Лэнс Армстронг - Не только о велоспорте: мое возвращение к жизни

• Название: Не только о велоспорте: мое возвращение к жизни
• Автор: Лэнс Армстронг
• Издательство: Издательство: Попурри
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: ISBN 985-483-327-5, 0-425-17961-3

Лэнс Армстронг — американский велогонщик, шестикратный победитель «Тур де Франс» — о своих достижениях в спорте и о том, как ему удалось преодолеть смертельное заболевание. Это книга для заядлых болельщиков и для тех, кто ненавидит спорт, для велосипедистов и для тех, кто последний раз садился на велосипед в детстве, для больных раком и для абсолютно здоровых. Она для всех, кому когда-либо приходилось преодолевать трудности… Она не только о велоспорте. Она о душе.

---

В предварительных прогнозах наша команда «U. S. Postal» котировалась невысоко. Никто даже не предполагал, что у нас есть шанс на выигрыш. Победу прочили Абрахаму Олано, действующему чемпиону мира. Называли имя Микаэля Богерда, который обошел меня в гонке «Амстел». Оценивали шансы швейцарца Александра Цулле и испанца Фернандо Эскартина. Говорили о тех, кто не попал на гонку, став жертвой допинг-контроля. Обо мне упоминали исключительно в связи с чудесным избавлением рт рака. Похоже, только один человек считал, что я способен выиграть. Вскоре после начала гонки кто-то спросил Мигеля Индурайна, у кого, по его мнению, хорошие шансы на победу. Возможно, он помнил наш давешний разговор в лифте и знал, как я тренировался. «У Армстронга», — ответил он.

«Тур» открывался коротким прологом, 8-километровой индивидуальной гонкой с раздельным стартом в Пюи-дю-Фу, городе с замком пергаментного цвета и средневековым тематическим парком. Пролог — это гонка критериум, цель которой в том, чтобы произвести отсев, выделить скоростных гонщиков и определить, кто поедет в голове пелотона. Несмотря на то что дистанция составляла всего 8 километров, она представляла собой серьезное испытание и не давала ни малейшего права на ошибку. Каждый гонщик должен был выложиться на полную катушку и развить максимальную скорость, чтобы не проиграть еще до начала гонки. Те, кто рассчитывал бороться за победу в генеральной классификации, должны были войти в тройку или четверку лучших.

Трасса начиналась с 5 — километрового равнинного участка, после чего поднималась на высокий холм, длинный 700-метровый подъем, который нужно было пройти на максимальной скорости. Затем следовал крутой поворот и ровный участок для финишного спринта. Трасса как нельзя лучше подходила для массивных гонщиков вроде меня, а также для великого Индурайна, который однажды показал на ней рекордное время — 8:12.,

На все про все» отводилось меньше девяти минут. Ключевым участком являлся холм. Никому не хотелось потратить все силы на первых 5 километрах, а потом умереть на подъеме. Кроме того, нужно было принять стратегическое решение: брать подъем на самой большой звездочке или переключиться на меньшую? Мы спорили на эту тему битых два дня.

Йохан сохранял спокойствие и распланировал нашу стратегию в мельчайших деталях. Он рассчитал объем работы и время, необходимые для прохождения каждого участка, а затем выдал мне совершенно точные инструкции. Он даже знал, какой у меня будет пульс после первого спринта- 190.

Гонщики стартовали с 3-минутным интервалом. С трассы начали приходить первые сообщения. Фрэнки Эндрю, мой коллега по команде, пожертвовал собой ради эксперимента, когда попытался проскочить подъем на большой звездочке. Такой вариант оказался неправильным. К вершине холма он совершенно выдохся и не смог восстановиться до самого конца гонки.

Олано побил рекорд трассы с результатом 8:11. Затем Цулле улучшил это время до 8:07.

Пришла моя очередь. Когда я еду в оптимальном режиме, мое тело почти не движется на седле, только ноги работают, как поршни в цилиндрах. Ехавший сзади в техничке Иохан видел, что мои плечи почти не шевелились, а это значило, что я не тратил энергию понапрасну и она полностью передавалась велосипеду, разгоняя его на дороге.

В наушнике раздавался голос Йохана, который сообщал время прохождения контрольных точек и давал советы.

— Ты поднялся с седла, — сказал Иохан. — Сядь на место.

Сам не осознавая того, я выкладывался слишком сильно. Я опустился на седло и сосредоточился на технике педалирования. Я не имел ни малейшего понятия, на какой результат иду. Я просто крутил педали.

Когда линия финиша осталась позади, я посмотрел на секундомер.

Он показывал 8:02.

Я подумал: «Этого не может быть».

Я еще раз взглянул на секундомер. 8:02.

Я стал лидером «Тур де Франс». Впервые за всю свою карьеру я надену желтую майку, легендарную maillot jaune, которая выделит меня среди остальных гонщиков.

Возле наших трейлеров меня ожидали медвежьи удары по спине от товарищей по команде, и самый сильный — от Йохана. Съемочная группа телекомпании ESPN приехала брать интервью, но не смогла почти ничего от меня добиться. Язык мгновенно прилип к небу, и я боялся показаться в эфире круглым идиотом. Слова застряли в горле. «Я просто в шоке, — только и смог выдавить я внезапно охрипшим голосом. — Я просто в шоке».

