Уильям Хоффер - Только с дочерью

• Название: Только с дочерью
• Автор: Уильям Хоффер
• Издательство: Радуга
• Жанр: Современная проза
• Год: 1994
• ISBN: 5-05-004239-9

Книга Бетти Махмуди в соавторстве с Уильямом Хоффером «Только с дочерью» – реальная, леденящая кровь история о бегстве из Ирана волею судьбы оказавшейся там американки. Жестокий урок всем девушкам, мечтающим о браке и жизни на мусульманском Востоке!

---

– Я постараюсь.

Но как? Сегодня это было рискованно. Махмуди не пошел на работу и вполне мог явиться в школу в любой момент.

Я решила сделать еще один звонок. Сняв трубку, я набрала рабочий номер Эллен и сказала ей, что настало время привести наш план в исполнение – мне надо попасть в швейцарское посольство.

В то утро Эллен позвонила Махмуди домой и попросила его отпустить нас с ней днем по магазинам. Она заедет за нами в школу, мы пообедаем у нее, а затем поедем покупать весеннюю одежду.

И Махмуди сказал «да»!

Теперь Эллен приступила к осуществлению второй части программы. В учительской зазвонил телефон, и одна из служащих передала трубку ханум Шахин. Та говорила на фарси, но несколько раз произнесла имя «Бетти», из чего я заключила, что она беседует с Эллен.

Мы хотели проверить, подзовет ли ханум Шахин меня к телефону. Не тут-то было. Эллен пришлось снова связаться с Махмуди, чтобы тот позвонил в школу и распорядился передать мне трубку.

Наконец нас соединили.

– Все в порядке, – сказала Эллен, было слышно, как у нее дрожит голос. – Я заберу вас с Махтаб из школы.

– Хорошо, – ответила я и добавила: – Что-нибудь случилось?

– Нет, – бросила Эллен.

Через пятнадцать минут вновь зазвонил телефон, это была Эллен.

– Я уже позвонила Махмуди и сказала, что у меня изменились планы. На сегодня все отменяется.

– Что стряслось?

– Я передумала. Потом поговорим.

Я разозлилась на Эллен, и, хотя мне не терпелось попасть в посольство, я не отважилась отправиться туда без прикрытия с ее стороны.

Что могло произойти? И как теперь быть с посольством?

Ничего не вышло и на следующий день, так как Махмуди опять не пошел на работу и был в дурном настроении. Он потащился с нами в школу и перед уходом оттуда грубо приказал, чтобы мы не смели одни возвращаться домой – он встретит нас в полдень. Но в полдень Махмуди не появился. Мы с Махтаб терпеливо ждали. Время шло, и мы уже начали нервничать, вопросительно поглядывая друг на друга. Уж не устроил ли он нам испытание? Мы не знали, что делать.

Прошел целый час, а Махмуди все не было.

– Пойдем-ка домой, – сказала я Махтаб. Опасаясь непредвиденных осложнений в нашей и без того тяжелой ситуации, мы не стали терять время. Я остановила оранжевое такси. И, доехав до улицы Шариати, мы, никуда не сворачивая, поспешили домой. Ведь Махмуди мог за нами следить.

Однако дома мы увидели, что Махмуди лежит на полу в гостиной и плачет. – Что случилось? – спросила я.

– Нелуфар. Она упала с балкона их дома. Быстрее! Пошли.

12

Нелуфар была девятнадцатимесячной дочкой Мортезе, второго сына Баба Хаджи и Амех Бозорг, и его жены Настаран. Прелестная малютка когда-то нечаянно уронила на пол именинный торт Махтаб. Это вечно воркующее, веселое существо было нежно привязано к Махтаб и ко мне.

Я почувствовала острую жалость к несчастной малышке, но в следующее мгновение уже насторожилась. Не ловушка ли это? Не выдумка ли Махмуди с целью увезти нас в какое-нибудь другое место?

Однако мне ничего не оставалось, кроме как дойти с ним до улицы Шариати и сесть в такси. Меня терзала тревога. Не выболтала ли Эллен мой секрет Махмуди? Или, может, звонили из посольства? Не хочет ли он упрятать нас в новой норе, прежде чем мы успеем кого-нибудь известить?

Мы дважды пересаживались из одного такси в другое, и по дороге я молила Бога: только бы Махтаб не подала виду, что узнаёт этот район. Мы ехали тем же путем, что и к представительству США при швейцарском посольстве.

Более того, больница, до которой мы наконец добрались, была прямо напротив посольства!

Махмуди быстро провел нас в приемную и справился о номере палаты Нелуфар. Даже при моем скудном знании фарси я уловила, что возникла какая-то проблема и Махмуди пытается воспользоваться своим положением врача, чтобы прорваться сквозь бюрократический заслон. После нескольких минут яростного спора с регистраторшей он объяснил мне, в чем дело.

– Вам с Махтаб придется остаться здесь. Вы без чадры.

