Григорий Гребнев - Тайна подводной скалы (Сборник)

• Название: Тайна подводной скалы (Сборник)
• Автор: Григорий Гребнев
• Издательство: Издательство: Вологодская областная книжная редакция
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1955

Автор, патриарх советской фантастики, «литературный отец» братьев Стругацких, попытался описать недалекое будущее, когда Арктика уже заселена и, по сути, является шестнадцатой республикой СССР, научный прогресс подошел вплотную к идее клонирования и длительной заморозки, впереди освоение мирового океана и поиски бессмертия. Однако технический прогресс не решает всех проблем. Враги остаются врагами, и только дружба и смелость могут открыть дорогу в будущее.

Открытие в 1950-е годы подводного горного хребта имени Михаила Ломоносова, дрейфы первых послевоенных советских арктических станций «Северный полюс-2» и «Северный полюс-3» и промышленное освоение Арктики стали импульсом для создания научно-фантастической повести «Тайна подводной скалы».

СОДЕРЖАНИЕ:

1. Тайна подводной скалы. Научно-фантастическая повесть.

2. Южное сияние. Научно-фантастическая повесть.

3. Инж. В.М. Эрлих. О повести Г. Гребнева «Южное сияние».

---

Фланго подошел к стальному сейфу, стоявшему позади письменного стола, проделал несколько сложных манипуляций с замком и, открыв, наконец, достал черную папку с крупной, жирной цифрой «808». Закрыв сейф, Фланго опустился в кресло.

Первым в папке подшито было донесение начальника управления разведки майора Ганстероса:

«В кругах ученых ходят слухи, что профессор Кордато сделал какое-то открытие в области таблицы Менделеева. Направляю в университет Ящерицу и Шептуна…».

Далее замелькали донесения сыщиков:

«Кордато работает в здании университета. В свою лабораторию никого не допускает. Помогают ему: ассистент Ролландо Орли и дочь Кордато Вербена. Все трое молчаливы, держатся замкнуто, не общаются ни с кем. (Ящерица)…».

«Беседовал с профессором Винченца. Он утверждает, что Кордато открыл какие-то новые Элементы, в общем что-то вроде атомной энергии. (Шептун)…»

«Проник в лабораторию ночью, но не успел ничего сфотографировать. Был избит неожиданно явившимся Орли. (Ящерица)…».

Фланго листал сводки агентов тайной полиции и ни в одной из них не мог найти объяснения, в чем же суть открытия профессора Кордато. Ученые очень ревниво оберегали свою работу от посторонних глаз и ушей. Однако донесение Шептуна о том, что научная работа Кордато имеет какое-то отношение к атомной энергии, очень заинтересовало Карла Штука. Он тотчас же засыпал Фланго директивами: «Непременно расследовать подробнее», «Не выпускать из виду работу Кордато» и т. д.

Этот агент заокеанского атомного концерна распоряжается здесь, как в своем доме. Но он, Фланго, принужден повиноваться ему, ибо от этого повиновения зависят займы, обещанные заокеанскими банками, зависит поставка нового вооружения для армии и для полиции, без которых он, Фланго, вряд ли удержит власть в этой проклятой стране.

Фланго продолжал листать материалы, подшитые в папке. Тут же были приложены и фотографии Кордато, его дочери и ассистента Орли. Фланго мельком взглянул на фото старого ученого и внимательно стал разглядывать снимок, сделанный Ящерицей с Вербены Кордато в тот момент, когда она входила в здание университета. Тут же был приложен увеличенный снимок лица этой девушки. С фотографии на Фланго смотрели светлые, умные глаза. Во всем облике этой девушки чувствовались большая сила и твердый характер в счастливом сочетании с пленительной женственностью и нежностью. У Фланго фотография Вербены Кордато вызвала оценку упрощенную и краткую:

— Недурна, но с норовом…

Снимок с Орли, сделанный одним из сыщиков, изображал молодого человека лет двадцати восьми. Черты лица его говорили о прямом, открытом характере и большой воле.

«Тип, весьма неприятный», — подумал Фланго и перевернул страницу.

Углубившись в изучение лежавшего перед ним дела, генерал не заметил, как приоткрылась дверь, и в кабинет вошел адъютант. Постояв немного, кашлянул. Фланго поднял на него глаза.

— Профессор Кордато, господин генерал, — тихо доложил адъютант.

Фланго закрыл папку и сунул ее в ящик письменного стола.

— А доктор Штук приехал? — спросил он.

— Нет, господин генерал…

Фланго секунду подумал.

— Пусть войдет.

Адъютант скрылся за дверью, и тотчас же в кабинет вошел пожилой человек среднего роста, в длинном старомодном сюртуке. Кордато остановился у двери и выжидательно смотрел на Фланго.

— Профессор Кордато? — спросил Фланго, подняв на вошедшего свои пронзительные глазки.

— Да, я профессор Кордато, — настороженно глядя на Фланго, сказал Кордато.

— Прошу садиться…

Фланго указал на кресло подле стола. Кордато не спеша приблизился и сел. Он уже с любопытством смотрел на «грозного диктатора», которого никогда до того ему не случалось видеть.

