Ашот Арзуманян - Арагац (Очерки и рассказы)

• Название: Арагац (Очерки и рассказы)
• Автор: Ашот Арзуманян
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1979

Ашот Арзуманян — известный армянский прозаик автор ряда романов, повестей и очерков изданных на армянском и русском языках («Мальчик из Санаина», «Око Бюракана», «Тайна булата», «Адмирал», «Тайфун», «Чудесная эстафета» и др.). Все эти книги — о наших современниках, которые прокладывают новые пути в науке.

Героями книги «Арагац» являются видные деятели армянской культуры прошлого и настоящего, современные армянские ученые: астрофизики, физиологи, археологи, представители мира искусства: художники, архитекторы, музыканты, театральные деятели.

---

Конечно, памятники древности, в том числе Звартноц, не могли возникнуть изолированно от единого процесса развития строительного искусства. Именно об этом свидетельствуют слова классика армянской литературы, замечательного знатока истории, поэта, академика Аветика Исаакяна: «Наш народ еще в первобытную эпоху перенял от предков некоторые основы строительного искусства, добавляя к ним свои новшества. Подвергаясь влиянию соседей, персов и народов стран Двуречья, он освоил, переработал их, дополняя новыми элементами, новым видением. Учитывая строительные материалы, климат, народ строил, создавая гармонию с пейзажем и своими умственными, духовными, бытовыми требованиями. Итак, усилиями веков и накопленными достижениями был создан армянский самостоятельный стиль, признанный во всем мире».

Развивая эту мысль, Тораманян говорит: «Когда наш стиль принял совершенную форму, сам начал лучиться. С нашего каменного нагорья спустились и распространились дары искусства по Балканам, Византии, Италии, Германии, Франции. Наши беженцы-мастера, наши гонимые тондракийские умельцы и переселяющиеся земляки несли эти дары, которые явились стимулом внушения, мышления, подражания для византийского, готического, романского и даже арабского искусства».

В X–XI веках развиваются города и ремесла, армянский народ начинает участвовать в международной торговле. Через Армению проходят караванные пути. Вот почему именно в Ширакском царстве, на укрепленном самой природой горном мысу, между глубоким ущельем и долиной реки Ахурян возник грандиозный ансамбль города-крепости Ани.

В 1068 году из-за внутренних междоусобиц, в результате нашествий иноземных орд с Запада и с Востока и вероломства Византии Ани в упорной, но неравной борьбе пал.

Многолетние раскопки, проведенные академиком Н. Я. Марром и его учеником академиком И. А. Орбели, дали возможность воссоздать картину кипучей жизни Ани — резиденции царей Багратидов, крупного центра торговли и ремесел.

Это был большой средневековый город: кварталы жилых домов, дома знати, ремесленные ряды, базарные площади, величественные храмы… Над городом возвышался дворец — двухэтажное сооружение, построенное на высоком холме. Дворец был сожжен и разрушен, и раскопки возрождают перед нами только части прекрасных парадных залов, хозяйственных помещений, бани и систему водопроводных труб, через которые подавалась вода в бассейны или фонтаны, украшавшие некогда прекрасный дворец.

Руины, конечно, привлекали внимание многих ученых разных стран. Побывавший здесь во главе экспедиции Института истории Венского университета крупный ученый Иосиф Стржиговский еще в 1913 году писал: «Ани является музеем армянского искусства под открытым небом».

— Где, как не в эпоху расцвета христианских народов в строительстве соборов (как, например, собор в Ани), можно еще найти красоту и удовлетворение! — восклицал венский исследователь естественных наук Герман Абих.

Размышляя об архитектуре, об Ани, я не могу не рассказать легенду, связанную с чудесным памятником зодчества, который известен под именем Пастушья церковь.

Рассказывали, что старый пастух, проводивший почти весь год в горах с небольшой отарой, захотел пойти в церковь на праздник пасхи. Он оставил отару на попечение внука, спустился с гор и едва умолил стражу у городских стен впустить его в Ани. Но ни в одну из бесчисленных церквей Ани он пробиться не смог — так много было желающих побывать на торжественной заутрене.

Сел огорченный старик на ступеньках паперти Кафедрального собора и заплакал. Сказали об этом епископу Ани, который надевал праздничное облачение в ризнице собора. Вышел он через боковой вход и строго спросил:

— О чем плачешь ты, старец неразумный, в день светлого праздника?

