Илья Старинов. - Записки диверсанта

• Название: Записки диверсанта
• Автор: Илья Старинов.
• Жанр: Биографии и Мемуары

Военную историю XX века невозможно представить без тайных войн, состоящих из подрывных операций, разведки, диверсий, а также партизанской борьбы. Один из представителей этой тайной войны — Илья Григорьевич Старинов — легендарный диверсант, разведчик, партизан. Участник Гражданской войны, революционных событий в Испании, Финской и Великой Отечественной войн. Теоретик и практик партизанской борьбы. В 30-40-е годы прошлого века лично разработал и осуществил ряд спецопераций, впоследствии вошедших в анналы учебных пособий мировых спецслужб.

---

— Признаться, мы волновались: на орловском направлении обстановка весьма тяжелая… Вас, конечно, интересует, какие силы и средства может выделить оперативной группе фронт? Думаю, не очень-то вас обрадую. Можем выделить только пять батальонов для устройства минновзрывных заграждений и одну роту для устройства электрозаграждений.

— Но, товарищ генерал…, Невский поднял ладонь:

— При условии, что ваша группа будет не только производить заграждения на дорогах, аэродромах и других военных объектах, но и минировать оборонительные рубежи. Я смотрел на ладонь генерала и лихорадочно прикидывал, как убедительнее возразить. А Невский продолжал:

— Буду просить маршала Тимошенко сосредоточить в ваших руках руководство всеми минновзрывными работами. Тут я буквально возопил:

— Товарищ генерал! У нас же только подразделение военинженера Ястребова имеет опыт устройства взрывных заграждений, и то сугубо специальный — по минированию крупных объектов! Только одно подразделение! Да и оно еще не прибыло, и неизвестно, когда прибудет! Невский лукаво улыбнулся:

— Но, но, но! Ведь я же сказал, кажется, с самого начала: счастлив ваш бог!.. Успокойтесь. Подразделение Ястребова прибыло. Его лейтенанты размещены в школе полковника Кочегарова (Полковник Максим Константинович Кочегаров — участник войяы в Испании, один из известных воспитателей партизан). Я обрадовался; — Проскочили! И Ястребов здесь?!

— Самого Ястребова нет, но его лейтенанты приехали… Значит, договорились, полковник. Я прошу маршала Тимошенко сосредоточить руководство взрывными работами в ваших руках. Из моей реплики по поводу прибытия минеров вовсе не следовало, что мы о чем-то договорились, но Георгий Георгиевич умел, когда ему хотелось, слушать только самого себя.

— Договорились, договорились! — повторил он. — Параллелизм в подобной работе недопустим: на минах станут подрываться собственные войска.

— Он поднялся. — Отдыхайте, в Военный совет фронта поедем вечером. Маршал Тимошенко Маршал Тимошенко на этот раз выглядел именно таким, каким был в довоенные годы. Не успел я представиться, как услышал прежний, с уверенными интонациями, голос:

— Вы чему своих офицеров учите?! Минуты три пришлось стоять навытяжку, слушать гром, прежде чем выяснилось, что подвели молодые командиры: в управлении военного коменданта города они доложили, что прибыли в распоряжение полковника Старинова, который будет минировать объекты, имеющие военное значение. Разумеется, про болтовню юнцов доложили командующему фронтом, вот он и отчитывал меня! Я не оправдывался: маршал был прав. Подавленный, промолчал я и тогда, когда Невский предлагал сосредоточить руководство всеми минновзрывными работами в моих руках. Я даже не рискнул просить об увеличении числа инженерных частей, выделяемых фронтом для будущей операции: по настроению Тимошенко чувствовалось, что сейчас мне лучше ни о чем не заикаться. Вышли из кабинета командующего фронтом.

— Ну, вот и решили все вопросы, — сказал Невский.

— Это называется "решили"? — вырвалось у меня. Невский взглянул с удивлением.

— Э! Полноте, Илья Григорьевич! Маршал только пожурил вас, если хотите знать. Не волнуйтесь, спокойно приступайте к выполнению приказа. Хомнюк пропал с радиоминами! Работая с генералом Невским над планом заграждений в районе Харькова и над заявкой на материальные средства, я не мог отделаться от ощущения, что некоторые пункты плана "повисают в воздухе". По моим расчетам военинженер 2-го ранга В. П. Ястребов и автоколонна с радиоминами и специалистами радиоминного дела должна была прибыть в Харьков еще первого октября. Но прошло второе, а они не появились. К полудню 3 октября план заграждений и заявка на технику были вчерне составлены. Ястребов и его люди отсутствовали. В третьем часу дня план и заявку окончательно уточнили. Ни Ястребова, ни его автоколонны. Владимир Петрович появился лишь около восемнадцати часов. Усталый, без привычной доброжелательной улыбки на лице.

