Ник Еван - Подарок бессмертия

• Название: Подарок бессмертия
• Автор: Ник Еван
• Жанр: Научная Фантастика

Бессмертие, кто из нас не думал об этом? Кто из нас не рассуждал об отсутствии желания жить вечно? Наверное, все так и есть, если не знать о существовании формирующейся касты бессмертных. Фантастика? Даже в век генной инженерии и стремительного развития биотехнологий большинство из людей именно так и думают… Молодой и талантливый ученый Моррис всегда мечтал не просто работать, а заниматься настоящей наукой. Узнав о секрете бессмертия, он решил подарить эту мечту людям…

---

Хэнк налил себе еще полрюмки портвейна, без разбора взял большую сигару и вернулся в свое кресло. Он чувствовал неизбежное нервное возбуждение, которое всегда сопутствует моментам неопределенности, и желание избавиться от нее как можно скорее, вернуть чувства комфорта и контроля над ситуацией, найдя недостающие кусочки картины. К сожалению, профессиональный анализ и принятие правильных выводов не терпят эмоциональности, спешки или нервозности. Невзирая на навязчивость мыслей и дальнейших рассуждений, Хэнк привычно заставил себя сделать прямо противоположное. Он развернул кресло в сторону большого окна, отпил большой глоток из бокала и с удовольствием выпустил клубы ароматного дыма.

10

Машина осторожно вкатилась на тесную площадку тупика без дорожной разметки. Прежде, чем окончательно припарковать машину, Моррис развернул ее к выезду, чтобы позже не пришлось разворачиваться в темноте. В лучах вечернего солнца пара одноэтажных зданий выступали резким контрастом на фоне сельского пейзажа. Всего пять минут от трассы, а такое впечатление, будто находишься где–то далеко от цивилизации. Постоянно негромкий, но отчетливый шум скоростной дороги портил иллюзию. Особенно раздражали тяжелые грузовики, периодически громко тормозящие двигателем и не дающие смириться с шумом, чтобы забыть о близости к городу. Шум дорожного движения всегда неизменный спутник любого города даже на его самых отдаленных окраинах.

— Привет, Моррис! Выбрался навестить деда? — раздался звонкий голос и хлопок закрывающейся дверцы машины, на которые Моррис тут же обернулся.

— Привет, Джил! Я и не заметил, как ты подъехала.

— А–а–а, замечтался. Значит, загоняла тебя там ваша корпоративная система. Это тебе не спокойная жизнь у старика Харри. Жалеешь? Или бросил деда, а теперь совесть мучает? Шучу, шучу! Как дела–то? — весело засмеялась Джил, подходя к Моррису.

Он улыбнулся в ответ и подумал, что нет, совесть его не мучает, и он совсем не заскучал, хотя доля правды в словах Джил присутствовала. Тихий и в каком–то смысле семейный стиль работы у Харри имел свои преимущества. Моррис ни о чем не жалел, но некоторые вещи начинаешь замечать и ценить, только их лишившись.

Моррис хорошо знал Джил, племянницу Харри, которого она почему–то почти всегда называла дедом, скорее всего из–за возраста. Всего на несколько лет старше ее, Моррис так не считал, и все–таки, для Джил эти несколько лет имели большое значение, и Харри уже попадал в разряд стариков. Для двадцатилетних девчонок все неимоверно стары, если им больше тридцати пяти.

— Долго ты еще будешь понукать меня своим «дедом»? Столько времени прошло, а ты меня все стыдишь. Кстати, фактически, это твой «дед» меня выпер, а не я его бросил.

— А ты не суй свой нос, куда не следует. Как, в твоей корпорации получил уже по шапке или еще нет? Еще не выгоняют? Там тебе душеспасительных бесед не будет, — продолжала весело щебетать Джил.

Молодые люди начали обходить длинное здание, в нем располагалась лаборатория Харри. Немного подальше в стороне, стоял аккуратный жилой дом Харри, куда они и направлялись.

После ухода от Харри так случилось, что Моррис продолжил поддерживать с ним отношения. Обычно, при увольнении с работы все говорят друг другу приятные слова, обещают перезваниваться и хоть иногда встречаться, но на практике это едва ли происходит. Наверное, и здесь произошло то же самое, если бы не Рождество. У Харри работали всего несколько человек, но все работали вместе в течение многих лет, хорошо друг друга знали и на ежегодную рождественскую вечеринку приходили с членами семьи или даже со знакомыми. Харри сам завел такую традицию, и вечер больше напоминал встречу друзей, нежели формальное торжество на рабочем месте. К тому моменту прошло не слишком много времени после ухода Морриса в «HR», он позвонил поздравить Харри с Рождеством и так получил приглашение. Моррис решил, а почему бы и не пойти? В общем, все это поспособствовало тому, что они начали регулярно общаться. Из–за разницы в возрасте назвать их отношения дружбой в прямом смысле этого слова было трудно, тем не менее, время от времени Моррис с удовольствием навещал Харри, где и смог ближе познакомиться с Джил.

Она всегда находилась в движении, всегда чем–то занималась и куда–то неслась. Веселая, задорная и очень активная молодая девушка, даже слишком активная. Джил, по ее собственному высказыванию, являлась «миллионершей без намека на денежный эквивалент», потому что у нее был миллион интересов, различных занятий, друзей и знакомых. И везде надо успеть! Круг ее общения был необозримо широк и разношерстен. Она могла полночи пропадать в ночном клубе в компании реперов, а уже утром нестись на конференцию по альтернативным источникам энергии или студенческое собрание антиглобалистов. Понять и постичь ее движение не представлялось возможным также, как и пытаться предсказать движение броуновских частиц. Сама она не испытывала и тени сомнений, что это только кажущаяся хаотичность ее устремлений, а на самом деле она целенаправленно движется по пути знаменитых журналистов.

