Александр Афанасьев - Крах одной карьеры

• Название: Крах одной карьеры
• Автор: Александр Афанасьев
• Жанр: Детектив
• Год: 1987

---

Александр Афанасьев

ПОВЕСТЬ Печатается в сокращении

70-летию органов ВЧК — КГБ посвящается

Пролог

«Тойота» темно-синего цвета, мягко притормозив, свернула на площадь перед аэропортом «Шереметьево» и остановилась. Водитель не спеша открыл дверцу автомашины и бросил взгляд в зеркало заднего вида: дорога была пустынна. Удовлетворенно хмыкнув, он вышел, закрыл ключом дверцу. Закурил и неторопливо направился к входу в аэропорт.

Было раннее утро. Большой холл аэропорта, залитый лучами солнца, наполовину пустой и от этого казавшийся сонным, жил размеренной жизнью. Одни пассажиры покупали свежие газеты, другие рассматривали стенды с моделями самолетов, третьи безразлично созерцали витрину ларька сувениров или сидели в буфете, потягивая кофе и лимонад и внимательно прислушиваясь к металлическому голосу диктора, то и дело сообщавшего о прибывших или отбывающих лайнерах. Слева у входа в таможенный зал красивая девушка а форме Аэрофлота нехотя разговаривала с молоденьким сержантом милиции.

Человек из «тойоты» медленно прошелся по холлу, бросил взгляд на огромное табло расписания, покосился на часы и уселся в кресло. Достал из кармана свернутую газету и стал читать, изредка поглядывая по сторонам, явно не зная, как убить время.

Прошло полчаса, и диктор объявил:

— В аэропорту «Шереметьево» совершил посадку авиалайнер компании «Эрфранс», совершающий рейс Париж — Москва — Токио-Человек сложил газету, небрежно сунул ее в карман и неторопливо направился к выходу из таможенного зала. Минут через пятнадцать показались первые пассажиры только что прибывшего самолета. Они подходили к высоким столикам, заполняли декларации и, выхватив свои вещи с ленты конвейера, направлялись к турникетам для таможенного досмотра.

Взгляд человека с «тойоты» остановился на невысокой девушке в модных очках. Тонкая, стройная фигурка, чуть удлиненное лицо, короткая стрижка делали ее похожей на подростка. Девушка прошла досмотр и, перекинув через плечо кожаную сумку, подняла чемодан, направляясь к выходу из зала. Затем остановилась, в упор посмотрела на встречавшего ее человека. Тот слегка поклонился ей:

— Мисс Ирэн Горд?

— Мистер Травински? — вопросом на вопрос ответила молоденькая пассажирка.

— Вот и познакомились, — человек мягко пожал ее руку и взялся за чемодан. — Прошу…

Перебрасываясь ничего не значащими фразами, они вышли из здания аэропорта. Подойдя к машине, Травински положил чемодан мисс Ирэн в багажник, сел за руль. Машина мягко тронулась с места.

Мисс Ирэн с любопытством рассматривала проносившиеся за окном поля и небольшие рощицы, а Травински наблюдал эа ней в зеркало.

— Как долетели? — нарушил он молчание.

— Прекрасно, — быстро повернулась к нему Ирэн. — Правда, долго ждали вылета из Парижа… Туман.

— Удивительно! Июнь месяц — и туман в Париже… — Травински покачал головой. — Как поживает старик Донован? Все так же брюзжит и жалуется на печень?

Ирэн звонко расхохоталась, ее собеседник очень точно передал голос вечного брюзги — главного редактора журнала.

— О, мистер Травински! По-моему, он стал еще большим брюзгой.

Травински кивнул и, не глядя на собеседницу, негромко спросил:

— А что там Билл натворил? Московская пресса ничего об этом не писала.

Ирэн удивленно посмотрела на полноватое лицо с аккуратными усиками:

— А вы разве не знаете? Его объявили… — она запнулась, — персоной нон грата. Предъявили обвинение в умышленном искажении фактов и в деятельности, не соответствующей статусу журналиста дружественной страны…

Травински презрительно фыркнул:

— Билл всегда отличался большими размерами пиджака и маленькими размерами шляпы…

Ирэн засмеялась, улыбнулся и Травински, довольный, что его острота пришлась девушке по нраву.

Машина затормозила около высотного дома.

— Вот, дорогая мисс Ирэн, мы и приехали, — сказал своей спутнице Травински. — Это ваш дом.

Они поднялись на лифте на восьмой этаж. Травински своим ключом открыл дверь и пропустил Ирэн вперед.

Ирэн с любопытством огляделась. Небольшая однокомнатная квартира с нишей, в которой стояла широкая тахта, маленькая кухня, лоджия, ванная…

— Располагайтесь, а я съезжу по делам. Через два часа буду. Тогда и поговорим.

