Николай Еремеев-Высочин - РАМ-РАМ

• Название: РАМ-РАМ
• Автор: Николай Еремеев-Высочин
• Издательство: Издательство «Популярная литература»
• Жанр: Детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-903396-14-6

Новое задание Конторы для секретного агента Пако Аррайя. Теперь это Индия — расследование смерти близкого друга и бывшего однокурсника. Пако вместе с агентом по имени Мария под видом супругов-туристов отправляются по следу преступления и пытаются докопаться до истины, зная лишь название гостиницы, где произошло убийство, и загадочное слово «очха»…

---

Деби просунула голову в машину, чтобы нам было слышно:

— Мы с Сашей и Фимой служили на блок-посту перед Вифлеемом. В течение всего рамадана было спокойно, зато на следующий день камни в нашу будку летели градом.

— Мы иногда даже стреляли в воздух, — подхватил Саша. — Бесполезно! Это же подростки — они нас не боятся. Знают, что по ним стрелять не будут.

Мы говорили по-английски, и к нам немедленно подключился Барат Сыркар.

— Мусульмане хотят, чтобы весь мир жил по их правилам, — начал он с философского обобщения, но тут же перешел к эмпирике. — У нас в деревне (он говорил: «ин май вилис») хотела поселиться одна семья мусульман и открыть бакалейную лавку. Мы им не разрешили. Ко мне пришла целая делегация — а меня в моей деревне слишком уважают. (Он именно так и сказал: «I'm too much respected in my village!») И они попросили меня пойти к тем людям и объяснить, что их у нас не хотят. Я объяснил, и они уехали. На следующий же день.

— И что же такого вы им сказали? — спросила Маша.

Наш водитель заранее довольно заулыбался: он был вправе гордиться собой.

— Я сказал: «Я сам — человек мирный! Я — хотя и чемпион по борьбе — вас не трону, и даже заступлюсь за вас, если вам нужна будет помощь. Но в деревне есть разные люди. Если вы не пообещаете мне сейчас же, что уедете отсюда, я не смогу помешать им спалить ваш дом».

— И они уехали? — недоверчиво спросила Деби.

— На следующий же день, — с достоинством отвечал Барат Сыркар.

— У нас в Израиле они в ту же ночь спалили бы всю деревню!

Что они все имеют против мусульман? Это же очень молодая религия! Ее адепты уверены, что вне ее нет спасения, и хотят как можно скорее обратить в нее все человечество. Христианство тоже прошло через эту детскую болезнь, кстати, пройдясь огнем и мечом по всему миру — от Палестины до Эквадора. И что, теперь бояться всех христиан? Нет, по моему опыту общения с мусульманами, если исключить фанатиков, больных людей, независимо от того, какие идеи они проповедуют, — иметь дело с последователями этой веры часто просто приятно. Я вспомнил свою афганскую операцию лет пять назад, и в груди у меня возник теплый шар. Один Джума Мохаммад, почтеннейший имам талуканской кафедральной мечети, чего стоит! Надеюсь, он по-прежнему жив и здоров.

Или взять парнишку, который встретил нас в магазине! Его, кстати, тоже назвали именем пророка, только здесь произносили Мохаммед. Ему было лет двадцать, и весь он был чистенький, аккуратный, веселый, без фамильярности и без приторной угодливости арабских торговцев.

— Вас привез сюда ваш водитель в надежде на комиссионные? — засмеялся он. Высадив нас, Барат Сыркар припарковался в тени и подходить к магазину не стал. — Вы можете его порадовать или нет, как захотите. Вы ничего не обязаны у нас покупать. Просто вся наша семья уже много поколений занимается инкрустацией мрамора, и я хочу показать вам, как это здорово!

Толково? Даже ловко!

Мохаммед усадил нас на низенькую скамейку у входа в магазин. Перед ней был самый примитивный станочек для обточки камней: шлифовальный круг и какое-то ручное устройство типа лука, приводящее его в движение. Паренек взял кусочек малахита и приложил его к углублению, выцарапанному в тонкой мраморной плитке. Потом чуть обточил камешек на шлифовальном круге и приложил снова.

— И вот так вы делаете, пока камень не войдет точно в выемку.

— А почему он такой тонкий? — спросила Деби.

Действительно, кусочек самоцвета был толщиной в миллиметр-полтора, а в кармане-то у нее лежал сантиметровый.

— Мы не такие богатые, как шах, — засмеялся Мохаммед. — Я имею в виду и нас, и вас — нас всех. Мы приклеиваем камни специальным клеем. Но поскольку они подгоняются точно по выемке и заподлицо, камни никуда не денутся.

