Олег Авраменко - Власть молнии

• Название: Власть молнии
• Автор: Олег Авраменко
• Издательство: "Эксмо-Пресс"
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-251-00136-3

«Горы золота» обещаны за голову Карсидара — воина и мага из славного сословия Мастеров. И это неудивительно. Ведь благодаря воинскому искусству и собственным понятиям о чести и справедливости он сумел нажить множество завистников и врагов. Но тем и славен настоящий Мастер, что он никогда не знает покоя. Именно безудержная жажда странствий приводит Карсидара в Киев-град и ставит его на пути татаро-монгольских полчищ.

---

Читрадрива взял за руки мальчишку и Карсидара. Пеменхат пожал плечами и проделал то же самое. Похоже, другого приемлемого выхода действительно не существовало.

— А теперь… чтобы не видеть, — Читрадрива кивнул ему и мило улыбнулся. — Закройте глаза.

Наверху вновь грохнуло, на лестницу посыпалась куча раскалённых углей.

— Быстрее!

Все последовали его совету… И произошло нечто!

Пеменхата внезапно окатило волной жара. Тут же вокруг него начал рождаться ужасный грохот, точно сотня молний ударила одновременно… А в следующий же миг стало прохладно; гром ещё продолжал звучать — но уже далеко в стороне.

Пеменхат открыл глаза… и от неожиданности у него подкосились ноги. Все четверо стояли, взявшись за руки, на вершине небольшого холма посреди леса, купавшегося в лучах ясного утреннего солнышка. Лёгкий ветерок овевал их разгорячённые схваткой и пожаром лица. А где-то на северо-западе, примерно в полулауте от них, как напоминание о пережитом, раздавались испуганные крики, глухие удары и хлопки. Пеменхат обернулся в ту сторону и увидел столб бело-голубого пламени, бивший прямо в зенит.

— Слыхал я, что есть на земле огненные горы, изрыгающие пламя, — сказал Пеменхат задумчиво, ни к кому конкретно не обращаясь. Он был настолько шокирован мгновенным перелётом из горящего трактира на поляну, что даже не имел сил выказывать возмущение по поводу употреблённого гандзаком колдовского приёма. — Но я и представить не мог, что такая гора располагается прямо под моим трактиром.

— Это не огненная гора, — возразил Читрадрива, но вдаваться в детали не стал, за что Пеменхат был ему даже благодарен.

Вдруг до них донеслось слабое ржание.

— Ристо!!! — заорал Карсидар и, не разбирая дороги, рванул по направлению к пожарищу, на ходу пытаясь обмотать плащ вокруг левой руки, чтобы не мешал бежать.

— Тебя же схватят! — попытался остановить его Пеменхат. — Стой!

Читрадрива отрицательно покачал головой и сказал:

— Не бойся, не схватят. Вот теперь герцогские вояки точно разбегутся. Пойдём за ним.

— И правда, хозяин, пусть бежит. Жалко ведь Ристо, он такой умница, — захныкал Сол. — И мы пойдём за ним. Ну же, пойдёмте!

На Карсидара они наткнулись на полдороге к пожарищу. Он стоял посреди небольшой полянки обнимая коня за шею, прижавшись щекой к его голове, ласково поглаживал гнедого и шептал:

— Ну, ну, успокойся. Всё уже хорошо, всё хорошо…

Плаща на Карсидаре не было, шляпы тоже. Ристо поводил ушами, перебирал передними ногами и время от времени фыркал. Уздечка его была оборвана, бока перепачканы сажей. Увидев подошедших, он шарахнулся в сторону и заржал. Карсидар обернулся, удостоверился, что подошли свои, и принялся ловить коня, приговаривая:

— Да стой ты, стой! Не бойся. Вон же Сол, он тебя ночью искал.

Потом сказал:

— Он не стал дожидаться, пока сгорит конюшня, и сам проложил себе дорогу сквозь огонь. Молодчина.

— Да ты, я вижу, действительно обладаешь настоящим богатством мастера, — сказал Пеменхат, подразумевая слова старинной песни.

— Плюс славный меч, — Карсидар похлопал болтавшийся на боку клинок. — Мне бы ещё шляпу найти, обронил где-то…

Его прервал отчаянный женский визг. Все обернулись и увидели на тропинке дрожащую Нанему, смотревшую на них выпученными глазами.

— Хорошо, что ты здесь, — деловито сказал Пеменхат. — Я должен…

Но стоило ему сделать единственный шаг навстречу девушке, как та бросилась наутёк, жалобно причитая:

— Привидения!.. Привидения!.. Призра-ки-и-и!..

— Она тоже решила, что мы сгорели заживо, — невозмутимо констатировал Читрадрива.

— Интересно, — задумчиво промолвил Пеменхат. — Её герцогские солдаты сюда привели или она шла, как я приказывал ей через Сола?

— Совершенно неинтересно. — Карсидар вздохнул и начал проверять конскую сбрую. — Уходить нам надо. Пока все верят в нашу гибель, время для этого есть.

— А старик? — спросил Читрадрива, и Пеменхату показалось обидным слышать такое слово из уст чужака, хотя он прекрасно знал, что действительно немолод.