— Что случилось, Владимир Петрович?

— Чуть не попали в лапы к фашистам. Еле вывел колонну из-под удара… Ястребов выехал из Москвы, как условились, 30 сентября. До Орла все шло спокойно. Однако въехать в город оказалось нелегко: навстречу ломился поток отходящих войск и населения, противник непрерывно бомбил. Автоколонна Ястребова все же пробилась в город, но из-за угрозы окружения пришлось тут же возвращаться в Мценск. Оттуда Владимир Петрович повел машины на Харьков кружным путем: через Елец, Воронеж и Купянск. По дорогам, забитым войсками, беженцами, гуртами скота, кое-как протолкались в Воронеж. Тут шоссе стало свободнее. Понимая, как волнуемся мы в Харькове, как ждем вестей, Ястребов поручил колонну лейтенанту Хомнюку и сержанту Сергееву, а сам помчался вперед.

— Через сутки колонна прибудет! — заверил Ястребов. — Я лично буду следить за ее движением через контрольно-пропускные пункты.

— Лейтенант Хомнюк, он что — кадровый или из молодых? — осторожно, со слабой надеждой на удачный; исход поинтересовался я.; — Молодой! — бодро ответил Ястребов.

— Немедленно звоните в Купянск, товарищ воен. инженер второго ранга! Владимир Петрович позвонил. Ему ответили, что колонна, о которой идет речь, в город не прибывала. Ястребов побледнел. В ночь на 4 октября план минирования Харькова и заявка на технику были согласованы. Применение радиомин план предусматривал.

— Слышно что-нибудь о Хомнюке? — спросил я, прежде чем идти с планом к генералу Невскому.

— Нет… — ответил осунувшийся Ястребов. Говорить было не о чем. Генерал-майор Невский план завизировал. Предстояло показать его командующему фронтом. Я попросил Невского пойти вместе со мной. План, представленный маршалу Тимошенко, мог показаться дерзким. Предусмотренный объем минирования в пять раз превосходил объем минновзрывных работ пресловутой операции «Альберих». Выполнить же работу мы предполагали в два раза быстрее. Иными словами, каждые сутки саперам следовало делать вдесятеро больше, чем делали немецкие саперы во Франции. Тимошенко изучал план внимательно и долго. Наконец, поднял глаза от бумаг:

— Не слишком сильно размахнулись? Сами на воздух не взлетим?

— Меры предосторожности предусмотрены, товарищ маршал!

— А успеете все это выполнить?

— Рассчитываем на сознательность и патриотизм людей.

— Хорошо, действуйте. Но согласуйте план с членом Военного совета. Член Военного совета фронта Н. С. Хрущев, рассмотрел план, кое в чем его дополнил. В частности, увеличил цифру, обозначающую количество корпусов для ложных мин. Помнится, меня поразило его самообладание. В отличие от иных высокопоставленных работников, Хрущев в это тяжелое время не выглядел мрачным и нервным, наоборот, держался бодро, действовал быстро и энергично. Вернувшись из штаба фронта, я первым делом спросил у Ястребова, где лейтенант Хомнюк. О лейтенанте не было ни слуху ни духу. Следы колонны с радиоминами и взрывчаткой мы потеряли.

Глава 7. Ждать. Найти выход. Успеть.

Штаб инженерно-оперативной группы разместился в здании химико-технологического института, неподалеку от штаба фронта. Заперев план и заявку в сейф, я отправился в Харьковский обком партии, чтобы, не откладывая дела в долгий ящик, решить вопросы производства техники и установки мин на предприятиях города. Именно так советовали поступить в Военном совете фронта. Стояла глубокая ночь. По ул14цам города ползли машины с. затемненными фарами, гремели колеса пароконных повозок, двигались войсковые части, и 1 слышно было, как вдали, на железнодорожных путях, перекликаются рожки сцепщиков и паровозы: на фронт, в оборонявшую город 38-ю армию генерал-майора В. В. Цыганова подвозили пополнение и боеприпасы, в тыл отправляли оборудование заводов и институтов, эвакуировали семьи рабочих, инженеров и служащих. Глыба Дома проектов и Госпрома в непроглядной тьме едва угадывалась. Широкие двери нужного мне подъезда то отворялись, обнажая прямоугольник синеватого призрачного света, то захлопывались, сливаясь с окружающим мраком. В приемной секретаря Харьковского обкома и горкома партии А. А. Епишева, несмотря на поздний час, немало народу. Кто в плащах, кто в пальто со следами мазута и глины, кто в ватнике, кто на армейский лад, в шинелях. Пригласив в кабинет четырех человек сразу, помощник Епишева предупреждает:

