Робин Шоун - Женщина Габриэля

• Название: Женщина Габриэля
• Автор: Робин Шоун
• Жанр: Эротика

Викторианская Англия. Век разврата и лицемерной морали. И любви, которая однажды приходит в гости к хозяину публичного дома Габриэлю. Вместе со смертью.

Данная книга — самостоятельное произведение о «неприкасаемом ангеле» Габриэле, друге главного героя из романа «Любовник».

Перевод и редактура: любительские.

---

Если они виновны, второй мужчина убьет их.

Если они невиновны, увольнение убьет их.

И это будет гораздо худшая смерть, чем та, которая ждет их от руки второго мужчины.

Весь Лондон узнает об их увольнении. Никто не возьмет на работу тех, кого прогнал неприкасаемый ангел.

Джон и Стивен снова займутся проституцией.

Это намного, намного лучший удел, чем тот, что поджидает их, если Габриэль попросит остаться.

Никто не имеет права просить человека сделать то, что Габриэль попросит их сделать для него.

— Они не заслужили увольнения, месье. — Габриэль уставился на окрашенную в темно-красный цвет скатерть. Пред его внутренним взором возник утонченный женский профиль: прямой нос, изогнутая бровь, решительный подбородок.

Виктория не верила, что она красива. Но это было так.

Габриэль лишь единожды видел женщину с подобным типом красоты, — и та скоро будет принадлежать Майклу.

— Вы предупреждали их о мужчине, который попытается убить месье Майкла, но ни слова не говорили о женщине, — холодно возразил Гастон. — Джон и Стивен полагали, что не будет большого вреда, если они позволят даме войти в дом сегодня вечером.

Габриэль осуществил свое решение.

Он не может позволить себе испытывать сожаление. Нерешительность.

Сострадание.

Образ Виктории тотчас же расплылся перед его внутренним взором; точеный профиль ее лица превратился в ряд пересекающихся пятен.

— Почему ты думаешь, что мои действия слишком суровы, Гастон? — Габриэль оторвал свой взгляд от скатерти. — Они не подчинились моим приказам. Вместо того чтобы уволить их, я что, должен увеличить им жалованье?

— Они любят вас, месье.

В пустой салон проникли слабые, едва различимые звуки. Лязг посуды. Приглушенное проклятье.

Пьер начал готовить поздний завтрак.

Скоро сюда спустятся слуги и наведут порядок.

Ему не нужна их любовь — ему нужна их преданность.

— Любовь имеет свою цену, Гастон, — хладнокровно ответил Габриэль. — Любят того, кто платит большее жалованье.

Или гонорар за оказанные услуги.

Любовь шлюхи меняется с каждым ее клиентом.

— Люди не столь просты, месье.

— Пока они соблюдают правила дома, им ничто не угрожает.

— Они думали, что вы умерли полгода назад.

Габриэль замер.

Ни Гастон, ни другие его люди ни разу не поднимали вопрос о событиях, произошедших полгода назад.

— Как они могут видеть, я вполне живой.

— Вы сожгли дом дотла, — холодно произнес Гастон.

А затем Габриэль отстроил его заново.

Сначала, чтобы спасти ангела. Затем, чтобы поймать чудовище.

— Я возместил им все убытки.

— Проблема не в утраченных вещах, месье. — Свеча в правой руке Гастона в последний раз затрещала и погасла, правая половина его лица скрылась в тени. — Вы не доверили им правду. И они больше не знают, можно ли доверять вам.

Доверие.

Правда.

Слабый аромат кофе смешался с затхлым запахом вина и сигар.

Шлюхи не могут позволить себе доверять кому-либо.

Когда-то Габриэль думал, что знал правду. Второй мужчина доказал ему, что он ошибался.

— Ты хочешь сказать, Гастон, что никому из моих служащих нельзя доверять? — осторожно спросил Габриэль.

Гастон распрямил плечи.

— В вашем доме нет ни одного человека, способного предать вас.

— Однако ты не прогнал Майкла согласно моим указаниям, — резко ответил Габриэль. — Некоторые могут сказать, что это разновидность предательства.

Не дающее покоя прошлое отразилось в глазах Гастона.

— Месье Майкл не захотел оставить ваше тело, — непривычно эмоционально сказал он.

Габриэль вспомнил…

…Эхо выстрела.

…Серебристую дымку дыхания.

«Ты оплакивал меня?

— Да».

— Это было не мое тело, — рассеяно отетил Габриэль.

Майкл держал обожженное тело нищего, а не Габриэля.

Габриэль положил труп попрошайки в свою кровать, надеясь, что все подумают, что это он.

Так и произошло.

Габриэль сделал то, что было необходимо для спасения Майкла. Так, чтобы тот мог жить жизнью вместо ночного кошмара.

Лишь затем, чтобы обнаружить, что кошмар только начался.

