К. Борджиа - 11 дней и ночей

• Название: 11 дней и ночей
• Автор: К. Борджиа
• Издательство: Белком
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87175-022-2

Один из самых удивительных романов последних лет – захватывающе-красивый и скандально-откровенный.

Героиня этой истории ведет двойную, нет, даже тройную жизнь. В одной жизни она – талантливая писательница, автор известных романов. Во второй она – «мотылек», «девушка по вызову», проще сказать – дорогая проститутка. В третьей она – просто молодая женщина, трогательная и беззащитная, ищущая свое место в жизни. И эти три жизни все время причудливо пересекаются.

Только для взрослых.

---

Ему показалось, что это смешно, и он хохотнул. Вышло заразительно, и обе гостьи прыснули.

Судя по предварительным данным, Джон и был старшим, сорокалетним. Хотя на сорок он не выглядел.

Именами женщин он даже не поинтересовался. Вероятно, это автоматически откладывалось на потом, когда компания разделится на парочки и нужно будет о чем-то говорить.

Разумеется, Джон забыл предложить дамам сесть. Дороти, которая никак не могла перебороть смущение, так бы и осталась стоять посреди комнаты, если бы не Стефания.

– Насколько я слышала, – начала та, – вам в нашем городе повезло, и вы разбогатели.

– Можно и так сказать. – Крепыш самодовольно кивнул и подбоченился.

– Значит, вы снимаете этот вот замечательный номер? – продолжала Стефания.

– Да, снимаем.

– Полагаю, с мебелью?

– С мебелью, а что?

– То есть мебель ваша? – не унималась девушка, решившая развлечься по полной программе.

– В некотором смысле…

– И, значит, вы имеете полное право пригласить нас ею воспользоваться?

– Да…

– Спасибо, дорогой Джон! Я чувствовала, что не зря сюда пришла.

И с этими словами Стефания плюхнулась в мягкое кресло. Дороти ничего не оставалось, как последовать ее примеру. Бедняга Джон понял, что ему придется либо продолжать разыгрывать простака, либо извиняться за досадную оплошность. Он уже смекнул, что девицы – особенно одна – не промах, и с ними лучше быть поосторожнее.

Надо каким-то образом предупредить об этом открытии Томми, подумал он, однако было уже поздно.

Томми, в одном полотенце, обмотанном вокруг талии, спускался по ступенькам в гостиную.

– Какие гостьи! – Он замер на предпоследней ступеньке и, как и приятель, сначала сравнил женщин, выбирая ту, которой предстоит уделить время. По крайней мере вначале.

Дороти и Стефания тоже могли его беспрепятственно рассмотреть, отдавая себе, правда, отчет в том, что последнее слово здесь, к сожалению, не за ними.

А иначе быть сегодня Джону в одиночестве.

Потому что его младший товарищ представлял собой как раз тот тип мужчины, в который женщины влюбляются с первого взгляда, хотя многие потом жалеют о содеянном и никак не могут понять, что же заставило их сделать такую глупость.

У Томми была внешность киногероя, каким его сделал экран конца 80-х. Тонкие, правильные черты европейского лица, смуглая кожа, черные, аккуратно причесанные короткие волосы, не выдающееся, но плотно сбитое тело и иронично-наглый взгляд.

Трудно было поверить, что Томми согласился бы «купить телок», не окажись он в компании излишне активного Джона. Таким парням, как Томми, женщины обычно приплачивают сами…

Стефания поняла это сразу, как только перевела взгляд с мокрого полотенца, надежно прикрывавшего прочие достоинства молодого человека, на подругу.

Дот трепетала от желания.

Стефании стало ясно, что на сегодня ее, Стефании, клиент – Джон.

Между тем Томми вразвалочку преодолел последние ступеньки и сошел на пол гостиной. Он был в резиновых шлепанцах.

– Извините моего друга – он терпеть не может одежду, – невпопад вставил реплику Джон…

– Мы тоже, – призналась Стефания и вызывающе посмотрела на Томми.

Если бы он был итальянцем, подумала она, то в этом месте наверняка сбросил бы свое дурацкое полотенце.

Томми итальянцем не был.

Однако полотенце сбросил…

Дороти взвизгнула от восторга.

Под полотенцем оказались черные плавки в разноцветную полоску.

Реакция Дороти тоже была оценена по достоинству: Томми присел рядом с ней на диван и даже взял за руку.

– Джон, ты не против? – И, не оглядываясь на товарища, который теперь не мог отвести радостного взгляда от Стефании, Томми поцеловал красивые женские пальцы.

Пальцы вздрогнули, но остались лежать в его большой ладони.

Что происходило между Томми и Дороти в течение последующих нескольких минут, Стефания не видела, потому что все ее внимание переключилось на Джона, который чинно опустился на стул напротив кресла, уютно занятого Стефанией, и без лишних слов подобрал и положил ноги девушки себе на колени.