— Мне очень приятно познакомиться с одним из выдающихся ученых нашей страны, — криво улыбаясь, произнес Фланго.

Кордато неопределенно кивнул головой.

— Мне говорили, что вы добились больших успехов в своей работе, — не то спросил, не то подтвердил Фланго.

«Так я и знал…», — подумал Кордато и сказал:

— Ученый имеет право говорить об успехах или неуспехах только в том случае, если какая-либо его работа закончена…

— Возможно, возможно, — согласился Фланго. — Но не в этом суть дела. Государственные дела большого значения не позволяли мне ближе ознакомиться с работами наших ученых, но, я думаю, у меня еще есть время исправить это мое упущение. Пригласив вас, я хотел положить начало своему сближению с людьми науки.

Кордато опять неопределенно качнул головой.

«Черт возьми! Куда же запропастился этот проклятый Штук», — со злостью подумал Фланго. Пора было уже задать Кордато тот вопрос, который интересовал агента иностранного атомного концерна, но Фланго не знал, о чем он должен спрашивать профессора.

— Э-э… вы, кажется, что-то изобрели, господин профессор? — осторожно спросил Фланго.

Кордато высоко поднял брови.

— Я?… Простите, тут, очевидно, какое-то недоразумение, господин генерал. Может быть вы меня за другого ученого принимаете?

— То есть, как это «за другого ученого»? — удивился Фланго. — Вы же профессор Кордато?…

Фланго уже потянулся было к ящику письменного стола, чтобы вытащить «дело № 808» и взглянуть на фотографию профессора Кордато, но вовремя опомнился и отдернул руку.

— Да, я профессор Кордато, но я никогда и ничего не изобретал, господин генерал, — сказал ученый.

Фланго понял.

— Я может быть не так выразился. Не изобрели, а… придумали, или как это называется?

Кордато усмехнулся.

— Я физик, господин генерал. Физики ничего не придумывают. Некоторым из них в результате большой своей работы удается сделать то или иное открытие.

— Вот, вот! Открытие! — воскликнул Фланго. — Говорят, вы какую-то таблицу открыли… Мендельсона, кажется. Хотя мне непонятно: если таблицу уже открыл какой-то Мендельсон, то при чем тут вы?…

— Вы имеете в виду таблицу элементов Менделеева, господин генерал? — сдержав улыбку, сказал Кордато.

— Да, да! Вот именно, — быстро согласился Фланго.

— Менделеев — гениальный русский ученый, господин генерал, — строго сказал Кордато, — Он открыл периодический закон элементов и изложил его в своей замечательной таблице, именуемой «Периодической таблицей элементов».

— Русский?! — ужаснулся Фланго. — Коммунист?…

— Он придерживался прогрессивных взглядов, но умер за десять лет до Октябрьской революции в России, — сдержанно сказал Кордато.

Фланго вздохнул облегченно, однако продолжал смотреть на Кордато с большим подозрением.

— Значит вы к этому русскому ученому никакого отношения не имеете? — спросил он.

— Я искал элементы, не обозначенные в таблице Менделеева, — ответил Кордато.

— Не обозначенные в таблице Менделеева? — переспросил Фланго. — Ага! Это очень похвально. Подальше от этих русских элементов.

— И что же вы нашли, уважаемый коллега? — спросил кто-то позади Кордато.

Кордато обернулся и увидел маленького шарообразного человека с острыми, колючими глазами на круглой румяной физиономии.

— Доктор физико-математических наук Карл Штук, господин профессор, — вкрадчиво сказал человечек и отвесил глубокий поклон Фланго. — Прошу прощения, господин генерал, я опоздал и потому ворвался без доклада.

— А-а! — сказал Фланго. — Вы пришли кстати. Профессор Кордато рассказывает мне о своей научной работе.

— Это очень интересно! — с восторгом воскликнул Штук. Продолжайте, господин профессор. Вы говорили о новых элементах, не обозначенных в таблице Менделеева.

— Я объяснил господину генералу, кто такой Менделеев и как именуется его система элементов, — неохотно произнес Кордато. Он слышал об этом гитлеровском физике, который вместе с другими немецкими учеными в дни войны усиленно работал над расщеплением атомного ядра. Кордато знал, что Штук по поручению крупного атомного концерна ищет здесь урановую руду для производства атомных бомб.

— Это очень благородно с вашей стороны, коллега! — воскликнул с тем же притворным восторгом Штук. — Господин генерал, как человек просвещенный, интересуется успехами, современной науки, а своей отечественной в особенности.

— Да, да, — подтвердил Фланго. — Я часто вспоминаю все эти таблицы и элементы.

— Вы работаете над заурановым рядом элементов, коллега? осторожно спросил Штук, прощупывая Кордато своими острыми глазами.

— Я предпочел бы говорить о своей работе, когда она будет закончена, — сухо сказал Кордато.

— Я вас понимаю. Скромность — первый признак настоящего ученого. Но я, пожалуй, напрасно задал вам свой вопрос. Вы можете работать только над каким-нибудь элементом, с номером большим, чем у Калифорния, ибо все остальные клетки таблицы Менделеева уже заполнены.