Робин Шоун - Женщина Габриэля

• Название: Женщина Габриэля
• Автор: Робин Шоун
• Жанр: Эротика

Викторианская Англия. Век разврата и лицемерной морали. И любви, которая однажды приходит в гости к хозяину публичного дома Габриэлю. Вместе со смертью.

Данная книга — самостоятельное произведение о «неприкасаемом ангеле» Габриэле, друге главного героя из романа «Любовник».

Перевод и редактура: любительские.

---

Он вспомнил о трости в своем шкафу. При повороте серебряный набалдашник становился рукоятью короткой шпаги.

У Майкла была трость с золотым набалдашником вместо серебряного. Обе были сделаны по индивидуальному заказу одним и тем же человеком с единственной целью — убивать.

С фальшивой любезностью, задаваясь вопросом, что он будет делать в случае, если Майкл примет его предложение, Габриэль спросил:

— Хочешь её увидеть?

Майкл видел Габриэля сквозь его притворство. И принял. Как всегда принимал Габриэля.

Его прошлое. Его решения…

Будучи тринадцатилетним мальчиком; став сорокалетним мужчиной.

— Я не позволю тебе умереть, Габриэль, — просто ответил Майкл. — Помни это.

Тогда как Габриэль слишком охотно подверг опасности жизнь Майкла.

Прежде чем Габриэль успел ответить — наполовину правду или наполовину ложь — Майкл развернулся. Он задержался у стола.

Его правый локоть согнулся; одновременно черный фрак натянулся на широких плечах.

Он мог потянуться за оружием.

Габриэль заставил себя не вскидывать пистолет, чтобы выстрелить первым. Понимая, что слишком близко подошел к краю.

Майкл был единственным хорошим качеством, которым когда-либо обладал Габриэль.

Белый конверт рассек воздух и приземлился около серебряного подноса на черном мраморном столе.

— Это приглашение, Габриэль. — Майкл не обернулся. Он знал опасность, в которой находился. — Мы с Энн собираемся пожениться.

Майкл. Энн.

Пожениться.

С секунду Габриэль не мог дышать.

— И какое же имя ты ей дашь, Майкл? — набросился он. — Она будет известна как мадам д’Анж или леди Энн Стердж-Борн? Она будет женой шлюхи или графиней графа Грэнвилла?

Было слишком поздно брать назад ранящие слова.

Майкл не предъявил прав на титул, который принадлежал ему по закону после смерти дяди. Он не заслуживал мстительности Габриэля.

Слова возымели действие, которое Габриэль не был способен совершить ранее: они выставили Майкла из кабинета Габриэля. Дома Габриэля.

Жизни Габриэля.

Аромат и вкус шоколада задержались в ноздрях и на языке.

Майкл выживет без Габриэля, но сможет ли Габриэль выжить без Майкла?

Его взгляд уперся в изношенную шерстяную сумочку, покоившуюся на голубой коже.

Уличный бродяга не позарился бы на такую. Она бы не стоила и ломаного гроша даже на Сент-Джайлс Стрит, где убогие тряпки распускались на пользовавшиеся спросом нитки.

В Виктории был голод, но была также и гордость.

Нужны были усилия и терпение, чтобы довести ее до той грани, когда она была вынуждена продать свою девственность.

Ее увольнение, возможно, было устроено первым мужчиной. Или, возможно, организованно вторым.

Когда она отрицала возможность того, что незнакомец организовал аукцион ее девственной плевы, в ее голосе был протест.

Ее письма установили бы, лгала Виктория или говорила правду.

Они позволили бы Габриэлю узнать, чего ожидать, когда он откроет дверь своей спальни — актрису. Или убийцу.

Женщину, которая полюбила бы мужчину-шлюху. Или женщину, которая убила бы, чтобы спастись от бедности.

Они позволили бы ему узнать, будет она жить или умрет.

Глава 6

Виктория не знала, что ищет. Единственное, что она знала: ей надо найти что-нибудь, какую-либо вещь, которая поможет ей убежать; оружие, чтобы защитить себя.

Ключ, который откроет замок спальни.

Габриэль, наверняка, не оставит ее одну надолго. Каждый вздох, каждый стук сердца отмеряли проходящие минуты.

Каждый вздох, каждый стук сердца напоминали ей, что в любой момент он может застигнуть ее. И нет ничего, что бы она могла сделать.

Виктория резко открыла нижний ящик комода из атласного дерева.

Волосы на затылке встали дыбом от внезапного узнавания.

— «Я знаю тебя, Виктория Чайлдерс».

Виктория застыла.

— «Ты хочешь того, о чем тайно мечтает каждая женщина».

Письма.

Он прочел их.

— «Ты хочешь поцелуев и ласк». — Виктория быстро обернулась. Колени, защищенные шерстью, заскользили по полированному полу. Виктория уперлась ладонями в пол, чтобы не упасть; ее волосы закачались подобно маятникам-близнецам.

Мужчина — Габриэль — стоял в дверном проеме. Его серебристые глаза мерцали. Волосы серебряным ореолом обрамляли голову. Серебро блестело в его руках.

