Александра Авророва - Гадание на кофейной гуще

• Название: Гадание на кофейной гуще
• Автор: Александра Авророва
• Издательство: Издательство «Эксмо»
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2003

Таня Антоничева всегда очень переживала, что нет в ее жизни ни увлекательных страстей, про которые читаешь в книгах, ни скелета в шкафу, ни фамильных сокровищ… И вот однажды, в шутку предложив подруге избавиться от неверного любовника, Таня и подумать не могла, что ее слова обернутся страшной правдой. Кто-то отравил Сережу Углова. А тут еще новые напасти! В рабочий компьютер Тани неизвестный злоумышленник занес вирус, убита коллега и бывшая любовница Сергея. Порядочность и чувство вины не позволяют девушке оставаться в стороне от расследования. Но кто именно совершает эти странные и даже страшные преступления, Тане удается понять далеко не сразу…

---

Мне почему-то чудилось, они все просто не понимают. Стоит хорошенько объяснить, и окружающие меня поддержат.

— Слушайте, а вы про что? — заинтересовался Иван Иванович. — Конечно, убийца. Только Танька тут при чем? Или Ритка? Убил мужик. Хахаль, то есть. Конечно, его найдут. А от ментов ничего скрывать не надо. Не положено. На то и менты.

Возможно, Иван Иванович и удовлетворил бы свое любопытство, хотя бы частично, но в этот момент дверь открылась, и на пороге появился Марченко. Он был мрачен. От обычной самодовольной улыбки не было и следа.

Мне стало стыдно. Почему-то я считала его бесчувственным и эгоистичным. Я полагала, то, что не затрагивает его личных интересов, не способно его взволновать. Однако я ошибалась. Смерть Вики явно выбила его из колеи.

— Дела у нас, да? — усевшись и подперев голову руками, горестно вздохнул он. — Все хуже и хуже. День за днем все хуже и хуже.

Спорить никто не решился. С правдой не поспоришь.

— Николай Андреевич, ты где?

Наш заведующий вышел из кабинета на свет божий.

— Я здесь.

— Значит, убили твою Бачурину?

Николай Андреевич пожал плечами.

— Думать надо было! — закричал Сергей Сергеевич высоким, почти женским голосом. — Не брать вертихвосток всяких на работу! Серьезных брать! Вон, у Германна лаборантке пятьдесят лет. Ее ни один дурак не убьет — кому она нужна! Мы теперь у милиции на учете! А у нас заказчик. Заказчик и так с ума сходит, а тут еще это! Ну, на сколько дней вы теперь задержите выпуск прибора, говори!

— Две недели, — предположил Зубков.

— Не меньше месяца, — вмешался Германн.

— Месяц? — вскипел Марченко. — Из-за смерти какой-то дрянной лаборантки — целый месяц? Шутки шутите?

— Разумеется, не только и не столько из-за этого, — голос Юрия Владимировича был совершенно спокоен. — Неудача предпоследнего испытания. Ошибки в документации. Потеря данных на компьютере. Длительная болезнь двух моих сотрудников. Смерть Углова, на котором лежала огромная часть работ, особенно по бумажной части. Теперь еще и… еще и это. Разумеется, все выбиты из рабочего графика и рабочего настроения. В голове несколько иные проблемы.

— Да, — подавленно кивнул Сергей Сергеевич, — я понимаю. Я вчера весь вечер на работе проторчал. До девяти. Что, виноват я в этом, что ли? А теперь до смерти не отмоешься. Почему мне так не везет? Все на меня, все на меня. Заказчик лается, будто я в чем виноват. Вот останемся мы ни с чем, так по миру пойдете. Вы имейте в виду.

— Мы имеем.

Мое сочувствие давно улетучилось. Этот человек не способен думать ни о ком, кроме себя. Вот уж, кто убьет, не поколебавшись, лишь бы получить какую-то выгоду. Отвратительно! Да еще он почему-то смотрит прямо на меня. Хоть под стол прячься. Я не умею терпеть, когда на меня так смотрят. Я краснею, словно последняя дура.

Через некоторое время Юрий Владимирович встал рядом со мной. Я догадалась, чего он хочет, и мы вышли в коридор. Там довольно долго молчали, пока он, наконец, не произнес своим привычным ироническим тоном:

— Вы не хотите мне ничего рассказать, Таня? Или по-прежнему считаете, что пора перестать выкладывать свои мысли первому встречному?

— Ну, если вам интересно… — неуверенно заметила я.

— А вы как полагаете? Полагаете, мне на все плевать, как дражайшему Марченко или не менее дражайшему Зубкову? Вы, похоже, не делаете между нами различия, да, Таня?

— Нет, я делаю, — поспешила уверить я. — Что вы! Просто… просто речь не заходила. А теперь все равно придется. Я считаю, что Сережу отравили.

Германн нервно сцепил пальцы, да так, что костяшки побелели.

— И… и почему?

Я передала ему нашу с Лилькой беседу. Мне казалось, она происходила очень давно, в другой жизни или даже вообще не в жизни, а в прочитанной в детские годы книге. Как далеко ушли от нас те чувства и те проблемы! Все теперь иначе.

— Вы полагаете, Рита имела в виду именно это? — уточнил Юрий Владимирович, выслушав меня до конца.

— В каком смысле?

— Когда намекала, что скажет про вас милиции нечто неприятное.

— Думаю, да. Больше нечего.