Травински первым делом заехал на Международный почтамт и дал телеграмму главному редактору о том, что его секретарь и помощник мисс Ирэн Горд долетела благополучно. Он внимательно перечитал заполненный бланк, поморщился и взял другой. Снова переписал. Текст был такой же, как и в первой телеграмме, но с припиской: «Ирэн долетела благополучно тчк встретил в аэропорту тчк чувствую себя хорошо зпт приступаю к работе тчк».

Приписка о самочувствии говорила о том, что на всем пути от дома до аэропорта и обратно Травински не обнаружил, чтобы за ним кто-то наблюдал. Это его обрадовало: значит, он пока работает предельно точно, как и просил шеф.

Травински усмехнулся. Он представил себе Донована — высокого, широкоплечего, в мешковатом костюме, с неглажеными брюками, засыпанными пеплом от сигарет, его длинное лицо с ежиком волос над торчащими ушами, мохнатые брови, нависающие над всегда недовольными и сверлящими собеседника глазами…

— Гарри, мальчик, будь умницей, — рокотал Донован перед отлетом Травински в Москву, — я на тебя надеюсь… Мне эти сосунки из закрытых колледжей надоели до черта! Им денег девать некуда, так играют в разведчиков. А приедут в страну пребывания и сопли пускают: то им контрразведка на каждом шагу мерещится, то сыплются на контрабанде или еще на чем-нибудь…

Гарри молчал, потягивая джин с тоником. Старик был не прав: многих ребят Гарри знал, и то, что они «сыплются на контрабанде», старик явно привирал. Парни были что надо, но судьба разведчика зависит подчас не от его ума, а от ума его людей… или людей, работающих против него.

— Гарри, ты работай и плюнь на этих пижонов из писак, — орал старик, взбудораженный доброй порцией джина. — А будут мешать — дай знать, я им быстренько промывание мозгов устрою.

Старик перегибал палку. Гарри прекрасно понимал, что, работая под «крышей» корреспондента, он так или иначе должен будет сотрудничать с коллегами, аккредитованными в Москве. Знал он также, что эти ребята не здорово относятся к людям его профессии и, догадавшись о ней, тут же прекращают всякие контакты с так называемыми «жареными» литераторами, хотя хороший журналист — это почти всегда своеобразный разведчик…

— Гарри, — Донован неожиданно успокоился и посмотрел на Травински так, что тому стало не по себе, — не повторяй ошибок некоторых твоих друзей, не пытайся отсидеться на вырезках из газет! Мне нужна достоверная и полная информация об уровне науки в Союзе. Мне нужны имена и фамилии ученых, работающих во всех областях… Мне нужна общая картина.

Гарри слушал внимательно, понимая, что сейчас последует конкретное задание.

— «Компанию» интересует филиал Академии наук, что недавно открылся… Там, кстати, работают наши знакомцы, — Донован поморщился, — академики Мездриковский и Водолагин. К обоим ты делал подходы — и неудачно.

— Шеф, — попытался возразить Травински, — не каждый идет на контакт. Вы сами понимаете…

— Не в этом суть. Мы допускали неудачи. Но чем черт не шутит! Наши аналитики внимательно изучили все публикации этого института и пришли к мнению, что занимается институт чрезвычайно перспективными разработками в области физики твердого тела. В общем, «Компания» решила прощупать фирму, в которой работают Мездриковский и Водолагин.

Травински не перебивал и ничего не спрашивал, зная, что все необходимое шеф скажет сам.

— На связь даю тебе нашего агента «Сэма», он переводчик в «Интуристе». Жаден, хитер, на вербовку пошел быстро, позже стал изображать из себя «идейного борца с коммунизмом». Способен на решительные действия, спасая свою жизнь. Умен, работает с охотой. Уверен, что после выполнения нескольких заданий мы выведем его на Запад.

Глава 1

Первого секретаря посольства Юджина Макдональда Гарри Травински не любил. Дело не в том, что Макдональд занимал на служебной лесенке «Компании» — так называли ЦРУ за глаза ее сотрудники — очень высокое положение. Травински терпеть не мог «выскочек» — всех, кто обладал состоянием, которого Гарри не имел, связями, которых тоже у него было не густо, и, конечно же, положением в обществе.

Вот и сейчас, подъезжая к посольству и представляя разговор с Юджином, Травински состроил кислую физиономию и тяжело вздохнул. Он наверное знал, что Макдональд тоже его не любит и в кругу себе подобных называет «молодящимся жеребчиком». А это было обиднее всего: стариком себя Гарри не считал.