Ким Харрисон - На несколько демонов больше

• Название: На несколько демонов больше
• Автор: Ким Харрисон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-055948-0

Криминальный мир нежити славного своей преступностью города Цинциннати. Вампиры, чьей территорией считаются стильные клубы...

Оборотни, подстерегающие своих жертв на тропинках ночных парков...

Демоны, с наслаждением выпивающие души из зазевавшихся колдунов...

Полиция не может, да и не пытается справиться с подобным «контингентом». Значит, здесь начинается работа для белой ведьмы Рэйчел Морган, «охотницы за наградами» и достойной наследницы Аниты Блейк и Гарри Дрездена!

Но на этот раз Рэйчел придется встать на защиту своих исконных врагов.

Вервольфов Цинциннати кто-то убивает одного за другим.

Кто этот убийца?

Чего добивается?

Пока ясно одно: происходящее как-то связано с вожаком стаи волков-оборотней, Дэвидом, ставшим новым хранителем тайны экс-возлюбленного Рэйчел...

Но в чем заключается эта тайна? Почему она так опасна?..

---

Не отрывая от меня взгляда, он взял руку, которую я вдвинула между его расстегнутой рубашкой и им самим. Подышал мне на запястье, сомкнув губы, вдыхая мой аромат.

—   Ты пахнешь как все, кого я люблю, вместе взятые.

Его слова послали по моему телу рябь дрожи. Меня покрывал аромат Айви, тихая память о том, что у них когда-то было. Они держались вместе в своей уязвимой юности, чтобы выжить, и я знала, что Кистену недостает их прошлой близости. Просто саднила нужда вернуть ее. Это страдание притянуло меня к нему, вызывало желание дать ему то, что ему нужно, утешить и разум его, и тело. Я шла не второй за Айви, но первой, я могла дать ему то, чего не могла она — все то, что он в ней находил, но без знания о том, через что заставил их пройти Пискари. Я зна­ла, что именно поэтому Айви его оставила — не могла жить с этим напоминанием.

Тяга покориться и отдать ему все крепла, и когда он почувствовал, как я к нему прильнула, он сильнее прижал меня. Мое тело само потянулось к нему, зовя и приглашая. Я втянула в себя его аромат — он закружился во мне водоворотом, феромо­ны нажимали кнопки, и я застонала от желания. Руки сами заш­ли ему за спину, ощутив напряженные мышцы, желая уйти в него, потеряться. Я выдохнула, дрожа.

—   Иди ко мне! — шепнула я.

Кистен, наклонив голову, взял меня за плечи, поцеловал в основание шеи, нежно, робко, будто никогда еще ко мне не прикасался. У меня дыхание перехватило от наплыва ощущений, жгучие лучи желания вспыхнули где-то глубоко во мне. Я дышала им, звала его. Передышка закончилась — бог мой, что-то я должна сделать.

Горящими пальцами я потянулась к его штанам. Верхняя пуговица была расстегнута, и я расстегнула молнию, стянула их вниз, давая ему свободу. Руки Кистена лежали у меня на пояснице, и я сомкнула руки у него на шее, сползая с комода так, чтобы он мог стянуть с меня джинсы. Ноги коснулись пола, я смогла стряхнуть сперва одну штанину, потом другую.

И снова нетерпеливо охватила его за шею, полезла вверх, снова садясь на комод. Его руки прошли по закруглениям к талии, потом выше. Я застонала в нетерпении, когда он опустил голову. Гладя одну мою грудь рукой и припав губами к другой, он тянул, заводил меня — намек на зубы говорил, что он сделал бы со мной, позволь я это, почти обещал.

Не будь на нем чехлов, он мог бы меня укусить. Адреналин гудел во мне, и я опустила руки, опустила по его тутой, гладкой коже. Он задвигался резче, и я ответила. Резко потянув, он нашел губами основание шеи, подавленная потребность сводила его с ума.

От моего шрама хлынули ощущения, и я свалилась бы, если бы Кистей меня не держал. Сердце застучало, когда он чуть отпустил меня, и дыхание ко мне вернулось. Под моими ищущи­ми пальцами он был гладкий, теплый — резчайший контраст с его грубым прикосновением к моей шее.

Он задышал глубже, его зубы дразнили мне кожу над шрамом, мне до боли хотелось, чтобы он заполнил меня. Я зажму­рилась, чувствуя приближающийся экстаз. Ахнула, вздрогну­ла, когда он прикусил мне кожу, не прокусывая, сильно и твер­до — только чехлы не дали пустить кровь.

Меня свело судорогой, я застонала — и Кистена это ударило, как страх.

Сжались пальцы на моих плечах. С вампирской быстротой он подтянул меня ближе, я снова ахнула. Потом, опять заведя руки ему за шею, я сдвинулась, облегчая ему работу, совсем поднялась с комода. Он скользнул в меня невероятно медленно, вытесняя рассудок отчаянной потребностью. Я едва смогла сделать дрожащий вдох — распахнув рот, вдыхала, вдыхала его запах, заполняя своим любимым и разум, и тело.

Он держал меня на весу, и мы двигались вместе. Я руками охватила его шею, держалась на нем, и заметила, что — если не считать очевидного — ничем, кроме губ, не могу сейчас его коснуться. Это самоограничение поразило меня, и я с отчаянием голода накинулась на его шею, исследуя старые шрамы и ощущая, как с каждым движением растет и становится отчаяннее это чувство.