Я сразу сообразила, почему Махмуди так упрямился: ведь если он пойдет к Нелуфар один, ему придется оставить нас с Махтаб без присмотра здесь, в приемной, через дорогу от посольства! Я поняла, что это не ловушка. Нелуфар действительно пострадала. Я забыла все свои беды. Мое сердце разрывалось от боли за малышку и ее родителей. В конце концов Махмуди решил, что семейное горе важнее семейной безопасности. А кроме того, он, конечно же, не подозревал, что я знаю, рядом с чем мы находимся.

– Оставайтесь здесь! – приказал он.

И побежал узнать о состоянии Нелуфар.

Подумать только – мы были в двух шагах от посольства и ничего не могли предпринять. Несколько минут с Хэлен не стоили того, чтобы будить в Махмуди зверя.

К тому же он быстро вернулся.

– Здесь никого нет, – сказал он. – Мортезе перевез ее в другую больницу. Настаран ушла домой, так что идем к ней.

Обогнув посольство, мы быстро двинулись к находившемуся неподалеку дому. Я усилием воли удержалась от того, чтобы не взглянуть на здание, и мысленно постаралась внушить то же самое Махтаб. Махмуди не должен был догадаться, что мы здесь уже бывали.

Дом Мортезе и Настаран был расположен в квартале от посольства. Здесь уже собрались несколько соболезнующих женщин, и в их числе племянница Махмуди, Фереште, которая заваривала чай. Настаран ходила взад-вперед по комнате, периодически выглядывая на балкон – не идет ли муж с известием о дочери.

Именно с этого балкона на третьем этаже девочка упала на тротуар, перекувырнувшись через низкие металлические перила – не более восемнадцати дюймов высотой. Это был типичный тегеранский балкон – и типично тегеранская трагедия.

Прошло два часа, изредка нарушаемых тихими словами утешения. Махтаб не отходила от меня, ее личико было мрачно-серьезным. Мы обе думали о хорошенькой жизнерадостной девочке и шепотом молили Бога помочь маленькой Нелуфар.

Я пыталась поддержать Настаран, которая не сомневалась в моей искренности. Как мать я сочувствовала ей всем сердцем.

Следом за Настаран мы с Махтаб вышли на балкон. В дальнем конце двора появился Мортезе в сопровождении двух братьев. Они несли коробки с бумажными носовыми платками, которые здесь трудно достать.

Настаран, угадав страшную правду, издала жуткий, леденящий душу вопль. Носовые платки требовались для того, чтобы вытирать слезы.

Она бросилась к двери и встретила мужчин на лестнице.

– Мордех! – проговорил Мортезе сквозь слезы. «Умерла».

Настаран потеряла сознание.

Дом тут же наполнился скорбящими родственниками. Они били себя в грудь и голосили согласно ритуалу. Махмуди, Махтаб и я плакали вместе с ними.

При всем моем искреннем сочувствии к Настаран и Мортезе под конец этой печальной ночи я задалась вопросом, как случившееся отразится на моих планах. Был вторник, а в воскресенье я должна была встретиться в парке с мисс Алави. Не сорвется ли эта встреча и не останемся ли мы здесь – навсегда? Мне надо было обязательно каким-то образом связаться с ней, а возможно, и с посольством по телефону. Вдобавок мне не терпелось выяснить, что произошло с Эллен.

На следующий день утром мы облачились в черное, чтобы вместе с родителями и легионом родственников присутствовать на похоронах. На ночь малышку Нелуфар поместили в морг, и сегодня ее мать и отец должны были совершить обряд омовения тела, тогда как остальные родственники будут нараспев возносить молитвы. Затем Нелуфар, завернутую в простой белый саван, повезут на кладбище хоронить.

В нашей спальне в доме Маммаля, когда мы готовились к печальному дню, я сказала:

– Не лучше ли мне остаться дома присматривать за детьми, пока все взрослые будут на кладбище?

– Нет, – отрезал Махмуди. – Ты должна пойти с нами.

– Я не хочу, чтобы Махтаб все это видела. Да и толку от меня будет намного больше, если я останусь с детьми.

– Нет!

Однако, когда мы пришли к Настаран и Мортезе, я в присутствии Махмуди повторила свое предложение собравшимся, и моя идея была одобрена. Махмуди сразу уступил – он был слишком поглощен другими мыслями, чтобы думать обо мне.

Я не осмелилась бы выйти из дома без разрешения Махмуди, но, как только я осталась одна с ничего не подозревавшими детьми, я тут же устремилась к телефону и позвонила Хэлен.

– Пожалуйста, зайдите, – сказала она. – Мне надо с вами поговорить.

– Не могу. Хотя и нахожусь совсем рядом с вами. Мне пришло в голову, что, может быть, позже, когда вернутся взрослые, мне удастся повести детей в парк. Мы с Хэлен ориентировочно условились встретиться в три часа в парке рядом с посольством.

Я не смогла дозвониться до мисс Алави, что меня очень расстроило, но зато дозвонилась до Эллен, и разговор с ней привел меня в ужас.

– Я во всем признаюсь Махмуди, – заявила Эллен. – Скажу ему, что ты хочешь бежать.