Старый пастух поднял к нему мокрое от слез лицо и горько ответил:

— Целый год провожу я в горах, не видя никого, питаясь скудно и бегая за овцами и козами, святой отец… Захотелось мне послушать торжественную службу и проповедь, помолиться в анийской церкви, полюбоваться ее орнаментами, — и вот с трудом впустили меня в мой Ани, да и то ни в одну церковь никак не могу войти: набились повсюду горожане анийские, а меня не пропускают. Повелел бы ты выстроить маленький храм за крепостными стенами нашего Ани, чтобы могли такие бедные, как я, войти в дом божий…

— Еще чего захотел! — презрительно усмехнулся епископ. — Да знаешь ты, сколько будет стоить постройка такой церкви?! Рубищем своим оплатишь ты ее, что ли?..

Покачал с горечью головой старик, поднялся с земли и ушел не оборачиваясь.

На другой день перед дворцом анийского епископа остановился навьюченный двумя плетеными закрытыми корзинами мул. Старый погонщик добился, чтобы слуги вызвали епископа, и сказал разгневанному князю церкви:

— Ты хотел, чтобы нищий старик оплатил «своим рубищем» постройку церкви для бедняков, забыв о том, что Христос сошел на землю именно для бедняков, а не для богачей и знатных людей. Смотри же: хватит ли того, что я покрыл своим рубищем и привез тебе, чтобы построить такую церковь, о которой я говорил?

И старик откинул старый, рваный плащ, которым были покрыты корзины. Под лучами солнца засверкали груды драгоценных камней.

— Наваждение… искушение сатанинское!.. — завопил потрясенный епископ. — Служки, дьяконы, несите святую воду и елей священный, чтобы тленом и прахом стали сотворенные дьяволом из тлена и праха обманные драгоценности!

Набежавшие служки окропили водой и елеем переливающиеся огнем драгоценные камни, и лишь ослепительней стало их сияние, и не стали они ни тленом, ни прахом.

— Прости меня, благочестивый старец, что усомнился я в чуде, которое явил мне господь через тебя… — смиренно попросил епископ. — Сегодня же повелю Трдату, зодчему славного города Ани, начертить план и приступить к постройке церкви, о которой говорил ты мне…

И в скором времени за вторыми крепостными стенами стольного города Багратидов поднялась стройная башнеобразная церковка, которую народ окрестил «Пастушьей».

…Изысканность во всем. В большом и в малом. Так относились наши предки к своим творениям и при создании величественных соборов и при строительстве маленьких часовен.

Тем более странно, что наши архитекторы, создавая в городах и селах республики замечательные здания — образцы высокого искусства, так терпеливо относятся к постройкам, возникающим по обочинам дорог и всем своим безобразным видом диссонирующим и с живописной природой и с армянским зодчеством.

Может быть, не к месту подобное замечание. Но в разговоре об армянской архитектуре, о культуре Армении трудно удержаться от него.

Право же, стоит взяться за дело. Пусть дороги Армении украсятся небольшими, но подлинными творениями архитектуры. Этим обращением к зодчим — моим современникам — я закончу путешествие по древним дорогам Армении.

«С чего начать? — думал я, вступая на эту дорогу. — Гарни, Гегард, Эчмиадзин, Ани, Ахпат, Татев…» Я смог рассказать лишь о нескольких памятниках армянской старины тем, кто еще не успел побывать в Армении и пройти древней дорогой.

1958

ТЫСЯЧИ НЕЗРИМЫХ НИТЕЙ

Однажды вечером в Ереване, когда июльская жара заметно спала, я вышел погулять. Прелесть таких прогулок — встречи с друзьями. На этот раз мне особенно повезло: я встретил друга студенческих лет. Мы давно не виделись и рады были поговорить о житье-бытье. Когда речь зашла о детях, мой друг сказал:

— Ты знаешь, сын окончил десятилетку и хочет поступить в театральный институт. Говорит, что очень любит театр. Но одного желания мало, талант надо иметь, призвание.

— А может, и имеет, как знать. Пусть подает заявление, сдает вступительные экзамены, а там комиссия определит, как с ним поступить.

Это и навело нас на разговор о театре, а когда мы расстались, само собой возникло желание навестить моего друга — народного артиста Армении режиссера Вардана Аджемяна.

Он был дома в своем рабочем кабинете.

— Вы все сидите над книгами? — спросил я.

— Для того чтобы не отстать от жизни, надо читать и читать, а возможности нет… Столько нужных, интересных и содержательных книг выходит в свет, — читаешь о них, слышишь о них, а прочесть не успеваешь. Хотя бы издательства догадались сократить планы изданий! — с улыбкой говорит он.

Наш разговор прервал сотрудник театра имени Сундукяна, который вручил Аджемяну большой пакет. В пакете была новая пьеса. Театру она уже известна, но требовалась доработка. Автор прислал доработанный вариант.

Я спросил:

— А этот новый вариант лучше?

— Прочтем — увидим.

— Она будет поставлена?

— Посмотрим, есть и другие пьесы, тоже оригинальные и тоже на современную тему.