Стоя в середине толпы, я увидел Индурайна. Он протиснулся ко мне и поздравил крепким пожатием руки и хлопком по спине.

Во время «Тура» праздновать победу на этапе времени нет. Сначала тебя гонят на допинг-пробу, а затем на протокольные мероприятия. Меня провели в трейлер умыться перед награждением и вручили желтую майку, в которую нужно было переодеться. Во всей моей тщательной подготовке к «Туру» это был единственный упущенный момент. Я не был готов к тому ощущению, которое испытал, когда желтая ткань заскользила по моей спине.

Дома в Ницце Кик смотрела по телевизору, как я поднялся на подиум в желтой майке. Она принялась прыгать по дому с криками радости, растрясла будущего ребенка и напугала собаку. Наконец я спустился с подиума и вернулся в трейлер, откуда позвонил ей по телефону.

— Детка, — сказал я.

На другом конце провода она несколько раз повторила:

— Боже мой, Боже, Боже мой! — и расплакалась. Затем она сказала: — Черт возьми, милый, ты это сделал.

В этой победе был еще один исключительно приятный момент. Прокладывая путь через собравшуюся на финише толпу, я наткнулся на команду «Cofidis». Вокруг стояли люди, которые, как мне казалось, бросили меня умирать в больничной палате. «Вот так-то», — сказал я и, не останавливаясь, прошел мимо.

Мы двинулись в путь через равнины Северной Франции. Я был первым в истории американцем, которому предстояло ехать за американскую команду, на американском велосипеде в звании лидера «Тур де Франс». В то утро я посмотрел на календарь: было 4 июля.

Неожиданно для себя я занервничал. Желтая майка накладывала ответственность. Теперь, вместо того чтобы атаковать, мне придется отбивать чужие атаки. Я никогда еще не оказывался в положении гонщика, защищающего желтую майку.

Первые этапы «Тура» — это раздолье для спринтеров. Мы мчались по ровным и однообразным дорогам, разыгрывая шахматные блицы на велосипедах. Нервы были напряжены до предела; в пелотоне все маневрировали, толкались или уклонялись от столкновений; не обошлось без пары обычных для «Тура» падений.

Гонщики сцеплялись рулями, сталкивались бедрами и колесами. Меньше всего борьбы было в голове пелотона, поэтому мы старались занять место именно там, но к тому же самому стремились и все остальные команды, а дорога не резиновая.

Когда почти 200 гонщиков сражаются за лучшую позицию, столкновений избежать трудно. Главная стратегия первых дней состояла в том, чтобы избежать неприятностей, но это легче сказать, чем сделать. В позиционной борьбе на такой скорости можно в два счета вылететь из седла и оказаться в хвосте. Годом раньше Кевин упал два раза подряд и отстал на 15 минут, даже не успев добраться до гор.

Наша группа поддержки состояла из двух техничек и фургона. В одной машине ехал Йохан с остальными членами команды и резервными велосипедами на крыше, а в другой — менеджеры команды и те из спонсоров, кто оказался поблизости перед началом этапа. В фургоне везли все остальные велосипеды, наши сумки и другое снаряжение. Если у кого-то случался прокол, механик всегда был наготове, а если нам требовалась вода или еда, команда сразу же передавала все, что нужно.

Иохан руководил тактикой гонки из машины. Используя новейшую систему двусторонней радиосвязи, он сообщал время на отсечках, передавал информацию о положении участников и отдавал команды атаковать. У каждого гонщика команды «Postal» был наушник и прикрепленный к воротнику маленький черный передатчик, подсоединенный к кардиомонитору и позволяющий Иохану следить за тем, как наши организмы ведут себя в состоянии стресса.

Каждый день с начала и до конца трассы мои товарищи ехали впереди, защищая меня от ветра, столкновений, конкурентов и прочих помех. Нам постоянно приходилось уклоняться от чересчур ретивых зрителей и журналистов, а также от их личных вещей: детских колясок, бачков с водой и бог знает чего еще.

На втором этапе нам нужно было проехать по 4-километровой дамбе, именуемой Пассаж-дю- Гуа, месту почти сюрреалистического вида. Это длинная, узкая, щебеночно-асфальтовая дорога» проложенная через прибрежное болото. При высоком приливе вода заливает дорогу, делая ее непроходимой. Но даже во время отлива покрытие остается предательски скользким, а края дороги усеяны острыми ракушками и морскими водорослями.

Пелотон все еще ехал кучно, там вовсю толкались и маневрировали. В таких условиях передвигаться по дамбе было опасно. Лучше всего было занять место в числе первых команд, поэтому большинство гонщиков группы «Postal» собрались вокруг меня и начали прорываться вперед. По пути некоторые из наших ребят отвалились, и их съела вторая группа. Фрэнки с Джорджем провели меня без приключений, но страху мы все равно натерпелись; дорога под колесами оказалась такой скользкой, что мы боялись даже повернуть руль. К тому же приходилось бороться с боковым ветром, который мешал удерживать велосипед прямо.