— Пеменхат пойдёт с нами. Мы уже договорились. Верно?

Трактирщик кивнул и с вызовом посмотрел на Читрадриву: дескать, знай мастеров!

— Ты передумал? Хорошо, — он пожал плечами, однако тут же спросил:

— А мальчишка?

Все уставились на Сола, в глазах которого светилось желание узнать всё-всё на свете.

— Возьмите и меня с собой, — с робкой надеждой в голосе попросил мальчик.

— Слишком опасное дело нам предстоит, — заметил Читрадрива.

Но Пеменхат, неожиданно для самого себя, вступился за Сола:

— Оставаться здесь ему тоже нельзя. Он был с нами в трактире, он объявлен вне закона. Герцогские прихвостни его поймают — не поздоровится мальчонке. А так… исчезнет вместе со всеми.

Сказав это, Пеменхат выжидательно посмотрел на Карсидара. Решающее слово оставалось за ним, как за организатором похода.

И тот сказал после раздумья:

— Читрадрива прав, дорога будет не из лёгких, а в конце лежит неизвестность. Но прав и Пеменхат. Нельзя бросать Сола на произвол судьбы. Так что пока прихватим с собой и его, а там посмотрим.

Мальчишка просиял. Глядя на него, улыбнулся и старый Пеменхат, только что потерявший всё свое имущество и нисколько не жалевший об этом. Улыбнулся то ли просто так, то ли вспомнив собственное нелёгкое детство.

Глава V ЛЮЖТЕНСКОЕ ГОСЕПРИИМСТВО

Стояла страшная жара. Впрочем, в летнюю пору для областей, лежащих на юге Орфетанского края удушающий зной не был таким уж необычным делом. Скорее наоборот, если спросить насчёт погоды кого-нибудь из местных старожилов, он бы, запрокинув голову, уставился в выцвевшее бледно-голубое небо, потянул носом раскалённый воздух и глубокомысленно изрёк: «Эт'что! Вот лет десять назад та-акое было! Да-а, было…»

Впрочем, никаких старожилов поблизости не наблюдалось. И то верно: чего им бездельничать? Сейчас крестьяне все, как один, находились в поле. Работали от зари до зари, трудились, не покладая рук, не разгибая спины.

Между прочим, это было не так уж и плохо для небольшого каравана, ровная цепочка которого растянулась на желтовато-зелёном выгоревшем бархате луга, пересекая его с северо-востока на юго-запад. Кругом ни холмика, ни какого-нибудь жалкого лесочка, одна гладкая, как сковородка, степь. И трава, хоть густая, но не слишком высокая, чтобы можно было незаметно залечь и, притаившись, подстерегать путников. А если вдобавок никого из крестьян (либо людей, переодетых в крестьян) поблизости не видно, значит, никакой угрозы нет и можно слегка расслабиться. Остаётся одно: не поддаваться жаре, не позволять, чтобы тебя разморило на солнышке, не укачало в седле под мерный перестук копыт. Иначе уснёшь и, чего доброго, свалишься всем на потеху. А уж о вывихах и переломах лучше вообще не поминать, чтобы беду не накликать.

Возможно, маленький бородатый человек, возглавлявший караван, пел именно для того, чтобы не уснуть. Хотя «пел» — это, пожалуй, слишком мягко сказано. На самом деле человек во всё горло орал нечто совершенно несуразное, немелодичное и дикое, какой-то нерифмованный набор слов. Определённый стихотворный размер в этом наборе напрочь отсутствовал — так же, как и рифма. Весь ритм песни (если эту жуть можно было назвать песней) заключался в том, что за двумя длинными строчками следовала более короткая третья, завершающаяся четвёртой, состоящей вообще из одного-двух слов. Вот что примерно вопил маленький бородач:

— Одни распевают про нас баллады
И готовы предоставить нам кров,
Накормить и
Напоить.

А другие нам завидуют до безумия,
Ну а третьи ненавидят нас
Самой лютой
Ненавистью.

Почему же так повелось у людей —
Нас то любят, то ненавидят,
То умоляют
О помощи?

А причина проста и понятна,
Она — везде и повсюду,
Она — пыль
У ног.

Она зовёт нас всегда и во всём,
Она зовёт нас вчера и сегодня,
И сейчас —
Слышишь?

Славная пыль прошлых веков,
Что осела на наших сапогах,
Вновь позвала нас
В путь!..

Разумеется, это был не кто иной как почтенный Пеменхат, правда, лишившийся своего состояния. Однако по всему было видно, что данное обстоятельство его нисколько не огорчало. Даже наоборот — радовало. Несмотря на окладистую патриархальную бороду, достигавшую солнечного сплетения, казалось, что экс-трактирщик помолодел. Он уверенно сидел на белоснежном муле и правил им с удивительной лёгкостью, перебирая и подёргивая тоненькую уздечку всего лишь тремя пальцами левой руки и совершенно не прибегая к помощи шпор или хлыста. Чувствовалось, что Пеменхат провёл в седле приличную часть жизни. Следующие слова дикой голосянки, которую он неустанно выкрикивал с утра до вечера, вполне соответствовали нынешнему его положению: