Питер Пэдфилд - Секретная миссия Рудольфа Гесса

• Название: Секретная миссия Рудольфа Гесса
• Автор: Питер Пэдфилд
• Жанр: Биографии и Мемуары

Рудольфа Гесса — соратника и верного ученика Адольфа Гитлера — современники называли "наци номер два". Представ после разгрома Германии перед судом союзных держав, Гесс стал до конца своей жизни узником берлинской тюрьмы Шпандау и, тем самым, — последнимкрупным нацистом, дожившим до конца 80-х годов XX столетия. Уйдя из жизни в 1987 году, он унес с собой в могилу немало тайн, связанных с Третьим рейхом. О загадочной жизни и судьбе печально знаменитого нацистского лидера, о нравах и закулисных тайнах бесчеловечного гитлеровского режима рассказывается на страницах книги Питера Пэдфилда.

---

Было 11.45 ночи, когда в штабе батальона в СкаутХолл, на Флоренс Роуд в Джиффноке, в миле вверх по дороге, зазвонил телефон. Оттуда, в свою очередь, об инциденте попытались сообщить в штаб Арджилльского и Сутерлендского шотландских полков в Пейсли, к западу от Глазго, и попросить военный эскорт для сопровождения пленника. Но телефонная линия была занята, и установить связь они сумели только после полуночи; одновременно они прислали отряд, чтобы забрать пилота из Басби, и в 12.15 Гесса, несмотря на на его протесты и заявления о срочном сообщении для герцога Гамильтона, доставили в Скаут-Холл в Джиффноке. К этому времени о происшествии узнал дежурный офицер Арджилльского полка и доложил о случившемся военному командованию сектора Клайд, там распорядились, чтобы пленного на ночь поместили в камеру в полицейском участке. Пока дежурный офицер Арджилльского полка передавал приказ в отряд местной обороны Джиффнока, из Клайда позвонили командующему зоной Глазго, после чего дежурный офицер зоны пытался связаться с Джиффноком, но линия была постоянно занята, и, чтобы дозвониться, ему пришлось прервать ведущийся разговор. Ему сказали, что захваченный летчик утверждает, что совершил перелет для того, чтобы встретиться с герцогом Гамильтоном, которого очень хорошо знает. Он приказал, чтобы задержанный человек оставался в Скаут-Холл до тех пор, пока он не договорится с ближайшим военным подразделением, чтобы его забрали.

В это время командир батальона местной обороны, недовольный тем, что летчик должен оставаться на ночь в тюремной камере, уже позвонил в Арджилль и сказал им, что задержанный "офицер с положением и, возможно, нуждается в медицинской помощи" — кроме того, поскольку у человека имелось сообщение для герцога Гамильтона, было желательно, чтобы его допросили немедленно, тем более что говорить с нужной стороной он был готов. У дежурного офицера из Арджилльского полка создалось впечатление, что пленный был "личным другом герцога Гамильтона", что "он был серьезно ранен и нуждался в срочной медицинской помощи". Эти сведения он передал районному командованию Клайда и предложил допросить арестованного как можно быстрее; еще он добавил, что "пленный, возможно, до утра не протянет". Командование сектора Клайд сообщило об этом командованию зоны. В результате ночной дежурный зоны распорядился, чтобы летчика доставили в казармы Мэрихилла на северо-востоке Глазго, где имелись соответствующие медицинские условия. Потом он позвонил в подразделение Королевских ВВС в Тернхаусе, чтобы предупредить офицера дознания, капитана авиации Бенсона. Из его рапорта не ясно, знал ли он о том, что герцог Гамильтон был командиром тернхаусского подразделения ВВС (что вполне вероятно), как не ясно и другое: знал ли о том, что дежурный офицер Арджилльского полка незадолго до этого уже связался с более близким подразделением ВВС в Эбботсинче, под Глазго; он хотел выяснить, не проведут ли они допрос летчика. В ответ ему прозвучало твердое: "Нет, поместите его на ночь в полицейскую камеру".

Тем временем в Скаут-Холл Гесс стал центром внимания полиции и офицеров местной обороны. Число любопытных неуклонно росло. Его обыскали и потребовали выложить на стол содержимое карманов. Произвели опись. Эта опись и две другие, сделанные позже, когда то малое количество находившихся при нем вещей кочевало по разным инстанциям, пропали из отчетов папки WO 199/3288A, к которой первоначально прилагались; несомненно, они находятся в деле 3288В, не подлежащем рассекречиванию до 2017 года. Причина секретности, предположительно, кроется в письме Гесса к герцогу Гамильтону. Из открытых отчетов следует, что Гесс прибыл специально, чтобы встретиться с герцогом, но о письме, привезенном им с собой, в них не упоминается. Единственный намек содержится в рапорте командира отряда местной обороны, который сообщал в Арджилль, что "у этого офицера [задержанного] имеется письмо для герцога Гамильтона". Возможно, что описи не подлежат просмотру в связи с тем, чтобы не раскрыть факт существования письма, содержание которого идет вразрез с официальной версией истории, — короче говоря, для того, чтобы скрыть факт утаивания самого письма. Иначе трудно объяснить, с какой целью описи были изъяты из рапортов и помещены в "закрытые папки".

Через какое-то время в Скаут-Холл прибыл польский консул, чтобы помочь полиции с переводом, позже в сопровождении офицеров ВВС там появился помощник командира Королевского корпуса летчиков-наблюдателей, майор Грэм Дональд. Майор Дональд следил за передвижением самолета Гесса по своему планшету в командном центре групп в Глазго. Получив сообщение о его крушении, он выехал на место. Осколки самолета были разбросаны на площади, превышающей полтора акра, но пожар был не сильным; по двойному килю и останкам фюзеляжа он установил, что разбился «Ме-110». Не обнаружив следов оружия и бомбовых подвесок (он, вероятно, имел в виду пушки, поскольку из официального рапорта следовало, что было найдено три пулемета, "все еще покрытые защитной смазкой"), заинтересовавшись пилотом, он отправился в Скаут-Холл и с ним два офицера ВВС из Эйра, которых он встретил на месте происшествия.

Когда они прибыли, атмосфера была довольно напряженной. Польский консул допытывался у Гесса насчет "остальных парашютистов", в то время как тот утверждал, что был совершенно один, и отказывался говорить по-английски. До войны Дональд некоторое время жил в Мюнхене и немного владел немецким. Возможно, личность задержанного, как только он увидел его, вызвала у Дональда подозрения; он решил помочь допросить его. Было уже далеко за полночь, и Гесс, должно быть, начал терять выдержку. Он сказал Дональду, что имеет важное секретное донесение для герцога Гамильтона и должен немедленно увидеться с ним. По словам Дональда, это заявление всех развеселило. Но Гессу было не до смеха. Дональд пристально посмотрел на него и сказал:

— Вы чрезвычайно похожи на Гесса.

— Для меня это не новость, — холодно ответил Гесс. — Из-за этого часто попадал в неловкие ситуации.

Желая подловить его, Дональд среди идентификационных карточек с типами самолетов нашел «Ме-110» и попросил Гесса подписать ее.

Гесс повиновался.

Дональд видел, как тот написал "Альфред Хорн". Как выяснилось, на столе, куда по просьбе полиции он выложил содержимое карманов, наряду с плоской коробкой с гомеопатическими лекарствами, шприцем для подкожных инъекций, бумажником с семейными фотографиями, письмом герцогу Гамильтону и визитными карточками Хаусхоферов, лежал конверт с мюнхенским почтовым штемпелем, адресованный гауптманну Альфреду Хорну. В заключение Дональд сказал, что позаботится о том, чтобы его сообщение было доставлено герцогу. "Еще я скажу ему, что вас зовут Рудольф Гесс". Это заявление было встречено новым взрывом хохота, в то время как Гесс "рассмеялся деланно". В своих письмах Ильзе об этом инциденте Гесс не упомянул; возможно, из чувства неловкости. Собравшимся вокруг офицерам Дональд сказал, что не шутит.

Неделю спустя он писал другу в Лондон, что был первым, кто узнал в пленнике Рудольфа Гесса: "Это было легко. Трудность состояла в том, чтобы найти здесь достаточно проницательного человека, способного согласиться с моей точкой зрения! К счастью, около двух ночи мне удалось связаться с герцогом Гамильтоном".

В ту ночь Гамильтону звонили, по крайней мере, трижды. Первым, вероятно, позвонил майор авиации Гектор Мак-Лин, инспектировавший на западном побережье Престик и Эйр. По его словам, примерно через час после крушения «Me-110» ему звонил сержант полиции из Иглшема (то есть сразу после полуночи) и сказал, что они задержали немецкого капита— на, желавшего встретиться с герцогом Гамильтоном. Мак-Лин тотчас позвонил в Тернхаус, но когда попросил пригласить к телефону герцога, ему сказали, что он удалился на покой.

— Куда?

— У него дом на базе.

Мак-Лин настоятельно попросил, чтобы его связали, но от слуги, снявшего в доме герцога трубку, получил еще более решительный отказ. Ему сказали, что герцог уже лег, но Мак-Лин потребовал, чтобы его разбудили. Через несколько минут он услышал, как герцог несколько раздраженно спросил, что случилось. Мак-Лин объяснил.

— Господи, Боже мой! — ответил герцог. — Зачем только я ему понадобился?

— Не знаю, он больше ничего не говорит.

— И что я, по-вашему, должен делать?

Мак-Лин сказал, что считает, что ему нужно пойти взглянуть на летчика. Гамильтон согласился и сказал, что будет.

Следующий звонок был из корпуса наблюдения.

Возможно, звонил майор Дональд. Но если так, он очень заблуждался относительно времени своего звонка, "около 2 часов ночи", как написал он в своем последующем письме, потому что дежуривший ночью офицер из командного пункта зоны Глазго позвонил капитану Бенсону в Тернхаус задолго до 1.30, но к этому времени в Тернхаус уже позвонил кто-то из корпуса наблюдения. На звонок из Глазго ответил дежурный офицер в Тернхаусе и сказал, что капитана Бенсона нет. Когда же ему сообщили, что захваченный летчик просит встречи с герцогом Гамильтоном и, по всей видимости, готов говорить, он ответил, что уже слышал эту историю "от кого-то из корпуса наблюдения и аэродрома в Эйре"; еще он добавил, что капитан Бенсон в курсе и в 8.30 утра собирается отбыть в Глазго.