продолжается в тишине. Эмма не злится – она поглощена своими мыслями. Она пережила кошмарное приключение, которое придется скрывать всю жизнь – с этим не очень-то легко смириться.

Да, так все и должно быть. Не было никакого похищения. Никакой встречи на озере. Никакой погони с летальным исходом.

Наконец она говорит:

– Но что, если кто-нибудь узнает…

– Нереально. Это был несчастный случай. Плохая погода и нулевая видимость.

– Ясно.

На кухонном столе лежит свежий номер «Юнион-Реджистер», и мне почему-то не хочется смотреть на первую полосу. Но Эмма разворачивает газету и тут же замечает заголовок.

– Что? Почему ты не сказал?

– Я ждал, пока снотворное перестанет действовать.

Она взволнованно цепляет на нос очки и кладет газету поверх тарелок.

– Ну естественно – Старина Полк все-таки умер, а меня не было на рабочем месте, чтобы отредактировать статью.

– Читай вслух, – прошу я.

Она бросает на меня озорной взгляд:

– Еще чего изволите?

– Пожалуйста.

И она начинает читать:

Человек, который стоял у истоков «Юнион-Реджистер» и руководил ею почти четыре десятка лет, скончался в пятницу после продолжительной болезни. Макартуру Полку было 88 лет.

Уважаемый член общества и страстный филантроп. Полк умер в своем доме в Силвер-Бич. Его жена Эллен была с ним до самого конца. Друзья семьи сообщают, что супруги играли в китайские шашки, когда случилась эта трагедия.

Несмотря на то что в последнее время здоровье его угасало, Полк активно интересовался делами нашей газеты, перешедшей ему в наследство от отца.

В интервью, которое мы взяли у него неделю назад в больнице «Милосердие», он сказал: «Нет чести большей, чем издавать ежедневную газету, и большей ответственности, чем нести людям правду, пусть даже часто она бывает не так уж приятна».

Эмма поднимает глаза:

– Он действительно так сказал?

– Слово в слово. А цитата молодого Рэйса Мэггада попала на первую полосу?

– Если нет, кто-то останется без работы. – И Эмма продолжает:

Упрямец и мечтатель, Полк превратил «Юнион-Реджистер» из обычной провинциальной газеты в удостоенное многочисленных наград динамичное издание, тираж которого постоянно растет и на данный момент составляет 82 500 в рабочие дни и около 91 000 в выходные.

«Мы сделали первоклассную газету, – сказал он. – Совесть общества».

Единственный сын основателя «Юнион-Реджистер» Форда Полка, молодой паренек Мак пришел в редакцию сразу после колледжа, начал с клерка, но постепенно поднялся по карьерной лестнице до главного редактора.

Когда его отец неожиданно отошел от дел, чтобы заняться разведением карликовых норок, Полк занял его место во главе «Юнион-Реджистер». Он эффективно руководил газетой вплоть до 1997 года, когда продал ее издательской группе «Мэггад-Фист» за 47 миллионов долларов.

«Макартур Полк был мне вторым отцом, – сказал нашему корреспонденту Рэйс Мэггад III, президент и председатель совета директоров „Мэггад-Фист“. – Учителем, другом и вдохновителем».

Тут Эмма не выдерживает и восклицает:

– Вот лицемерная скотина!

Старина Полк наверняка повеселился бы от души.

– А в остальном ему бы наверняка понравилась твоя статья, – говорит Эмма. – Отличная работа, Джек, учитывая отвлекающие факторы.

– Ты это о чем? – Статья не так уж плоха, но это же не мой стиль. «Страстный филантроп»? Я вас умоляю!

– Я хочу сказать, – поясняет Эмма, – что тебе, вероятно, вчера было трудно сосредоточиться на статье – ты ведь ждал звонка от костоломов Клио.

– Но я не писал эту статью, Эмма. Посмотри на подпись.

– Я смотрю на подпись.

Я выхватываю передовицу у нее из рук.

Возмутительно. Ну Аксакал, ну трусливый плут, да у него совесть распадается на куски, как бампер такси в Тихуане! Он прилепил мое имя на некролог Старины Полка!

– Да ее Эван написал, – протестую я, размахивая газетой у Эммы перед носом. – Пока мы с Хуаном болтались на озере.

– Вот сейчас не поняла.

– Все просто. Мэггаддал указание, чтобы некролог поручили мне. Аксакал побоялся его огорчить и подписал статью моим именем. Вот как он обошелся с честным работягой Эваном – лишил парня первой полосы.