— Он думал, что это — ваше тело, месье. — Необычный всплеск эмоций озарил лицо Гастона. — Месье Майкл любит вас. Он часть этой семьи. Я не прогоню его. Jamais. Он заботился о нас, когда нам было некуда идти.

Два слова поразили Габриэля.

Jamais. Никогда.

Семья.

Они все были шлюхами. Сутенерами. Нищими. Убийцами. Ворами.

Их прошлое нельзя изменить. Они никогда бы не оказались вместе, если бы у каждого была своя семья.

Гастон устремил взгляд куда-то поверх головы Габриэля.

— Должен ли я выплатить себе двухмесячное жалованье в качестве выходного пособия, месье?

Левый уголок рта Габриэля непроизвольно дернулся.

Гастон был с ним на протяжении четырнадцати лет. Габриэль нашел его до смерти избитым в трущобах Севен Дайлс.

Дом Габриэля нельзя представить без Гастона. Он управлял не только домом, но и работающими в нем людьми.

— Чтобы ты мог устроиться работать к Майклу? — легкомысленным тоном спросил Габриэль. — Je ne crois pas, mon ami. Вы тогда откроете свой дом свиданий, а зачем мне лишняя конкуренция?

Остроумная реплика ни на минуту не ослабила напряженности Гастона.

— Люди напуганы, месье.

Ощущение легкости внезапно испарилось.

— Увеличь им жалованье, — напряженным голосом ответил Габриэль.

— Они хотят знать, кого они должны убить, месье, а не подскакивать на месте всякий раз, когда открывают бутылку шампанского. S’il vous plait. Если бы вы только описали мужчину, которого ожидаете…

Виктория сказала похожие слова.

«Вы не можете ожидать, что я буду отвечать на ваши вопросы, если вы не отвечаете на мои».

Габриэль открыл рот.

Это было разумное требование. Люди, которые подвергают свою жизнь опасности, чтобы спасти жизнь другого человека, должны знать, как выглядит потенциальный убийца.

Слова застряли в его горле.

— Сегодня вечером здесь был мужчина, — вместо этого произнес он.

— Сегодня вечером здесь было несколько сотен мужчин, месье.

Габриэль проигнорировал сарказм Гастона.

— У него седые волосы, возраст — где-то около 55–60 лет. Его зовут Джеральд Фитцджон. Мне нужно знать, где он живет в Лондоне. Пошли Джереми в библиотеку, чтобы это выяснить.

— Джереми только что лег спать, сэр.

— Тогда я предлагаю тебе разбудить его, Гастон, — опасно мягким голосом сказал Габриэль.

— Хорошо, месье, — без всякого выражения ответил Гастон.

— Пошли Жака в редакцию «Таймс» и «Ньюс».

Самые популярные газеты в Лондоне.

Гастон открыл рот, чтобы возразить: Жак тоже только что лег спать.

И закрыл его.

— Я хочу, чтобы Жак проверил объявления о найме за последние полтора года. — Габриэль вспомнил слова Виктории: «Если бы он знал о вашем доме, сэр, он бы не охотился за гувернанткой своих детей». — Скажи ему, чтобы он искал повторяющиеся объявления одних и тех же нанимателей о вакансии гувернантки. Если он найдет что-либо, пусть выпишет имена и адреса.

Виктория могла верить, что она случайная жертва, но Габриэль разбирался в людях лучше. У мужчины, который охотится за женщинами, обычно есть список жертв. Семья, в которой она работала, возможно, регулярно дает объявления о найме гувернантки.

— Très bien, — ответил Гастон.

— Пусть Дэвид сходит в агенства по найму. — Дэвид может очаровать человека любого пола и возраста. — И скажет там, что к нему обращалась по поводу работы гувернантка, которую зовут Виктория Чайлдерс, но он потерял ее адрес.

Глаза Гастона широко раскрылись, когда он узнал имя женщины в плаще и ее предыдущую профессию.

— Когда Джереми найдет адрес Джеральда Фитцджона, скажи ему, чтобы он поискал в архивах фамилию Чайлдерс. Если он найдет в списке Чайлдерсов дочь, которую зовут Виктория, пусть выпишет имена и адрес.

— Très bien.

Хорошо.

Не будет ничего хорошего, начиная с этой ночи.

Убийство началось.

— Гастон.

— Oui? — осторожно спросил Гастон.

— Мне нужна эта информация сегодня к полудню, — тихо произнес Габриэль. — Пусть служанка разбудит меня, когда они вернутся.

Габриэль внезапно почувствовал себя смертельно уставшим.

Мысль о том, чтобы спать на кожаном диване, не доставляла удовольствия.

Двадцать семь лет назад он посчитал бы это роскошью.

Нет, он больше не мальчик.

Он — мужчина и знает цену жизни.

— Très bien, месье. Я назначил Эвана, Джулиена и Аллена охранять женщину. Они будут менять друг друга каждые восемь часов.