Владимир Савченко - Визит сдвинутой фазианки (Сборник)

• Название: Визит сдвинутой фазианки (Сборник)
• Автор: Владимир Савченко
• Издательство: Молодь
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1991
• ISBN: ISBN 5-7720-0628-2

Владимир Иванович Савченко родился в 1933 г. Окончил Московский энергетический институт. Фантастику начал писать еще в студенческие годы. Первые опубликованные рассказы — «Навстречу звездам» и «Пробуждение доктора Берна».

«Визит сдвинутой фазианки» — сборник произведений писателя, созданных в разные годы. Однако все эти повести и рассказы, на первый взгляд — очень разные, неизменно полны романтики приключений и азарта научного поиска!

---

Значит, вот оно как там было.

А вот и герой наш, Уралов, выходит из комнаты. Костюм не в порядке, галстук съехал на сторону. А лицо ну, прямо просится на открытку: закопченная пятнами щека, лиловый фонарь, распухший до сверхъестественных размеров, сделавшийся ассиметричным нос.

Пал Федорович тяжело глядит на нас. Поворачивается и твердым, неколебимым шагом идет в свой кабинет. Сильная он личность у нас.

Тюрин негромко произносит:

Нет, все-таки жизнь хороша.

Мое наслаждение наслаждение человека, которому от Паши только что досталось в четырех, по крайней мере, вариантах, невозможно выразить словами.

Я и не пытаюсь.

…Тогда Уралов спрашивал, где Кепкин. А сейчас не поинтересовался различие вариантов.

Что же спрашивать вот и Гера. Выходит, направляется к 'hum. На закопченном лице дикие, как у кота глаза; Озабоченно массирует правую скулу. Сашка при виде его снова заливается счастливым смехом.

Ну, чего рлжешь?

Гер, ты дал, молодец! поздравляю я. Это ты нарочно?

Да ну… лезет, сам не знает куда, дурлак!

Но теперь у тебя точно будет синяк под глазом. В форме конденсатора на тысячу микрофарад.

А, иди ты!.. Где я теперь достану такие конденсаторлы? Он не на шутку расстроен.

А Стрижевич все не нарадуется.

Нет, не напрасно я мчал ночью на мотоцикле! Чуяло мое сердце, что мне сегодня надо быть здесь. И чуяло оно, что надо зайти к Кепкину, полистать справочник по лампам.

Я смотрю на них: снова мы вместе, четверо из Нуля.

И Паша пятый?!

ГЛАВА X. ПЯТЬ МИНУТ ВПЕРЕДИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Мышление изменилось: раньше люди находили поэзию в таинственном а теперь в том, чтобы его понять, опубликовать и снискать.

К. Прутков-инженер. Мысль № 20.

1

Рабочий день близился к концу. Для создания диодных микроматриц он потерян. Я сидел за столом и с неудовольствием думал, что подвел Алешу-ординарного. Именно я-надвариантный и подвел. Дело даже не в самих действиях, не в злосчастном списании «мигалки», а в моей страшенно-независимой, непринужденно-свободной позиции. Позитуре. Я ведь и на Уралова посматривал с нее, свысока, и на Выносова… начальство такое очень чувствует, запоминает и не прощает. Действительно, могут уйти его, Алешу, по собственному желанию. С одной стороны, он лишь часть меня, сознающего компенсацию любых вариантов-отклонений и их сходимости, а с другой стороны он-то этого не знает. Для него в единственном числе, и упущенное обратно не вернешь. Нехорошо.

Главное, с идеей этой я опростоволосился а ведь рассчитывал ею все поправить. Завтра Алеше-здешнему придется подналечь на рутинный, цельнотянутый, как и у Мишуни, способ изготовления матриц. Посади Мишуню за мой стол, а меня на его место, один черт взаимозаменяемые варианты. Исчезнувший Ник-Ник, видимо, прав. И то сказать, ни в каких вариантах не знаю о реализации этой идеи, хотя всюду близок к полупроводникам и микроэлектронике.

Как меня импульс-то стукнул ух! Постой… а почему меня ударило током, с какой стати? Если бы я зажал между электродами кусок металла, то ничего такого не было бы: сопротивление металлов ничтожно по сравнению с сопротивлением моих рук. Да, но между электродами был полупроводник… Так что? Сопротивление открытого перехода в нем тоже не бог весть какое, омы, импульс ~не должен меня ударить. А ударил. Значит, сопротивление столбика германия оказалось гораздо большим, чем у моего тела, ток и пошел по плоти.

Постой-постой… конечно же, большим, если встречный-то, запертый-то барьер остался цел. Выходит, импульс через столбик германия не проходил?! Постой-постой-постой… а какой, собственно, в сварочном станке импульс?

Направляюсь к книжному шкафу. Ворошу кипу проспектов, описаний приборов, инструкций по эксплуатации. Ага, вот: «Станок точечно-контактной сварки ИО. 004». Технические данные… возможные неисправности… схема. И сразу все сон. Импульс формируется трансформатором тока по принципу магнитного насыщения то есть сильно зависит от сопротивления нагрузки. На металл пошел бы мощный ток для сварки, а на столбик германия с барьерами трансформатор выдал нечто куда более значительное по напряжению, чем по току импульс-пшик, пощекотавший мои нервы.