— А откуда она узнала? Подслушала?

Я покаянно покачала головой:

— Нет, от Андрея. Я ему сразу все рассказала. Я думала, он мне поможет разобраться.

— Ну, разумеется, — скривил губы Германн, — вы проницательно выбрали наиболее достойного доверия мужчину.

— Ну, он же Сережкин лучший друг, я думала, для него это важно. А с Ритой у него тогда ничего еще не было, и я не предполагала… Да, я дура, да. Что я могу поделать?

— У него с Ритой? Погодите… вы полагаете, у них роман?

— Я не полагаю, я знаю, — удивилась я. — Разве не видно?

Он пожал плечами:

— Я, наверное, не обращаю на подобные вещи внимания. К тому же не прошло и двух недель после… после Сергея. Хорошо, а почему на вас накинулся Даниил Абрамович?

— Он не на меня, а за Риту. Если Сережу убили, то ее вполне могут заподозрить. А ему этого не хочется. Вот он и пытался меня остановить.

— Почему?

— Потому что он в нее влюблен.

Юрий Владимирович недоверчиво хмыкнул:

— Таня, вы, часом, не фантазируете? Любовь — это, разумеется, весьма романтично, однако…

— Однако вы убеждены, что ее не существует, — закончила я. — Андрей сказал про Риту, что она шикарная штучка. А жену Даниила Абрамовича вы помните? Толстая и вся в побрякушках. И, чуть что, начинает кричать. Может, она и хорошая, но очень вульгарная. А Рита — воплощенная сдержанность и элегантность. Такие всем мужчинам нравятся. Вы прикиньте, например, по себе.

— Терпеть не могу подобный тип, — возразил он. — Хотя да, многим нравится. Впрочем, бог с ней. Так что конкретно имел в виду Даниил Абрамович, когда вас пугал?

— А вот здесь я не уверена. Наверное, то же, что и Рита. Ничего другого он иметь в виду не мог, потому что ничего другого просто нет. Может, он подслушал или она ему рассказала. Только это уже неважно. Ведь вчера вечером Лилька была в больнице, поэтому ее ни в чем обвинить нельзя. Так что я вовсе не боюсь того, что все раскроется. Наоборот, я этого хочу.

— А где вы были вчера вечером, Таня?

— Гуляла.

— Долго?

— Пришла домой к девяти. А вы?

— Что интересно, тоже гулял. Вы шли мимо Мариинки?

— Нет, я шла, как в понедельник. Чтобы подольше.

Юрий Владимирович резко глянул прямо мне в глаза, и у меня бешено заколотилось сердце.

— Вы что, действительно не понимаете, Таня? При чем тут ваша вечная Кучерук? Они собираются обвинить не ее, а вас.

От неожиданности я засмеялась.

— Это отнюдь не смешно, Таня. Определенная логика здесь есть. Любой из нас скажет, что ради счастья подруги вы способны на очень многое. Разумеется, я знаю, что ничто непорядочное в этот список входить не может, но милиция этого не знает. Вы станете первой подозреваемой. А потом, догадавшись, что Вика что-то видела — вы ведь расспрашивали ее, да? — вы убили и ее. Поймите, я знаю, что это не так, но знаю я один. Алиби у вас нет. К тому же именно вы обнаружили тело. И зачем вы туда пошли, Таня, под эту лестницу? Что вас туда понесло?

— Интуиция, видимо. Я Вику искала. Я знала, что с нею плохо.

— Знали?

— Я сон видела, Юрий Владимирович. Будто она бежит к пропасти, а я должна ее остановить. Должна, но не могу. Вы не подумайте, я не суеверная. Но сны ведь отражают наше подсознанье, да? Подсознательно я знала, что втравила ее во что-то ужасное, но по эгоизму заглушала в себе эти мысли. А в подсознании они сидели.

Германн посмотрел на меня с нескрываемым отвращением и осведомился:

— Вы никогда не замечали, что страдаете манией величия? При чем здесь вы? Во что же вы, осмелюсь узнать, Вику втравили?

— Я спросила, не видела ли она, кто брал банку с кофе. Она наверняка видела и решила получить с этого человека денег. Без меня она б до такого не додумалась, это точно. Они договорились встретиться после работы под лестницей, и он ее убил. Убил и бросил прямо там, посереди мусора, мертвую и…

— Перестаньте! — прикрикнул мой собеседник. — Убил, потому что она его шантажировала. К вам это не имеет ни малейшего отношения.

— Как вы не понимаете… — начала я, но он меня прервал.

— Это как вы не понимаете! Рита — умная женщина, и она совершенно права. Если вы начнете поднимать эти вопросы, в первую очередь вы навредите себе. Почему вы догадались об отравлении? Потому что произвели его сами. Почему вы нашли Вику? Потому что знали, где она лежит. Вы полагаете, кто-нибудь, кроме меня, поверит в вашу интуицию? Даже смешно! А если Рита поставит целью навести на вас подозрения, она найдет еще много всяких несообразностей, которые мы с вами просто не замечаем. Вы когда-нибудь видели камеру предварительного заключения?

— Не поняла…

— Камеру предварительного заключения, — ледяным тоном почти по слогам повторил он. — Вы хоть иногда задумываетесь или не имеете такой привычки? Даже если предположить, что в конечном итоге суд вас оправдает, я хорошо представляю, как вас задержат по подозрению и вы проведете там хотя бы одну ночь. С преступниками.