Профессиональная журналистика с центральными изданиями пока оставались далеко, но ее статьи появлялись в местных изданиях, не говоря уже о всякого рода интернет страницах. Поговорив с Джил, разброс статей уже не удивлял. Она одинаково увлеченно писала умилительные заметки о спасенном одноглазом котенке, вела журналистские псевдо расследования о встречах с инопланетянами или писала любительского уровня разгромные статьи о секретных заговорах интернациональных корпораций контролировать развитие технологий, скупая различные передовые изобретения и препятствуя прогрессу общества. Пробиться в мир респектабельных изданий сложно, а поэтому на сегодняшний день ее не очень беспокоило, где печататься и на какую тему писать. Она молода, еще только студентка и у нее масса времени впереди. Главное то, что она набирается опыта, имеет возможность подрабатывать, занимаясь любимым делом и вообще, все это весело и интересно. С ее точки зрения везде есть вероятность найти стоящий материал, набраться необходимого опыта, а тогда придет и все остальное. Хотя на самом деле все эти надутые издания, фи, одна видимость! Сплошные ограничения, формализм и работа на те же корпорации, которые ими владеют. В один прекрасный день у нее будет собственное издание, настоящее, живое, независимое. У нее будет полно молодых и острых журналистов, которые не будут бояться говорить правду и показывать мир, как он есть, а не сидеть часами над каждой фразой, раздумывая о полит–корректности, или писать откровенную чушь, выполняя чей–то заказ. Общаться с ней доставляло одно удовольствие, но угнаться или подстроиться под ее образ жизни практически не представляло никакой возможности.

Моррис не раз размышлял на эту тему. Джил была ему симпатична, даже очень. У них сложились приятельские отношения, но с другой стороны, у кого не было приятельских отношений с Джил? Моррис давно хотел как–нибудь продвинуть их отношения на следующий уровень, и не знал, как. На фоне неистощимого фонтана энергии Джил все мысленные попытки ухаживания за ней казались ему неуклюжими попытками книжного червя, хотя на самом деле он таковым не являлся. Моррис отнюдь не чурался женского общества, и не мог считаться неудачником в этой области. В обществе Джил он также не робел и не терял дар речи. При встрече они очень оживленно общались, Моррис чувствовал себя легко и свободно, несколько раз они договаривались пересечься где–то в городе, но это все было не то. Моррис не мог найти подход и как сделать следующий шаг, тот небольшой шаг, который совершенно четко определяет разницу между встречей двух хороших приятелей и свиданием, обещающим перевести отношения на гораздо более близкий и желанный уровень. Моррис вовсе не боялся оказаться отвергнутым, он просто не мог решить, как сделать этот шаг в отношениях с Джил. В результате все его попытки ухаживания романтического характера оставались лишь умозрительными, и они продолжали общаться просто как друзья.

11

— Так, молодежь, может еще по кусочку? Пока совсем не погасло, могу поджарить, — с надеждой спросил Харри, встал из–за стола и поворошил слабо тлеющие угли.

— Только не для меня. Я и так встать не могу, — Джил демонстративно положила руки на живот и надула щеки. — После твоих ужинов мне две недели есть вообще нельзя. Тебе, Харри, надо ресторан открывать, а не с микробами ковыряться.

Здесь Джил явно льстила Харри. Все знали, что готовить Харри не умел, точнее сказать, ничего, кроме шашлыков, которые получались у него действительно бесподобно. Где и когда он этому научился, оставалось для всех загадкой, которую он тщательно оберегал, и при вопросах на эту тему лишь отшучивался и многозначительно подмигивал. Как он сам говорил, главный секрет в том, что при приготовлении шашлыков нельзя спешить. Поэтому, во–первых, он никогда не жарил свежее мясо. По меньшей мере, за сутки, он сам разделывал свежее мясо на небольшие кусочки, собственноручно готовил маринад по своему хитрому рецепту и заливал им мясо вместе с огромным количеством репчатого лука. Во–вторых, он никогда не клал мясо на раскаленные угли, а всегда дожидался, пока они прогорят почти на половину и начнут давать спокойный равномерный жар, что сильно замедляло весь процесс. Разумеется, во время приготовления мясо перемежалось с различными овощами и обрызгивалось сухим вином, но главным оставалось терпение. Харри ни на секунду не отвлекался, следя за каждым кусочком в отдельности. Неописуемо аппетитный запах жарящихся шашлыков разносился по всей округе и начинал вызывать непреодолимое слюноотделение и желание впиться зубами в мясо даже у вегетарианцев. Пытка усугублялась тем, что на менее жарких углях мясо готовилось дольше обычного, покрывалось румяной, дразнящей воображение, корочкой, без подгоревших мест, но продолжало оставаться недоступно до тех пор, пока Харри не удовлетворялся степенью его готовностью для подачи на стол. Отказаться от такого мяса никто не был в состоянии, и каждый из присутствующих съедал раза в два больше своей обычной порции. Наступало полное благодушие и умиротворение при отсутствии возможности шевелиться в течение следующих минут сорока.