Эдвина Марк - Юная грешница

• Название: Юная грешница
• Автор: Эдвина Марк
• Жанр: Современные любовные романы

---

Джо снова взял меня за руку, и мы поднялись на третий этаж в лифте, показавшимся мне похожим на привидение. Когда мы открыли дверь номера, я поняла, что один пункт нашего плана нарушен. Наше убежище оказалось не отдельными комнатами, а двухместным номером, маленьким и мерзким.

Джо закрыл дверь, запер ее, и мы остановились в центре ужасной крошечной гостиной, глядя друг на друга. Я протянула к нему руки, он подошел ко мне, и мы прижались друг к другу на секунду.

— Довольно отвратительная обстановка, — произнес Джо.

— Это самая прекрасная комната, из всех, которые я видела.

— Тебе надо осмотреть спальню.

— Джо, — сказала я, — Джо… Он остановился.

— Мы должны послать письмо. Ты не забыл?

— Сейчас? Это может подождать.

— Нет, не может, — возразила я. — И ты прекрасно знаешь. Эллиот не будет ждать вечно и вызовет полицию. Мы должны отправить заказное письмо. И сразу же снять абонентский ящик.

— Ты права, — вздохнул Джо. — Я пойду.

— Я с тобой.

Потом я вспомнила и достала из-под своей одежды письма. На одном уже стоял штамп «Заказное», сделанный красными чернилами.

Другое я протянула Джо.

— Тебе.

— Что это?

— Открой и прочитай, — это был мой подарок ему. Я хотела видеть лицо Джо.

Он вскрыл ногтем конверт, нахмурившись, прочитал письмо, затем перечитал еще раз, посмотрел на меня и улыбнулся. Это была его особенная улыбка, похожая на тайну, на солнце, под которым могла греться только я.

— Спасибо, милая моя, — сказал Джо. — Но мне это не нужно.

— На случай, если нас поймают, — коротко пояснила я. — Но это нежелательно.

— Мне это не нужно, — повторил Джо. — Не поможет.

— Ты прекрасно знаешь, что поможет. Он сделал движение, чтобы порвать письмо, но я выхватила листок из его рук.

— Нет, — резко сказала я. — Если ты так считаешь, письмо останется у меня.

— Поступай, как хочешь, дорогая. Я просто ничего не хочу с ним делать, Джо внимательно посмотрел на меня. — У тебя вся жизнь впереди, — грустно произнес он. — Если нас поймают, я не хочу, чтобы тебе ее испортили. Я знаю, что делаю, не месяц, не день и не час. Ты не должна считать меня ребенком.

Я любила его. Я любила его так, как никого никогда уже не полюблю, несмотря на то, что говорит доктор Сара. Но тогда я только спрятала письмо на место, поцеловала Джо в нос и вышла из номера.

Когда он назвал мне номер нашего абонентского ящика, я вдруг поняла, что ему пришлось приезжать сюда раньше одному, без меня.

Джо ездил в город позавчера.

Именно тогда он выбрал отель, зарезервировал по телефону номер, снял абонентский ящик. Причем последнее Джо сделал очень просто, наняв пятнадцатилетнего цветного паренька, выглядевшего «честным». Он позаботился еще кое о чем. Мальчишка оказался не очень сообразительным. Звали его Элмер. Я никогда его не видела, но он ждал каждое утро почту, встречался с Джо и передавал ему все. Я рассчитывала, что Эллиот не обратится в полицию. Но Джо был прав — ничто не могло остановить его, и он вполне мог обратиться к частному сыщику. Если отчим поступил именно так, если кто-то станет наблюдать за нашим ящиком в день, когда придут деньги (если они придут), Элмер окажется ложной ниточкой. Хотя и не надолго.

Паренек был настолько глуп, что никто не воспринял бы его иначе, кроме как подставку.

Все было глупо, совсем по-детски, в плане было полно дырок, как в швейцарском сыре, но в этом-то и заключалась сила моего плана. Я знала Эллиота и маму. Я была почти уверена, что они не станут нарываться на неприятности. Думаю, тут мы с Джо мало чем рисковали. Я все рассчитала.

Если бы я попыталась разыграть все хитро, так сказать, профессионально, у нас не было бы ни одного шанса. С математической точки зрения, наибольшая вероятность успеха у глупых преступлений. Если не верите, спросите у любого частного детектива, например, о наиболее верных способах убийства. И он скажет вам: подкараульте свою жертву на Таймс-Сквер, ударьте ее по голове тупым предметом и убегайте. У вас будет больше шансов скрыться, чем если бы вы готовили преступление в течение нескольких месяцев.

Мы подошли к ближайшему почтовому ящику и остановились перед ним, Джо держал письмо. Я взяла его, приоткрыла щель ящика и бросила туда запечатанный конверт.

Все. Теперь мы приступили к делу. Неважно, что происходило раньше, но с этого момента мы должны были выдержать гонки до конца. Вернуть письмо уже невозможно.

Признаюсь, в какой-то момент меня тогда охватила настоящая паника, отвратительное ощущение в животе. Я смотрела на небольшой сине-красный ящик, в котором находилось наше будущее. Потом Джо взял меня за руку и повел к отелю.