— Не отлучайтесь, вас примут сразу за этими товарищами. Долго ждать не пришлось. Кратко изложив секретарю обкома суть утвержденного Военным советом фронта плана заграждений, я подал заявки на буры для проделывания минных скважин, на корпуса мин замедленного действиям на мины-сюрпризы.

— Чуть пораньше бы с такой заявкой!.. Но ничего. Заказ выполнят, — сказал Епишев. — А если что — горком поможет. Держите с ним связь. Беда одна не ходит. Мало было исчезновения колонны с радиоминами — преподнесли сюрприз электрохимические взрыватели. На следующий день после приезда в Харьков воентехник Н. К. Леонов доложил, что обнаружил в каждой коробке со взрывателями сработавшие: не выдержали перевозки. Электрохимические взрыватели — не часовые механизмы, проверять их надежность во фронтовых условиях, в спешке, дело почти безнадежное. Но много выхода, увы, не существовало. И я приказал поставить сто штук взрывателей на испытания с разными сроками замедления. Подведут или не подведут?. Ведь даже, если мы переделаем электрохимические взрыватели в замыкатели, они не должны "выкидывать фокусы". Но ответ на вопрос, подведут ли взрыватели, могло дать только время… Второй заботой стали люди. Где их взять? Выделенных фронтом саперных батальонов не хватит. Поехал в Военный совет. Там рекомендовали объединить с работавшими в Харькове железнодорожными бригадами. Отличная мысль! У железнодорожников есть люди, а у нас — опытные инструкторы и техника, работу же в ряде случаев придется делать общую. Из командиров железнодорожных бригад я знал только П. А. Кабанова, но и командиры двух других бригад — Б. П. Павлов и С. А. Степанов — сразу откликнулись на предложение объединить усилия, откомандировали на организованные нашей группой курсы несколько человек, а позже, с их помощью, энергично взялись за установку самых совершенных по тому времени мин замедленного действия. Одновременно подразделения оперативно-инженерной группы приступили к минированию дорог и других объектов военного значения минами замедленного действия в непосредственной близости от переднего края: этого требовала ухудшающаяся обстановка. Теперь следовало обрести уверенность в том, что минеры не будут испытывать недостатка в "минах. Утром 5 октября мы с В. П. Ястребовым, воентехником Н. К. Леоновым, лейтенантом М. П. Болтовым и сержантом В. И. Лядовым, любовно прозванном бойцами «Васильком» (сержанта звали Василием, а глаза у него были и впрямь васильковыми), отправились на предприятия города. Признаюсь, на многое не рассчитывали. Харьковчане изготовляли тогда в условиях эвакуации и винтовки, и пулеметы, и реактивные снаряды для «катюш», и авиабомбы, ремонтировали самолеты и танки, сооружали бронепоезда. Работать им приходилось при жестоких бомбардировках. Да и освоить некоторые наши мины, наладить серийное производство герметических корпусов для них, выпуск буров, замыкателей неизвлекаемости, кое-каких деталей к электрохимическим взрывателям было сложно. Как же мы были удивлены, узнав, что конструкторы Харьковского электрохимического и паровозостроительного заводов, — завода "Свет шахтера" и завода маркшейдерских инструментов уже заканчивают разработку проектов буров и мин, а рабочие приступили к выпуску корпусов мин! Помню посещение Харьковского электромеханического. Полным ходом шла эвакуация оборудования. Цеха пустели, там, где недавно стояли станки, — только бетонные фундаменты. А сами станки демонтированы, их передвигают с помощью лаг и катков к ниточке железнодорожных путей. Работал один-единственный штамповочный станок. Двое немолодых рабочих умело, споро вставляли под пресс заготовки, аккуратно укладывали готовые корпуса мин на стоящие рядом тележки. Ястребов, постукивая пальцами по одному из корпусов, пожалел, что таких не делали до войны. К рабочим подошла смена. Молодой паренек, перехватывая заготовку, сказал: