Аркадий Стругацкий - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 32

• Название: НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 32
• Автор: Аркадий Стругацкий
• Издательство: Издательство «Знание»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1988

В тридцать второй альманах «НФ» входит повесть Стругацких «Волны гасят ветер» и пять рассказав разных авторов. Заключает сборник литературоведческая статья Дмитрия Биленкина «Реализм фантастики».

Очередной выпуск сборника НФ не ограничен какой-то одной темой — в него включены произведения научной фантастики последних лет, в которых обсуждаются проблемы развития науки, человеческого общества. В сборнике представлены произведения известных фантастов (А. и Б.Стругацких, М.Орлова) и начинающих авторов (Арк. Бегова, Д.Корецкого), рассказы зарубежных писателей (П.Андерсона, Г.Каттнера), а также публицистическая статья (Д.Биленкина).

---

Он аккуратно разрезал виброножом несколько листов пластика на треугольники, отсек верхушки, сварил Один шов, другой… Через несколько минут Юра собрал из пирамидок и цельных листов что-то вроде кресла. Это была Наблюдательная Башня короедов, или если подклеить еще два листа у основания — Сторожевой Замок Ночных Амазонок. Юра еще не решил, во что будет играть. Дернув пряжку летучки, он медленно поднялся в воздух и уселся на вершине своего сооружения. В школе, конечно, хорошо, но здесь совсем другое дело. У них в классе только Витька-Витторио из семьи трассеров, остальные ребята к ВП и близко не подходили. Хорошие ребята, только очень правильные. Если нельзя, то нельзя, и никого не уговоришь. Демьян, правда, хоть и семиклассник, но ничего: один раз Юра чуть было не уговорил его на Хандзе спрыгать. Демьян подумал, помялся, вздохнул и сказал: вообще-то он бы с удовольствием но обман он обман и есть, нехорошо. Хотя, при чем здесь обман? Одно дело — прыгать через грузовой ВП, другое — как он, Юра…

Желтые точки заметались быстрее, сложились в извилистые линии, потом снова равномерно рассыпались по воде. «Пок, пок, пок…» — лопнули большие пузыри. Запахло яблоками. Светящиеся точки лениво качнулись на волнах, и снова все замерло.

Юра крепко сжал пряжку летучки, сделал круг над островком и опустился рядом со своим сооружением. Такого еще не было. Интересно! Если островок окажется плавающим, то можно поиграть в Ныряющий Материк. Для этой игры нужно побольше народу. Витьку он уговорит. Танька сама объявится — не было еще такого, чтобы она не пронюхала, где он и с кем. Правда, Витька в последний раз кислый был, боялся один прыгать. Не надо было его пугать. Вместе, конечно, веселей, но у Юры получается лучше и голова не кружится. Пока он Витьку прятал, куртку потерял. Мать сердиться будет. Ничего, сегодня не хватятся, а вечером сразу в школу, к ужину. На сухом мшанике лежалось как на ковре. Юра закинул левую руку за голову, а локтем правой прикрыл глаза. Так смотрелось лучше. Вот первое солнце висит над головой, а вот второе вылезло из-за горизонта. Словно бумажные кружки, только один немного просвечивает, а второй — как из бархатной бумаги. Интересно! Если по-простому посмотреть, то из-за болотной дымки ничего не увидишь. Если долго так смотреть, то постепенно и звезды проступают — совсем маленькие кружочки. У некоторых рядом темные пылинки. Это планеты. Там, наверное, интереснее, чем на Хандзе, но туда без скафандра нельзя. А кто Юре даст скафандр? Надо поговорить с Демьяном. Семиклассникам, говорят, все можно, а если Демьян захочет, то Юра и его научит прыгать через «светлое окошко».

Юра перевел взгляд вниз. Полупрозрачная каменная толща наливалась голубым сиянием, а в центре Хандзе мерцал творожный шар. От него во все стороны извивались бледные нити…

Юре надоело разглядывать недра Хандзе. Он закрыл глаза по-настоящему и, естественно, ничего, кроме светящихся кругов, не увидел. Тогда он посмотрел за горизонт и увидел городок.

С крыши диспетчерского здания поднялся катер и полетел в сторону болот. Разглядеть было нелегко — слишком близко, но Юра сосредоточился и увидел отца, трассеров, а главное — среди них сидел Витька и тыкал пальцем в экран планшета.

Глаза заслезились. Юра запыхтел и перестал разглядывать.

Ну, Витька, ябеда! Про остров рассказал, теперь Юрке точно влетит! Отец какой-то уставший, толком не разглядел. И столько людей…

Ищут его. Витька проговорился, что был не один, в школе узнали… Шум будет. Сначала поругают, а вот потом жалеть начнут — мол, понимают, как хочется у родителей побыть, и все такое. Хуже нет, когда жалеют. Сам раскисаешь. Танька ехидничать будет — иди к нам, Юрочка, в детский сад, у нас весело…

Ну, нет. Пока они сюда доберутся… Витька прыгать еще не умеет, а взрослые тем более. Надо возвращаться в школу!

Юра пнул ногой сооружение, и оно шумно плюхнулось в воду.

