Гарри Тертлдав - Мост над бездной

• Название: Мост над бездной
• Автор: Гарри Тертлдав
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-395-00484-0

Новый роман мастера альтернативно-исторической фантастики Гарри Тертлдава! Впервые на русском языке предыстория знаменитого "Видесского цикла"!

Благочестивый священник Ршава, верный слуга светлого бога Фоса, ревностно выполняет свой долг и мечтает в один прекрасный день облачиться в ризу патриарха. Но кровопролитная гражданская война, вспыхнувшая в империи, и нападение жестоких кочевников ставит под угрозу честолюбивые планы Ршавы. Смиренно обращаясь к Фосу, священник надеется спасти свою жизнь, но на его мольбу неожиданно отзывается темный бог Скотос, который наделяет слова Ршавы смертоносной силой…

---

Кубац тоже спешился и первым делом почесал седалище. Ягодицы Ршавы горячо одобрили этот поступок.

— Мефодий! — окликнул Кубац более молодого чародея.

— Что вам нужно? — уточнил Мефодий.

— У тебя хорошо получается разведывать охранные чары. Попробуй выяснить, какого рода защиту используют степняки.

— Сейчас. — Мефодий достал из седельной сумки камень со вставленной в него толстой иглой. — Магнетит, — пояснил он товарищам.

Кроме отверстия для иглы, в камне имелось и другое, для тонкой серебряной цепочки. Мефодий принялся покачивать камень на цепочке то в одну сторону, то в другую. Одновременно он бормотал заклинание и делал пассы свободной рукой.

Внезапно Ршаве показалось, что магнетит начал покачиваться сам, без помощи Мефодия. Он стал описывать в воздухе сложную траекторию. Мефодий и стоящие рядом с ним маги следили за этой траекторией с напряженным — и даже восхищенным — вниманием.

— Как интересно! — заметил один из магов, и одновременно другой воскликнул: — Как необычно!

Независимое движение камня заинтересовало и Ршаву, но он не мог сказать, было ли оно необычным.

— Ну? — поинтересовался Кубац через минуту.

— Могу сказать, что какие-то охранные чары здесь есть, — доложил Мефодий, и другие маги, следившие за магнетитом, кивнули. — А вот насколько они сильны… Этого я, боюсь, точно сказать не могу. Будь это видессианская магия, оценить было бы легче. — Он снова взглянул на магнетит. — Мне кажется, что магическое действие, которое мы запланировали перед отъездом из Скопенцаны, должно сработать.

— Превосходно! — Вместе со словом изо рта Кубаца вырвалось облако пара. — Я тоже так считаю. Как могут любящие Скотоса варвары надеяться устоять против нас, когда на нашей чаше весов не только владыка благой и премудрый, но и добытые тяжким трудом профессиональные знания и мудрость?

— Хорошо сказано! — Ршава хлопнул в ладоши.

Поскольку руки у него были в рукавицах, звук получился глухим. Секунду спустя прелат сообразил, что это и к лучшему. Звонкий хлопок могли услышать хаморы-пастухи за холмом.

— Спасибо, святейший отец. — Кубац поклонился Ршаве. — В таком случае мы станем действовать так, как запланировали и обсудили. У меня с собой амулет.

Он извлек его из-под толстой шерстяной туники, которую носил под плащом из волчьей шкуры, придававшим ему некоторое сходство с кочевником. Блеснули золотой солнечный диск и два из трех вставленных в него камней: изумруд, зелень которого привела бы в отчаяние луговую траву, и радужно переливающийся опал. По контрасту с ними третий камень выглядел маленькой стекляшкой. Указав на него, Ршава спросил:

— Что это за камень и почему вы придаете ему такое большое значение?

— Этот, святейший отец? — Кубац тронул пальцем невзрачный камешек. Прелат кивнул. — Это настоящий алмаз. Знаю, что смотрится он не очень эффектно, но причина тому проста: он настолько твердый, что его нельзя отполировать или придать ему форму. Никакой другой камень не может его даже поцарапать — на такое способен только другой алмаз. Полагаю, во всей Скопенцане этих камней не больше трех-четырех.

В это Ршава тоже был готов поверить. Даже в столице алмазы были исключительно редки — и ценились за редкость гораздо больше, чем за красоту. Это прелат понимал: на вид в алмазе не было ничего необычного.

— В чем его особое достоинство? — спросил он. — И раз уж мы об этом заговорили, каковы магические достоинства остальных камней?

Кубац слегка улыбнулся:

— Так вы хотите стать чародеем?

— Только не я. Но будьте любезны, расскажите хотя бы то, что может знать человек, не посвященный в ваши тайны.

— Расскажу, и охотно. Алмаз, который, как видите, закреплен на левой стороне амулета, хорош против врагов, безумия, диких зверей и злодеев. Изумруд отгоняет врагов и делает их слабыми. Опал способствует одолению противников.

— В таком случае камни выбраны хорошо, — согласился Ршава. — Да придаст Фос удачу чарам, которые вы почерпнете из этих камней!

