Ивана Трамп - Только про любовь

• Название: Только про любовь
• Автор: Ивана Трамп
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-87322-046-8

Это яркий и высокохудожественный роман о трудной женской судьбе. Катринка Грэхем, беженка из коммунистической Чехословакии, – очаровательная жена нью-йоркского миллионера, у ног которой лежит весь мир. Однако блестящее внешнее благополучие разрушают тоска по вынужденно оставленному в Европе ребенку, нарастающий разлад в отношениях с мужем и свекровью, предательство подруги.

---

– Катринка, поставь прямо левую лыжу, – крикнул отец.

Лыжа ее опять была на ребре.

– Глупая лыжа, – раздраженно пробормотала она. Вдруг, вместо того чтобы повернуть, она помчалась с горы по прямой. Сердце Катринки сильно забилось от волнения. Ее охватил восторг. Ей казалось, что она летит. Хотелось смеяться. Это продолжалось мгновение, но тут она поняла, что не сможет остановиться, и восторг сменился ужасом.

– Папа, – громко закричала она.

Иржка Коваш оглянулся. Похожая на маленький мячик, его четырехлетняя дочь в пушистом красном лыжном костюме с развевающейся темной косой неслась за ним по ледяному склону с нарастающей скоростью. Первой его реакцией был страх, но большой опасности не было. Он быстро прикинул, где лучше всего перехватить ее, если она не сможет остановиться сама.

– Плугом, – крикнул он хладнокровно. – Носки вместе, концы врозь. Сбрось скорость.

Катринка попыталась, но не смогла этого сделать и неслась вперед быстрее и быстрее. После поворота она пролетит мимо отца и понесется к обрыву.

– Папа, – опять закричала она.

– Все в порядке, – уверенно ответил он. – Плугом, Катринка.

А она что делает? Что она, виновата, что противные лыжи не слушаются? Она вспомнила, чему ее учили на первом уроке. Шлепнулась в снег, проехала, замедляя движение, несколько футов и остановилась.

– Катринка, все в порядке? – Теперь только в отцовском голосе послышалось беспокойство.

Упав, она ударилась головой. В первый момент Катринка хотела заплакать, но потом передумала. Вдруг отец запретит ей кататься на лыжах! А если мама узнает, что она сильно ушиблась? Она села и потянулась за красной шерстяной шапочкой, которая слетела с головы.

– Да, – сказала она, натягивая ее на уши.

Отец начал утомительный подъем в сторону яркого красного пятна на белом склоне. Иржка увидел, что его друг Ота Черни кинулся вниз и притормозил около Катринки.

– Я упала, – сказала она.

– Я вижу, – ответил он. Это был симпатичный мужчина, ростом выше ее отца, со светлыми волосами, карими глазами и с постоянным загаром спортсмена.

– Ты можешь подняться? – спросил он.

– Да, – твердо сказала она, желая показать свое умение. Страх был полностью забыт.

Иржка видел, как его дочь ловко встала. Он с гордостью подумал, что она умеет держать себя в руках.

– Очень хорошо, – нежно улыбнулся ей Ота.

– Вчера я все время падала, – призналась она. – А сегодня уже лучше. Я никогда не плачу, – добавила она.

Он подъехал и слегка подергал ее за темную косу. Когда Ота видел Катринку, то всегда жалел, что у них с Ольгой нет детей.

– Готова, Катринка? – крикнул Иржка.

– Еду, папа, – ответила она, занимая нужную позицию: наклон вперед, колени расслаблены, ноги под углом. Она оттолкнулась палками.

– До свидания, – крикнула она Оте.

В следующий момент Ота оттолкнулся и понесся вниз. Обгоняя девочку и ее отца, он поприветствовал их поднятием палок.

– До скорой встречи, – попрощался он.

Подражая ему, Катринка подняла палку и тут же потеряла контроль над лыжами. Ее правая лыжа повернулась внутрь, и она подумала, что снова упадет.

– Сосредоточься, – заметил отец.

Пытаясь удержаться, Катринка насупила от усилия брови, выровняла лыжи и развернулась на склоне, приходя в себя и готовясь к следующему повороту.

– Молодец, – похвалил ее Иржка. Оглянувшись на нее, Ота улыбнулся.

Коваши и Черни дружили домами, несмотря на то что у их жен было мало общего. Как и ее муж, Ольга Черни была спортсменкой. Когда-то она мечтала об участии в Олимпийских играх, но мечты эти разрушила война.

Милена Коваш спортсменкой не была, скорее, совсем наоборот. Окружающие считали ее интеллектуал кой, хотя она-то знала, что это не так. Великие мысли и оригинальные идеи не посещали ее. Она любила читать Кафку и Гашека, а еще Богумила Ригу и Яна Отченашека – популярных романистов, которые сумели обойти цензурные рогатки. До рождения Катринки она работала библиотекарем и собиралась вернуться на работу, как только Катринка пойдет в школу.