Стефания молча следила за его неспешными движениями.

Проведя грубоватой рукой, привыкшей к кожаной уздечке и жесткой лошадиной холке, по стройной икре от туфельки до колена, Джон оказался приятно удивлен отсутствием чулок, восхитительно замаскированным ровным загаром.

Стефания опустила сумочку на пол рядом с креслом, заложила руки за голову и расслабилась, предоставляя мужчине самому решать, с чего начать и что делать.

Джон поступил достаточно примитивно. Он наклонился, запустил руки под юбку девушки и попробовал стянуть с нее трусики.

Стефания ожидала нечто подобное, а потому с готовностью приподняла попку…

* * *

«Нельзя сказать, чтобы прямота Джона претила мне, как то может показаться какой-нибудь искушенной читательнице. Фу, поморщится она, неужели ей не противно было уступать такому мужлану!..

Во-первых, уступать всегда приятно. Если ты именно уступаешь, а не униженно предлагаешь себя, что случается в наши дни довольно часто. Будь то грубый натиск или нежное принуждение – хорошо, когда мужчина понимает, что может тебя завоевать.

Сегодня почему-то принято спрашивать разрешения.

Или скотски насиловать.

Нет, Джон прекрасно понимал, с кем имеет дело, понимал, что перед ним женщина, прежде всего женщина, а уж потом – противник.

Просто он не знал, что такое «прелюдия к акту».

Я же не стала его переучивать. Ей-Богу, любовь – палка о двух концах! Одни умеют распалить женщину, но не доводят дело до надлежащего конца, ссылаясь на некую дурацкую эстетику. Другие рвут с места в карьер, но их напор бывает даже предпочтительнее рассусоливаний.

Что касается меня, то за последнее время я устала от всевозможных эротических изощрений, которыми без зазрения совести, на правах собственника с художественной жилкой потчевал меня тот же Баковский. Я, конечно, не хочу сказать ничего плохого о нем и его безудержной изобретательности в этой щекотливой области, но иногда мне казалось, что он просто забывает о том, что я, как обычная женщина, хочу самым прозаическим образом потрахаться. Без изысков и фантазий. От всего ведь устаешь.

Так что нет, когда Джон захотел раздеть меня под платьем, я не стала кривляться, а позволила ему это сделать и даже по мере сил помогла.

Мужчин возбуждает не только сопротивление женщины, как то принято считать, но и уступчивость. Первое придает им сил для продолжения поединка, второе превращает самых яростных дикарей в нежных обольстителей.

Власть женщины заключается в том, что она может выбирать, как ей больше нравится, чтобы ее взяли, причем этот выбор мужчина по привычке записывает на свой счет.

С Джоном случилось то, что и должно было случиться.

Избавив меня от трусиков, которые я не удерживала даже взглядом, он стал медленно продолжать гладить мои ноги, поднимаясь от колен по ляжкам вместе с подолом платья.

Сначала почувствовав, а потом и увидев под ладонями мою густую шерстку, которую я как раз стригла накануне по прихоти Баковского, – ему, видите ли, вздумалось выстричь у меня целый пучок «на память», причем обвязанный ниткой пучок не хотел держаться и его пришлось аккуратно стряхнуть в почтовый конверт, – так вот, увидев мысок ровно подстриженных волос под моим животом, Джон сразу же бросился его целовать.

Помимо теплых губ, у него было жаркое дыхание, он явно хотел если не распалить меня, то уж наверняка согреть, и я, желая сделать ему приятное, а заодно кое-что проверить, как бы невзначай и постепенно стала разводить колени в стороны.

Джон правильно понял это как приглашение, но не спешил, а ждал, когда я откроюсь достаточно для того, чтобы уже не могло быть речи о разночтениях.

Потомив его некоторое время, я согнула ноги в коленях, подтянула к себе и уперлась ступнями в сиденье кресла.

На всякий случай Джон заглянул мне в глаза. То, что он там увидел, развеяло последние его сомнения.

Опустившись на корточки перед креслом, он обнял меня руками за бедра и приник ртом к тому месту, которое у некоторых мужчин – не стану этого отрицать – вызывает странно брезгливые ощущения. Попробуйте убедить их поцеловать вас туда, докажите им, что вам это будет невыразимо приятно – они откажутся, а то и вовсе поднимут вас на смех. Им это, видите ли, представляется унижением собственного достоинства.

Смело бросайте их – они вас не любят!

Они не чувствуют, что вы не лукавите, когда умоляете их снизойти до подобной ласки, кстати, до ласки, которая в вашем исполнении по отношению к ним воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Они считают это всего лишь игрой, будто вам так уж нужна эта маленькая победа – именно как победа.

Вам же хочется просто ощутить их, ощутить их шершавый язык, их теплые губы там, где природа обустроила все наиболее нежным образом.