В магазин Деби и Саша заходить не стали, и младший брат Мохаммеда принес им на скамейку по бутылочке кола-колы. А мы с Машей вошли, и, не удержавшись, я даже купил пару инкрустированных мраморных плиток: изумительно красивых, хотя и совершенно бесполезных. То есть, на самом-то деле, как показывал нам Мохаммед, способов применения этих замечательных вещей было множество. На плитке, если взять узкую и длинную, можно подавать чай — с камнями от горячего ничего не будет. Вот такую было бы грамотно закрепить на книжной полке, поставив за нею светильник. Мохаммед потребовал, чтобы его братишка опустил жалюзи на окне, и закрыл плиткой зажженную настольную лампу — действительно, на просвет неплохо смотрелось. А можно просто поставить это произведение искусства на специальной подставке среди прочих безделушек! Я выбрал две похожие, с малахитом, бирюзой и перламутром — от таких в Европе сходили с ума в 80-е годы XIX века, незадолго до стиля модерн. Пэгги будет рада, да и Джессика, возможно, тоже.

— Ну вот, ваш водитель привез вас сюда не зря — он тоже что-то заработал! — засмеялся Мохаммед. — Кстати, я его раньше не видел.

Вот удачная возможность!

— Он из Дели и сам здесь в первый раз, — сообщил я. — Нам рекомендовал ваш магазин мой сосед, тоже из Тель-Авива. Он был у вас пару недель назад. Может быть, вы его помните — такой крупный с очень высоким голосом.

— Конечно! Такого покупателя как можно забыть, — тут же откликнулся Мохаммед. — Он у меня купил садовый столик и шесть мраморных табуреток с тем же рисунком. Вот, идите сюда, я вам покажу, какие.

Парнишка увлек нас в соседнюю комнату.

— Вот точно такой же садовый гарнитур! Его заказ мы уже отправили на прошлой неделе. Нравится?

Инкрустация на столешнице и сидениях табуреток была такой же тонкой, как и на плитках, только, на мой взгляд, слишком восточной. С художественной точки зрения мои покупки были на голову выше. Я честно сказал об этом продавцу.

— Мы сделаем по вашему заказу с любым рисунком, какой вам нравится, — заверил он и засмеялся, показывая ровные белые зубы. — А то у соседа будет такой садовый гарнитур, а у вас нет! Не знаю, как в Израиле, а здесь люди всегда хотят, чтобы у них все было лучше, чем у соседа.

— Спасибо, просто у нашего друга свой дом, а мы с мужем живем в квартире, — пришла мне на помощь Маша.

Мохаммед сморщил нос.

— Если честно, — он понизил голос, как будто кто-то мог нас подслушать, — жене вашего друга этот рисунок тоже не очень понравился.

Мы с Машей переглянулись. Значит, человеком, для которого Ромка покупал второй, билет на местные достопримечательности, все-таки была женщина!

Я расхохотался. Я уже говорил, что я вру очень легко и изобретательно?

— Теперь осталось вычислить, кто же в этой поездке был женой, — я подмигнул продавцу. — Дело в том, что наш друг — холостяк и на эту роль могло претендовать сразу несколько женщин. Маш, ты на кого ставишь? Хочешь пари?

— На что? — подхватила игру моя напарница. — На тот браслет, который мне понравился?

Мохаммед весело переводил взгляд с одного на другого. Мы, разумеется, разыгрывали этот спектакль по-английски.

— Согласен!

— А если ты выиграешь?

— Я буду довольствоваться моральной победой.

— Хорошо!

Мы сцепили руки, и я предложил продавцу разбить пари. Судя по его замешательству, ни в арабской, ни в индийской культуре ничего подобного не было, но мы же с Машей были русскими! Мне пришлось объяснить Мохаммеду, что надо делать, и он с радостью выполнил пожелание клиентов.

— Ты первая! — предложил я Маше.

— Я думаю, — протянула она, как бы размышляя, — это была такая высокая крупная еврейка лет тридцати пяти, довольно симпатичная, с килограммом золота на шее, в ушах и на запястьях.

Мохаммед счастливо засмеялся.

— Не угадали! — он повернулся ко мне. — Теперь ваша очередь.

— Я предполагаю, что это была особа совсем юная, лет двадцати с небольшим, очень привлекательная, с волосами, заплетенными в африканские косички…

Маша протестующе фыркнула, прерывая меня:

— Да нет! С ней бы он путешествовать не стал. Тебе бы было приятно, если бы твою женщину всюду принимали за твою дочь?

А она хорошо подавала реплики!

— Нет, и не эта, — сказал продавец. — Теперь снова вы!

Маша не стушевалась.

— Была еще — как же ее звали? — такая бывшая актриса. Она постарше, лет сорока, но очень красивая и холеная, итальянского типа.

Мохаммед покачал головой.

— Еще кандидатуры?

— Ну, — протянул я, — есть еще такая — не знаю, видела ты ее или нет? — очень экзотическая дама. Эфиопка, но не черная — с кожей, как красное дерево. Возраст неопределенный — от двадцати пяти до сорока, — но красивая, высокая, немного худая, на мой вкус. Неужели она?

— Нет.

— Ну, тогда сдаемся, — сказала Маша. — Мы же, в конце концов, не из полиции нравов.

— Так кто же это был? — поддержал ее я.

Мохаммед заливисто засмеялся, выдерживая паузу. Обычно это ему приходилось развлекать посетителей.