Коваши и Черни были родом из Свитова, который до прихода коммунистов в 1948 году к власти назывался как-то иначе. Но изменилось все, и названия тоже. Этот город в Моравии был одним из крупнейших производителей хрусталя в мире. В Моравии выращивались лучшие фрукты и овощи, были лучшие вина, во всяком случае так думали местные жители. Иржка Коваш был помощником директора городского спортивного комплекса, а Ота Черни преподавал физкультуру в техническом колледже и тренировал местную команду лыжников. Зимой эта работа отнимала у него почти все выходные. Оба они зарабатывали достаточно, чтобы позволить себе такую роскошь, как недорогой отпуск. У Черни, кроме того, была машина, небольшая «шкода». Ольга преподавала в гимназии иностранные языки: русский, который должен был знать каждый чешский школьник, и французский – один Бог знает зачем. Визу во Францию не мог получить никто, кроме разве что дипломатов.

В эти выходные обе семьи приехали на машине Черни в Новы Смоковец, курорт в Высоких Татрах. Они остановились в «Аполлоне», маленькой гостинице из тринадцати комнат, с видом на заснеженные горы, покрытые пятнами густых сосновых лесов. Гостиница была далеко не роскошная, но поразительно чистая и удобная. В номерах стояла простая сосновая мебель, и на каждом этаже был санузел. В холле вокруг огромного камина, где ярко пылал огонь, стояли потертые диваны и кресла. В столовой, обшитой панелями, по вечерам горел камин еще больших размеров. Простые деревянные столы были покрыты тщательно отутюженными льняными скатертями.

– Пойдем завтра с нами, – настаивал Иржка, которому хотелось заинтересовать жену своим увлечением.

Милена покачала рыжей головой и засмеялась:

– Ну уж нет. Мне здесь тепло и уютно, и я счастлива. Так что спасибо большое.

Она не возражала, когда ее оставляли одну. Ей нравилось часами без перерыва читать, вышивать по канве, вязать. С детства она умела наслаждаться одиночеством, никогда не скучала, всегда находила, чем заняться.

– Знаешь, как там весело, мама, – сказала Катринка, – если только не падаешь. – Взрослые засмеялись, а Катринка улыбнулась, не понимая, что могло их так рассмешить.

Они только что поужинали. Был картофельный суп, который Катринка не любила, затем мясной пирог, который любила, и на десерт ее любимые палачинки – малиновые слоенки, покрытые горячим шоколадом, миндалем и взбитыми сливками. Взрослые пили крепкий турецкий кофе. Катринка старалась не зевать, чтобы ее не отправили спать в комнату родителей.

– Пойдем спать, ангелочек? – спросила ее мать, гася сигарету.

Катринка покачала головой.

– Нам рано вставать, – сказал Иржка, который предпочитал уговаривать, а не приказывать.

– Ты ее портишь, – заметила ему Ольга.

Ольга – невысокого роста и некрасива. Во время войны она была влюблена в юношу, который участвовал в чешском Сопротивлении и погиб от пули нацистов. Ей было тогда шестнадцать, и она была беременна. Опустошенная этим известием, она решила не оставлять ребенка. После войны Ольга встретила Оту: на Кубке мира в 1947 году. Жизнь давала ей второй шанс. Через год после женитьбы выяснилось, что она никогда больше не сможет иметь детей.

Поколебавшись, Ольга нежно потрепала Катринку по блестящей темной голове.

– Дети должны быть дисциплинированными.

Ота посмотрел на Катринку: у нее было пухлое, заспанное личико, нежная, как лепестки роз, кожа, высокие скулы и раскосые глаза ярко-бирюзового цвета. На ней было шерстяное голубое платье в сборку.

– Она в этом платье, как ангел, – ласково сказал он.

– Не совсем, – смеясь, сказал Иржка.

Безумно любя дочь, он все же прекрасно знал ее характер: любящая, смышленая и, без сомнения, отважная, но упряма и порывиста.

– У этой маленькой девочки нет только крыльев.

– Я чувствую, что у меня были крылья, – перебивая их, сказала Катринка, вспомнив те несколько чудесных секунд полета с горы, пока ее не охватила паника.

– Мне казалось, что я летела.

– А мне казалось, что у тебя была вынужденная аварийная посадка, – сказал Ота.

– Ага, – вздохнула Катринка удрученно.

– Она упала? – спросила Милена. – Я так и знала, что этот спуск для нее слишком сложный.

Она с осуждением посмотрела на Иржку.

– Я не ушиблась, мама, – поспешила пояснить Катринка, предчувствуя беду.

– Ничего не случилось, – добавил Иржка.

– Дети ведь гибкие. Они не ушибаются так, как взрослые, – утешила Ольга.

– Катринка сильная, – сказал Ота, – и мужественная, в хорошей форме. А то, что упала – просто пустяк. Правда ведь, – добавил он, поворачиваясь к Иржке.

– Я думаю, вам надо записать Катринку в лыжную секцию. Пусть начинает участвовать в соревнованиях.

Если юные спортсмены делали успехи, то из местных лыжных клубов они переходили в областные, затем в национальные и могли участвовать в Кубке мира и Олимпийских играх.