Владимир Санин - Новичок в Антарктиде

• Название: Новичок в Антарктиде
• Автор: Владимир Санин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1973

Повесть посвящена полярникам Антарктиды. В.М. Санину довелось побывать на всех советских антарктических станциях, стать свидетелем и участником многих драматических и весёлых эпизодов, познакомиться с жизнью и бытом советских и иностранных полярников. Обо всем этом рассказано в книге «Новичок в Антарктиде».

---

Если полярник за год не полюбил свою кают-компанию, если, вернувшись домой, он не поминает её добрым словом и тайком по ней не вздыхает, значит, профессию он выбрал неправильно. Потому что нельзя просто любить высокие широты — прежде всего нужно любить людей, с которыми вместе мёрзнешь и греешься, рискуешь жизнью и радуешься, тоскуешь по дому и переживаешь незабываемые мгновения возвращения.

Кают-компания Мирного погребена под сотнями тонн снега. Построенная четырнадцать лет назад на поверхности, она с каждым годом погружалась вниз на полметра, и теперь уже нужно спуститься по двум лестничным пролётам, чтобы попасть в зал, украшенный частоколом подпорок. Здесь стоят обеденные столы, которые по субботам выстраиваются в банкетные линии, тут и кухня, на которой хозяйничает самый популярный в Антарктиде повар Виктор Михайлович Евграфов, участник шести экспедиций. По вечерам здесь играют в бильярд, забивают «козла» и смотрят кино. Карт в Мирном нет. Полярники говорят, что любой, даже самый крепкий, коллектив могут разрушить карты и женщины. Антарктида — мужской континент, а карты Гербович раз и навсегда лишил права гражданства. Но если без карт полярники не скучают, то жены занимают почётное место в их мыслях и разговорах.

— Ночью, — трогательно рассказывает отзывчивым друзьям их сосед по столу, — я услышал Наташин голос: «Коля!» Открыл глаза…

— …а у постели, — подхватывает приятель, — стоит начальник отряда и нежно воркует: «Долго будешь дрыхнуть? Вставай, снег расчищать пора!»

Женская тема — любимая и бесконечная.

— И вот Пашка за два дня до ухода «Оби» познакомился, с ходу влюбился и сделал предложение. А по правилам не расписывают — выдержите, мол, месячный испытательный срок. Начальник экспедиции тогда написал ходатайство и по спецразрешению Пашку с той особой поженили. Всю последнюю ночь праздновали свадьбу, только под утро Пашка спохватился, что не успевает со своей молодой это… поговорить на личные темы. Утром «Обь» ушла, молодая помахала с причала платочком, и Пашка отправился на год покорять Антарктиду. Весь год изнывал от любви, чуть не половину суточных на радиограммы перевёл, и вот наконец возвращается домой. Смотрит на причал — не узнает свою нежно любимую! Фотокарточку захватить забыл, помнит только, что беленькая, курносенькая и стриженная под овечку и что пальто с лисой! Но ведь уходил-то он поздней осенью, а вернулся весной! И она теперь другая, и у него портрет не тот — свежей бородой причал подметает. Выбрал одну, вроде похожа, и тактично опрашивает: «Как вас, тысячу раз извините, кличут по имени?» — «Люба». — «Дорогая!» — завопил Паша и полез целоваться. Получил по портрету — не та Люба. Когда уже все разошлись — нашёл…

Готовимся к походу

О жёнах в Антарктиде — только хорошее. Даже те полярники, которым супружеская жизнь принесла не одни радости, после долгих раздумий прощают жёнам их реальные и выдуманные недостатки. «Очищаемся и влюбляемся заново», — как говорил на Востоке Василий Семёнович Сидоров.

На станции Новолазаревская однажды произошла такая история. На тумбочке у постели механика-водителя Б. стояла фотокарточка женщины. В комнату вошёл один из сезонников, помогавших строить станцию, и, не потрудившись узнать, кто изображён на снимке, отозвался о женщине с грубым цинизмом. Не тратя времени на объяснения, механик-водитель избил хама. Тот побежал жаловаться начальнику станции Гербовичу. Драка — чрезвычайное происшествие на полярной станции! Владислав Иосифович разобрался в ситуации и сказал пострадавшему:

— Как начальник, я не одобряю поступка Б. Но на его месте я поступил бы точно так же.

— Я ведь не знал, что это его жена!

— Могли спросить. Но даже это вас не извиняет.

— Буду жаловаться!

— Пожалуйста. Можем хоть сейчас собрать коллектив. Не думаю, что это принесёт вам большое удовлетворение.

Пострадавший подумал — и предпочёл извиниться. Но всё равно отношение к нему на станции было такое, что он рад был скорое её покинуть.

Кают-компания гудит, за каждым столом — своё.

— А у нас на СП… — вспоминает один.