Кистей часто дышал, прижимал меня к себе с голодным жаром, приближая высшую точку наслаждения. Он ртом присосался ко мне, и мелькнуло воспоминание о входящих в меня зубах Айви, страх перед неизвестным спустился судорогой в пах, и Кистей застонал, ощутив его.

Я хотела, чтобы Айви укусила меня, хотела этого бескрайнего блаженства, смешанного со знанием, что это еще и под­тверждение: да, она стоит жертв, — и все это проложено слоя­ми того ощущения риска, на которое я так ведусь. И все равно я верила, что она меня к себе не привяжет. А Кистей... в глуби­не души я его все так же не знала, и острота адреналиновых ощущений все так же манила рискнуть всем. Защита Айви — это был костыль, который позволял мне снимать свою защиту без риска привязать себя к нему. Он не может укусить меня, но... но, быть может, я могу укусить его?

От этой мысли хлынул адреналин, мои руки, лежащие на его спине, сжались, я притянула его к себе, губами к губам. Господи, как мне хочется его укусить! — дошла до меня собствен­ная мысль. Нет, я не хотела пускать ему кровь или пробовать ее на вкус. Но я могу наполнить его ошеломительной волной эк­стаза, притаившегося у него прямо под кожей. Это ощущение власти над ним было эмоцией почти той же силы, что и страх. А я не привыкла говорить себе «нет».

—   Кистен... — выдохнула я, отодвигаясь. — Ты обещаешь

не кусать меня, если я тебя укушу?

Его руки, поддерживающие меня, задрожали.

—   Обещаю, — шепнул он. — Ты уже спрашивала, я сказал

да. Боже мой, Рэйчел! Ты могла... ты могла уловить эхо моего

голода, но он не твой. Не бойся.

Всплеск чувства пронизал нас обоих. Я ощутила силу и радость власти. Страх перед будущим мелькнул и исчез. Руки ох­ватили его шею, я прижалась к нему, чувствуя новый подъем желания и власти.

Пульс гудел. Запах кожи и вина будил воспоминания, притягивал меня к Кистену. Он раскрыл губы, и его возбуждение пело во мне, пробуждая жизнь в каждой клетке, а я подавила инстинкт, протестовавший против вкуса чужой крови — и встретилась губами с вампиром.

Кистей выдохнул в боли восторга, а я медленно вошла в поцелуй, осторожно ощупывая языком зубы любимого, двигалась вместе с ним, соединенная. Руки я не могла оторвать, чтобы не упасть с него, а я хотела остаться на месте, сжимая его ногами, чувствуя, что он во мне. Озверев от желания, мы слились ртами, и в миг забытья я нашла его губу — это было просто.

Потекла кровь — меня свело судорогой. Боже мой, это оно! Это весь мир, вся жизнь.

Искрясь и живя, я пробовала вкус вампирской крови. Она пронизывала меня, и я вцепилась в Кистена, не в силах дышать, не в силах прервать невероятный экстаз. Огненной вспышкой вливался в меня голод, и я знала теперь, что приходится смирять каждый день Айви и Кисте ну, и какое счастье — насытить его. Во мне бушевал голод Кистена, но не его страх.

И ничего в этом нет плохого, подумала я, пока меня сжимали руки Кистена. Голод требовал еще, и я глубже всосалась в этот наш поцелуй. Только он и был на свете, и ничего вокруг. Искра жизни, раздутая и лелеемая, выливалась в чувство. И пока гулко отдавался во мне голод Кистена, я пила его кровь, пила ее как свою. Нет, кровь вампира не сделает меня быстрее, или сильнее, или еще что-нибудь. Но это был восторг. Приход, ко­торому нет равных. И я чувствовала, как его аура сливается с моей, занимая с ней одно пространство, ая впивала в себя его.

Прилив добела раскаленного голода вызывала во мне ею кровь. Он застонал, и я снова втянула ее в себя, вцепилась в него пальцами, не отпуская. Мы вот-вот должны были оказаться на пике, и он был уже рядом, чуть-чуть не достать.

У Кистена тряслись руки, я тяжело дышала, ловя ртом воздух. Дикий крик вырвался у него, он прижал меня теснее, кровь его текла как жидкая мысль, неслась, поджигая меня. Я ощу­щала его в себе и сама прижималась к нему отчаянно.

И это случилось.

Крепко зажмурившись» я откинула голову назад и ничего не могла сделать, только отдаться потоку ощущений, льющемуся в меня, в нас обоих. Каждая клеточка тела моего пела, ос­вобождаясь, создавая такой приход, что можно было только об одном думать — чтобы он длился вечно.

Руки, держащие меня, затряслись, Кистей покачнулся. Не замечая ничего, мы повисли друг на друге, уносимые восторгом.

—Господи, — простонал он в полном изнеможении, отчаянно пытаясь удержать это чувство. И с его словами оно ушло.

Я судорожно вздохнула, обмякла — мышцы меня не держали, я стала падать.

—   Боже мой, — сказал он снова, на этот раз в тревоге, подхватил меня и отнес на кровать. Я почувствовала, как меня опус­кают на нее, и он придвинулся ко мне.

—   Рэйчел? — спросил он, держа меня за виски ладонями.

—   Все хорошо, — ответила я, тяжело дыша и дрожа. Почувствовав под собой кровать, я выставила руку, чтобы удержать­ся вертикально. Задрожала от холода — это мое тело попыта­лось восстановить силы, — и Кистей притянул меня к себе. Вампирская кровь и секс. Черт побери, это не было шуткой. Это действительно так хорошо, что ради этого можно пойти на убийство.