А. Веста - Доля ангелов

• Название: Доля ангелов
• Автор: А. Веста
• Издательство: Олма Медиа Групп
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-373-0109

Хозяин роскошной яхты «Мертвая голова» на спор отправился по ночной воде к маяку. Утром яхту обнаружили пустой… Наследником богатства исчезнувшего бизнесмена становится его брат — сочинитель детективов Арсений Варрава. Он молод, нелюдим и не верит в священные мифы. Но в его руках оказываются две странные вещицы — дневник знаменитого гипнотизера и старинный перстень с рубином.

По преданию, перстень Чингисхана, верный знак Бога Войны, столетиями хранился в монастырях Тибета. Во времена Гражданской войны этот перстень был талисманом начальника легендарной Азиатской дивизии барона Унгерна, обладавшего сверхъестественным даром повелевать, вершить судьбы людей и государств.

А попавший в руки писателя дневник повествует о зловещих черных мессах, проходивших в послевоенной Москве, участниками которых становились сталинские сановники…

И вот уже сам Арсений невольно вовлечен в череду мистических событий, а по его следу идут агенты тайной секты, под названием «Лисицы Чингисхана»…

---

Марея подбросила в печь щепоть сухого снадобья. Пламя ожило и заиграло цветными сполохами. Запах трав, багульника и грибов стал гуще, дурманнее.

— Вещь порато старинна, — Марея взяла перстень в ладонь.

— Ну вы тут пока без меня вечеряйте, — аккуратно притворив дверь, Никита вышел в сени.

Оглянувшись на дверь, Марея лукаво усмехнулась:

— Хозяин не велит ворожить, да только как без этого? Вижу я, что камень в вашем перстне заклят. Подай, сынок, мне с полки латку.

Я подал ей широкую глиняную чашу. Марея плеснула в нее воды, потом подбросила в печку еще травы и трижды обмыла перстень, всякий раз выплескивая воду за порогом избы, а после без промедления бросила перстень в огонь, но уже в следующую секунду, снова достала перстень из огня, остудила дыханьем и подала мне.

— Злого духа в огонь пустить, что щуку в озеро, враз уйдет… Глядь-ка что явилось.

Вместо мертвой головы в камне сияла звезда.

— Что это?

— Ярга по-нашему, а то и «мохнатый Ярко», если на поневе вышивам. Наши края все Яргой помечены. А сейчас гляди, что будет.

Под взглядом Мареи ярга завертелась вправо. Легкий звук прошелестел по избе. Лопнули почки на березовой ветке, брошенной у печки, зелеными флажками выметнулись листки и терпкий черемуховый аромат потек от наломанного хвороста.

— Чуете, как время в будущее побежало. А теперь так!

Ярга остановилась в своем вращении и пошла в другую сторону, и вдруг Марея помолодела на глазах, яркие глаза засинели, и она обратилась в стройную девушку, почти подростка.

В горницу вновь вошел Никита.

— Это что за баловство? — зыркнул он на жену. — Ладно, девки, без нас дальше вечеряйте, а мы еще чуток побродим, — сказал Никита Иванович и взял с полки фонарик.

— Куда ты, Абрашечка, на ночь глядя? — всполошилась Марея, но хозяин молча прикрыл за нами дверь.

— Это не вас вертолет искал? — спросил без обиняков Никита Иванович, когда мы оказались одни.

— Я точно не знаю, но скорее всего, нас.

— Наследили где-то?

— Должно быть, так.

— Перстенек ищут?

— Счеты хотят свести…

— Хрен редьки не слаще! Вам надо срочно выбираться отсюда: путь до Тибета не близкий. До конца сентября успеть надо, потом в тех горах снег падет, заметет перевалы. Не пройдете!

Луч фонаря тонул в тумане, мы шли по мягкому подстилу ягеля к еловой рощице за огородом. Дорога вдруг стала твердой и прочной, как будто бы мы ступили на мостовую. Крепкий накат упирался в еловый бор. Я посветил фонариком, решительно шагнул между деревьев и тут же ударился лбом как в стену, да это и была стена, а точнее, занавес из нарисованных веток и стволов, закрывающих странное сооружение. Ничего себе маскировочка! Сделав вид, что ничего не произошло, Никита Иванович откинул полог декорации, посветил фонариком, на маленькой панели набрал электронный код, открыл небольшую дверцу и мы вошли внутрь. Он привычно дернул какой-то шнур, и слева от нас, чихнув пару раз, мерно затарахтел генератор, сверху полился настоящий, хотя и тощенький электрический свет. Помещение оказалось ангаром. Внутри было немного туманно, как будто вечерняя роса собиралась упасть на дощатый пол. На высоте двух метров над полом висел трехлопастной самолетный винт, а на полу стояла пара выкрашенных бело-голубыми разводами легких колесных шасси. У дальней стены, как в приличном гараже запасливого хозяина, стояли канистры, бочки, домкраты; аккуратно висели и лежали инструменты. Но что уж совсем не вязалось с гаражом, так это стоявшие там же несколько осциллографов и даже компьютер со светодиодной панелью.

— Вот на этом мы с вами завтра и полетим, — не без нотки гордости в голосе заявил хозяин. — Быстро, удобно и даже, поверьте мне, безопасно!