— Спасибо. Молитесь за нас.

И Ршава стал молиться. Фос наверняка будет на стороне тех, кто почитает его и выступает против степных дикарей.

— Благословен будь, Фос, владыка благой и премудрый, пекущийся во благовремении, да разрешится великое искушение жизни нам во благодать.

Он повторял символ веры снова и снова, выделяя «нам». Почему бы не напомнить благому богу о том, кто его истинные последователи? Фос, разумеется, и так об этом знает, но все же не стоит пускать дело на самотек.

Кубац положил амулет не на снег, а на квадратный лоскут голубого шелка, уголки которого тщательно направил по сторонам света. Ршаве не было нужды спрашивать, что символизирует этот квадрат. Разумеется — небо, по которому путешествует солнце. Кубац встал к югу от квадрата. Другие чародеи заняли места на оставшихся углах, и все вместе начали распевать заклинания.

Когда зазвучали их голоса, в воздухе запульсировала магическая энергия. Ршава ощущал ее так же, как мог предвидеть рождение молнии во время грозы, еще до того, как она ударит. Руки чародеев совершали быстрые и сложные пассы — иногда в унисон, а порой каждый из магов играл собственную роль, помогая создать более объемное и мощное целое.

Маги, не принимавшие непосредственного участия в колдовстве, пристально за ним наблюдали. Возможно, четверо поющих черпали их силу невидимым для Ршавы способом; либо то были ученики, глядевшие на работу мастеров. Мефодий следил за происходящим внимательнее всех. По сравнению с этим продемонстрированная им магия казалась игрушечным домиком на фоне императорского дворца в столице.

Кубац заметно сосредоточился.

— Сейчас! — воскликнул он и метнул всю мощь заклинания на запад.

Все четыре мага сразу зашатались, а один даже упал на снег. Чародеи обладали большим могуществом, но за него им приходилось дорого платить.

— Что магия могла сделать, она сделала, — сказал Ршава. — Пусть владыка благой и премудрый благословит ваши усилия и увенчает их успехом.

— Да будет так. — Голос Кубаца прозвучал еще более устало, чем выглядел маг; такой голос мог принадлежать дряхлому старику. Несмотря на мороз, лицо его блестело от пота. — Еды. Вина. Что угодно, лишь бы восстановить силы.

— И спать, — пробормотал упавший на снег чародей, с трудом поднимаясь.

Кубац и остальные двое кивнули.

Кроме магических принадлежностей, чародеи привезли с собой медовые лепешки и вино. Они знали, что тем, кто творит подобную магию, потребуется быстро прийти в себя. Все четверо магов набивали рты сладкими лепешками и глотали крепкое вино с такой жадностью, словно боялись, что завтра его запретят пить.

— Отличная работа, клянусь благим богом! — сообщил чародеям Ингер, спустившись с вершины холма. — Пастух рванул отсюда с такой прытью, будто за ним гонится демон. И овцы его тоже сбежали.

Мефодий, занимавшийся более скромным чародейством, чем остальные, сохранил больше сил. А поскольку он был озабочен тем, какие охранные чары есть у хаморов, возможно, его магические чувства были уже настроены на кочевников. Не прошло и минуты после слов Ингера, как глаза молодого чародея вновь распахнулись, но теперь уже от удивления и тревоги:

— Контрзаклинание! — выдохнул он.

— Да ты с ума сошел, — сказал кто-то из магов. — Они никак не могли… — Он вдруг смолк, и на его лице появилось такое же выражение, как у Мефодия. — Фаос! — ахнул чародей. — Они смогли!

— Мы должны их сдержать. — Кубац едва стоял на ногах, но голос его не утратил решимости. — Не знаю, как они это делают, но мы можем это остановить. Должны остановить. Мы…

Он зашатался, как будто ему нанесли тяжелый удар. Причиной тому была не слабость после только что совершенного магического действия. Удар нанесли чары, нацеленные на него — и на всех видессианских магов, их охранников… и на Ршаву.

Его затопил страх. Прелат пытался с ним бороться, но не смог, как не может сопротивляться кубок, когда в него наливают вино. Ршава задрожал. У него застучали зубы. По спине прокатился ледяной поток. И все это продолжалось и продолжалось. Страх не кончался, как это произошло бы со страхом, вызванным естественной причиной. Краешком сознания Ршава понимал, что этот ужас искусственный, что он вызван магией… Но легче от этого не становилось.

Те из чародеев, кто оставался верхом, ударили своих лошадей пятками по бокам. Перепуганные лошади разбежались во всех направлениях — многие в сторону Скопенцаны, — но не все. Некоторые заржали от удивления и боли. Кое-кто из магов тоже кричал.

Несмотря на слабость, Кубац лучше остальных мог сопротивляться хаморскому колдовству. Все еще пошатываясь, он схватил амулет, с помощью которого они наслали видессианские чары на кочевников. Чародей вцепился в него, как утопающий хватается за обломок корабля. Обломок может удержать на плаву потерпевшего кораблекрушение; но Кубацу, похоже, амулет совершенно не помог.