Виктория не слышала, как он открыл дверь. Но почему она должна была его услышать? — размышляла та часть ее мозга, которая была еще способна искать причины. Она не слышала, как он открывал дверь, когда стояла прямо за ним. Сейчас же их разделяла целая спальня.

Он не сделал ни единой попытки скрыть оружие, которое держал в руках: небольшой короткоствольный пистолет, металл которого поблескивал серебристым светом вместо обычного, сизого, и смертельно опасный нож.

Ни тот, ни другой не обладали подходящей формой или размером, которые позволили бы их спрятать на женском или мужском теле.

Виктория уставилась на нож. Его лезвие было длинным и широким, а острие — зазубренным, как у пилы.

Она никогда не видела ничего подобного.

Виктория отвела взгляд от ножа и сфокусировала его на Габриэле.

— «Твоя грудь жаждет, чтобы ее ласкал и сосал мужчина», — процитировал он. Сверкающее серебро в его глазах. В глазах, которые намного, намного опаснее лезвия ножа. — «Вечный голод женщины».

Слова на бумаге были соблазнительны. Произнесенные этим шелковым, ласкающим голосом они превратились в фантазию, обретшую речь.

— «Я успокою твою жаждущую плоть», — продолжал он. — «Я удовлетворю твой голод».

Сердце Виктории забилось неровными толчками.

Мужчина с серебристыми глазами и волосами выглядел так, словно никогда в жизни не жаждал и не голодал.

Кем был настоящий Габриэль?

Тем, кто просил у нее разрешения позволить ему держать её, истекающую потом, или другим — человеком, который без усилий владеет холодным оружием?

— «Скоро ты перестанешь страдать и узнаешь, какое наслаждение могут даровать руки мужчины», — Габриэль продолжал цитировать. — «Ты познаешь наслаждение в моих руках, Виктория Чайлдерс. Я буду заботиться о тебе, утешать тебя, спасать от бремени нищеты… Все, что тебе нужно сделать, моя милая гувернанточка, — это подарить мне свою девственность, и тогда тебе больше не придется страдать».

В памяти всплыли пропущенные строки:

«…Я буду заботиться о тебе, утешать тебя, спасать от бремени нищеты и зла, необходимость которого, я надеюсь, ты поймешь, когда я полностью удовлетворю твои желания. Все, что тебе нужно сделать, моя милая гувернанточка, так это подарить мне свою девственность, и тогда тебе больше не придется страдать».

— У вас превосходная память, сэр, — спокойно сказала Виктория, одновременно размышляя о том, надолго ли хватит ее иллюзорного самообладания.

Невозможно, чтобы мужчина, передвигаясь так медленно, поглощал разделяющее их пространство так быстро.

— Именно так, Виктория Чайлдерс. — Габриэль навис над ней с непонятным выражением на бледном лице. Демонстрируя нож и небольшой короткоствольный пистолет, он мягко спросил:

— Вы не их искали?

Он казался спокойным. Но таковым не был. Виктория ощущала излучаемую им энергию.

Ему не понравилось, что его ящики обыскивали. Виктория не могла винить Габриэля за это. Ей претило другое. Ему не понравился тот факт, что она стремилась убежать от него.

Сейчас он убьет или позволит ей жить?

Каков бы ни был конечный результат, она не будет умолять.

— Я не знаю, — правдиво ответила Виктория.

Он сделал шаг в сторону открытого ящика. Она подняла лицо ему навстречу, осторожно следя за каждым его движением.

Не зная, чего ожидать.

Не зная, когда ожидать.

Габриэль уронил пистолет и нож.

Инстинктивно ее взгляд проследил за падением серебра. Оружие упало поверх стопки накрахмаленных рубашек, аккуратно сложенных в нижнем ящике комода.

Сделанная из темного дерева рукоять пистолета и обтянутая кожей рукоятка ножа погрузились в стопку белых рубашек намного глубже, чем серебряные ствол и лезвие.

— Вам нет необходимости обыскивать мою спальню, мадмуазель, — сказал он обманчиво спокойным голосом. — Оружие есть в ванной.

Виктория не отвечала.

— Например, зубную щетку можно вонзить в горло, если вложить в удар достаточно силы.

Да. Виктория видела всевозможные способы убийства за последние шесть месяцев.

— Звучит как не очень эффективное средство.

— Тогда я рекомендую вам воспользоваться небольшим пистолетом. — Шелк зашелестел, скрипнули кожаные ботинки. Одно мгновение Габриэль все еще угрожающе возвышался над ней, секундой позже он сидел на корточках. Притягательное положение ног в форме черной буквы V. Легкое прикосновение рук к бедрам. — Его радиус поражения около 3 футов. Нож, естественно, опасней зубной щетки, но и он, в свою очередь, требует определенного усилия с вашей стороны. Кроме того, его использование влечет за собой больший риск, чем выстрел из револьвера, особенно для женщины. Вы должны подойти достаточно близко к предполагаемой жертве, чтобы воспользоваться им по назначению. Если человек, которого вы собираетесь убить, физически сильнее вас, то он отберет нож и использует оружие уже против вас. Если, конечно, вы не обладаете опытом метания ножей, в чем я весьма сомневаюсь. Тем не менее, я оставляю выбор оружия за вами.