«Прямо, какой-то Карлсон с пропеллером! Дичают, что ли они от одиночества в болотах?» — подумал я, но сказать постеснялся. А, пожалуй, с этим стариком я бы поверил в чудо! Но скрыть разочарование не удалось.

Заметив мое недоумение, Никита Иванович лукаво подмигнул и, выдержав актерскую паузу, с явным наслаждением продекламировал:

— Самолет-невидимка, модель Як-52МН, двухместный! Дальность… — но, вдруг осекся и добавил: — Единственный в мире!

Я ухмыльнулся нелепому розыгрышу. Ну, летающие туда-сюда тарелки, но это уже ни в какие ворота не лезет!

Подойдя к висящему винту, Никита провел ладонью по воздуху, обрисовав контур крыла и фюзеляжа, а затем мягко ударил, как бы дав пощечину, и я услышал звонкий хлопок. Да, не зря он нам про Тибет рассказывал! Просто высший пилотаж — хлопок одной рукой! Ему бы с иллюзионом в цирке выступать. А может, это у меня крыша поехала? Я шагнул вперед и тоже ударил — под рукой упруго вздрогнуло невидимое покрытие!

— Ладно, не ломай технику, пойдем назад, все расскажу, — примирительно проворчал хозяин.

— Никита Иванович, а вам привет из Вологодского музея охотовед передавал, — вдруг невпопад вспомнил я, — сказал, чтобы зимой ждали…

— Да, нет — он не в курсе, — по-своему отреагировал Никита. — Про этот самолет, наверное, уже ни одна душа живая не знает… Уехали в Москву ребята с чертежами да с бумагами, хотели производство наладить да так и сгинули… Видимо, не в тот кабинет сунулись…

Закрыв ангар, мы вернулись в дом. Умаявшись за день, Маша спала на кушетке, укрытая стеганым одеялом. Марея удалилась за пеструю занавеску.

— Так вот, — начал свою повесть Никита Иванович, — принцип самолета-невидимки я узнал из первых рук. Конструктор со мной в лагере сидел. До войны был он большим ученым и вот однажды, году этак, в тридцать пятом, вызывает его маршал Тухачевский в свой кабинет. Маршал сразу скрипочку отложил в сторону, бают, он сам ее своими руками собрал, очень уж музыку уважал, и говорит: «А как вы, Роберт Людвигович, смотрите на идею летающего танка? Нам скорость нужна и скрытность передвижения. Представьте себе, что врагу, как снег на голову, танковый полк свалится?!» А тот и отвечает, что, мол по перемещению танков под авиакрылом работы ведутся успешно, но что касается скрытности, то есть идея построить самолет-невидимку. Тут маршал Тухачевский мышь свою дрессированную на столе банкой стеклянной накрыл и прищурился недоверчиво: «Это как?»

А надо сказать, что это сейчас все представляют самолет-невидимку черно-коричневым монстром с ломаными углами планера, выполненным по технологии СТЕЛЛС и невидимым для радаров, а раньше — невидимка, значило невидимый для глаза, то есть в полном смысле.

— А вот так, — отвечает научный консультант. — Вот как вы, товарищ маршал, накрыли это милое создание банкой, можно сделать самолет оптически прозрачным, а мотор и самого летчика оградить изогнутыми зеркалами, как в цирке иллюзионный ящик.

Ну и начали строить. Заказали в Италии оргстекло, профиль ему придали с одной стороны на манер стиральной доски, чтобы углы отражения изменялись и на солнце бликов не видно было. В тридцать восьмом году провели испытания и показали Сталину. Все были в восторге. Как только самолет до края взлетной полосы добежал, так и пропал из виду, а когда поднялся, так только гул один в небе. Банкеты, поздравления, самолет в серию надо готовить, глянули через год на него и ахнули: пожелтел он весь от солнца и трещинками пошел — не умели тогда еще итальянцы хороший пластик делать. Консультанта, как и положено в тридцать девятом, отправили на десять лет, потом в шарашку перевели, но на волю не отпустили, как многих конструкторов, и отсидел он по полной до пятидесятого года.

А когда двадцать лет назад Руст на Красную площадь сел, я про «невидимку» и вспомнил. Тут из Обозерского ко мне летчики частенько на охоту наезжали, я им и рассказал о самолете-невидимке. Не все же «рустам» к нам — пора и нам в Белый дом слетать или в Кэмп-Дэвид. У них глаза загорелись. Тогда уже оптико-волоконные линии в локальные сети ставили и на борту тоже для экономии веса. Вот и пришла идея: вместо пластика оптиковолоконные панели сделать. Открыли закрытую тему как бы для скрытых съемок объектов вероятного противника, купили самолет, меня включили в экспертный совет, а чтобы секретность соблюсти, не на аэродроме ангар построили, а в Божьей Браде. На вертолетах материалы завезли, ангар соорудили, приборов кучу поставили и все маскировочными сетями укрыли. Думали-думали и придумали оптические волокна укладывать слоями, как в обычной ткани или в гибкой печатной плате, но чтобы начала и концы волокон смотрели в разные стороны от самолета. Листы такие особым образом наклеиваются на обшивку, и когда смотришь на него, то видишь не сам самолет, а как раз то, что за ним. И заметь, такую шапку-невидимку можно надеть на что угодно — хоть на дом, хоть на машину.

— Ну, а как же пропеллер? — не выдержал я, — его-то видно.

— Это здесь его видно, а в полете он крутится!