– Некрасиво получается, – соглашается Эмма.

Я пробегаю глазами конец статьи. И под последним абзацем нахожу мелкие буковки курсивом: При участии стажера Эвана Ричардса.

Я чувствую себя беспомощным, на душе погано. Эмма в таком же состоянии.

– Хочешь, я прочитаю до конца? – робко спрашивает она.

– Только не вслух, я тебя очень прошу.

Еще одна знаменательная веха в карьере Джека Таггера-младшего. Наконец-то я вернулся на первую полосу, одно плохо – статью написал не я.

Вскоре мне позвонит Чарлз Чикл и спросит, что я решил насчет непыльной работенки в трастовом фонде, но сейчас меня не радует даже перспектива получать деньги за издевательство над Рэйсом Мэггадом III. То, что случилось с Эваном, – отвратительно; я терпеть не могу, когда натягивают журналистов.

Эмма пытается меня успокоить: говорит, что парень сварганил некролог из моих заметок, вырезок и интервью.

– Можно сказать, он внес редакторскую правку, – говорит она. – А основную работу все равно проделал ты.

– Не выйдет, Эмма. – Я тянусь к телефону. – У Эвана есть прямой номер?

Он отвечает после третьего звонка – уже хорошо. Я знавал стажеров, которые на его месте давно бы уже повесились от отчаяния.

– Привет, Джек, – спокойно говорит он.

Я с места в карьер разражаюсь яростной, полной негодования обличительной речью в адрес нечистоплотных бесхребетных редакторов, которую Эван обрывает на полуслове, чтобы сообщить мне, что он вовсе не является пострадавшей стороной. Некролог Макартура Полка написал не он.

– У меня не пошло, – признается Эван. – Аксакал мне помог. Он забрал весь твой материал и состряпал статью где-то за двадцать минут до сдачи в набор.

– Понятно.

Эван все извиняется. Он действует мне на нервы, как скулящая чихуахуа.

– Как только ты мне сказал, что некролог пойдет на первую полосу, – изливает душу Эван, – у меня башку словно заклинило. Я виноват, Джек, я знаю.

– Расслабься. Я сам виноват. Нечего было перекладывать на тебя свою работу.

– Как думаешь, что сделает Эмма?

– Тебе? Ничего, – успокаиваю я. – Вот мне достанется не по-детски.

– Да? – нервно спрашивает парень.

– О, иногда она просто животное. Я ее боюсь.

Эмма с любопытством выглядывает из-за газеты:

– Кто животное?

– Увидимся в понедельник, – говорю я Эвану и с улыбкой вешаю трубку.

Очередной телефонный звонок снова застает нас в постели. Голова Эммы покоится на моей груди, и вставать я не собираюсь. Точка.

Срабатывает автоответчик. Это Карла Кандилла. Быстрым шепотом она докладывает:

– Дерек это сделал! Зачитал «Оду кареглазой Богине»! Если б ты знал, какое это, блин, дерьмо, Джек!

Она звонит по сотовому со свадьбы Анны, а я ведь о ней уже почти забыл!

– Он полчаса ее читал, – продолжает Карла. – И мне пришлось постоянно бегать в туалет, как будто у меня недержание. Я записала пару строк, чтобы ты поржал.

Эмма прижимается ко мне:

– Джек, кто это звонит?

– Дочь моей старой подруги. Это у нее я одалживал кольт. – Который теперь покоится на дне озера Окичоби, куда я зашвырнул его прошлой ночью.

– Зацени вот это, – говорит Карла. – «И сердце тает всякий раз, когда ты смотришь на меня глазами карими. В моей душе порхают птички, словно парии».

– Ого, – вырывается у Эммы.

– И это пишет автор бестселлеров. – Я счел, что обязан сделать публичное заявление. Но по крайней мере он написал для нее поэму – меня и на это не хватало.

– Только представь – птички в его душе! – хихикает Карла, а потом серьезно добавляет: – Как бы там ни было, мама шикарно выглядит, да и шампанского тут хоть залейся, так что, думаю, я выживу. На самом деле я звоню, чтобы убедиться, что ты, типа, в порядке после этого твоего ночного приключения. И надеюсь, с твоей подружкой тоже все о'кей. Когда-нибудь я подпою тебя и выспрошу подробности. А кстати, чуть не забыла: с днем рождения, Черный Джек!