Подобрав с травы вибронож и тюбики с клеем, осмотрелся, соображая, не оставил ли чего, затем тронул летучку и поднялся на несколько метров. Остановился в воздухе, закрыл глаза и начал ориентироваться. Нашел направление, сделал глубокий вдох и четырьмя короткими свистящими ударами правой руки разрезал тугой воздух. Возник слабо светящийся прямоугольник. Юра скользнул в него и сильным ударом левой руки закрыл за собой вход.

— Это он мог соорудить раньше, — сказал Поршнев. Причудливо склеенные листы пластика — все, что им удалось найти, — лежали на полу диспетчерской.

— Может быть… Может быть… — пробормотал Жемайтис.

Его не оставляло смутное беспокойство.

— Послушай, — начал он, — сколько у нас ушло на дорогу?

— Пятнадцать — двадцать минут в один конец.

— Это на катере. А как мальчик добрался до островка?

— Пояс…

— На поясе два часа. Пыль. Жара. Не всякий трассер рискнет…

— М-да… Ну что же, значит, кто-то из взрослых доброхотов подбрасывал мальчика на катере. Придется опросить весь состав.

Жемайтис крякнул и промолчал. Неутешительно, очень скверно. Техника на проходке выше всяких похвал, но после работы трассеры превращаются в обыкновенных усталых людей, в родителей, которые уважают правила, но ради возможности повидаться с детьми или родственниками на Земле идут на риск. Пусть не физический риск, дисциплинарный… Можно попрекнуть и Большую: слишком трепетно земляне относятся к трассерам, а от благоговения до попустительства один шаг.

На тех станциях было легче — угрюмые некислородные миры, экстремальные ситуации. И речи не могло идти о таких нарушениях. Здесь, на Хандзе, расслабились. А ежемесячный контроль показывает: все в норме, отклонений нет, и сами врачи с каждым годом все больше и больше забывают о своих ВП-фобиях. Жуткие истории о первых испытателях уходят в прошлое, все меньше фактов и все больше легенд…

— Неувязочка получается, — вдруг сказал Поршнев. — Витторио утверждает, что Юра почему-то бросил его. Они часто пользовались ВП вместе, но на этот раз еще на Большой куда-то исчез, и после переноса они не встречались.

Жемайтис встал и подошел к креслу Поршнева.

— Я надеюсь только на то, что это недоразумение и Юра сейчас играет где-нибудь у школы. Всепланетный розыск — это впечатляет. А если он сейчас ловит рыбу и в радиусе двадцати километров ни одного взрослого с браслетом связи?

— Поня-а-атно… — Поршнев тоже поднялся и встал лицом к лицу с Жемайтисом. — А был ли мальчик? Так, что ли? Хорошо, если с ним ничего не случилось. Но и в этом случае я потребую для терминалов ВП «Режим». Потребую, а не предложу!

— Это… унизительно… — тихо сказал Жемайтис.

— Увы! Если не хотите следовать правилам сами, то придется на станциях держать представителей Арбитража. Если на автоматику вам плевать, то будете иметь дело с людьми. Смотрите им в глаза и обманывайте, если захотите…

— Режим… Словно для младенцев! Как я людям объясню?

— Правила для всех одни, и трассеры — не исключение. Если бы раз в полгода вас сменяли новые проходчики, не было бы и таких происшествий. Но со сменностью дело плохо. Трассер заключает контракт на два-три года, иначе не оправдываются опыт и знания. Такой срок выдержать трудно, вот и ищут лазейки, чтобы чаще бывать на Большой. Трасса — столкновение крайностей, а все из-за того, что не налажена сменность. Здесь надо быть таким матерым проходчиком, как ты, Юргис, либо меняться каждые полгода…

— За полгода человек только-только успевает адаптироваться.

— Так что же, потакать им? У твоих людей формируется подсознательная обособленность, складывается ироничное отношение к инструкциям. Накапливается усталость… Ладно! Вернемся к Юре. Я послал дополнительный запрос. Сейчас допрашивают одноклассников — всех, кого можно найти в воскресенье. На Большой, в детском саду, находится сестра Юры, Татьяна. Ей четыре года, но, возможно, она знает о привычках брата.

— Пойдем-ка к Дьяковым, — сказал Жемайтис. — Может, они что вспомнят. Но если окажется, что Юра все время прятался под кроватью в отчем доме, я собственноручно накручу ему уши.

От диспетчерской коридор шел под небольшим уклоном вниз. От коробки фильтра к жилым корпусам веером расходились арочные переходы, обтянутые полупрозрачным пластиком.

Клара Дьякова сидела за столом. Рядом ее муж Сергей.

Увидев вошедших, Дьяков вскочил с дивана и подошел к Жемайтису.

— Ищут, Сергей, ищут. В поиске очень многие. Может быть, Юра сейчас где-нибудь играет, а куртку случайно потерял, когда «подбрасывал» своего дружка Витторио…

— Где, где он играет?! — почти прокричала Клара. — Каждое воскресенье он… — Женщина закусила губу и опустила глаза.

— Успокойся, Клара, — сказал Жемайтис. — Ну вспомни. Юра не рассказывал о своих планах на воскресенье? Может, его друзья зазвали с собой, вот он в последнюю минуту и передумал.