Захлопываю описание. Чувствую, как уши накаливаются. Вот так, «Кузя». Все бы тебе на шармака. На дурнячка бы тебе: нажал кнопку и имеешь исполнение желаний.

Ругаю себя, а на душе бодрее: еще не все потеряно! Надо только продумать, подсчитать, подготовить опять без дешевки. Идея-то стоящая.

2

Следующий час я провел за расчетами.

Схема все-таки получилась довольно сложная: набор конденсаторов для накопления заряда, разрядные сопротивления, переключатели для разных комбинаций того и другого, регулировка напряжения… Опять всегда есть уравнение со многими неизвестными, даже система уравнений.

Работы много. А тянет попробовать сегодня. Завтра вполне могу здесь оказаться не я а отрешаться от такого мне совершенно не хочется.

Смотрю на Стрижа, который за своим столом тоже что-то мудрит, корчит рожи журналу. Не подпрячь ли его? Он не откажется, но… объяснить другому то, что самому трудно выразить словами! И придется сознаваться в последней ошибке, он станет подначивать, смеяться, уменьшит мою веру в себе и в успех. а она и так невелика. Вообще мое отношение к этой идее сейчас какое-то интимное, как к понравившейся женщине: никого не хочется подпускать.

Сделаю сам. Без панели, прямо на столе. Хватит разговоров, сомнений, колебаний нету ни Сашки, ни Уралова, никого. Все оттеснилось на окраины сознания. Мир это стол. Я один на один с природой. Все передо мной и крупным планом. Паяльник? Есть паяльник. Клейкая лента? Наличествует. Радиодетали, винтики, болтики, провода, всякий крепеж? Полный ящик. Ну, взяли!

Еще час я с упоением приводил в негодность свой стол: сверлил в нем дыры под электролиты (вроде тех, что своротили нос Пал Федоровичу, только меньшей емкости), под оси переключателей и потенциометров. Детали помельче привинчивал к доскам шурупами, иные и просто прихватывал кусками клейкой ленты. Потом нарезал проводов, зачистил концы па-ашел соединять все: где под винт, где капелькой олова с паяльника, а где и скруткой. (Каждая скрутка это презрение до конца дней со стороны техника Убыйбатько, короля монтажа; десять скруток десять презрении.) Работа кипела. Мишуля Полугоршков обратился ко мне не то с вопросом, не то с замечанием (по поводу стола?). Я рыкнул: он исчез из поля зрения.

Так. Что еще? Привинтить последний микровыключатель… есть. (Хорошее, кстати, название для детектива «Последний выключатель», что же писатели-то?..) Два провода к блоку питания… есть. Два к осциллографу, еще пара к манипулятору, еще два… нет, больше некуда. Схема готова.

Окидываю взглядом: да, видик! Левая часть стола напоминала вывернутый наизнанку телевизор. Теперь посидеть спокойно, унять дрожь пальцев. Поглядеть, не нахомутал ли где. И начать. (Как в «Паяцах»: «Итааак, мы-ы нннаачиннаааааа…») Какой я сейчас: обычный, из пятимерного мира, из n-мерного? Не имеет значения.

Начнем с такой же матричной полоски, вереницы n-p-n-столбиков, соединенных общей шинкой. Укладываю ее на столик микроманипулятора, прижимаю одной иглой эту общую шину, другую ставлю на никелевый лоскутик под крайним столбиком. Есть контакт! Зеленая горизонталь на экране разделилась короткой ступенькой. Мне нужно, чтобы после удара импульсом линия вправо или влево от ступеньки встала торчком. Это и будет диод.

Сейчас от легкого нажатия кнопки микровыключателя моя идея или окончательно даст дуба, или… И снова у меня чувство, будто пру против потока, преодолеваю инерцию мира, как давеча, когда внушал Стрижу об опасности бромида бора. Инерция мира, инерция потока времени; что есть то и ладно, а чего нет, тому и появляться не надо. А я покушаюсь, изменяю: творчество всегда включает в себя элемент насилия.

Ну: да или нет? Движение пальца. Легкий щелчок микровыключателя перебрал с измерениями на разряд и обратно. Зеленая горизонталь улетела за пределы экрана и… возвращается прежней. Совсем такой же, со ступенькой. Барьеры проводимости в столбике не нарушались. Мал заряд конденсатора? Мало напряжение?

Прибавил. Поворачиваю потенциометр. Щелчок зеленая прямая птицей вверх… и снова возвращается такая же.

Ах ты нечистая сила, упорствовать? Трещу переключателями, ввожу в бой все конденсаторы. Поднимаю напряжение до максимума. Ну, теперь?.. Щелчок. Ого! Зеленая прямая на экране осциллографа встала торчком; обе обратные характеристики сделались прямыми. Импульс пережег оба барьера, оба столбика. Ка-зэ, короткое замыкание. Выходит, либо все, либо ничего? Без просвета?..

Ну, это вы мне бросьте! Чувство сопротивления обстоятельствам становится почти телесным. Ничего, что вышло ка-зэ все-таки что-то сдвинулось. (Как в том анекдоте: «Но больной перед смертью пропотел?.. Вот видите!») Должен быть просвет между «все» и «ничего», должен! Хоть щелочка.