— Официант! Дюжину пива и воблу! — под общий смех требует другой.

Геофизик Володя Куксов шумно обсуждает с инженером-электриком Юрием Козельским условия шуточного матча-реванша на бильярде. В Двенадцатую экспедицию, под самый конец зимовки, в ходе партии они дошли до того, что Козельский играл в одном сапоге и в трусах, а Куксов вообще едва ли не остался «в чём мать родила». Однако он победил, и Козельский по условиям игры неделю ходил в разных сапогах, резиновом и кирзовом. Но он ещё дёшево отделался. Другая жертва Куксова должна была ежедневно щеголять в свежей сорочке и каждый раз с другим галстуком. Если Куксов замечал на сорочке пятнышко, он гнал жертву переодеваться.

За нашим столом одна из любимых тем — автомобильная. Полярники либо имеют машины (достойное зависти меньшинство), либо мечтают о них (вздыхающее большинство). Мои соседи — автомобилисты со стажем, и разговор они ведут солидный, не упуская, впрочем, случая поднять друг друга на смех. Особенно достаётся Павлову, начальнику центрального склада.

— Владимир Николаевич, что это с вашей «Победой» на Аничковом мосту произошло? — наивным голосом спрашивает Большаков. — Напомните, пожалуйста, я что-то запамятовал.

Павлов делает вид, что не слышит.

— Зря придираетесь, Пётр Фёдорович, — вступается за Павлова Гербович.

— Ничего особенного не произошло, небольшая техническая неисправность.

— Какая? — Большаков с наслаждением допивает кофе.

— Машина рассыпалась на части.

— Клевета! — Павлов, негодуя, взвивается за столом. — У меня просто отлетело два колеса.

Из камбуза, широко улыбаясь, выглядывает Евграфов. Его огромное тело облачено в белый халат, на голове поварской колпак.

— Едоки… — взглянув на наш стол, ворчит он. — Каши не едите, колбаса осталась…

— Присаживайтесь, Виктор Михайлыч, — приглашает Гербович. — Помните, как баловали нас на Новолазаревской?

— Было дело, — скромничает Евграфов, присаживаясь. — Двенадцать человек едоков накормить не хитрость. Вот уедут сезонники…

— Одному беляши, — вспоминает Владислав Иосифович, — другому пирожки с мясом, третьему с капустой. А Фёдорова помните?

— Как каплуна откармливал, — ухмыляется Евграфов.

— Фёдоров был очень худой, — поясняет Гербович. — Виктор Михайлович его критически осмотрел и сказал: «Я каким тебя у жены получил? Пятьдесят пять килограммов? Так сдам тебя на семьдесят. Ешь! Ешь, я тебе говорю!» И откормил.

— Зато сам каждый час по сто прыжков делал, чтобы из ста килограммов выйти, — вздыхает Евграфов. — Не помогло.

— Но приглашение в балет всё-таки получил, — напоминает Силин.

— Какой балет? — интересуюсь я.

— Во Вторую экспедицию на Новый год мы вчетвером исполняли «Танец маленьких лебедей», — скромно отзывается Евграфов. — Общий вес лебедей достигал четырех центнеров, так что танец получился на славу. Потом к нам прибыла радиограмма от Галины Улановой, она приглашала нас выступить в Большом театре… Ну, бегу, а то без обеда останетесь!

— К сожалению, — говорит Гербович, — Евграфов не был со мною в Двенадцатой экспедиции и поэтому остался без членского билета Клуба «100». А дополнительный приём с тех пор не производился.

Мы попросили Владислава Иосифовича рассказать историю возникновения этого редкостного клуба.

Клуб «100» был основан Гербовичем в 1967 году, в самый разгар полярной ночи, когда миряне напрягали всю свою изобретательность, чтобы в кают-компании не смолкал смех.

В один прекрасный вечер, когда товарищи закончили ужин и перекуривали в ожидании кинофильма, Владислав Иосифович попросил минутку внимания и зачитал написанный им устав Клуба «100». Коротко изложу его содержание.

Клуб «100» является добровольной общественной организацией, ведущей пропаганду здоровья, бодрости и юмора среди полярников Антарктиды. Действительные члены (вес свыше одного центнера) и кандидаты в члены (вес от 96 до 100 килограммов) обязаны всем своим поведением подтверждать глубочайшую жизненную мудрость поговорки «В здоровом теле — здоровый дух», иметь хотя бы крупицу юмора и работать за четверых (поскольку едят члены клуба за двоих). В Антарктиде они имеют право на бесплатное питание, обмундирование и проезд на всех видах антарктического транспорта, исключая такси, право бесплатного входа в кинотеатры и концертные залы, а также право входить в трамваи и автобусы с передней площадки.

Идея клуба имела бурный успех. Извещение о его создании было послано на все советские и иностранные антарктические станции с предложением выдвигать кандидатуры.