— Я устал, — сказал он. — Уже второй час. Но Джо не выглядел усталым. Я улыбнулась ему.

— Это романтично, — произнесла я. — Я даже не проголодалась.

— Номера обслуживают до двух часов. Потом буфет закрывается.

Мы вернулись в отель и заказали два сэндвича. Джо нужно было возвращаться к Марии.

Глава 6

Я проснулась в два часа дня с одолевающим меня тяжелым чувством, вызванным слишком продолжительным сном и голодом. При свете маленькая спальня выглядела еще хуже. На столике лежала записка от Джо, прожженная сигаретой. Внутри, слава Богу, лежала свернутая пятидолларовая купюра. Текст был очень простым: «Дорогая, помни, это все, что ты можешь истратить. Обожаю тебя. Джо.»

Я приняла душ (поверьте, в крошечной грязной ванной это было совсем не забавно), намерзлась под водой неопределенной температуры оделась, накрасила губы и посмотрела на часы. Три. Я положила пять долларов в сумочку вместе с десятью долларами, которые достались мне как шальные деньги за последние два года, и приготовилась таким образом к первому субботнему дню и вечеру в Нью-Йорке.

Я быстро вышла из номера, услышала щелчок замка на двери и спустилась по лестнице.

Фойе (мрачное, покрытое линолеумом пространство с облупившимися хромированными стульями и софами, обитыми грубой, засаленной материей, которая как бы кричала: «Не садитесь на меня!») было пустым. Я подошла к конторке (она больше напоминала клетку банковского клерка или в моем представлении вход в тюрьму) и сдала ключи маленькому лысоватому человечку. Тот даже не взглянул на меня.

Мне требовались кофе, зубная щетка и еще кое-какие мелочи. Я переступила через порог отеля и шагнула в настоящую печь.

В Нью-Йорке царило позднее лето. Тротуар вонял смесью выхлопных газов, запахов людей, раскаленного асфальта, и все это ударило мне в ноздри, как раскат грома. Воздух был влажным, и я мгновенно вспотела. (Мама сказала бы: «Начала пылать».) Люди казались усталыми, заторможенными от жары, вялыми, обиженными и старались скрыться от тяжелого солнца в тени и прохладе. Я толкнула дверь находящейся по соседству с отелем аптеки и вошла.

Внутри никого не оказалось. Я купила зубную щетку, взяла вареное яйцо, чашечку кофе и села за столик.

Меня охватило огромное возбуждение. Вот о чем я мечтала, чего ждала, что запланировала. Ощущение было раздражающим.

Я выпила кофе (точнее, помои) и с трудом проглотила яйцо.

Тост оказался сырым.

Затем я откинулась на спинку стула и закурила. Впервые я курила так рано, но вкус сигареты был приятным. Любой вкус показался бы приятным, если бы он забил вкус только что проглоченного мной завтрака.

Затем я почувствовала себя одинокой.

Позвольте мне объяснить ситуацию, потому что маленькое, отдельное предложение не выражает того, что я имею в виду. Меня звали Джоан Смит. Джо сказал, чтобы я всегда по возможности пользовалась своим именем. Тогда не выдашь себя. Опасно, когда тебя назовут фальшивым именем, и ты не отзовешься. На Джоан я реагировала нормально, вполне естественно. Но факт оставался фактом: я потеряла свое имя, а с ним все, что оно значило.

Я никого не знала, но что еще хуже, не могла ни с кем познакомиться. Мне нужно было оставаться в тени, в абсолютной тени. Я понимала, как это важно. Я не могла никому улыбнуться, не могла ни с кем поболтать, даже не могла быть человеком. Мне требовалось постоянно следить, не делаю ли я что-нибудь необычное, что-то выделяющее меня среди миллионов мечущихся существ в горниле огромного города.

Куда бы ни пошла маленькая Джоанни, туда шел огромный… ноль. Я не могла издать ни звука, повернуть голову на улице… если не хотела попасть в тюрьму. Я была в бегах (кажется, это так называется) и, должна признаться, являлась забавной преступницей.

У меня была уйма свободного времени, но от мысли о возвращении в крысиную нору бросало в дрожь. По крайней мере, не сейчас, пока что-то не определится, не примет некие формы в моем сне перед тем, как он не разрушится окончательно.

Не раньше приезда Джо.

Моя сигарета почти догорела, и тут вдруг случилась странная вещь, Я попыталась вспомнить лицо Джо и не смогла. Я знала, что он существовал, но не могла вспомнить, как выглядел. Мне вспоминались аккуратные мускулы его спины, рук, прикосновение нижней губы во время поцелуя, но я не могла вспомнить, например, цвет глаз, форму губ, форму ладоней (хотя я знала, насколько особенными они казались мне с самого начала). Я не могла вспомнить, как выглядел Джо, отчаянно старалась, сидя на потертом кожаном сидении в аптеке, но не могла. Когда ярость стала закипать во мне, я начала плакать слезами бессильной злобы, пытаясь вспомнить внешность своего любимого. А он все удалялся от меня в туман, уменьшался, пока от него не осталось почти ничего ничего, за что я могла бы зацепиться, ничего, что могла бы считать своим. В конце концов передо мной оказался лишь бессмысленный, переполненный, горячий и шумный внешний мир.